2. Зависть.
Макс рос тихим ребёнком. А по-другому у него и не получилось бы. Мать воспитывала его с трёх лет одна. Об отце он знал лишь то, что уехал на заработки в большой город и не вернулся. Мать не теряла надежды и всё ждала и ждала, а Макс рос себе и рос. Никаких ярких воспоминаний, если не считать того, что по выходным дням бегал смотреть, как на пустыре, те, что были постарше из его окружения, разбивали друг другу носы. Других развлечений в их дыре не было.
Когда мышцы окрепли, он и сам пару раз пробовал себя в «разборках», но каждый раз был бит. Скоро ему это наскучило, и Макс просто сделался подручным одного малого, у которого отец ошивался в кабинетах мэрии. Дружбой это нельзя было назвать, да и разные они с ним были. Тем не менее, Лори иногда подкармливал Макса, угощая по праздникам в буквальном смысле «куском хлеба». Собственно, никто из них двоих не тяготился такими отношениями: у одного просто не было выбора, а другому нравилось иногда быть снисходительным. Ещё Макс хотел, чтобы однажды в его жизни появились всякие безделушки, которыми перед ним то и дело хвастался Лори. Когда однажды попал к нему в дом и увидел огромные шкафы с книгами в кабинете его отца, Максу захотелось и у себя дома завести что-то подобное.
А как? Жили они с матерью бедно, а поэтому всё, что он мог себе позволить, так это иметь под кроватью несколько подшивок журналов принесённых им с городской свалки. Читать он любил, только журналы все были про красивую жизнь. Конечно, это добавляло в его фантазии кое-какие детали, но в основном всё было до чёртиков пресно, а хотелось чего-то такого и чтобы обязательно сразу и много.
Каждое утро, просыпаясь у себя в комнате, Макс видел над собой облупившийся потолок, и ему всё чаще стало казаться, что, если однажды он не проснётся, ничего в этом мире не изменится: и потолок будет тот же, и мать всё также будет ждать домой пропавшего без вести отца.
Пока он думал над этим и не торопился взрослеть, мать выбивалась из последних сил, чтобы дать ему образование. Макс себя не баловал уроками, а потом ещё связался с кампанией таких же, как он пацанов и потрёпанные учебники забыли, когда он их в последний раз брал в руки. Ещё Лори то и дело поучал и его, и всех, кого поставил под своё начало, что в жизни главное не упустить свой шанс.
Лори был неплохим организатором, и как-то так получилось, что все без принуждения пошли к нему в услужение. Правильно, только у него отец работал в мэрии, а значит, и ему было уготовано тёпленькое место во власти. Кто-то завидовал ему и Макс был в их числе, а кто-то просто его побаивался. Лори был ещё тот придумщик. Если вдуматься, то за кое-какие дела, которые они проворачивали с пацанами, взрослые могли легко их выдрать, а по непонятной причине до сих пор всё сходило им с рук. Лори хвастался, мол, у него всё схвачено, и надо только лишнего не болтать. Уж, чего-чего, а язык держать за зубами жизнь их научила.
Время пролетело стремительно. Макс стал брить лицо, и мать заохала, мол, как он похож на своего отца. Конечно, ей было виднее, а вот ему это было всё равно. Мать ещё пыталась, как бы вдогонку быть с ним поласковее, но Макс уворачивался от её поцелуев и всегда говорил так: «Не надо… Я уже не ребёнок…»
Когда учёба в школе отгремела прощальным салютом в небе, Макс не захотел больше себя набивать знаниями, как пером подушку и вполне по-взрослому сказал матери, что потеть над тетрадками не будет. Чтобы себя чем-то занять, устроился к старику Ронни. К тому времени, тот уже поубавил свою прыть и предпочитал просиживать все дни в конторе, а не мотаться по городку в поиске заказов. Вот для этого он и брал к себе на работу молодых и резвых, а сам занимался только бумагами. Конечно, зарплата была мизерной. На её увеличение смешно было надеться у этого скряги и, тем не менее, это всё же были уже деньги Макса, на которые он мог позволить себе по выходным, а это целых четыре раза в неделю уединяться за городом с прыщавой сверстницей и мять её там до синяков.
