Непомнящая… Она забывала горе, быстро, как никто. По общепринятым нормам, это считалось неприличным. Знакомые не понимали, за глаза называли ее черствой и бездушной. Но она физически не могла долго горевать — ведь мир так многогранен! Разбитое зеркало — к счастью, падение в лужу — к генеральной уборке, обман продавца — к деньгам. Непомнящая сама придумывала приметы, которые, как ни странно, сбывались. Она верила чудесам старых сказок, волшебству дня и таинству ночи. Непомнящая умела радоваться банальным вещам, мелочам, которые обычно не замечают: первой весенней бабочке, теплому шарфу, приятно согревающему в морозы, пушистым снежинкам на ладони. Зимой она всегда держала в кармане лупу и ,при особенно обильном снегопаде, пристально рассматривала многообразие целого королевства, которое помещалось на мягкой шерстяной варежке.
Не помнящая зла. Ей делали больно много раз. Она печально улыбалась с упорством поникшего цветка, который отчаянно стремится к небу и верит, что вновь встретит рассвет. Глаза наполнялись слезами, предательски вздрагивали веки. Пара взмахов ресницами — и буря стихала, не успев начаться, оставив в зрачках отражение несбывшихся грез.
Не знающая любовь… Она скользила по бескрайнему ледяному полю равнодушия и отчаяния, оставляя еле различимую полосу белоснежных коньков. По зыбким следам одиночества Непомнящую находили поклонники. Девушка-загадка, недостижимая и притягательная, она, сама не осознавая, пробуждала трепет и благоговение в самых развязных и беспринципных личностях. Мужчины не понимали, чем их привлекает невысокая, худощавая девушка неброской внешности: узкое бледное лицо с ярко-выраженными скулами, прямые угольно-черные волосы чуть ниже плеч — она могла бы затеряться среди многочисленных красавиц с изящно-соблазнительными формами. Нечаянная улыбка рисовала на щеках озорные ямочки и снимала пелену рассеянности с ярко-синих глаз. Да, да, Непомнящая была рассеянной. Иногда она просто отключалась от внешнего мира, прячась в закрученном коконе собственных фантазий. Она была одна и со всеми. Улыбалась, без тени кокетства глядя в глаза собеседнику. Без притворства интересовалась разговором, но — держала дистанцию, не давая малейшего намека на более близкое знакомство. Мужчины терялись в догадках: дело в них или в загадочной девушке? Они упорно звонили на несуществующий номер, потому что Непомнящая не хотела долгих телефонных объяснений. Она блуждала по коридорам собственных иллюзий и ждала чуда, оставаясь во власти коварного неведения.
В ожидании ей не было скучно. Она любила рисовать акварелью, конечно, как любитель, но искренне. Непомнящая вообще все делала искренне. Когда она не рисовала, одиночество скрашивали длительные прогулки по Лесу. Девушке нравилось неторопливо шагать по лесным просторам, изучать новые маршруты и тропы, негромко напевая приятные для себя песни. Ее репертуар был по нраву лесным обитателям. Белки и куницы замирали с поднятыми лапками и слушали голос девушки, звонко струящийся по лесным чащобам .
Однажды... Впрочем, обо всем по-порядку.
Непомнящая в тот день была особенно беззаботна. Она на ходу сочиняла песни, пробуя на вкус все новые и новые сочетания нот. Клубнично-ванильные мелодии сменялись лимонно-огуречными, а потом дело дошло и до снежно-сахарных. Они хрустящим потоком смешивались с дыханием девушки, оставляя в горле приторно-сладкую прохладу.
Непомнящая верила Лесу, как себе самой, и поэтому не удивилась, обнаружив новую тропинку, которая заманчиво сворачивала в густо-переплетенные заросли неведомых трав. Девушка замолчала. Прислушалась. Листва шептала: “Осторожно, мы не знаем, что ждет тебя на этом пути”. Непомнящая улыбнулась.
- Спасибо за беспокойство, но я доверяю Лесу. Он никогда не обидит свою подругу.
Певунья поспешила вперед. Высокая трава царапала голые ноги, словно предупреждая девушку об опасности, но любопытство сильнее страха. Непомнящая смело продвигалась вперед. Ветви деревьев сплетались над головой плотной аркой, все больше затеняя солнце. Несколько шагов — и девушка оказалась в ловушке: в окружении густых зарослей. В голову закралась неприятная мысль: “Может, стоит повернуть назад?” Резкая головная боль вытеснила надвигающееся чувство паники. Перед тем, как потерять сознание, девушка успела заметить, что заросли движутся на нее, протягивают свои ветви-плети к ее лицу, окутывают мраком и заполняют собой все свободное пространство. Растения увлекали в туннель, зияющий чернотой, грозящий навсегда поглотить и уничтожить любое живое существо.
