Написано для широкого круга читателей.
(Эти же записки, но с картинками, можно почитать тут: http://www.otzyv.ru/read.php?id=167506)
Оглавление:
СВЕТЛАЯ СТОРОНА
- Гамбургский счёт
- Кёльнский ориентир
- Берлин. Дошли!
- Автобанистость
- Онемеченная Балтика
ТЁМНАЯ СТОРОНА
- Труд делает свободным
- Сименс больше не контролирует тебя
- Neun
- Каждому своё
- KZ-призма
ЛОЖКА МЁДА
***
Если и были какие-то мысли в моей голове относительно Германии, то в основном – отрицательные. В детстве слишком много показывали фильмов «о вероломном нападении», слишком часто звучали суровые песни, и главной мальчишеской игрой была «игра в войну».
У нас не было примера весомого положительного немецкого героя. (Говоря «у нас», я имею в виду поколения, рождённые в конце 60-х - начале 70-х гг. прошлого века). Робин Гуд, Д’Артаньян и даже Уленшпигель прошли мимо немецкого языка. А одинокий барон Мюнхгаузен и персонажи братьев Гримм никак не могли развеять коричневые цвета СА, чёрные пятна СС и чёрно-белую палитру военной кинохроники, так прочно закрепившихся в детских извилинах мозга.
Я никогда не думал, что в этой жизни мне удастся посетить Германию, хотя бы из соображений нелюбви в этой стране. Но неожиданно удачные стечения обстоятельств позволили мне это сделать. Ниже я постараюсь поделиться некоторыми своими наблюдениями и умозаключениями о майской Германии 2013 года.
Надеюсь, что моя ирония или боль, там, где они будут уместны, передадутся вам, и мы вместе подойдём к концу повествования в добром настроении.
СВЕТЛАЯ СТОРОНА
Нынешнее путешествие позволило мне довольно близко познакомиться с северной частью Германии, которая обдувается ветрами Северного и Балтийского морей, с городами Ганзы, с потомками моряков и отчаянных людей. Поэтому начну с города, в котором я жил...
Гамбургский счёт
(5, 6, 11, 12, 13, 17 мая)
Ein
Ох, Гамбург – ты прекрасен. В то время, когда в России ещё даже нет намёка на весну, когда высокая вода только говорит о её приближении, Гамбург – уже в ней утопает. Он цветёт розовым и белым, он желтеет одуванчиками и синеет бог весть чем. Он зелен и юн.
В каждой ванной, в каждом канале и озерце – минимум по паре уток и какой-нибудь наглый лебедь-гусь. Все птицы важные, все чувствуют свою нужность, и все расслаблены. Никакой опасности нет. (Представляю, какого пинка могла бы получить вальяжная утка в России, замешкайся она на проходе!) Лебедь – священен, как например корова в Индии, ему везде почёт и уважение. Пожарная машина скорее даст пожару разгореться, а скорая помощь посоветует умирающему умереть, только бы не спугнуть разморённую птицу, внезапно вышедшую на проезжую часть. 400 лет охраны лебедей в Гамбурге – кое-что да значат!
Я проживаю (пишу в настоящем времени, несмотря на то, что май 2013 года уже - прошлое) в районе Бармбек, в трёх-четырёх остановках от центра города. Район скорее спальный, нежели чем деловой. Всё здесь говорит о тишине... Окна квартиры выходят на транспортную развязку в виде паука, а взгляд натыкается на вывеску «Matratzen», мол, спи спокойно, товарищ/друг/брат. Ну, разве что метро-поезд проедет (каждые 5-10 минут), да задорно проскочат пожарные машины из ближайшей пожарной части (каждый день по два-три раза). А, ну и конечно, полиция. Куда без неё. И те и другие не стесняются использовать звуковые сигналы, несмотря на время дня и ночи и практически постоянное отсутствие помех на дороге. Причём, мною замечено, что пожары в Гамбурге, судя по направлению выездов пожарных расчётов, случаются в его юго-западной части, а криминал сосредоточен на северо-востоке. В дополнение к «тишине» уютного дома, иногда в нём звучит перфоратор. И как звучит! Напористо, громко, смачно! Да ещё в 6.00! Как будто бы Гамбург не желает, чтобы его проспали, как будто бы ещё и ещё раз зовёт в свои улицы, в своё нутро... Перфоратор работает до 7.00, после чего рабочие обзванивают все близлежащие квартиры (поднимая с постелей даже лежачих больных) и полчаса рассыпаются в реверансах и извинениях по поводу своей утренней увертюры.
Ну, что? Пора и в путь? В лифте попадаются первые жители, которым я улыбаюсь. В принципе на ресурсе двух выражений, типа «Nicht verstehen» и «Hitler kapout!» (его можно заменить на более нейтральное – «Hallo») можно неплохо существовать первое время, пока к тебе не станут присматриваться. Особенно соседи. Эти ребята за версту чуют русский дух и если всё время им не улыбаться и не подкидывать новые словечки, они наверняка позвонят в полицию и она, милая, не заставит себя ждать. Поэтому в моём лексиконе появились какие-то «Bitte», «Danke» и «Tsch;ss».
(Кстати, на таможне в аэропорту Франкфурта-на-Майне меня долго-долго рассматривал немец «турецкой национальности», листал чего-то, спрашивал, пока ему сослуживец не посоветовал отпустить нихтферштейнистого улыбающегося малого... И danke sch;n ему за это.)
Надо бы сразу оговориться и сообщить тебе, любезный читатель, что почти все нижеописанные приключения со мной разделила Л.Е., проживающая в Гамбурге на постоянной основе. Она искренне помогала перестроить моё отношение к Германии в лучшую сторону. Её переводы, её структурированный подход к жизни, способствовал тому, что моё пребывание в гостях у немцев оказалось очень и очень плодотворным. Поэтому, если в процессе повествования ты встретишь, наряду с «я был»/«я делал» - «мы посетили»/«нас пригласили», прими это с пониманием и терпением...
Вечер в Бармбеке тих и светел. Вовсю поют птицы, туда-сюда снуют велосипедисты. В Гамбурге много велосипедистов. И вообще в Германии их много. Не уверен, что тёти с толстыми окороками, вращают педали из-за полезности процесса. В их лицах не читается удовольствие. Они (лица) устремлены вдаль, они мало что видят вокруг, возможно они везут пирожки своей бабушке в соседний район. Но что они знают точно, так это то, что «это – их законная велосипедная дорожка». И любой твой шажок по ней, они воспринимают близко к сердцу. Они готовы раздавить тебя (в душе), они ругают тебя, на чём свет стоит (в душе), они стреляют в тебя из автомата (в душе), но ты слышишь лишь жалкий звук велосипедного звонка... Мало эмоций, господа немцы, мало!!!
На доме из красного обожжённого кирпича табличка: «дом разрушен в результате авиа-налёта в 1943 году, восстановлен в 1957 году». Целый квартал таких домов. Вторая Мировая война на территории Германии встречается в самых неожиданных местах.
Очень ухожены дворовые территории. Деревья и кусты, дети и домашние питомцы – подстрижены и стоят/ходят почти строем. Приятно смотреть минут пять. Потом начинает ныть зуб, чесаться лопатка и становится не по себе. Ищешь глазами какой-нибудь изъян. А его нет. Опять сегодня пить...
Zwei
Пора расширять своё присутствие и делать вылазки дальше. Метро, куда ж без него? В Гамбурге имеются следующие системы скоростного транспорта - U-Bahn, S-Bahn и A-Bahn. U и A – городские линии метро, а S – по сути дела электрички, связывающие Гамбург с близлежащими населёнными пунктами. Существуют станции, где можно пересесть, например, с S-линии, на U-линию. Удобно. На станциях напрочь отсутствуют кассы и кассиры, везде автоматы. Билеты могут быть разными: разовыми, дневными, общими (на все виды транспорта), групповыми, а также разделяться по зоне действия. Гамбург поделён на зоны (ну ещё бы, Германия ведь...) – центр, чуть дальше, чуть дальше и т.д. В общем, при определённой сноровке, разобраться можно.
Купил билет – иди дальше, ориентируясь по стрелкам – навигация удобная и понятная. Никаких тебе турникетов, отшибающих родословную! Никаких женщин с вопросами «а вы платили?»! На платформе ещё раз в нескольких местах на тебя посмотрит большая схема метро, а также табло, где указано через какое количество минут придёт поезд.
Двери в вагонах нужно открывать самостоятельно, а закрываются они уже сами. В определённое время в метро можно ездить с велосипедами, для этого в некоторых вагонах установлены специальные перила.
Меня удивило то, что большинство платформ имеют изогнутую форму, и машинист не может видеть в боковое зеркало, закончилась ли посадка. Как закрывающиеся двери никого не прихлопывают? Не знаю. Но заметил, уже много позже, что у машиниста и зеркала-то никакого нет. Мистика, однако!
Какая первая мысль приходит при таком положении вещей? Ну конечно, мои дорогие! Проехать бесплатно! Или купить билет подешевле, а уехать по нему - подальше. Для таких «любителей» имеются контролёры, которые выборочно могут провести проверку билетов. Я на таких не попадал, но если бы это случилось, штраф составил бы примерно 50 евро, вместо дневной билетной стоимости в 5,9...
Несмотря на то, что в метро редко встречаются его работники, создаётся ощущение безопасности. Может быть из-за того, что метро светлое – большинство станций находятся на поверхности и подняты на эстакады; а может по причине видеокамер, которые «простреливают» все закоулки платформ.
В вагонах чисто. Около каждого (!) места есть небольшая урна, прикреплённая к стене.
Люди на линиях U-Bahn’а, по которым в основном доводилось перемещаться, такие же, как и везде. Я бы даже сказал с «нашими рожами», если бы не чернокожие и азиатские лица, примешивающиеся к ним. Ну и где тут арийцы? Куда делись? Национальный состав Гамбурга выглядит примерно так: 80% немцев, 14% - турок, 6% - все остальные.