Собственно, даже занимаясь любовью, он не переставал представлять себя эдаким парнем в цивильном костюме, с оттопыренными карманами от денежных купюр. Конечно, о своих фантазиях он никому не рассказывал. Могли поднять на смех. У них так было принято – всё своё держать при себе.
А однажды, когда по городку поползли слухи, что старик Ронни обрюхатил дурочку Салли, Макс принял самое активное участие в обсуждении некоторых подробностей этих непонятных отношений между стариком и совсем ещё девочкой. Вдруг откуда-то вынырнул Райнер, тайный воздыхатель Салли и влепил ему леща, отчего два зуба вылетели, не задерживаясь под ноги Максу. Лори тут же решил разобраться с Райнером и, наверное, разобрался бы по всем правилам, но вмешался Джон, опекавший начинающего гитариста, и конфликт был исчерпан, а потом и вовсе выпили мировую.
Так вот, где-то чрез пару недель Амалия, жена старика Ронни, застала Макса за просмотром журналов с обнажёнными женщинами. Она была ещё не старая, а тут ещё накануне сильно поругалась со своим мужем. Вот всё и вывернулось так, что Макс оказался в её кровати. Это было нечто и совсем не похоже на то, что до этого было у него с прыщавыми сверстницами. Его потянуло к этой опытной женщине. Макс даже стал подумывать через какое-то время, что было бы неплохо прибрать бизнес Ронни к своим рукам. Для этого надо было только решиться примерить старику «деревянный макинтош».
Больше года Макс водил дружбу с этой мыслью, потягивая украдкой из кошелька зрелой любовницы купюру за купюрой. Пока всё сходило ему с рук. Старый Ронни и не подозревал, что у его Амалии появился молоденький кобелёк. Собственно, и сама Амалия не думала, что у неё затянутся с Максом отношения. Она помолодела. Ронни тоже это заметил, и подолгу стоял у зеркала, ощупывая узловатыми пальцами своё морщинистое лицо. Амалия посмеивалась и говорила ему с издёвкой: «Женился на молодой… Вот тебе и радость к старости». Она даже перестала его корить за всякие шалости и даже простила ему связь с Салли. А почему бы и нет? Вон какой у неё был жеребёночек: и ласков, и всегда под рукой… Не жизнь, а сказка!
А Макс тяготился своими мыслями. Зависть к чужому состоянию всё больше его припирала к стенке. Что-то подобное и раньше ещё до связи с Амалией сидело в нём ржавым гвоздём, а теперь и вовсе скрутило так, что он решил открыться ей.
Это произошло после того, как Амалия заставила его разыграть одну из сцен из эротичного фильма, которые время от времени пересматривала. Разбуженная её плоть требовала всё новых и новых ощущений. Когда с поставленной задачей Макс справился и Амалия призналась ему, что он великолепен, у них состоялся разговор. Макс сказал, что пора подумать о будущем.
- Тебя что-то не устраивает? Всё в твоём распоряжении и даже я! – она похлопала себя по животу. - Об этом можно только мечтать – полный пансион и никаких тебе налогов.
- Мне хочется большего.
Амалия надула свои не первой свежести губы и стала похожа на старую утку. Макс продолжил:
- Я не хочу быть временным.
- Ты хочешь, чтобы я ради тебя развелась с Ронни? Зачем? Всё и так славно: у него деньги, а у меня есть ты. Мой мальчик, я хоть и в возрасте, но мозги ещё при мне и я не настолько глупа, чтобы поверить вот так в твои слова. Да, ты молод, а у меня есть то, чего у тебя нет. Придётся с этим смириться, поскольку обеспеченность приходит только с возрастом. И потом, когда наши с тобой отношения потеряют всякий смысл, и я состарюсь, ты будешь попыхивать в сторону пухленьких попок лолиток, а я буду лежать никому не нужная в собственной моче и просить Бога, чтобы он забрал меня поскорее отсюда. Всё проходит… Тебе надо знать, что мужчина с возрастом начинает себе подыскивать кого помоложе. Вот и мой Ронни из того же теста, что и все остальные и ты такой же. Кстати, так собственно я и попалась на крючок к нему. Девчонкой хоть я и была порченной на тот момент, но смекнула, что с ним мне будет легче встретить свою старость. До Ронни у меня был один мужчина… из учителей. Потом-то его посадили за разврат. Мы девчонки за ним толпой ходили – не давали ему прохода. Он всё отшучивался. А по субботам, так у него было заведено, с одной из нас уединялся в подвале школы и там учил нас всякому такому, отчего у вашего брата сносит крышу. Меня он дольше всех держал около себя. Ну, потом кто-то проболтался, и вмешались родители, подняли крик… Странные они какие-то – у самих до нас не было времени, а тут вдруг всполошились. Посадили его и всё, затерялся его след.