Холод, темнота и доносящийся откуда-то издалека приглушенный зловещий смех — вот и все, чем встретил гостью “новый мир”. Непомнящая вздрогнула — на ней было лишь тончайшее летнее платье и легкие сандали, в которых так удобно гулять жарким летом. Тело покрылось мурашками. Непомнящая принялась растирать руки и ноги, чтобы хоть немного согреться. Смех вдалеке не прекращался, и девушка, превозмогая холод и страх, двинулась навстречу опасности.
Омерзительное нечто, напоминающее раздувшегося от обжорства бледно-розового червяка, издавало мерзкий злорадный хохот. Непомнящая мужественно приблизилась к источнику ужасающих звуков. Существо прекратило смеяться. Хлюпая желеобразным туловищем, оно подползло к гостье и слегка задело ее массивной тушей. Девушка машинально отдернула ногу.
- Брезгуешь старым добрым Гоэзо? Ишь, неженка! — с обидой просвистело существо, — а, может, ты забыла меня?
- Я не могла забыть, потому что не имею чести быть знакомой с Вами, — девушка постаралась, чтобы голос ее не дрожал и звучал вежливо.
- Значит, не помнишь? Жаль, — громогласно воскликнул червь, и эхо повторило: — аль, аль.
А я знал тебя совсем крошкой. Ты приходила к нам в гости. Старушка Жизанна еще была жива. Ты пела ей песенки своим ангельским голоском, а она засыпала. Да, старушка Жизанна… Она так любила тебя. И я до сих пор люблю.
- Старый дурак! — вдруг запричитало существо, — конечно, ты не узнала меня. Я и сам себя не узнаю в теле этого жирного червя!
Раздался горький смех, который уже не показался девушке омерзительным. Непомнящая внимательно присмотрелась к собеседнику и на мгновение ей показалось, что она видит перед собой упитанного, добродушного старика.
- Вы здесь один? — спросила девушка.
- Один. Исчез мой мир. Краски стерлись, я почти забыл, как выглядел раньше.
А началось все с того, что ты ушла. После твоего ухода все как-то замерло. Само время остановилось. Я… Я не понял, что произошло.
Я начал меняться некоторое время назад. Точнее сказать не могу. Эхь-хе-хе… Сначала лицо. Оно раздувалось, как воздушный шар. Я боялся, что кожа лопнет, но нет — форма готовилась принять содержимое. Тело отвратительно разбухло. В жирном месиве исчезли руки, ноги — все мое тело поглотила разросшаяся до безобразия плоть. Но знаешь, что самое странное? Я разбухал, а мир вокруг усыхал, превращался в горькую пыль, как будто я впитывал в себя все соки жизни. И вот печальный итог — кромешная тьма, одиночество. Я уже не ждал никого, лишь молился, чтобы смерть побыстрее забрала меня.
Но вот ты снова здесь, со мной. Я верю, что не случайно.
Червяк тяжело вздохнул, и все его грузное туловище затрепетало. Непомнящая приблизилась к безобразной туше и аккуратно коснулась ее. Превозмогая отвращение, девушка ласково гладила склизкую холодную кожу, и постепенно брезгливость прошла.
- Я не могу помочь, не знаю как.
Непомнящая плакала. И вместе с ней плакало странное существо, утверждающее, что раньше имело человеческий облик.
Девушка очнулась в объятьях незнакомого мужчины. Его холодные руки в жаркий летний день творили чудеса. На лоб мягко опустилась прохлада — девушка облегченно вздохнула.
- Вы потеряли сознание и я счел своим долгом помочь. Я врач, — звук его голрса невероятным образом успокаивал, дарил безопасность и покой. Тонкие усики, бородка, классического покроя костюм — да, именно так должен выглядеть врач. Но как он оказался в чаще леса? Да и не чаща уже была вокруг, а солнечная поляна на опушке леса. Непомнящая нахмурила лоб.
Мужчина улыбнулся.
- Понимаю, Вас смущает то, как я одет? Согласен — не лучшая одежда для прогулок на свежем воздухе, но… У меня сломалась машина здесь недалеко, а я так давно не был в лесу! Поддался внезапному порыву, и, вижу, не зря. Я провожу Вас до машины и сбегаю за подмогой. Уверен, ерунда какая-нибудь, только я совсем не разбираюсь в механике.
Через несколько часов Непомнящая лежала в больнице — так настоял ее новый знакомый. Генрих. Учтивый и благородный, как свое имя, — он оказался лучшим в городе нейрохирургом. Спустя сутки, пациентка узнала, что у нее рак мозга, к счастью операбельный. Девушка не испугалась, лишь сильно удивилась. У нее никогда не болела голова, а свою рассеянность Непомнящая считала досадной особенностью характера.
Пока шел подготовительный этап перед операцией, пациентка и доктор очень сблизились. По вечерам, когда заканчивался последний обход, Генрих приходил в ее палату и они подолгу беседовали. Мужчину безотчетно влекло к этой странной девушке. Ее мужество удивляло и восхищало опытного хирурга, а забывчивость ничуть не раздражала, ведь Генрих знал: это последствия болезни.