На одной из остановок в вагон вошла ветхая старушка. Я, было, кинулся уступить ей место, но меня опередили в этом благородном желании. Старушка, однако, несмотря на то, что при смерти, отказалась от предложенного места. Может, подумала, что за это ей придётся заплатить? Да, в Германии за всё надо платить...
Drei
Ну как сказать «надо», положено так у них – платить. Поехали в контору, которая выдаёт машины напрокат. До фирмы ехать минут десять, поэтому дождались автобуса (который так же, как и метро ходит по строгому расписанию). Мне надо купить билет, поэтому я протягиваю водителю пятиевровую купюру и привычно улыбаюсь. Моя спутница даёт водителю перевод, а этот тип, которому очень бы подошла каска деда – такое у него типичное фашистское лицо, отрицательно мотает головой, мол, нету у него размена (я естественно заглянул в его кассу, она была полным полна мелочи). Как он во мне разглядел врага?
Приехали в фирму «Interprise» за автомобилем минуты на три раньше положенного срока (не в 9.00, как было сказано, а в 8.57). Работник обслуживал клиента и, тем не менее, очень перед нами извинился за то, что мы томимся ожиданием. Мне захотелось было сделать какой-нибудь ответный добрый жест, но тут моё внимание привлекла коробочка с надписью «Snakebox», наполненная шоколадками, сухариками и прочими «твиксами». Часть коробочки закрыта. В прорезь этой закрытой части, являющейся кассой, ты опускаешь 50 центов и берёшь понравившийся тебе снек. Твоё общение с коробочкой проходит без посторонних глаз, на добровольной основе. С одной стороны – твоя совесть, с другой – «нуга с толстым-толстым слоем шоколада». Такие коробочки впоследствии я видел в других общественных местах. Пока я раздумывал над извечным вопросом «что мне будет, если взять сникерс и не заплатить?», подошла наша очередь общаться с работником «Interprise».
Вот он – истинный ариец, блондин с голубыми глазами, высоким ростом и широкими плечами. Мысленно примеряю к нему форму оберштурмбанфюрера СС – и она сидит на нём как влитая! То же самое можно сказать о его теперешнем костюме «белого воротничка». В его руке одинаково неплохо будут смотреться как авторучка, так и хлыстик. Фриц (назовём его условно так) - деятелен. Он забыл о прошлом, теперь он - менеджер. Он подтянут и строг, он учтив и пунктуален, он педантичен и требователен. Он так переходит дорогу, что забывает про красный свет. Он всегда на рабочей струе, даже если обедает в кафе напротив или курит за углом, он предан клиенту и своему делу! Его если и раздавит грузовик, то рука не перестанет тянуться к рабочей стойке, а глаз – смотреть в оба... (Как, однако, хорошо, что сейчас мирное время и я не в его власти.)
От арийца мы выехали на кабриолете Mini Cooper, и это было приятно. На прощание, взглянув с сожалением на «Snakebox», я обнаружил среди снеков маленькую бумажечку с фразой, где значилась цифра 6,5 евро. Оказалось, что в этой записке, люди обслуживающие «Snakebox’ы», сообщали, что за прошедший месяц недостача в кассе составила такую вот сумму. Кто-то стащил 13 снеков, не заплатив за них! Что это? Зёрна разложения, брошенные «советскими» в девяностые (в связи с падением берлинской стены), наконец, дали всходы? Или просто наши современные ребята брали машины в аренду?
Vier
В качестве лёгкого знакомства с городом и щёлканья первых фотошедевров для аватарок в соц. сетях, очень неплохо совершить обзорные экскурсии на автобусе и на речном трамвайчике.
Двухэтажные экскурсионные автобусы всегда пасутся около железнодорожного вокзала. Кстати, на ж/д вокзале в Гамбурге звучит классическая музыка. (?) Я тоже спрашивал зачем. Оказывается, классическая музыка отпугивает бездомных людей и попрошаек. То-то я и смотрю – вокзал непривычно чист. Странно, однако, действует классическая музыка... У коров от неё – хороший удой, у богатых – отличный аппетит, а у бездомных значит – безысходная апатия. Коварно и где-то нечеловеколюбиво, на мой взгляд.
Едем на втором этаже экскурсионного автобуса по центру Гамбурга. Вот тебе знаменитая ратуша, вот - комплекс пакгаузов Шпайхерштадт, далее набережная Эльбы, знаменитый район Сан Паули и т.д. Озеро-река Альстер – жемчужина Гамбурга. По одну сторону внутреннего Альстера (а есть ещё и внешний) дома богатых (по 20 тыс. евро за 1 кв.м), по другую – дома «бедняков» (по 10 тыс. евро за 1 кв.м). Тут же расположено посольство США. Тут же утки, гуси, велосипедисты и прочая живность.
Про Гамбург можно почитать и отдельно. У меня нет задачи пересказывать вам, мои kamerad’ы, факты из истории этого города. Мне интересны нюансы, тонкости, так сказать. Именно из них складывается картинка. Вот, например, как в Гамбурге шутят относительно своего пива Holsten (это пиво родом из Гамбурга) – «Вливаешь Астру (Astra - марка дорогого пива), а выливаешь – Хольстен».
Заметил, что в городе на дорогах много маленьких машинок – Smart и Mini. Причём Smart, как и велосипеды, могут быть взяты в аренду в пределах города. Такие машины имеют характерный цвет и надписи.
В городе водители ведут себя вежливо, но никто не ездит 50 км/час. Минимум 70. Однако никто не сигналит, никто фарами сзади не тревожит, никто не показывает неприличные жесты и не корчит гримасы.
Ближе к вечеру путешествовали по каналам, с выходом в реку Эльба и с заходом в порт. Шикарная экскурсия. Гамбург со стороны Эльбы – необычен. К тому же моё путешествие совпало по датам с праздником порта, куда традиционно «сплываются» колоритные суда. Я наконец-то увидел наши парусники «Мир» и «Крузенштерн» и несколько роскошных круизных лайнеров.
Под Эльбой имеется пешеходно-автомобильный тоннель, соединяющий порт со стороны Гамбурга и ту часть порта, которая находится на противоположном берегу Эльбы. Построен тоннель в начале 20 века и имеет протяженность чуть более 400 метров. Если вы желаете «перейти» реку всухую, воспользуйтесь этим чудом архитектурного и инженерного искусства. Вам это нисколько не будет стоить, разве что пару сотен нервных клеток, да и тех, погибших в приятных приключенческих судорогах.
Funf
Пару слов о некоторых моментах внутреннего устройства. В отличие от наших людей, немцы, в своём большинстве, не желают строить/покупать/иметь в собственности квартиры – они их снимают. (Если немец мечтает о собственных стенах – значит, он мечтает о доме в ближайшем загороде.) В качестве домовладельца может выступать предприниматель или целая контора. Немец не озабочен проблемой, какой толщины должна быть дверь и насколько замок должен быть японским. Он не сильно тревожится, когда водопроводные трубы дают течь, а электричество «кончилось». Он исправно платит домовладельцу деньги за арендуемую площадь и все проблемы его квартиры – проблемы домовладельца. (Может нам тоже взять и скинуть с пьедестала ЖЭКи, ДУКи и иже с ними?) Причём, как квартиросъёмщики защищены от самоуправства домовладельца, так и он защищён от нерадивых жильцов. Например, если вы пожелаете съехать, то обязаны уведомить домовладельца за полгода (!) до выезда. За это время на вашу жилплощадь будет найден новый жилец, и домовладелец не понесёт убытков. Немцы предусмотрительны и крайне трепетно относятся к деньгам.
Заглянем в магазин. А там – ребята, эксплуатация детского труда! И они ещё говорят о смирении! Пожалуйста: магазин сети Rewe. Захожу и прямо с порога наблюдаю картину – маленький мальчик, в фирменной рубашке с бейджем и при галстуке расставляет на полке упаковки с чипсами. К нему подходит детина двухметрового роста, что-то бурчит на немецком языке (естественно периода Третьего Рейха) и завёт мальчика за собой. При этом детина берёт пустую коробку, а мальчика заставляет взять большой короб полный упаковок с чипсами. (Ко всем выделяющимся из общей массы немцам я мысленно примериваю немецкую каску времён Второй Мировой войны. Например, в данном случае, каска пришлась эксплуататору впору...)
Прямо во время создания этих записок, неожиданно по почте пришла реплика от Л.Е. в защиту немецких детей. Оказывается, в Германии есть день, в который ребята, начиная с 10 лет, работают в любой доступной сфере труда – в магазине, например, у родственников или близких знакомых – чтобы получить представление о трудовой деятельности. Что я хочу сказать по этому случаю и по случаю увиденного мной в магазине. Трудовой день – это хорошо! Это отлично! Это даже, если особо не вдаваться в пафос – архинужно! Но я помню мальчика. Я не настолько слеп, чтобы ошибиться... Мальчик, по критериям роста, никак не тянул на 10-летнего! Тут конечно возможен факт замедления роста молодого немецкого организма, вследствие сидячего образа жизни и прочего «попкорна». Я бы с натягом дал мальчику лет 8. Налицо – подтасовка данных! Караул! В немецком обществе обман! В механизме не всё так гладко, как нам подают! Соринка застопорила ход! Младенец погребён под горой чипсов!..
Перехожу ко второму. Детина. Этот двухметровый жлоб – опора национал-социализма, (будь тот у власти), вёл себя с мальчуганом не по-родственному, не по-соседски, не по знакомству. А как тип, который ждал 364 дня, копил чипсы, саботировал работу магазина, всячески ловчил и изворачивался, чтобы на долгожданный 365-й день нагрузить хрупкие плечи ребёнка непосильной ношей. Чтобы оторваться на нём сполна! Чтобы мальчик приполз домой на карачках! Чтоб отбить у него охоту работать раз и навсегда! Чтоб почувствовать себя фюрером, хотя бы в малом, хотя бы в отдельно взятом магазине, в отдельно взятом отделе, на отдельно взятой полке! Я всё сказал... Реплики из зала потом! Потом реплики!