Макс передёрнул плечами и сказал:
- Мне это не интересно.
- Вот видишь, какой ты – я даже не могу тебе излить свою душу. Когда всё так, мне хочется вернуться в своё прошлое, в те самые субботние уединения в подвале школы и ни о чём больше не думать, а просто заниматься любовью на полную катушку с моим первым мужчиной.
- Дешёвка! – Макс скривил губы.
Амалия посмотрела на него, как на змею, на которую случайно наступила ногой. Больше она никогда не звала его к себе, а потом Макс и вовсе ушёл от Ронни.
А в это время где-то там, в больших городах афиши с изображением Райнера приглашали публику на его концерты. Райнер улыбался, прижимая к себе свою шестиструнную легендарную «старушку». Макс, до сих пор помнивший о выбитых зубах этим счастливчиком в какой-то момент решил, что сможет как и Райнер оседлать лошадку фортуны и пошёл к Стиву, чтобы научиться играть на гитаре. Тот посмотрел на него, как на сумасшедшего и тут же заявил, что у Макса нет данных стать гитаристом вообще, а чтобы и зарабатывать этим ремеслом деньги надо родиться ему ещё раз, только для начала следует подыскать нормальных родителей.
Макс не послушался Стива и проходил к нему где-то месяц, терзая гитару. Получив свою дозу презрительных насмешек и замечаний от него, в конце концов, забросил это занятие.
И тут ему попалась на глаза Салли. «Это же несбывшаяся мечта Райнера» - подумал Макс про неё и уже в этот же вечер снял её за какие-то там гроши. Всё прошло так себе. Салли вела себя без всякого интереса, и потом она успела прибавить в весе, хотя грудь и ноги ещё притягивали мужские взгляды. Собственно, это была её «профессия» и больше она ничем не хотела заниматься, да и не умела. Макс проделал с ней всё что хотел, постоянно шепча ей в лицо, что пусть теперь Райнер знает, что он просто неудачник, если не смог взобраться в своё время на тебя… Салли. Ещё он сказал: «А вот какой-то там Макс трахает теперь его мечту и будет это делать до тех пор, пока не пропадёт у него это желание».
Салли не помнила, чтобы что-то там было у неё с каким-то там Райнером. Она просто его не помнила. Когда об этом сказала Максу, то рассвирепел и, рассмеявшись, сказал, что она как была дурой, так и осталась ею. Ещё он угостил её напоследок увесистой пощёчиной и обозвал сукой. За это даже нельзя было пожаловаться на него полиции. Конечно, оставался ещё Лори, на которого она теперь работала. Одна только загвоздка – Макс был другом детства этого самого Лори. Подробностей Салли не знала. Одно было известно ей, что в какой-то момент Лори всё же оступился и загремел в тюрьму. Там его нужные люди научили, как заниматься тем же, чем он промышлял до этого и при этом не попадаться за решётку. Выйдя на свободу, Лори подмял под себя весь городишко. Вот-вот, отец заправлял в мэрии, а сынуля на улицах. Классическая схема сегодняшних реалий.
Распрощавшись таким способ с Салли, Макс залёг на дно. Отгородившись от всех стенами своей комнаты, он решил привести свои мысли в порядок. Трудно это делать, когда за стеной умирает твоя мать, так и не увидевшая своего сына счастливым в этой жизни. Чтобы не слышать её стоны он накрывал голову полушкой и так лежал целыми днями, думая о том, что так и осталось для него недосягаемым. Ещё он представлял, что вот-вот ему придётся идти за гробом матери, и соседки будут смеяться ему в спину и шептаться, мол, неудачником родился и всё тут.
Как-то утром мать долго его звала. Он не откликался. Встала, пошатываясь… В коридоре обнаружила его висящим на бельевой верёвке.