начало: http://proza.ru/2013/08/14/1311
К моему удивлению, последовало много откликов на миниатюру «Мой любимый писатель», была целый день в десятке по рейтингу. Это, конечно, не означает, что она отлично написана, всего лишь, её читали очень многие. Иные читатели порой с досадой пишут: Вот, мол, заглянул в рейтинговые произведения, ну, такая мура напечатана! О чём только модераторы думают?
А им и не надо думать, не они проталкивают что-либо в первую десятку, мы сами это прекрасно делаем.
Мало того, меня уже начали троллить за эту миниатюру, мол, много шероховатостей, и то не так, и это. Можете убедиться по комментариям. Ну, этот тролль уже не в первый раз пытается на меня «наехать». То ли сводит со мной счёты, как Елена Хохлич, откровенно по-хамски, на грани истерики, и началось всё через день после моих попыток опубликовать открытое письмо Виктору Гликману, то ли характер такой, пытается самоутвердиться, унижая ближнего.
Попытался объяснить, что я и не мечтаю стать классиком, и проблем с русским языком у меня выше крыши, плохо учился в школе, ленился, и стиль нехорош, я же 20 лет прожил в Батуми, далёком периферийном городе, куда мода доходила лет через пять. Я, выезжая в Россию на ПМЖ, вообще, опасался, что над моим русским языком будут посмеиваться, но, как-то обошлось, приняли за равного. Лишь два года назад в библиотеке меня поправили:
— Надо говорить, позвоните.
А я-то не хотел приказывать, чтобы мне непременно позвонили. Позвоните, если будет такое желание. Да и подавляющее большинство вокруг меня делает именно такое ударение. Ну, да ладно, я не гордый, тоже начал «звонить». Хотя, именно в этом случае, никак на «О» не поставишь ударение.
Что же касается шероховатости моей писанины: неловко вспоминать Льва Толстого, злоупотребляющего словом «который», или же Достоевского, сквозь стиль которого нужно продираться с усилием. Всеми признано, что лучший стиль у Лескова. Я восхищаюсь стилем Алексея Толстого. Ничего лишнего.
Кто-то посчитал, что я рекламирую Орасио Кирогу, заманиваю. Я же в недоумении, как можно так извращённо понять простое желание, поделиться мыслями с братьями, и сёстрами тоже, по перу?! Я вполне понимаю, что он может кому-то и не понравится, или же прочитает не то, что я читал в юности, и скажет: Ну и что здесь особенного?!
В том-то и дело, что ничего! Каждому из нас запомнился свой писатель. Помню себя, девятилетним, в сельской библиотеке, когда передо мной мальчик взял книгу, я лишь успел бегло увидеть первый лист текста, и, даже не поняв, о чём там написано — я же не видел слов, лишь образ текста, но понял, что я буду искать эту книгу! Рано или поздно она мне попадёт в руки.
Жаль, я тогда был очень стеснительным. Надо было попросить у него на секунды, чтобы увидеть название и автора. Не осмелился. Долго я потом, уже прочитав тысячу фолиантов, ломал голову, что же это была за книга? Прочитав в журнале о математике Льюисе Кэролле, вдруг почему-то уверился, что это была «Алиса в стране чудес». Но в библиотеках Батуми не было этой книги.
Мне казалось, что в тексте должна быть тайна, которую зашифровал математик. Разгадав тайну, я кое-что пойму и в самой жизни, о которой взрослые нам не рассказывали. Ну, может быть, и рассказывали, но не мне. Я все тайны постигал из книг. Они меня учили доброте, совести, этике поведения. Но всё, конечно же, не могли дать.
Ну, и в заключение, я хочу поблагодарить всех своих читателей, и предостеречь от поисков в моих текстах ненужных помыслов. Я пишу слишком просто. Двойного дна в моих словах нет.
Ставрополь-на-Волге