Про любовь

- Ты хочешь поговорить про любовь? Думаешь, я в ней разбираюсь? Когда была молодой, как ты теперь, чего-то понимала. Или думала, что понимаю. А с годами знала о ней всё меньше. Теперь уж и совсем, как ты выражаешься, просечь не могу, что она такое, любовь эта. Вот, если хочешь, поведаю тебе про случай один, что твой покойный дед мне рассказывал.

На химзаводе он работал. В их бригаде футеровщиков было всего шесть человек с бригадиром вместе. Мужики молодые - люди все хорошие. Условия труда особо вредные, плохие на такой работе не держатся. Футеровщики – вроде каменщиков, только работают внутри оборудования, выкладывают там защитный слой из специальных материалов. Зарплату получали хорошую, но деньги честные. Начальство, как всегда, норовило поменьше им уплатить, у него же вечно не хватает денег. Но бригадир умел защитить интересы мужиков, и вообще не боялся спорить с начальством, потому его уважали и слушались. О нём речь.

Мужчина он был видный – высокий, спина прямая, лицо умное. А вот жена его красотой не блистала. Её и вообще мужики не знали бы, она в другом цехе маляром работала. Но она, бывало, приходила к нему. Бригада из столовой вернётся, сидит, к работе готовится. Глядь, - она в стороне молча стоит, длинная, сухая, лицо, словно бы, на все пуговицы застёгнуто. Он увидит её, подойдёт. Она что-то говорит, говорит ему, он перед ней, как школьник, голову опустит и кивает, кивает… Послушный, как лошадь в упряжке.
- Ну что, получил це у? – это Пашка, самый молодой в бригаде.
- Чего-чего?
- Ценные указания получил?
- Да пошёл ты…
- Вот сам женишься, узнаешь, – это Иван, семьянин примерный.
- Посмотришь на такое, и всякое желание жениться, как рукой снимает.
- А то ты собрался жениться…

Всё это говорится, пока бригадир не слышит. Пашка один холостой в бригаде, уважением у мужиков не пользуется. Но послушать его басни про любовные похождения они любят. И тут Ашот запевает. Ашот – обрусевший армянин, очень добрый, совершенно не выносит скандалов. Он любит петь. Поёт на своём языке. О чём поёт, объяснить толком не может. Но, наверное, о хорошем, потому что лицо у него таким светлым делается.  Вообще-то мужики все удивляются – как бригадира угораздило жениться на такой жерди. Сам-то он мужчина статный, на таких женщины смотрят с интересом. Сын у них есть, в школу ходит. Может, дело в одной слабости бригадира – временами случается с ним неприятность.

Вот мужики утром перед работой все  собрались, уже отсмеялись над Пашкиным рассказом о вчерашнем свидании, а бригадира всё нет. Не похоже на него – обычно раньше всех приходит. И тут его Жердь является и, ни на кого не глядя, изрекает два слова: болеет он. И направляется к начальству оформлять отгулы. Что у него за болезнь, все знают – очередной запой.
Мужики сразу сникают, а Иван идёт к мастеру наряд получать. Он обычно замещает бригадира – оформляет наряды, расставляет людей – кто что делать будет. Плохо без бригадира. Труднее всего своды выкладывать, лучше его никто это делать не умеет. Ашот в этот день не поёт. А обычно молчаливый и ко всем доброжелательный Никита – он бывший детдомовец и страдает от этого – в такой день спорит с Пашкой из-за какого-нибудь пустяка в работе.

Так вот о бригадире весь рассказ. Влюбился он.
Нет, это потом признали, что он влюбился. А сначала просто стали замечать в его поведении какие-то странности. То и дело бригаду оставляет и в цех идёт. У бригадира, конечно, могут быть в цехе дела, но не так много. Слух пошёл – бригадир с Танькой якшается. Не поверили. А потом и сами заметили: после обеда, как обычно, сидят на скамье в цехе, а она то и дело мимо бежит. И он её глазами провожает, в лице меняется. Танька контролёром работает, по всему цеху мелькает. Баба молодая, бойкая, улыбчивая и одинокая. Разные сплетни про неё ходят – что, мол, не строгая, к себе подпускает.

Сначала-то над бригадиром посмеивались: смотри, вон она идёт.  Он старался скрыть свой интерес, хотя у него это плохо получалось.  Иван неодобрительно головой качал, Никита с Ашотом делали вид, что не замечают ничего. А Пашка сначала смеялся, а потом и говорит:
- Слушай, бригадир, с ней же весь цех переспал. Хочешь, скажу, какая у неё родинка внизу живота?
Бригадир сразу рассвирепел. Весь затрясся, к Пашке подскочил, глаза вытаращены, сейчас вцепится. Мужики так и опешили – никогда его таким не видели. А он опомнился, остыл, отошёл, только щека у него дёргалась. Пашка тоже изумился, попятился от него, стал бормотать что-то, вроде – я же хотел, как лучше. Но с этой минуты смеяться над бригадиром перестали, при её появлении деликатно отворачивались.

А потом произошло событие в проходной. После душа домой вместе ходили. К проходной подошли, оттуда женский визг раздаётся. Смотрят, - одна женщина другую в вертушке прижала и в волосы ей вцепилась. Той ни туда, ни сюда не выйти. Вокруг все остановились, разнять их стараются. Присмотрелись – это бригадирова жена  Таньку бить пытается, а та сумкой защищается и верещит. Наши мужики всех растолкали, оторвали Жердь от Таньки и держали её, пока та не убежала. Самого бригадира поблизости не было. А жена его ещё некоторое время в руках Ивана трепыхалась, что-то злое выкрикивала. Потом он её отпустил, и она тоже пошла к автобусам, но Танька уже уехала.

На другой день утром - нет бригадира. Никита рассказал - он в одном доме с бригадиром живёт - жена его выгнала из дома. Тот поздно домой вернулся, а дверь не отпирается. И чемодан у двери стоит. Ну, он чемодан забрал и ушёл. Все уже расстроились, было – опять без бригадира работать – а он, как ни в чём не бывало, приходит и вида особого не показывает. Все обрадовались, и ничего у него спрашивать не стали.

Он с того дня изменился – спокойным стал и каким-то важным. А ещё стал на работу ходить в новом костюме и при галстуке, помолодел даже. Мужики – будто и не произошло ничего, а сами наблюдают почтительно. Только Иван иногда головой покачивает и бормочет что-то, вроде – сын ведь. А Ашот поёт. Потом и удивление прошло, привыкли. Но уважения к бригадиру явно прибавилось и даже появилось что-то на восхищение похожее.

Через какое-то время новое событие – он не вышел на работу. Бригада ждала – может, придёт его новая жена, сообщит о болезни.  Не пришла. Через несколько дней сам явился, весь помятый, словно бы, потухший, глаз не поднимал. Ничего никому не объяснил. К работе его не допустили. Появился приказ – выговор ему за прогул. Хотели уволить – бригада ходила к начальнику просить, чтобы оставили. Потом Никита рассказал, что ему жена по секрету говорила. Эта Жердь с сыном прищла к Таньке домой, вызвала мужа и сказала:
- Хватит! Домой иди!
И сын, будто бы, просил и плакал.
От этого  известия мужики поникли. А Иван вслух сказал: сын ведь там! Ашот в этот день не пел.  И все вообще были как побитые.
Вот такая история. А любовь это, или не любовь, суди сама.