Если в твоём доме случайно накопились пластиковые бутылки из-под питьевой воды, не спеши их выбрасывать в окно. И не беги искать мусорный бак с соответствующей надписью. (В Германии мусор сваливают не в одну кучу, а бережно рассортировывают по соответствующим мусорным бакам: бумагу в один бак, стекло – в другой, пищевые отходы – в третий, и т.д.) Бери свои пустые 1,5-литровые бутылки и топай в ближайший магазин, где в фойе стоит машина-убийца пластиковых бутылок. Машина умна не по размерам. Она идентифицирует емкость бутылки, её внешний вид, возможно, спрашивает паспорт и дату рождения, после чего заглатывает ёмкость и, судя по чавканью, раздающемуся из её недр, тщательно пережёвывает пластик. В благодарность за кормление, машина выдаёт на своём табло цифры: 0,25 цента. При известной сноровке и при сверхактивном потреблении питьевой воды, твою ладонь часто будут согревать одно- и двух-евровые монеты с изображением курицы. (Немецкий орёл в нынешнем схематичном виде, на монетах похож на расплющенного цыплёнка табака).
Перехожу к пиву. Имеет смысл покупать пиво в магазине прямо в пластиковом брендированном ящике. За ящик, конечно, возьмут какие-то деньги, но пиво будет в ящике сохраннее, и к тому же, ящик ты в любое время можешь сдать. Чего уж говорить о пустых бутылках из-под пива. (Культура сдачи бутылок в России пришла в упадок примерно лет десять назад).
В субботу в городе полным полно народу, которого не видно в будние дни. На привокзальной площади на асфальте сидят панки. Несмотря на то, что выглядят они угрожающе, выпадов в сторону прохожих с их стороны я не заметил. Прохожие тоже не строят гримасы и не сплёвывают, обходя их. Толерантность, чёрт побери!
На «магазинной» улице, где бутик на бутике, народ пьёт пиво и почему-то, наравне с ним, шампанское. (Иногда даже французское «Вдова Клико».) Молодёжь гусарит.
Зашли в парфюмерный магазин купить подарок домой, однако моя карточка Сбербанка РФ вызвала сомнение у напомаженного «голубка» - видите ли подписи с обратной стороны на ней нет. (На автозаправках на это даже не глядят, а тут...) Я хотел поставить подпись при нём, но Л.Е. удержала меня от этого «возмутительного», «несерьёзного» шага. Подпись на депозитной карте – дело интимное! Этот процесс никак нельзя демонстрировать публике, особенно германской! Она будет в шоке! Она потеряет веру в товарно-денежные отношения, в Евросоюз, наконец!
Для людей с ограниченными возможностями повсюду - пандусы. Причём перед некоторыми или над некоторыми из них висят таблички, указывающие какой угол наклона (!) у данного пандуса. Что ответят на такой выпад с российской стороны? Каким верхом инженерной мысли? Бордюром, положенным на бок гастарбайтером из ближнего зарубежья, с неизвестным углом наклона?
Как и любая цивилизованная страна, Германия вымирает. Пожилых людей больше чем молодых, в связи с чем, пенсионный возраст с этого года увеличился до 67 лет, как для мужчин, так и для женщин. Государство слабо поощряет молодожёнов к деторождению, не забывая при этом обкладывать свободных от семейных уз и детей людей, налогами.
Sechs
Будучи в Гамбурге, обязательно посетите парк Planten un Blomen (Плантен ун Бломен) – посмотрите, во что можно превратить городской участок земли с водоёмом. Здесь совершенно не чувствуется биение городской жизни. Тут тихо и спокойно. Здесь кролики, птички и черепахи. Тут люди возлежат на травке, сидят в шезлонгах, читают и целуются. Тут «нежданные» арт-объекты... (На пне давно спиленного дерева уютно расположилась кучка человеческого «г» - выполненная в металле, в натуральную величину, короче – искусство!)
В 22.00 на большом озере начинается представление поющих фонтанов. Надо видеть, как с 21.30 из тёмных уголков парка к фонтану начинают стекаться парочки, группки и одиозные личности. Кролики в ужасе убегают в кусты. Немецкие утки поднимаются на крыло, освободив место славянским уткам. (А их легко отличить по наглому выражению утиных лиц и презрительному отношению к происходящему.) «Поют» фонтаны под классическую музыку, видимо, поэтому в Planten un Blomen бездомных людей (и попрошаек) в указанный промежуток времени тоже не видно. Действо длится полчаса – этого вполне достаточно, чтобы насладиться представлением и не особо утомиться.
Особый мир в Гамбурге – «складское хозяйство» Шпайхерштат (Speicherstadt). Целый район угрюмых зданий, разделённых каналами. Это уже готовые декорации к какому-нибудь фильму ужасов или психологическому детективу. Однако Шпайхерштат притягивает массу туристов. На его территории разместились различные кафе, магазины, аттракционы.
Например, Гамбургский донжон (Hamburg Dungeon) или Гамбургская темница погрузит вас в атмосферу самых страшных эпизодов истории города. Оказавшись в этом «музее», вам не позволят быть пассивным зрителем. В подземелье вас прикуют к пыточному стулу, на инквизиторском процессе вас обвинят в еретизме, а попытка спасти знаменитого гамбургского пирата Клауса Штертебекера приведёт вас на эшафот. Вам не удастся спастись от пожара на лодке, и избежать ножа сумасшедшей леди. Вас стошнит при вскрытии умершего от чумы горожанина, и вы содрогнётесь от стука культи непокойного духа бывшего моряка... В самом конце, после всех пережитых страхов, вам предложат пройти на виселицу (раз уж вы всё равно приговорены) – и поверьте, вы прочувствуете, что это значит!
По соседству со страшным музеем, находится Miniature Wonderland (Миниатуре Вондерланд). Трудно «это» назвать музеем. Это целая миниатюрная страна, много стран. Описать довольно трудно, что это... Примерно так: «Вот до чего могут довести детские увлечения железной дорогой!». Представьте, что в нескольких залах (в некоторых случаях в друхуровневом варианте) выстроены декорации Швейцарии, горных массивов Альп, Австрии, Голландии, Италии, Скандинавии, Гамбурга... В декорациях до мельчайших подробностей воссозданы деревеньки, городки, отдельные знаковые здания, инфраструктура, аэропорты, транспортные узлы, железные дороги и станции. И всё, что может двигаться – двигается. По каким-то своим законам снуют поезда, едут машины, прилетают и взлетают самолёты. Пожарники тушат пожар, на рок концерте звучит музыка, работают башенные краны, подвесные дороги, лифты. Посетители перемещаются от страны к стране, надолго приковываясь взглядам к каким-то местам. Подозреваю, что среди туристов много жителей как раз из вышеперечисленных стран, и они в мелких человечках мечтают увидеть себя, а в крошечных кошечках/собачках – своих домашних питомцев. Они прищуриваются и надевают очки. Они макрофотографируют и микрососредотачиваются. Незабываемое зрелище! Нечеловеческое!
Sieben
Что-то заговорил о животных, и захотелось есть... Так милости прошу на рыбный рынок! Он по воскресеньям, с 5.00 до 9.30! Хочешь рыбки? Рано встань. Не умывайся и не чисти зубы – это не поможет. Двигай в сторону порта. Туда идут утренние электрички, двигает метро, съезжаются автобусы, сплываются суда, ковыляют пешеходы и подруливают велосипедисты. Многие источают амбре вчерашнего вечернего застолья и самое время поменять его на рыбный дух субботнего утра. Рыба вяленая, жареная, варёная, копчёная, под соусом, за соусом и в соусе. В булочке и без булочки, с кофе и мороженым. Все едят, пьют, отрыгивают, двигаются дальше, попутно покупая свежую спаржу (сезон, понимаешь ли!), авокадо, пиратскую атрибутику и пиво. Толпа к 9.00 собирается в старом крытом здании рынка Main Hall, где под визг, топот и утренние пощипывания, слушает живую музыку. Мы попали на старый добрый рок-н-ролл. Мир перевернулся, и какое-то мгновение казалось, что это всё происходит не с утра и не с нами – настолько необычно наблюдать живую яркую охмелевшую многотысячную толпу в одном месте и в одно время.
Но представление заканчивается в 9.30, рынок также пустеет к этому времени. Когда-то, такое раннее закрытие рынка объяснялось легко: в 10.00 все – и продавцы и покупатели, обязаны были идти в церковь. Сейчас в церковь почти никто не ходит, однако время отдыха - дело святое и соблюдается неукоснительно. На всё воля божья...
Божью волю можно рассмотреть, поднявшись на смотровую площадку одного из символов Гамбурга – церковь Св. Михаила (Hauptkirche Sankt Michaelis). Оттуда открываются виды на все районы города. К сожалению, Гамбург, среди многих других германских городов в годы Второй Мировой войны подвергался массированным бомбардировкам. В результате чего Германия имеет, а также туристы её посещающие – точечные памятники архитектуры, зажатые со всех сторон современной застройкой, идущей вразрез с готическим стилем (и стилем барокко, в котором выполнена церковь Св. Михаила) памятников прошлых веков. На плоских крышах домов – газоны. Выглядит это, на мой взгляд, не очень... Похоже не на красоту зелёных насаждений, а на заплесневелое, всеми заброшенное здание. Интересно, а потолки у жильцов верхних этажей протекают? Или у них с домоуправом договорённость – они молчат о неполадках в жилищной сфере, а тот снижает им за это квартплату? До конца этот вопрос мной не изучен.
Едем дальше. Кто этот человек – оседлавший шею жирафа? Почему у него при европейских чертах лица, чёрный цвет кожи? На что намёк? На какого примата, спустившегося с дерева или с шеи необузданного животного? Что за слаботолерантная художественная композиция и куда смотрит миграционная служба? А... Мы подходим к зоопарку Хагенбек (Hagenbeck) – одному из самых старых зоопарков старого и нового Света, основанного в начале 20 века Карлом Хагенбеком.
