И стал кормить я этого котёнка, не ведая, чей он и откуда...
И вот лежу, загораю, вдруг истошные кошачьи визги. Вскочил и побежал в чём был.
Огромный чёрно-зелёный, весь в шрамах, пипец какой страшный котяра, зловеще шипя, наступал на моего постояльца, который, собственно, и орал благим кошачим матом. И мне показалось, что это страшилище не хотело сделать с ним ничего противоестественного, а желало просто сожрать. Котёнок пятился, озираясь и поддристывая. И тут увидел меня...
В одно мгновение этот мой питомец, разрывая когтями всего меня неодетого, вскарабкался мне на голову и, истошно визжа, зафиксировался там всеми своими когтистыми лапами. И продристался окончательно.
От такого перехода быстрее всех охерел старый кот.
Даже не хочу представлять, как выглядел со стороны я, весь в своей крови, котёнкином поносе, орущий от того, что у меня на голове, пипец как больно вцепившись всеми когтями, орала эта кошачья сирена...
Хищник ретировался!
А этот маленький урод всё срал и срал...
И на все мои попытки отцепить его от огнём саднящей головы, он отвечал лишь усиливающимися визгами да нескончаемыми потоками...
Успокаивало лишь обретённое знание, для чего именно я его кормил.
Правда, было не совсем понятно, как это всё в нём помещалось.
Я замер: любое моё движение влекло за собой более сильное проникновение когтей в мой уже изрядно покоцаный скальп. Сильного питомца выкормил!..
Текла кровь. Текло котёнкино говно. Всё куда-то стремилось... А в голове навсегда засела мысль: "Кто-то был очень прав, когда сказал, что всё, отданное тобой, вернётся к тебе. С лихвой."
11 мая 2013 г.