Когда известный в широких кругах бизнесмен Александр Ознецкий обратился к Фаине, она в первый миг не смогла и слова выговорить. После ее дрожащего «добрый вечер», он мастерски выбил из ее головы прочие мысли, улыбнувшись в ответ так, как это делал тот самый чеширский кот. Широкий рот растянулся в дуге, продемонстрировав и ровный ряд зубов, и ямочки на щеках, и морщинки, разбежавшиеся от уголков глаз. Женщина смотрела на Александра и не верила, что он говорит именно с ней. На приеме было полно холеных красавиц, наследниц миллионов, известных актрис и просто молодых симпатичных девушек, которым было бы что сказать Александру.
- Так вы согласны?
Фаина чуть тряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями, потому все же услышала вопрос мужчины.
- Э… да?
- Отлично!
Не известно с чем согласилась женщина, но ее ответ явно порадовал Ознецкого. Он снова по-чеширски улыбнулся ей и, отсалютовав бокалом с шампанским, отошел к давно звавшим его мужчинам в шикарных костюмах и лощеными пухлыми щеками, выдающими далеко не средний достаток.
Пока Фаина пыталась прийти в себя и вытащить из памяти хотя бы кусочки их с Александром разговора, ее окружила стайка музыкантов. Шумная компания тянула женщину во все стороны, перекрикивала музыку и допрашивала на предмет разговора с «красавчиком-миллионером».
- Да не знаю я! – не выдержав, выкрикнула Фаина и, пока коллеги в растерянности смотрели на обычно неэмоциональную и сдержанную скрипачку, поспешила сбежать.
Уже дома Фаина снова обратилась к прошедшему вечеру, анализируя его, свое поведение и пытаясь вспомнить, на что же все-таки дала согласие Ознецкому. Сегодня они выступали для богатейшей публики города, впрочем, не обладающей взыскательным вкусом. Фаине вообще показалось, что никто из гостей приема не знал ни единой композиции, исполненной их группой. Все эти властьимущие были удивительно неграмотны в вопросах искусства в общем, и классической музыки в частности. Они бездумно коллекционировали полотна именитых художников, заставляли свои дома антиквариатом, но не осознавали исключительной культурной ценности этих предметов, видя за ними только ярлыки со стоимостью в шесть нулей. Фаине часто приходилось играть на таких вечерах, и каждый раз она искала в толпе того, кто не просто слушает музыку, но слышит ее. И, наконец, нашла.
Женщина видела, как высокий красивый мужчина смотрит на нее, чуть прищуривается во время сольных партий скрипки, как наклоняет голову к левому плечу, будто ищет что-то в музыке. Тогда она еще не знала, что этот ценитель классики - Александр Ознецкий, владелец крупной торговой сети из разряда «у нас есть все, что вам нужно» и помпезного ресторана «Дерижабль» в центре города. А когда поняла, кому улыбалась весь вечер со сцены, почувствовала сильное смущение, а во время разговора с ним и вовсе растеряла все мысли.
И все-таки, на что же она ответила согласием?
***
Дверной звонок приятной трелью известил, что на пороге утренние гости. Фаина бросила взгляд в зеркало, отметив как всегда безупречную прическу и неяркий наряд, и поспешила открыть. Она не ждала в этот день ни друзей, ни учеников, но и те, и другие могли прийти в неоговоренное время, как часто бывало.
Женщина отпирала замок, мысленно пытаясь угадать, кто же за дверью. Лиза? Нет, она не встает раньше обеда. Марк? У него утром занятия в колледже. Валентина Андреевна? Ну, эта точно могла заявиться без приглашения на чай и остаться до вечера, но, к счастью, улетела накануне в Крым.
- Здравствуйте! – гостем оказался Александр Ознецкий, снова во всю улыбающийся. В руках у него Фаина увидела футляр под скрипку и недоуменно приподняла бровь. – Я войду? – спросил мужчина.
- Конечно. Прошу вас, - хозяйка сделала приглашающий жест, дождалась, пока гость преступит порог и закрыла дверь. И пусть сейчас она была также растеряна и изумлена, как и вчера, родные стены давали силы. – Чем обязана?
- Ну как же, - воскликнул Александр, – вы согласились обучить меня игре на скрипке!
В голове Фаины тут же сложилась мозаика. Вчера она и правда дала согласие на частные уроки для богатого любителя классики. Но в тот момент она была в таком эмоциональном состоянии, что и собственное завещание могла подписать, не читая. Сейчас же, в утреннем свете она видела, что ее потенциальный ученик абсолютно не скрипач. Слишком большие руки, слишком широкие плечи, слишком экспрессивный и неусидчивый характер. Надо отказаться как можно мягче и выпроводить его.
- Я не уверена, что у нас получится…
- Вы отказываетесь? – вопреки надуманному Фаиной, в голосе мужчины был не гнев, а обида.
- Нет! Что вы! – поспешила уверить женщина, абсолютно не желающая кого-либо расстраивать. – Просто скрипка не ваш инструмент. Может, фортепиано?
Чеширская улыбка тут же осветила лицо Александра. Фаина несмело улыбнулась в ответ и повела своего ученика в гостиную, где стояло пианино, оставшееся женщине от отца, более всего предпочитающего именно клавиши.
В тот день они занимались почти до вечера, совершая свои маленькие, но важные открытия. Александр понял, что никогда не поздно узнавать новое, и пусть руки налились тяжестью от непривычного положения. Фаина увидела, как волевой, жесткий в бизнесе и неуступчивый по жизни мужчина радуется, словно ребенок. Александр осознал, что мелодия фортепиано будит в нем желание мечтать. Фаина улыбалась, наблюдая за стараниями своего ученика, проявляющего небывалую усидчивость и терпение.
И оба они поняли, что музыка рождает любовь.
____________
На Двадцать пятый Конкурс "ВЕРНИСАЖ" по рисунку Алексея Лашкевича "Петербургский этюд"