Если ходить вдумчиво, согласно стрелочкам и надписям, то прогулка по зоопарку займёт часов пять. Это не просто зоопарк – это мир, в котором можно жить. Тут нет клеток, заборов и оград. Всё придумано и осуществлено так, чтобы животные не пугались, а люди - не мешали. При этом ты почти контактируешь с акулой, почти дотягиваешься до пингвина или морского льва, кормишь слона и гладишь антилопу. Тебя в любой момент окружат шумные гуси или испугают куры, внезапно выпорхнувшие из-под куста.
Совершенно неожиданно в зоопарке можно встретить какую-нибудь выдающуюся личность. Когда мы проходили около пруда с красивыми издалека фламинго, (зачем природа так обидела птичек и сделала их мордашки такими страшными?), нам навстречу двигался лауреат нобелевской премии, писатель Гюнтер Грасс. Его заметила Л.Е., так как знает его. Я-то естественно прошёл бы мимо и ухом бы не повёл...
В зоопарке нет вопросов с туалетом и питанием, а буйство красок цветущих деревьев согревает взгляд. Для уж совсем полной картинки, я бы рекомендовал выстроить небольшой урбанистический уголок из бетона на окраине зоопарка, и приглашать туда на выходные гамбургскую праздно шатающуюся молодёжь в качестве экспонатов. Я думаю, что вольер с представителями высших приматов стал бы чрезвычайно популярен. А уж если бы посетителям зоопарка разрешили их кормить, то и в «экспонаты» было бы трудно попасть...
Пара забавных наблюдений: негр с маленьким чёрненьким малышом внимательно всматривается в орангутанга. Тот тоже смотрит... Боюсь сейчас сорваться на реплику про «рыбак рыбака...». В помещении Аквариума, где зрителей от морских обитателей отделяет только стеклянная перегородка во всю стену, развалившись в кресле, сидит человек похожий габаритами, выражением лица и наличием усов - на моржа, да к тому же поедающий мороженое. Тоже наблюдает за своими...
Acht
Пора заканчивать о Гамбурге. А то, милостивые государи, утомитесь раньше времени.
«Рипербан (нем. Reeperbahn) — знаменитая улица в Гамбурге, в районе Санкт-Паули. Центр ночной жизни Гамбурга, квартал красных фонарей. Немцы также называют её die s;ndige Meile (Греховная миля)» – сведения из Википедии – отлично сказано, и править нечего. Так оно и есть.
Приезжайте в Санкт-Паули вечером под субботу, под воскресенье. Тут разгул. Тут магазины с непристойностями, кабины с откровенностями, и зазывалы на секс-шоу-услуги.
Впереди меня идёт подвыпивший мальчик, у которого вместо ранца за плечами – надутая резиновая женщина. Никто на это не обращает внимания, так как все взгляды прикованы вон к тому трансвеститу ростом под два двадцать. Ой, впереди фата, а под ней голова женщины. Обхожу её справа, заглядываю в лицо... Лучше бы я этого не делал – теперь не спать всю ночь, до того попалась не красавица! А вот очередная резиновая женщина кем-то заботливо уложена на асфальт – мол, пользуйтесь.
На улице Фрайхайт (ул. Свободы) народу как столичном метро в час пик. Улица знаменита тем, что в 1967 году здесь выступали Битлз. Тут шумно и гамно, тут почти бьют по лицу... И вместе с тем, буквально в пяти метрах от этой разнузданности, за углом – пресвятая дева Мария с младенцем на руках, храм, смирение. И полиция, на всякий случай, в фургоне.
Улица Рипербан – при всей своей экстравагантности и разгуляе – чиста от криминала. Тут полиция знает свою работу и делает всё, чтобы мировой статус улицы поддерживался на уровне.
За очередным поворотом оказываешься в переулке, который приведёт тебя (если захочешь) на местную улицу «красных фонарей» (кажется Герберт-штрассе). Улица прикрыта от посторонних глаз ширмами и что там – праздному прохожему не видно. Известно, однако, что входить женщинам и детям на эту улицу не рекомендуется. И говорят, что в витринах улицы местные красотки демонстрируют себя, заманивая мужчин.
Уже на подходе к этой улице дамы в откровенно открытых нарядах беспардонно останавливают тебя, трогают за плечи и пощипывают за всякие места, ничуть не стесняясь. Никакие «доунт анд э стэнд» и «нихт фирштейн» не проходят. В конце концов, они же тебя не разговоры разговаривать зовут, а проверить - насколько толст и твёрд твой... кошелёк.
Гамбург хорош! Гамбург аппетитен и сексуален! Гамбург разноцветен и всесторонен!
Кёльнский ориентир
(7 мая)
В Кёльн надо съездить. Хотя бы из-за знаменитого кафедрального собора пресвятой Богородицы и Святого Петра. И мы туда едем! На поезде – 4 часа туда и 4 часа обратно. Прекрасно. Есть возможность проверить качество немецких железных дорог.
На платформе, как и в метро – отличная навигация. Бегущая строка подскажет, когда точно прибудет поезд. Сама платформа поделена на зоны (не люблю это слово, но к Германии оно подходит), обозначенные буквами. На информационном табло указано, что если, например, у тебя 10-й вагон, то он остановится в зоне буквы D. Ты находишь эту крупно висящую над платформой букву и топаешь туда. Никаких тебе неожиданностей, типа «нумерация вагонов начинается с хвоста состава» и столпотворений людей и чемоданов по этому поводу.
В вагоне напротив нас расположилась пожилая пара немцев. Они нет-нет, да бросали в нашу сторону какие-то реплики. Судя по их милым (боже, это я так говорю про немцев?!) лицам, реплики были положительными. Л.Е. с ними беседовала, а я разглядывал заоконную действительность.
Ага! Вдоль железнодорожной насыпи – мусор, кусты не подстрижены, шпалы навалены... Пахнуло Россией. Всё-таки при всей строгости и законопослушности, немцы – тоже люди! А вон те домики так похожи на наши дачные хозяйства – только огороды поменьше (в смысле не 6 соток, как мне показалось) и строения по размерам скромнее наших.
Я думал, что до шедевра готической архитектуры нам ещё предстоит ехать наземным транспортом и был прямо оглушён неожиданным явлением – Кёльнский собор находится вблизи железнодорожного вокзала! Вернее наоборот – ж/д вокзал расположился рядом с собором. Он буквально подрылся под него. Не знаю, кто до такого додумался, но вокзал явно не на месте! Можно было и уважить «старичка» (собору как никак уже под восемьсот лет)! Вероятно, поэтому один из его шпилей «украшен» строительными лесами.
Ну что тут скажешь – шедевр! Умели строить резиденции для католических архиепископов! Британские ВВС чудом его не разрушили во Вторую Мировую, так как использовали шпили собора во время налётов в качестве ориентира.
Мы исследовали собор вдоль и поперёк. Для начала забрались на смотровую площадку одного из шпилей, преодолев более 500 ступеней винтовой лестницы, оказавшись в итоге на 150 метровой высоте. Типичное несознательное «Здесь был Вася!» было изменено на «Здесь была Вера и мы!» и крупно глядело на нас со стены! И тут наши побывали! Кстати, чтобы вы не почувствовали укол стыдливости, чтобы вас не окатило волной красноты за соотечественников, уверяю вас, что хоть «наша» надпись и выглядела самой крупной на стене, хоть она и была обведена сердечком, в целом, Вера с друзьями терялась среди сотен других надписей, воспроизведенных на других языках. Так что мы, русские – скромны. В нас просто много любви!
Смотровая площадка, увы, представляет собой довольно тесную тропу, снаружи забранную сеткой. Поминутно сталкиваясь с людьми, которые любят делать обход против часовой стрелки (вообще-то нормальным людям северного полушария свойственно ходить по часовой стрелке, но кто знает с какой планеты прибыли люди, попадавшиеся нам навстречу?), мы потихоньку обошли весь шпиль по кругу.
Сверху Кёльн такой же (на мой взгляд) безликий город, как и большинство районов Гамбурга. Вторая Мировая война покалечила города на 90%! Поэтому виды, открывающиеся с Кёльнского собора очень похожи на гамбургские – шпили старинных церквей «утопают» в неприглядных коробках современных зданий. Дух на смотровой площадке собора может захватывать только от высоты, но никак не от видов города.
Вошли в собор. Изнутри он кажется ещё больше, чем снаружи. Здесь должна звучать музыка! Но музыки мы не услышали. Зато любое слово отражается эхом. Любая мысль кажется объёмной.
Вдоль стен стоят саркофаги, в которых покоятся архиепископы древности. Здесь за что ни возьмись, куда ни глянь – всюду реликвии и мощи. В душе зарождается благоговение и даже (поймал себя на мысли) захотелось перекреститься.
Ну и конечно сходили в подвалы собора – куда ж без них. Где эти инквизиторские застенки? (Ну, есть такое ощущение, когда оказываешься в готическом храме, что тут поделать!) Где выпытывали еретические откровения и богохульственные деяния? Камни прикинулись глухими. Фундамент делает вид, что спит. Собор помалкивает. Сейчас в подвалах экспозиции – мощи святых, ларь с останками трёх волхвов (по другим источникам – «трёх королей»), посохи архиепископов и т.п.
Наша экскурсия подходит к концу – пора домой. Ещё раз глядим на собор – дождь прибавляет строению мрачности. Успеваем перед поездом выйти на набережную Рейна – мощная, сильная река – и полюбоваться им.
Снова поезд, снова действительность за стеклом и каплями дождя. (На протяжении всего путешествия шёл дождь.)
О! Наши старые знакомые! Та же пожилая пара, правда, не напротив нас, но в нашем вагоне. Делаем им ручкой, и они нам в ответ тоже.
Я, на всякий случай, примериваю к ним касочку... Не лезет! Привет антифашистам!
Берлин. Дошли!
