- Вы идиот.
Она засмеялась так, что было видно ее розовую глотку.
- Включи звук, дурочка! – мать попыталась приподняться с дивана и шлепнуть ее диванной подушкой.
- Вы..Идиот, - опять сказала она голосом грозным, насупив нос и сдвинув брови. Указательный палец она приставила к своему виску, имитируя выстрел, потом упала и притворилась мертвой. Но ненадолго. Из ее рта начал вырываться слюнный фонтан и дикие «хахаха». Она даже ударилась несколько раз затылком о пол. Мать тоже начала смеяться, закрыв рот рукой. Но в следующий момент она каким-то чудом увидела за щекой хохочущей дочери белую ниточку жевательной резинку. Лицо мамы стало вдруг серьезным, а голос затвердел.
- Ну ка быстро выброси! - сказала она.
Девочка поднялась с пола, подпрыгнула, расставила ноги, вскинула руки в дикой пляске, и, зажав жвачку резцами, стала шумно вдыхать воздух через зубы.
- Уйди от телевизора и выбрось жвачку - теперь не только голос затвердел, но и угрожающе скрипнули пружины дивана.
Девочка повернула и зашагала к ведру для мусора.
- Ну ка вернись, - мать мигом поднялась с дивана и поднесла ладонь-лодочку ко рту девочки.
- Плюй!
Девочка сплюнула жвачку, втянув шею в плечи.
- Так. Еще раз будешь выпендриваться перед телевизором – получишь.
- А с рекламой кошки можно?
- Нет.
Женщина села за полированный столик в углу спальной, включила компьютер. Налила в бокал пива, зажгла сигарету. Затянулась, выпустив дым под прямую челку. Она сидела неподвижно еще полчаса, дотрагиваясь пальцем до колесика мышки и глядя в экран. Из кухни доносился мерный звук работающего холодильника. Женщина приподнялась над столом, вытянула шею, с немым безразличием посмотрела в проем кухни. Видна была ручка дверцы и пестрое полотенце, на ней висевшее.
Прошло еще полчаса. На ступеньках послышались шаги дочери, она как метеор влетела в квартиру. Мать взяла бокал, ленивыми шагами прошла на кухню, включила кран и влила туда тугую струю воды, орошая плитки вокруг раковины. Промокнув полотенцем руки, она опять взялась за сигарету затянулась, и, зажмурившись от испущенного дыма, спросила дочь:
- До скольки у Вас продленка?
- До четырех.
- Как до четырех. Было же до полпятого.
- Полпятого я только домой припираюсь!
- Я приду в пять.
- Ну и что!? Кого это вол…
Она не договорила, так как рука матери потянулась к пестрому полотенцу.
- Ты полотенце это не чтобы руки вытирать, а меня бить!!!
- Дааа, сказала мать, как будто ей было лестно. Еще одно слово и по соплям!
- Ааааа.
Дочь соскочила со стула, пнула тапки, одела один, другой опять пнула перед собой, вскочила на диван в комнате, включила телевизор.
- Выключай телевизор.
- Я только включила.
- Выключай, говорю. Уже для взрослых передачи.
- Еще нет для взрослых. Где для взрослых?
- Через 15 минут спать.
- И что? По соплям?
- Да, по соплям.
- Ыыыыы.
Телевизор вспыхнул в последний раз, девочка впотьмах пинала тапки, потом вышла из мрака, растормошила руками светлые кудряшки и проследовала в ванную.
- Ыыыы. Ыыыыы. Ыыыыы
Такой звук доносились из ванной, когда она чистила зубы. Потом последовал шум воды и нарочито шумные плевки.
- Не психуй. Иди чаю попей.
- Я! Уже! Вычистила! Зубы!
- Лена…Лена. Пожалуйста. Попей чаю. Прошу тебя.
Большой толстобокий будильник с облупленной краской на тумбочке. Он уже прозвенел и тикал иначе, четко и гордо, как будто укоряя ее канонадой холодных цокающих ноток. Она поднесла будильник к глазам и вправду, он звенел пятнадцать минут назад. Женщина откинула одеяло ногами.