Настал день операции. Непомнящую, всю в белом, как призрачную невесту, повезли в операционную. Тут девушка осознала, куда и зачем едет в громоздкой металлической каталке, и начала кричать:
- Генрих, подойди ко мне! Генрих, ну где же ты? Я боюсь, я очень боюсь.
Последние слова Непомнящая прошептала, так как почувствовала как прохладные мужские руки крепко сжали ее разгоряченные ладони. Девушка прерывисто дышала — паника была во взгляде, нервозной улыбке, которой она пыталась обмануть саму себя. Она боялась смерти. Генрих… Я не могу потерять его. Сейчас…
Генрих держал девушку за руку, пока анестезия полностью не сковала ее тело.
Непомнящая вновь провалилась в черную дыру беспамятства.
На звук хриплого смеха, переходящего в кашель, вышла она к Гоэзо. Тот кряхтел, пыхтел, спеша к ней всем своим безобразным существом. Червь подполз к девушке, желеобразное тело прильнуло к ее ногам. Непомнящая присела на корточки и ласково прошептала:
- Ну вот, я снова здесь с тобой. Правда, не знаю, надолго ли.
- Они убьют меня. Я чувствую. Скоро они ворвутся в мой мир и уничтожат все, что еще осталось. Хотя… Что тут осталось? Старый жирный червяк? И всего-то? Я ведь сам хотел умереть. Но сейчас я знаю, просто знаю, что если не станет меня, ты тоже умрешь. Я не могу этого объяснить, но мы крепко связаны с тобой.
Крик Гоэзо утонул в оглушительном раскате, заставив Непомнящую поднять голову. В кромешной темноте сверкали серебристые искры, сквозь которые медленно, но неумолимо в мир сумрачной тьмы проникал огромный огненный скальпель. Он был устремлен в их сторону. Червяк горестно запричитал:
- Это конец! Они рядом! Спасайся! — Гоэзо растерянно метался из стороны в сторону, но скальпель был все ближе.
Генрих нахмурил лоб. Если в начале операции он был уверен в успехе, то сейчас ситуация вышла из под контроля. Оказалось, что опухоль поглотила важнейшие участки мозга, где опасно было орудовать скальпелем. Спасти девушку могло только чудо и опытные уверенные руки хирурга.
Генрих заметил легкое дрожание правой кисти, что было недопустимо.
“Ну почему именно сейчас?” — разозлился он. Легкий тремор он замечал у себя и раньше, но всегда — после операции, что было простительно: организм выплескивал стресс. Сегодня тремор застал его врасплох, и мужчина понял: ему слишком дорога эта пациентка. Он не может допустить ее смерти, он боится признаться самому себе, что…
Да, да, да. Он влюбился. Глупо, безответственно, влюбился в пациентку, которая доверила ему самое дорогое — жизнь! “Успокойся, ты же врач, собери в кулак нервы и делай то, что должен”, — Генрих медленно выдохнул, вновь взглянул на руки — тремор исчез. Скальпель плавно вошел в мягкую ткань опухоли.
Огромное огненное орудие лишило Гоэзо доброй трети туловища. Червяк корчился в мучительных судорогах. Непомнящая задрожала. Стучали зубы, леденящий озноб сотрясал ее худенькое тело, но девушка двинулась к Гоэзо.
- Не подходи, — хрипел тот. Червь волочил останки разваливающейся плоти, оставляя за собой коричневый, маслянистый след.
- Я не покину тебя, — Непомнящая коснулась влажной кожи Гоэзо.
- Ты не понимаешь? Ты тоже умрешь, если останешься рядом.
- Что происходит? Зачем они делают это? — рыдала девушка.
Гоэзо взглянул на нее слезящимися глазами и вымучено улыбнулся.
- Я наконец понял, что лишний здесь. Кажется, мне пора покинуть этот мир.
- Вспомнила, — прошептала Непомнящая, — я вспомнила дедушку Гоэзо и бабушку Жизанну. Все, что ты говорил — правда! Я любила вас, потому что не знала других бабушек и дедушек. Они умерли, когда я была еще маленькая. А вы были так добры ко мне! В детстве я часто теряла сознание, и тогда попадала в ваш мир. Здесь было так уютно и безопасно.
Лицо девушки озарила робкая улыбка.
Гоэзо захрипел:
- Ты слышишь? Я — не добрый дедушка, я — мерзкое существо, которое мешает тебе жить, я — паразит, который высасывает все соки из твоего юного тела. Меня уничтожат и ты вздохнешь свободно. Как жаль, что я поздно осознал…
Раскаленный скальпель рассек напополам оставшееся туловище Гоэзо, прервав его монолог. Брызги коричневой жижи обрызгали девушку с ног до головы. Непомнящая инстинктивно отпрянула назад, что уберегло ее от следующего сокрушительного удара, превратившего Гоэзо в бесформенную темную массу. Ноги ее подкосились, и девушка провалилась в спасительное небытие.
Генрих отложил инструменты, вытер со лба пот и облегченно вздохнул. Операция прошла успешно.