(8 мая)
Лично я считаю, что каждый русский обязан побывать в столице Германии по двум причинам. По причине внутриутробного патриотизма (ну, в смысле, что каждый ребёнок, родившийся в границах бывшей/настоящей/будущей российской империи, волей-неволей с молоком матери всасывает любовь к родимой земле). А также потому, что каким бы ни был ты забывчивым, толерантным и всепрощающим, на тебе висит груз жизней тех, кто вымостил дорогу твоей жизни своими костьми и плотью. (Уж простите за пафос.) Будь добр, уважь тех, кто не смог дойти «туда» в те далёкие сороковые...
Берлин, возможно, прекрасен. Мне не удалось его посмотреть сверху (не было под боком воздушного шара или какой-нибудь мало-мальски подходящей башни) или снизу (в метро не спускался). Зато на красном кабриолете, мы изрядно покружили по центру Берлина.
Честно говоря, я был в неведении того, что Рейхстаг – не музей, а действующее здание, где ныне располагается Бундестаг – немецкий парламент.
В связи с месяцем (май) и приближающейся датой (9-е), немецкие полицейские ведут себя настороженно и бдительно. Со стороны это выглядит так: плотное кольцо полицейских окружило здание по внутреннему кругу и всматривается, а главное, вслушивается в речи тех, кто движется во внешнем кольце. А тут сплошные русские/украинцы/белорусы и прочие им сочувствующие! Тут сплошная славянская речь!
Рейхстаг притягивает! Рейхстаг возбуждает! Рейхстаг до сих пор является целью! Русскоговорящие туристы, конечно, слушают своих гидов, но глаза шарят по стенам в поисках местечка для какого-нибудь красного словца. Руки сжимают мел, уголь или фломастер, чтобы очередное «Дошёл!» или «Дошли!» закрасовалось на этом «памятном монументе». Зря немцы не сделали Рейхстаг музеем... Не будет им покоя.
Рядом с Рейхстагом (язык не поворачивается его называть иначе), располагаются Бранденбургские ворота – один из основных символов Германии. На площади перед ними – массовые гуляния для горожан и гостей города. Наши сидят в кафе, наши катаются на велосипедах, наши почти устраивают Парад Победы или репетицию к нему...
У нас времени в обрез, поэтому перемещаемся к Трептов-Парку (Treptower Park) – это тоже обязанность русского человека! Все дороги ведут в его центральную часть – к памятнику Воину-Освободителю. Мемориал русскому солдату для Западной Европы – величественен. Вообще весь комплекс сделан так, чтобы чувствовалась и боль, которую вынес на плечах советский/русский народ (об этом повествуют саркофаги, стоящие справа и слева от дороги, идущей к памятнику, украшенные барельефами вех Великой Отечественной войны и цитатами из речей И.В.Сталина) и мощь Победы. Сама фигура солдата с мечом в руках, который сокрушает свастику, и девочка, прижимающаяся к плечу солдата – завораживает. Рядом с ней можно стоять долго. Время в этот момент перестаёт идти... В какой-то момент ты связан с ушедшим поколением, которому досталось «всё это пережить» и через «всё это пройти». Тут, в братских могилах, лежат 5000 русских солдат. Тут навсегда застыли в граните два советских коленопреклонённых воина и приспущены каменные знамёна...
И очень хорошо, что здесь встречаются молодые семьи с маленькими детьми, которые несут солдату цветы. Здесь встречаются ветераны. Здесь пожилые коммунисты бывшего ГДР, ходят с красными флагами. Как они похожи на наших стареньких коммунистов! И как они здесь нужны и уместны! Мы поприветствовали байкеров, что приехали из Москвы и Санкт-Петербурга специально на День Победы. Мы снова, как и у Рейхстага здоровались с русскими, украинцами и белорусами. Хотя бы общая память нас ещё объединяет и роднит.
Конечно тех мест, что мы посетили в Берлине недостаточно для формирования полной картины. Запомнился центр Берлина обилием строительства, дорожными пробками и недостаточностью мест для парковки. И так же, как и в других городах Германии – обилие велосипедов (припаркованных тут и там) и велосипедистов.
Несколько очередных моментов из жизни немцев.
9 мая в Германии – праздник. Но не Победы, а «Вознесения Господня».
В Германии порой так всё отрегулировано, что не подрезанный вовремя куст, перевалившись своими ветвями через забор к соседу, может вызвать судебное разбирательство с этим соседом.
В Германии нет ёмкостей для пива, превышающих 0,5 л (кроме, конечно, бочонков). То есть встретить пластиковую «полторашку» пива - невозможно! Разве такое возможно?!
Немцы, когда ведут счёт – «выстреливают» пальцами из кулака, постепенно открывая ладонь. Ах, как они коварны! Русские, как вы помните (а если не помните, попробуйте прямо сейчас посчитать до пяти) – загибают пальцы из открытой ладони в кулак. Ах, как мы прямолинейны!
Автобанистость
Путешествие до Берлина было нами проделано за каких-то 2,5 часа. И это при том, что расстояние от Гамбурга до столицы Германии – 360 км. Да, надо признать (а для этого я и затеял данную главу) – «автобанистость» у немцев повышенная. (Не будем говорить – «дороги прекрасны», так как надо всегда помнить, что часть дорог была проложена узниками концлагерей, и эта чёрная деталь никогда не позволит мне восхищаться автобанами в полную силу.)
Преодолевая большие расстояния на маленьких машинках (сначала на Mini Cooper’е, а затем на Opel Astra turbo), я с удивлением отмечал, что «иду» 180 км/час, при этом не испытывая угрызений совести, боязни, или чувства превосходства.
Водители на дорогах вежливы. Возможно это чувство кажущееся. Возможно, поживи здесь и привыкни, то начнёшь делить водителей на хамов и не хамов. Но попадая в Германию на дюжину дней, хамом скорее окажешься ты, нежели чем любой немец. После наших дорог, здесь ты – асс. Тебе не надо лавировать, так как на дорогах нет выбоин, колдобин и колодцев. Тебе не нужно никого подрезать – тебе позволят «влезть» без очереди и парковаться столько по времени, сколько захочется. Тут не встречаются живые «гаишники» с радарами и ты волей-неволей превышаешь скорость. Сюда конечно тоже пролезли жлобы. Но гоняют они на дорогих Мерседесах и BMW и в отличие от наших – не расшибаются. За всё время поездок, мне один единственный раз сзади просигналили фарами, чтобы я уступил дорогу. Я, конечно, был возмущён таким поведением «ганса» и мой красный от злости (и от природы) Mini Cooper выдал вдогон негодяю грозный, но слабый сигнал.
Очень важная деталь – на дроге ты не одинок, в смысле не отрезан от цивилизации. Через равные отрезки дороги встречаются телефонные будки, по которым можно вызвать экстренные службы. Также совершенно можно расслабиться по поводу нехватки бензина. Его хватит на всех. АЗС вдоль дорог множество и не на одной нет очередей. Можно заправить машину и, не отгоняя её от колонки, попить в кафе кофе или сходить в туалет. И страхи, привезённые в кармане из России, мол «я не заливаюсь на незнакомых автозаправках», тут можно придушить. Качество топлива везде одинаково.
Типичное убранство АЗС или стоянки: кафе с полным набором блюд, туалеты (чистые, с бумагой, бесплатные), возможность посидеть за чистым уличным столиком, употребить собственную еду и полюбоваться на виды вокруг (автобаны как правило, пролегают по живописнейшим местам). На дорогах нигде не встречаются «писающие столбики». Все мои поползновения остановиться на обочине и сбегать в лесок, наталкивались на атмосферу непонимания со стороны безмолвных автобанов, водителей и Л.Е.
Везде, где мы путешествовали на автомобиле, я не встречал платных автодорог. Единственное место, где плату взимают – это дорога, соединяющая город Любек (L;beck) с районом Травемюнде (Travem;nde). За проезд берут 1,5 евро, хотя дорога так себе – провинциальная.
Качество дорог разное. Однако, как я уже говорил – всё ровненько. К автобанам претензий нет вообще. Дороги местечкового значения – тоже хороши и отличаются только тем, что они поуже автобанов. В городах дороги с заплатками, хотя, надо отдать должное, заплатки ставят так, что кроме цвета их ничего не выдаёт.
Часть дорог в городах Германии из брусчатки. По ним ездить – это вспоминать Россию-матушку. Лишь в одном месте (кажется в Гамбурге) я наткнулся на небольшой (метров 30) участок дороги, который напоминал стиральную доску. Россиянина Родина не отпускает...
С парковками в городах в целом нормально. Конечно, трудности есть в крупных городах, как и везде. Но вот, например, в курортных городках, типа Любека и Травемюнде – со стоянками всё отлично. Мало того, перед стоянками расположены табло, где указано, сколько мест всего, сколько мест занято, сколько мест свободно. Оплату осуществляешь самостоятельно, общаясь с автоматом. Тут естественно тоже желается «надуть» полицейских, заплатив за парковку меньше, чем требуется... Моей совестью в этом случае была Л.Е.
Очень редко я видел тонированные стёкла на автомашинах. Процент тонированных автостёкл в Германии, такой же, как в России не тонированных. Немцы не стесняются. Они на виду, напоказ. Они открыто «торгуют» своими лицами, лицами друзей и сослуживцев, товарами и внутренностями. Они, типа, радушны, и, типа, не помнят зла...
Онемеченная Балтика
(15 и 16 мая)
Добрались до города-картинки – до Любека. Всего-то в ста километрах от Гамбурга, а какая разительная перемена по архитектурному наполнению! Дома, словно игрушки – небольшие, светлые, с черепичными крышами. Узкие кривые улочки, уютные дворики...
Город также по время Второй Мировой войны сильно пострадал, но благодаря ганзейскому союзу (куда Любек входит), после войны был восстановлен в своём первоначальном облике.
Имеются сведения, что город был основан в XII веке на месте славянского поселения Любице. (То есть наши ребята застолбили место, а тут пришли другие ребята и наших подвинули.) «Любимая» перестала быть любимою, и теперь мы имеем то, что имеем – немецкий город Любек.
Любек знаменит своими церквями, Голштинскими воротами (необычной формы), писателями (Томас и Генрих Манн, Гюнтер Грасс, который был нами встречен в зоопарке Гамбурга) и марципаном.
