Милиция приехала в деревню Пережуйки около шести-тридцати утра. Местная жительница Марья Семенова, пятидесяти семи с половиной лет от роду, вдова, не знала даже, кто милицию вызвал. Трое и водитель. Взяли ее на кухне. Потребовали паспорт (был под деревянной хлебницей), посадили в мигалку, повезли в наручниках в район – двадцать километров с хвостиком. Наручники, объяснили, для опасных преступников и насильников.
Марья Степановна знай качала головой и всю дорогу молчала.
Перед тем, около двух часов ночи, Марья проснулась от шума, даже скрежета во дворе. Проживала одна, все ее знали, воров отродясь не было. Пошла босиком, в ночной рубашке, без трусов. В сенях на полках стояли горшки с простоквашей – сметана собиралась. Полынные веники пахли. Две коровы имелись у Марьи, огород и курятник.
Приоткрыв дверь, Марья поняла, что шум из курятника, тут и куры закудахтали. Перед рассветом темно-серо, мало что видно.Постояв и побоявшись, Марья вышла во двор и двинулась к курятнику. Дверь его была открыта, чернота. Никак кур воруют?–подумала Марья, прячась за поленницей. В глаза ей ударил свет фонарика, а в живот, задравши подол и оцарапавши кожу, уперлось дуло револьвера.
Марья сразу поняла, что обидчик низенького росту. Пнула изо всех сил. Тот отлетел в куриный помет, фонарик откатился, но не погас, а револьвер удержал.. Марья знала, где что в хозяйстве. Хвать лопату и жах ею по лапке с револьвером. Гаденыш отпустил, револьвер утопился в курином навозе. Марья нагнулась за ним.
С визгом ей прыгнуло на спину и стало терзать. В клочья пустились и рубашка, и спина, и волосы . Марья упала, каталась, чтоб задавить паразита. Баба крепкая! Извернулась и схватила за горло нападчика правой рукой. Стих, скукожился. Посветила фонариком. Репой головенка, волосы стальными иглами, глаза закачены, рот ощерен до ушей, зубы щучьи, шея тонкая – сожми пальцы – хрусть и все. Марья сжалилась, левой рукой звезданула наотмашь три раза, да и перебросила полупадаль через забор.
Следователь сказал: незаконное хранение и использование оружия, насилие над несовершеннолетним (восьми с четвертью лет всего-то), издевательство с особой жестокостью, попытка к убийству. Пацанчика откачают, так порасскажет. А не откачают... Вся деревня ахнет.