Приехали мы базу отдыха удачно: солнце светило ярко, ветра не было, и было тепло: не более двадцати градусов мороза. Станция «Тайга» — это любимое место отдыха горожан. Она находится в семидесяти километрах от города, в глухой тайге, высоко в горах. У сестры были сегодня соревнования, а я напросилась с ней поехать и для того, чтобы немного "поболеть" за нее, и для того, чтобы по лесу погулять: авось да стихи пойдут…
Сестра моя почти чемпионка, вторая в республике по лыжам. Чемпионка у них же учится, только старше ее года на три. Вот они все вместе соревноваться и приехали, и я с ними.
На станции обслуживающего персонала мало: всего три домика,— вот в главном корпусе, где лыжи выдают и пирожками торгуют мы и расположились в фойе у стеночки.
Надо отметить, что участники соревнований заботятся о своих лыжах сами: трут, моют, смазывают определенной мазью в зависимости от температуры снега. У них, оказывается, если с мазью просчитаешься: снег не учтешь, ветер,— вообще можешь проиграть. Это для нас с вами снег всегда одинаковый. А для них — главное, чтобы лыжи скользили. А они не по всякому снегу хорошо идут. Да и сами лыжи, оказывается, бывают разные. Нинкины, когда она их расчехлила, оказались темно-голубые, узкие, с острыми загнутыми носками и с какими-то подозрительными кружочками у самого верха. Сестра вручила мне их караулить, предупредив, что если я зазеваюсь, и у меня их уведут, мне несдобровать. И тут мне захотелось ее подкусить.
— Ты у тренера любимица, что ж он тебе такие потрепанные лыжи всучил? Вон и кончик у правой изолентой перемотан. А у других, смотри, какие красивые, блестящие!
— У других дрова, а у меня с медалями,— гордо произнесла моя сестра и умчалась по своим делам.
С какими такими медалями — я не поняла, но гордость за сестру во мне заговорила. И я легко осталась ее добро караулить, разглядывая кружочки, которые оказались медалями "за качество" лыж. Я еще заскучать не успела, как ко мне подсели два парня с парой блестящих «дров» ярко-красного цвета.
— Девушка, вы в какой команде? — услышала я нарочито ласковый голос.
— Ни в какой. Я просто так приехала,— сразу отозвалась я, радуясь, что можно немного поболтать с незнакомцами. Авось, время немного побыстрее побежит. Если Нинка любит бегать на лыжах, то я беседы вести.
— Ваши лыжи?
— Мои.
— А перемотано почему?
— Кончик отломан,— ответила я, вспомнив рассказ сестры,— упала неудачно.
— У опять упадете. Лыжи старые, изгиб уже не тот, да и кончик зацепиться может. А у нас-то смотрите, новёхонькие! Выбирайте, какие нравятся, так и быть, уступим в честь ваших необыкновенных глаз. Вам говорили, что у вас красивые глаза?
— Ой, я даже и не знаю,— медленно заговорила я, делая вид, что меня очень легко уговорить. — Как-то неловко мне. А вы-то сами как?
— Мы себе еще достанем. У меня дядька в министерстве работает, как раз по спорту.
— Все равно нехорошо. Ваши-то во-он какие красивые! Наша мама говорит: ни у кого ничего не берите, лучше от себя оторвите.
— Милая девушка, иногда бывают такие моменты, когда маму слушать не нужно. Из этой жизни надо брать самое лучшее.
И один из них уже потянулся к лыжам, чтобы взять их.
— А сестра что скажет, когда придет? Это ее лыжи,— упорствовала я, задвигая сестрино добро себе глубже за спину. От греха, так сказать, подальше.
— И замечательно, что сестры! Представляете, какой для нее будет сюрприз? Сейчас откажетесь, потом жалеть будете, такой шанс выпадает только однажды. В другой раз мы ведь можем вам не попасться…
— Это уж точно, другого раза не будет, — сказала я, заметив сестру в проеме двери. — Нина, тебе тут какие-то лыжи предлагают. Будешь меняться?
Сестра окатила приятелей презрительным взглядом и четко, как это она умеет, произнесла:
— Отвалите, мальчики. Я в команде!
И собеседников моих сразу как ветром сдуло. А мне пришлось перед сестрой отчет держать.
— Ты зачем с ними разговаривала? Знаешь, сколько их здесь околачивается? Так и норовят что-нибудь стянуть. Я же тебя предупредила!
— Я помню, но ждать тебя было так ску-учно,— ответила я, улыбаясь….