Здесь протекает река Траве, которая в районе Любека Травемюнде впадает в Балтийское море. Здесь много туристов. Они фотографируются, они гуляют по улицам, заглядывая во дворы; они сидят в знаменитом Caf; Niederegger, на площади перед Ратушей (в Германии всё всегда происходит перед ратушей – тут и головы рубят, тут и кушают...). Они взбираются на башни или пытаются припарковаться.
В одном из магазинчиков нас попытались обсчитать. Вот поистине – хочешь найти ложку дёгтя в бочке мёда, обязательно её найдёшь. Или она сама к тебе придёт. На ценнике товар стоит 2,75 евро, а на кассе пробивают 3,95. Ну не жулики? На вопрос «Почему?», последовал предугадываемый ответ любого продавца любого магазина мира: «Извините, ценники заменили, а программу не поправили». Ах, ах, мы так и поняли! Реверансы, воздушные поцелуи, ауфидерзейны и прочие «чусы».
Если в списке ваших пожеланий значится «помыть ноги в Балтийском море», значит, вам следует двигать дольше, в район Травемюнде. Это уже не совсем Германия (в переносном смысле, конечно). Это море, песчаные косы, просторы, белые дома-дачи, лицом смотрящие на волны. Это курорт, такой же отчасти доступный для немца из глубины Германии, как Чёрное море для жителя средней полосы России. И это сближает. Тут немцы не такие уж и немцы, а так – гости, как и мы. И все поголовно в белых штанах...
Но пляжи пока пусты. По ним важно расхаживают белые лебеди (а я и не знал, что для лебединых поп солёная вода также приятна, как и пресная). Мы, на всякий случай, тоже прошлись вдоль кромки прибоя, обмыв ноги немецкой Балтикой. Миссия выполнена.
В путеводителях пишут, что в городе (жители Травемюнде никак не хотят признавать себя районными жителями Любека, они борются за историческую справедливость – ведь Травемюнде был когда-то самостоятельным городом) есть место, где обрыв суши в море составляет 20 метров!
Были мы там. Видели обрыв. Видели поваленные в море деревья, которые уже оголили стволы и похожи на скелеты. Что тут скажешь? То, что в Германии является достопримечательностью, в России – действительность. Такие обрывистые берега можно увидеть на Волге, на Оке, в Крыму и много ещё где.
Вот лавочки – не сожжённые в мангалах, не испорченные ножичком и не сгнившие от времени – это хорошо. Да ещё с табличками, типа «Мадам Крюгер даровала сие плотницкое изделие данному месту в 2001 году». Ну что же, присядем на лавочку «от мадам».
Вот он – морской дух Балтики! Немцы тут вроде бы ведут себя тихо, но могут быть нетактичными (беспардонные создания совершенно не чувствуют момента и могут сесть на ту же лавочку, что и мы – это, по словам Л.Е., оказывается в порядке вещей). Кроме чаек и ветра – ничто не смущает зрителя. Да ещё пара собак внизу подлаивает, так, чтобы не забывал, что находишься в Германии.
На мысу мало цивилизации. Это вдохновляет. В неприбранном, шаловливом, буреломном (я в шоке!) лесу – валяются бутылки, обёртки и слегка нагажено! Кошмар! (Германия странно на меня действует: шалить в ней хочется, а вот нарушать – нет.)
Уезжая из гостеприимного Травемюнде, наткнулись на пару уточек переходивших дорогу. Тут любят птичек. В любой луже (в Германии луж нет!), в смысле – в озере, водоплавают уточки. Мы тоже любим птичек, поэтому дорогу им уступили и с хорошим настроением поехали домой...
ТЁМНАЯ СТОРОНА
Этот вопрос обойти нельзя. Он огромен. Он не лезет в голову, потому что организм сопротивляется ему, включает все свои защитные механизмы, так как ответы могут привести к сумасшествию. Но его до сих пор задают себе люди, кто хоть немного интересуется историей, кому хоть чуточку интересна судьба собственного народа и, в общем, человечества.
КАК??? Как ТАКОЕ произойти? В Германии, в центре Европы, в двадцатом веке, на глазах миллионов людей, обладающих более или менее современным здравомыслием? Я говорю про Холокост – эту темнейшую сторону гитлеровской Германии.
Я тоже всегда пытался ответить на этот вопрос, поэтому часть своего пребывания в Германии посвятил посещению концлагерей. Я много читал про это, много смотрел видеосюжетов, но картинки – есть картинки, а слова – остаются словами. Если тебя волнует какой-либо вопрос, сделай усилие и окажись у источника этого вопроса, подыши тем воздухом, потопчи то место...
Труд делает свободным
(9 мая, день)
Именно такая надпись на воротах башни «А» встречала каждого, кого гнали (именно «гнали») с железнодорожной станции в концлагерь (KZ) Заксенхаузен (Sachsenhausen). А это – представители всех европейских народов...
Так получилось, что именно 9 мая, в наш праздник Победы, я оказался в таком страшном месте. Конечно, тут нет трупов и смрадных запахов, но как раз подчёркнутая чистота, прямолинейность и ухоженность – несёт в себе какую-то злую суть, которая порождает страх на уровне живота.
Всё здесь устроено с немецкой педантичностью (уже устоявшееся выражение и я его применяю без тени сомнения). Во-первых, конечно, поражает план лагеря – чёткая треугольная форма, где полукругом расположен апель-плац, и лепестками от него расходятся бараки для заключенных. Ровно посередине, лагерь делит «лагерная улица», по сторонам которой симметрично расположены - столовая, прачечная, два гигантских тополя, и снова бараки, бараки... Бараков, кроме двух-трёх восстановленных, давно нет. Они сгнили. Но даже в двух, которые представлены, атмосфера такая, что создаётся ощущение того, что вот-вот барак наполнится людьми, измождёнными работой, насилием и голодом.
На бумаге и на плане всё вроде видится вполне обыденно. Всё, как в обычном санатории/доме отдыха/загородном пансионе. Прачечная... Больница... Столовая... Дорожка из чёрного базальта...
Дорожка. Сделана специально для «испытания обуви». Выбранные заключённые должны были в день проходить по ней 40 километров в различной обуви, которую часто выдавали меньшего размера. Заключённому при этом надевали на плечи мешок с песком в десять-двадцать килограммов... Я глажу дорожку рукой. Она тёплая от солнца и шершавая на ощупь. Она такая же, как и была в сороковые. Она ненамного меня старше. Она помнит этих несчастных людей и их палачей.
Больница. Казалось бы, что тут такого? Но достаточно войти в одно лишь помещение, где кафельные стены, кафельный пол и такой же стол, в котором сделан слив.., и рассказы об опытах над живыми людьми сразу обретут плоть.
Барак. Очень грамотно сделан. Почти, такой же, в котором жил я, когда служил в армии. Вот помещение для сна с двухъярусными койками, вот помещение столовой с длинными столами и лавками, вот уборная, вот помывочная с двумя гигантскими чашами. Вот только в этих чашах иногда топили заключённых охранники СС, если им что-то не нравилось в поведении того или иного человека. А уборная порой превращалась в место пытки для жителей всего барака, когда вместо сна их загоняли в это маленькое помещение и держали в нём всю ночь. Стоя.
В помещениях восстановленных бараков и сохранившихся зданий (сохранились все кирпичные здания) сейчас развёрнуты экспозиции. Немцы очень трудолюбиво всё сделали – везде отличная навигация, указатели, надписи, подписи, элементы быта заключённых, фотографии, истории.
На мой взгляд, применён очень мощный ход, когда убиенные и их палачи не обезличены, а представлены в виде конкретных судеб. На одном планшете – и жизнь жертвы, и её палача. Их родословные, их биографии и их судьбы. Зачастую, начинали все одинаково – родились в начале двадцатого века, были ремесленниками, потом обеднели... И вот один – идёт в НСДАП, а другой – еврей... Один вступает в ряды СА (Sturmabteilungen), а другой – примыкает к коммунистам... Один слепо верит фюреру, а другой – доверился Свидетелям Иеговы...
Повторюсь – всё сделано замечательно! Прямо не лагерь смерти, а картинка! И это хорошо, с точки зрения туристов. Но меня постоянно преследует мысль, что точно такие же немцы, с такой же педантичностью и любовью к порядку «это» когда-то построили (не построили, конечно, а спланировали и силами заключённых построили). А городок Ораниенбург, вблизи которого летом 1936 года, развернулось строительство и дальнейшее «производство», жил себе, работал и цвёл. Да и до Берлина недалеко – всего-то 30 км. А там пока проходят Олимпийские Игры под лозунгами – «О Спорт, ты - Прогресс", "О Спорт, ты – Мир».
Заксенхаузен – служил «кузницей кадров» для других концлагерей, созданных к началу Второй Мировой войны и во время неё. Также, здесь постоянно базировалась штаб-квартира «Инспекции концентрационных лагерей».
Писать можно много. Но об этом конечно лучше читать не здесь, а обратиться к живым документам и свидетельствам. А тут – я просто высказываю некоторые свои мысли, которые посетили меня в Заксенхаузене.
Поражают площади лагеря. Мы ходили по нему часов пять. Понятно, что это с заходом в каждую точку, с чтением каждой надписи. Как ни странно звучит, но ужас притягивает. В тебе зарождается тот самый вопрос «Как?», ты понимаешь, что никак не можешь поймать ответ на него, и движешься дальше и дальше... А ответа так и нет. Потому, что (уже повторяюсь) в голове такое не укладывается.
Не укладывается, как это можно единовременно расстрелять 18000 наших солдат и офицеров, назвав убийство «русской акцией», а исполнителям дать отпуск в Соренто?
Не укладывается, когда ты смотришь на «тир», где устроены виселицы и где повешенных использовали как мишени.