- Ленка, Ленка вставай.
Она прошла в спальню и нежно тронула плечо дочки. Та вздохнула, откинула одеяло с плеча, но продолжала дремать. Мать опять коснулась ее локтя, легонько затормошив ее. Кожа ее была сухая и теплая. Она просидела в тишине минутку, смотря на дочь.
- Леночка, Лена. Я включаю свет.
Свет вспыхнул и дочь захныкала и потянулась, задрав пижаму на животе.
- Я глаза не могу открыть. Выключи.
- Вставай давай.
Она протирала глаза кулачками, но не могла еще долго их открыть, пока мать не вытащила ее за руку из кровати.
- Лен. Иди мойся. Я чайник поставлю, делай чай из пакетика и хлеб с сыром ешь.
Дочь направилась в ванну, вяло перебирая ногами. Слышались тихие всплески воды. Мать прошла на кухню. Она остановилась у стола, задумавшись, прислушиваясь к звукам в ванной, затем обернулась, крадучись подошла к стене и приложила ладонь к обоям поверх розетки. Стена отозвалась легкой дрожью – это работал холодильник. Она прикоснулась к черной пластиковой вилке, плотно сидящей в пожелтевшей розетке, плотно взялась за нее, надавила что есть силы, но вилка не продвинулась вглубь ни на долю миллиметра – она и так сидела уверенно и плотно. Затем она открыла морозильную камеру. На ее, теплую и сонную, пахнуло мертвенным холодом и крупицы инея упали на ее грудь и покатились под ее ночную рубашку. Соски мгновенно сжались и кожа перестала быть прежней кожей – она покрылась пупырышками-маленькими коросточками и розовыми икринками.
- Пей чай.
Она закрыла дверцу, когда дочь вошла на кухню. Затем прошла на балкон и стала сдергивать белье с веревки- дочкино платье и кофточку, серые колготки. Последними на охапку прохладных вещей, зажатых в локте, легли две или три ленты для косичек. Через минуту она судорожно разглаживала вещи на столике, то есть на брошенном на него покрывале. Утюг был разогрет так, что постоянно цеплялся своим жаром то за колготки, то подол платья.
- Ленка, я ленту спалила.
- Спалила? Дочь захныкала.
- Еще же две остались.
- Так они разного цвета. Она заревела по-настоящему, выронив из глаз две крупные слезы. Мать перехватила слезы в их стремительном падении, растерла их ладонями по щекам и чмокнула ее в лоб.
- Опять начинается. Заплетать время нет. Пусть училка заплетет.
- Она и так мне уже закалебалась заплетать все время!
Это так расстроило, что рев перешел в завывание. Мать тихо начала терять терпение.
- Одевайся давай, живо! 5 минут.
Из дверей она вышла зареванная, но с красиво разглаженными вьющимися золотыми волосами. Получив удар ладошкой по рюкзаку от матери в знак прощания, она насупившись прошла к лифту, ждала его мрачно смотря себе под ноги и вступила в него, не бросив ни единого взгляда на мать. Женщина вошла в квартиру как только услышала, что лифт спустился на первый этаж и у него открылась дверь.