Нам показывают кадры кинохроники в чёрно-белом цвете и плохого качества. Но оказавшись здесь, видя цветущие ярко-жёлтые одуванчики, слыша пение птичек, понимаешь, что так было и тогда... Мир был полон красок, он пел о жизни и любви. И даже пижамы заключённых были не в чёрно-белую полоску, а в сине-белую... Теперь дорожки топчут тысячи туристов в цветных одеждах. Взрослые группы, детские группы, одинокие пары... Дети смеются и обмениваются шутками, порой кощунственными. Взрослые фотографируются около крематория...
Не укладывается, когда целыми эшелонами, людей сразу гнали в «производственный» двор и под завывание сирен, там массово уничтожали.
Не укладывается стул для экзекуций (что-то варварское из времён средневековья), плётки, палки, дыба, крематорий, морг, крючья...
И при всём, при этом, заключённые работали на авиационном заводе Хейнкель и танкоремонтном заводе в Кюстрине... СС совмещал противоположные задачи – работу на благо Германии и уничтожение «противников» режима.
Едем по Ораниенбургу с жутким чувством. Необъяснимо его описать. А за окном – ухоженные домики, добрые лица немцев, белочки у дороги...
Сименс больше не контролирует тебя
(9 мая, вечер)
Несмотря на то, что в душе уже полное смятение, едем в концентрационный лагерь Равенсбрюк (Ravensbr;ck) – крупнейший лагерь Третьего Рейха для женщин. Назван так по местечку, где был построен в 1938 году. В настоящее время стал частью города Фюрстенберг.
В лагерь прибыли под вечер, около 17.00. Место – наикрасивейшее. Лагерь расположен на берегу озера Шведтзее, а за ним – видна мирная жизнь, купола костёлов и крыши домов.
А по эту сторону – крематорий – первое, что сразу бросается в глаза. И печи, как будто бы выстроенные вчера. И длинный-длинный узкий коридор, образованный стенами кирпичных строений, в котором убивали узниц выстрелов в затылок... (Интересно, что думали жители Равенсбрюка, когда через озеро слышали звуки выстрелов?)
Заходим на территорию лагеря. Места, где стояли бараки, засыпаны чёрным шлаком. Над головою сгущаются тучи, небо потемнело и посетителей всего-то не более пяти. Вот тут мы уловили зловещий дух концентрационного лагеря – птицы перестали петь и только ветер гудит в выбитых окнах теперь уже пустых цехов. Даже краски весны приобрели серый оттенок.
На территории сохранились цеха «Общества для текстильного и кожевенного производства», где работали женщины – узницы лагеря. Также, неподалёку, за пределами лагеря располагались цеха немецкого электротехнического концерна Siemens & Halske AG, где также работали узницы.
Лагерь Равенсбрюк прошёл все этапы эволюции – от трудового лагеря для противников нацистского режима, до лагеря уничтожения. На женщинах, которые здесь оказались, провели все мыслимые и немыслимые эксперименты, которые могли зародиться в головах врачей-садистов СС.
Даже при наличии огромного пространства, трудно себе представить, что тут могли единовременно находиться 50 000 человек заключенных.
Рядом с основным лагерем, в 1942 году был построен молодёжный лагерь «Уккермарк» (официальное название — «лагерь охраны прав молодёжи Уккермарк»). Теперь его нет совсем – его развалины скрыты под зарослями кустарников и деревьев, и прыгают зайцы. (Мы, естественно, туда добрались, проехав на машине под запретительный знак.)
В 1944-45 гг. здесь исправно работали газовые камеры... А женщинам, которые тут были умерщвлены, вы только вдумайтесь, перед смертью выдавались паспорта смерти «V. V.» (нем. Vernichtungslager, Vernichten — лагерь смерти, уничтожить). Женщин с такими «паспортами» убивали, а по документам все они значились, как лица, эвакуированные в оздоровительный лагерь в Силезии.
Теперешние немцы нерешительно (так мне показалось) расчищают этот лес.
В самый дождь, мы всё-таки добрели до закрытой зоны – старой железнодорожной ветки, где остались полуразвалившиеся склады Сименса (у кого сейчас в руках телефончик или пылесос Сименс?), платформы и вагон – такой же, в каких сюда свозили узниц со всей Европы.
На этой станции, сейчас висят плакаты, тронутые временем, но с очень сильными словами: «Сименс больше не контролирует тебя» и «Пути в ад закончились». Кто автор этих строк? Кто это написал? Неизвестно. Но поклон ему до земли...
У Равенсбрюка не сохранились лагерные ворота. Зато отлично сохранились все сооружения жизнеобеспечения охраны и управленческого аппарата лагеря. Комендатура, где сейчас расположены выставки. Целый эсесовский городок, построенный первыми узницами лагеря в 1938-1939 годах. Эти дома не снесены, как надлежало бы (моё личное мнение). Теперь их занимают немецкие дети и играют рядом с ними в футбол... Немцы чрезвычайно рациональны. Они считают, что стены, пропитанные кровью можно использовать в мирных целях. (Берлинскую стену тоже можно было не разрушать, а пристроить к ней гаражи, например...)
Ну и верхом цинизма, на мой взгляд, выглядят до сих пор возвышающиеся над лагерем и поселением СС – дачи коменданта и его ближайшего окружения. Они до сих пор стоят, несмотря, что лоска на них нет! Не удивлюсь, что пройдёт ещё лет эдак пять-десять, и дачи приобретут в собственность праправнуки бывших надзирателей... Место-то красивое! И гулять есть где – прямо по лагерю, меж бывших бараков и около тюрьмы... И купаться можно в Шведтзее – прямо с гранитных плит памятника, которые ступенями уходят в воду, и куда сваливали пепел из крематория...
Едем домой. Наверное, ещё никогда более опустошённым, чем теперь, я не был.
В городке Фюрстенберг жители неактивно (с помощью плакатов на столбах и стенах домов) протестуют против магистрали № 96. Написано, что-то вроде: «Водитель, проголосуй против дороги № 96». Вяло и неинтересно. С таким подходом дорога № 96 ещё долго будет отравлять им существование. Где «активность» сороковых?!
А на поле за деревьями виднеются журавли – символы долголетия, счастья и ровного полета по жизни...
Neun
(10 мая)
Это всё тот же «Гамбургский счёт», только перешедший на тёмную сторону.
Нойенгамме (Neuengamme) – наиболее крупный концентрационный лагерь практически на территории Гамбурга. (Поначалу, с 1938 года по 1940-й, значился как филиал лагеря Заксенхаузен.) Вроде бы считается «трудовым». То есть по жуткой классификации концлагерей не относится к лагерям массового уничтожения.
По дороге к нему, дорогу перебежали олени. Становится традицией – видеть симпатичных зверушек в районе бывших концлагерей. Типа, жизнь продолжается?
Итак, трудовой лагерь... Ну, разве что пару раз отравили газом Циклон-Б советских офицеров, отказавшихся сотрудничать с СС (вообще с военнопленными из СССР тут, как и в других концлагерях, обращались хуже некуда – гробили всеми средствами). Ну, работой на кирпичном заводе не одну тысячу человек довели до смерти. Ну, повесили двадцать детишек (вне лагеря, на территории гамбургской школы!) от 5 до 12 лет, несколько месяцев служивших подопытным материалом для одного эсэсовского «врача». Ну и что?
Зато в лагере было целых два музыкальных оркестра и один музыкальный театр! Зато не все узники работали на тяжёлых производствах! Зато в лагере был свой огород (растения сдабривали пеплом из крематория)!
Теперь здесь тихо и хорошо, как будто бы парк (дамы с детскими колясками прогуливаются). Здесь цветно от одуванчиков и свежих листьев на деревьях. Если бы не вагон на рельсах – ничто не омрачало бы вида.
Сохранившиеся корпуса кирпичного завода и завода по изготовлению пистолетов «Вальтер» - до сих пор в отличном состоянии. Недаром, следуя опять-таки своему внутреннему мировоззрению, немцы до 2006 года эти здания использовали в качестве тюрьмы для малолетних преступников.
Но с 2006 года под давлением общественности и бывших узников концлагерей (узников во всём мире мало кто слушает – всех устраивает своя целая шкура, и вникать в какое-то бывшее горе выживших заключённых никто не желает) Нойенгамме был превращён в мемориальный комплекс.
На месте, где стояли бараки, теперь шлак. В барак длинною в 50 метров и шириной 8 метров должно было вмещаться 300 человек. Однако к концу войны это число удвоилось. Из 100 с лишним тысяч человек, прошедшим через лагерь, более половины погибло...
Одной из последних кровавых точек лагеря – «марш смерти» в конце апреля 1945 года до Балтики, где заключенные были погружены на корабли. В результате налёта британской авиации в любекской бухте нашли свою смерть 7500 заключённых...
Пора назад, в Гамбург – город, построенный из кирпича Нойенгамме.
Уже, будучи в Гамбурге, мы заехали на красивое (если тут уместно это слово) кладбище Ольсдорф и посетили захоронение «русско-советских» военнопленных. Там так и написано: «русско-советских»... И всего-то их там 38 – маленьких плиточек с выбитыми на них латинскими буквами именами и фамилиями, и одинокими гвоздичками...
Каждому своё
(14 мая)
Мне всегда казалось, что концлагеря в силу своего преступного характера должны были быть скрыты от посторонних глаз какой-нибудь естественной преградой – например, лесом. Однако это оказалось не так. Они соседствовали с городами или находились на их территории. А жители этих городов каждодневно видели «людей в полосатых пижамах», пользовались их «услугами», как-то вынужденно или охотно контактировали с «обслуживающим персоналом»...
Вблизи старинного города Веймар расположена гора Эттерсберг, откуда открываются прекрасные виды – на поля, перелески, деревеньки и проч. В своё время, когда Веймар был в составе герцогства Саксен-Веймар, здесь частенько звучали рожки загонщиков и призывные крики коронованных охотников. Позже, в эпоху Просвещения, тут любил прогуливаться Гёте, обдумывая свои новые произведения. Неплохо в Веймаре и его окрестностях чувствовали себя Фридрих Шиллер и Иоганн Бах, Ференц Лист и Фридрих Ницше...
Нацисты отметились тут по-своему и навсегда замарали картину Веймара грязью. В 1937 году, прямо на горе Эттерсберг, был простроен концентрационный лагерь Бухенвальд, через который прошло более четверти миллиона (!) человек и около 60 000 из них погибли.
Лагерь «поглотил» дуб, под которым любил сидеть Гёте (Дуб сгорел в результате налёта английской авиации, однако сохранился его пень). Цинизм во всей красе – Дух Просвещения в концлагере!
Когда мы ехали в лагерь, всю дорогу лил дождь. Как из ведра. Но стоило пройти лагерные ворота, как выглянуло солнце. И оно уже не отпускало до вечера.
В отличие от Заксенхаузена, где надпись «Труд делает свободным» встречала узников при входе в лагерь, на воротах Бухенвальда надпись «Каждому своё» - читается при выходе. В лагере проводилась так называемая «селекция», после чего этапы с отобранными лицами депортировались в лагеря уничтожения. Каждому своё...
В Бухенвальде сохранились кирпичные здания: лагерные ворота, столовая, крематорий, здание склада личных вещей и одежды, а также здание дезинфекции. За пределами лагеря в казармах СС сейчас – администрация музея... (Не перестаю удивляться практичности немцев – казармы и дома СС всегда у них при деле.) Также неплохо себя чувствуют на «чёртовой дороге» (дорога от вокзала до входа в лагерь) гаражи СС и автозаправка.
В самом большом здании – складе личных вещей и одежды, сейчас расположены выставки. Они сделаны по тому же принципу, что и в других концлагерях – жертвы и палачи рядом.
Тут же стоит генератор «MAN» (сейчас под этой маркой по нашим дорогам ездят грузовики и автобусы), который подавал ток в ограждение из колючей проволоки...
Заглянул в туалет, а там кроме привычных унитазов коричневого цвета (туалеты во всех концлагерях, в которых мы побывали, оборудованы унитазами цвета цветочного горшка) ещё и писсуары. Вполне современные. Странная расточительность, учитывая, что первой задачей концлагеря является умерщвление заключённого...
В здании крематория воссоздано расстрельное устройство, которое с конца 1941 года «работало» в конюшне СС. Под предлогом медосмотра, человека заводили в «кабинет» и предлагали подойти к ростомеру. Как только затылок узника касался линейки, раздавался выстрел. Сзади, на уровне головы, в стене было сделано небольшое отверстие... Так, например, казнили 8000 советских военнопленных.
Небольшое отступление. В каждом лагере есть «русская тема». Не хочу выделять «своих» из всех убитых в KZ, но когда читаешь такие слова, как: «советские военнопленные не учитывались в статистике лагеря», можно предположить, что русских/советских людей в концлагерях было убито значительно больше, чем написано в официальных справках. И за казённой надписью в извещении: «ваш муж пропал без вести», стоит ужасная правда о судьбе человека.
Как и каждый концлагерь, Бухенвальд поначалу не был лагерем смерти. Им он стал позднее, когда вовсю заработали печи крематория, примерно с 1940 года. Крематорий устроен грамотно, как впрочем, всё в концентрационном лагере. Внизу, под крематорием – морг. Сюда сваливали трупы умерших за день, здесь и казнили, отсюда на лифте трупы поднимали на первый этаж, к печам...
В крематории «изготавливали» так называемые «сувениры» для эсэсовцев – головы казнённых, высушенные до размеров с кулак... (Эти экспонаты сейчас в экспозиции музея Бухенвальда не представлены по соображениям этики.)
Хотите погрузиться в самую грязь? Познакомьтесь (самостоятельно) с четой Кохов – Карлом и Ильзой - отъявленным садистом и «сукой Бухенвальда».
В Бухенвальде не было газовых камер, поэтому жертв умерщвляли в основном тремя способами: голодом, болезнями, медицинскими экспериментами... А ещё работой, расстрелами, пытками, удушением...
Лагерь не донца откопан, и работы в настоящее время продолжаются. Например, в Бухенвальде существовал «малый лагерь» и о нём мало, что можно почерпнуть из отрытых источников. Малый лагерь (по-другому его ещё называют «лагерь доходяг» или «карантинный лагерь») – это невозможно описать и понять нормальному человеку. Здесь не было бараков в обычном понимании этого слова. Здесь стояли конюшни, в которых как-то существовали «забытые» люди. Их не лечили, почти не кормили, на них ставили опыты с ядами... Тут процветали каннибализм, убийства за кусок хлеба и была жуткая антисанитария.
За пару дней до освобождения, заключённые Бухенвальда подняли мятеж и обрели свободу. Каким-то образом (фантасмагория какая-то!) в лагере действовала подпольная организация. Это при всех-то ужасах! Интересно, как и за счёт чего или кого они выживали? Наверное, этот вопрос лучше не поднимать...
После освобождения Бухенвальда союзными войсками, американское командование устроило для жителей Веймара настоятельную «экскурсию» по лагерю. Чтобы каждый увидел, что творилось у них под самым носом. Часть жителей заявила, что ничего не знала о лагере!
В современной экспозиции имеется одна знаковая запись. Она звучит примерно так: «99% немцев либо активно помогали режиму, либо выбрали политику соглашательства...». Так то...
От Бухенвальда едем по «кровавой дороге». Часть плит, из которых она сделана – оригинальные! Мы опять передвигается по чьим-то жизням...
KZ-призма
После посещения концентрационных лагерей как-то снова начинаешь с подозрением относиться к Германии, рассматриваешь её так сказать сквозь KZ-призму.
Казалось бы, вот же прекрасный город – Гамбург. С его цветением и весной. Но тут же это впечатление зачёркивается Нойенгамме, с его цветением, с его весной. Тёмно-красный кирпич Гамбурга очень схож с тем, что добыт кровью узников Нойенгамме. И так во всём...
Движешься по дорогам, на полях тут и там стоят вышки. Ну, очень похожие на вышки охраны. Того и гляди покажется характерная немецкая каска и ствол пулемёта. (А ведь в данное время, скорее всего, вышки выполняют вполне мирную роль...)
Электрические столбы на знаковых местах автобанов загнуты так же, как опорные столбы концлагерей, с натянутой на них колючей проволокой.
Третий Рейх не отпускает! Он держит в напряжении! В Кёльне, недалеко от Кёльнского собора панки со свастиками, которыми расписаны кожаные куртки. А мне думалось, что свастика в современной Германии запрещена.
На складских помещениях мрачного Шпайхерштат в Гамбурге написано «Block A», «Block B» и т.д. Мне это слово уже знакомо с другой стороны!
Любой шаг по брусчатке в Веймаре и в других городах, после посещения KZ воспринимается не как торжественный труд турецких рабочих, а исключительно как Бухенвальдский набат.
На берегу Балтики, в Травемюнде, стоит памятный камень – в память о погибших узниках Нойенгамме в бухте, после марша смерти, в результате авианалёта...
Тут и там мелькают лэйблы Сименса, Мана, Хуго Босса, Круппа... Живы ребята. Процветают.
Я так и не ответил для себя на вопрос «Как?».
Я каждый день видел добропорядочных немцев и их жизненную обустроенность. Хотя бы немного, но мне удалось познакомиться с шикарной архитектурой, которая смогла пережить Вторую Мировую войну. В конце концов, мне небезразлично творчество Гёте, Манна, Бетховена!
Но вся эта историческая глыба немецкого наследия, превращается в прах, едва переступаешь ворота KZ... Всего каких-то двенадцать лет нацизма, а столько черноты!
Германию покидал со смешанным чувством. Как будто бы из минуса моё восприятие этой страны перешло в твёрдый «0», т.е. в компромиссное состояние...
ЛОЖКА МЁДА
(12 мая)
После обеда, решили сгонять в нижнесаксонский городок Биспинген (Bispingen), где есть необычная достопримечательность – перевёрнутый двухэтажный дом. Вроде ерунда – построили нормальный коттедж, а потом, с помощью кранов и иной техники, его поставили с ног на голову, и ещё накренили немного в сторону. Ну, бесятся буржуи с жиру, чего непонятного!?
Однако совершенно иные чувства посещают, когда ты входишь в этот дом (единственное, что в нём не перевёрнуто – это лестница и окна, по соображениям пожарной безопасности). Дом полон утвари – от столовых приборов, до стиральной машины, и живности – от кошек и собак, до детей... Для тебя – они все ходят по потолку, стоят на нём, хотя по потолку на самом деле передвигаешься ты. Кажется, что чай из чашки, что стоит на столе, сейчас ошпарит твою голову, а из унитаза польётся, сами знаете что... Наклон дома таков (кажется 12 градусов), что ты не можешь ходить расслабленно – тебя постоянно кренит в сторону, как будто бы ты на корабле во время качки.
Мы сразу стали делать фотографии (более оригинальных придумок, чем делать фото в таком месте в голову не пришло) в стиле crazy. Попытка объяснить немцам, которые также бродили по дому, как делать фотографии в таком стиле не увенчались успехом. Пришлось фактически вырвать фотоаппарат из рук фрау и показать, что есть crazy-фото. (У ребят почти случился нервный срыв, когда я забирал с улыбочкой из их рук фотоаппарат.)
Возвращались домой в очередной раз в приподнятом настроении. Немецкий навигатор то и дело говорит «аббиген» (abbigen), т.е. – поворот. Но мне слышится – оббиден. Ещё бы – мы его плохо слушаем, порой пропускаем съезды, превышаем скорость и вообще, ведём себя на дорогах неприлично. Вот он и обижается... Ну и обижайся – немецкий навигатор!
Июнь-июль, 2013
Нижний Новгород
P.S.
Неоценимую помощь в создании этих заметок оказала моя спутница по путешествию - Людмила Евлаева (Л.Е.). Благодаря ней, моё заскорузлое представление о Германии ожило и окрасилось живыми красками. Благодаря её вину, дни, проведённые в городах стали праздниками, а дни, проведённые в мрачных местах – сгладились. Благодаря темпераменту и требовательности её натуры, всем планам суждено было сбыться!