Она быстро подбежала к шкафу, резко открыла дверцы и судорожно стала выхватывать вещи с полок и вешалок. Некоторые оказались мятыми и были брошены обратно, некоторые она бегло осматривала. Наконец, она выбрала белую блузку. Скинула с себя ночнушку – под ней ничего не было. Она надела только лиф, но тут же, чуть не подскочив на месте, что-то вспомнила, побежала на кухню, вывернула сумочку, достала упаковку с колготками, облегченно вздохнула. Забыв обо всем, разорвала ее зубами, вытащила колготки и, балансируя на одной ноге, стала спешно их натягивать. Наконец, колготки сковали своей упругостью ее плотные бедра и мягкий живот. Посмотревшись в зеркало, она чертыхнулась, смачно выругалась, но тут же натянула юбку, одела блузку, распушила волосы и пригладила их расческой. Уже одетая и обутая, она, щурясь, порылась в сумке. Постояв у дверей, вернулась на кухню и внимательно осмотрелась. Из кухни она видела утюг на полу, с завитым шнуром и вилкой у кроватной ножки. Холодильник гудел. Она проверили краны, завинтив их намертво. Взглянула на окна - закрыты ли. Плита выключена. Холодильник гудел. Она быстро повернулась к нему, открыла дверцу, отодвинула пальцем вглубь банку, дребезжащую на стальной решетке, закрыла. Открыла морозильник, осмотрела покрытые инеем пакеты и окорочка, закрыла, провела пальцем по резиновой прокладке по всей длине большой дверцы, еще раз нажала на дверцу, теперь бедром, застыла на некоторое время. Рука сама потянулась к розетке. Розетка оказалась на прежнем месте, с черной пластиковой вилкой, плотно в ней сидевшей. Несмотря на это, она опять принялась вдавливать ее в стену с яростью. Потом, задыхаясь, резко выдернула вилку, замерла на секунду, поднесла ее к глазам, осторожно вставила обратно в розетку. Холодильник, содрогнувшись, подпрыгнул на месте. Она еще раз провела по резиновой прокладке пальцем, толкнула бедром дверцу. Быстро закрыла двери, метнулась к лифту и нажала кнопку вызова, но ожидание заставило ее опять задуматься и впасть в оцепенение. Отрытый лифт был оставлен ради того, чтобы открыть все замки, зайти в квартиру, осмотреть холодильник и сделать опять все то, что она проделала не так давно. И, заперев опять дверь на ключ, она тут же их снова ее открыла, оставила ключ в замке, в бешенстве вбежала на кухню и выдернула вилку из розетки. Наступила тишина.
- Мам, ты опять размораживала?
- Так там я нечаянно выдернула вилку.
На полу кухни была большая лужа. Дочь сидела за столом и с равнодушным видом ела печенье.
- Что сегодня на работе делала?
- Да…Опять опоздала.
- Опяяять? Дочь приступила к колбасе, которую она "я осторожно" нарезала кругляшками прямо на столе.
- А потом чего?
- Заседание утром было. Много дядек серьезных.
Мать уже переоделась в домашнее и ей было не до дочери. Она взяла тряпку и, сев на корточки и ежесекундно дуя на свою челку, стала промакивать тряпкой пол.
- Ты обедала?
-Угу.
- Что там у вас было сегодня?
Дочь, растормошила кудряшки на лбу.
- Тефтельки и пюре. Пюре и тефтельки, и компот. А ты что ела?
- У нас была рыба и гречка. Представь, кошелек забыла утром. Растяпа. За меня прямо директор сам заплатил.
- Так конечно, вон он у тебя, прямо на столе лежал.
Дочь захохотала и принялась размазывать джем по печенью.
- А потом что делала?
- Потом на выставку гоняли. У меня все туфли измазались. Там оказывается не парковка, а свинарник.
-А потом?
- Потом кофе пили как всегда в кафешке напротив.
- Я тоже хочу в кафешке…
- Мала еще.
Дочь сняла с плиты кастрюлю с супом, обхватив ее пестрым полотенцем и поставила на стол. Вылила прямо в тарелку серую жижицу и отправила туда же большую ложку майонеза.
- А потом что?
- Деньги клянчила у всего отдела на проезд. У всех только тыщи.
- Потом?
- Вечером планерка была. Два часа штаны протирали.
- Потом?
- В парикмахерскую вот сходила.
- Так у тебя ж денег-то не было.
- Так я тыщу то заняла, не дура же.
Мать улыбнулась дочери и дочь тоже рассмеялась.
- А потом?
- Ну ладно уже тебе потом да потом…
Мать распрямила спину, сморщившись от боли в затекших мышцах. Вымыв все что можно, она подняла с пола шнур и воткнула его в розетку.