Борьба за полную автоматизацию или ДАУ FAHM-S
Стармех, встретившись с капитаном, тотчас стали отмечать с ним встречу, потом погрузку, потом отход, потом Рождество, а что они сегодня отмечают, я не знаю. Судно не новое, поэтому на нем многое не работает. Четвертого механика тут сократили и стармех несет вахту. Такое важное устройство, как управление Главным двигателем с мостика (ДАУ), не работает уже больше года. Значит, во время вахты механик должен быть в Центральном посту управления (ЦПУ). Стармех жалостливо попросил посмотреть, что там можно сделать. Прибор сделан на базе старинного микропроцессора, а всякое упоминание о микропроцессорах, как я уже успел заметить, в среде моряков, вызывает легкий ужас переходящий в желание быстро напиться. Все это время, хотя и не использовался, но был под током ящик в мой рост с электронными платами. При этом его дверь была открыта и привязана бечёвкой к выключателю лампочки, неподалеку горевшей. Рядом с ящиком мотористы и механики пьют кипяток с порошковым кофе и чай. Там же они еще и курят. Так что сначала пришлось все основательно вычистить, а платы помыть. Стоя на якоре, попробовали прибор в действии. Конечно, он давал совсем не то, чего от него ждали, но смотреть стали на меня уже с интересом. Два дня я с калькулятором рассчитал значения разных величин, а потом преобразовывал их в двоичный восьмиразрядный код. Процессор (8088) не работал правильно. На мое счастье, в другом конце ЦПУ висел всеми забытый ящик той же фирмы для расчета параметров двигателя. Все датчики от него уже померли, а ящик висит. Там я и нашел нужный мне микропроцессор, вынул и вставил в нужное мне изделие. После проверки и настройки я остался доволен, потому что машина стала вести себя предсказуемо. Все тесты прошли сносно. Поскольку проблема в принципе была решена, доводить до блеска эту систему я не стал. Однако через стармеха настоял на том, чтобы на швартовку шли уже с управлением из рулевой рубки. При отказе системы всегда можно перейти на ручное управление а потому решили рискнуть. Все сработало прекрасно. После швартовки виски пили уже втроем - капитан, стармех и я. Засиделись.
Для закрепления эффекта предпринял еще одну презентацию. На мосту, то есть в рулевой рубке, имеется много всяких приборов и среди них - эхолот НЭЛ-3 (Навигационный прибор для измерения глубины и записи данных на ленту). Эхолот этот тоже давно не работал, хотя все боялись проверок, вызывали каких-то спецов, которые не ехали. Радист эхолот не чинил и вместе с электромехаником, моим коллегой, уехал навсегда. Теперь радистов нет. Я попросил найти документацию и ящик с запасными частями. Осциллограф и прочие причиндалы пришлось тащить из машинного отделения, благо они там имелись в ящике, который не открывался, по-моему, никогда. Во всяком случае, осциллограф был упакован так, как его пакуют на заводе. Притащил все это на мост, создал неплохой антураж и через некоторое время, которое пошло на размышления, заменил одну плату, совсем плохую - выходного усилителя посылки и поднастроил, хотя можно было и не делать этого, еще пару плат. Наверное не стоит и говорить о том, что для такого случая я надел белый, стиранный комбинезон, все отвертки и плоскогубцы были безупречны, словно из операционной, приборы чисты и исправны. Мягкой, взятой из дома плоской кисточкой, я удалял пыль с плат эхолота. Сожалею, но у меня не было спирта, который в таких случаях я люблю щедро лить на тряпку и пол, протирать платы, части оборудования и руки. Все это завораживает собравшихся зрителей, которых в минуты триумфа я стараюсь иметь побольше. Вместо спирта пошла Смирновская водка, которой я взял немного для презентации у второго механика. Я не спеша ковырялся в эхолоте, который к тому времени уже, конечно, работал, поливал все якобы спиртом, на запах которого, тотчас сползлось много народу. Чтобы не перегреть зрителей, включил напряжение. Эхолот, который стоял много лет (при живом радисте) стал жить!
Я попросил рулон новой бумаги для эхограммы. Эта просьба вывела ошалевших зрителей из ступора, капитан сказал: - ну-ка принесите! И сделал в воздухе пальцем замысловатый жест. Все забегали, заискали, вскоре нашли целую пачку бумаги, перевязанной еще советской белой пластмассовой веревкой. Стали ее дергать, но она крепкая. Тогда я достал из новой синей сумки (кстати, неплохо сочетается с белым комбинезоном) автоматический ножик, который купил в Индонезии на базаре за 10 долларов, очень эффектно им щелкнул при открывании и перерезал веревку.
Для порядка спросил,- кто будет менять бумагу? Все как-то сжались, тогда я сказал, что это дело третьего помощника, которого, кстати, не было на мосту, и сам поменял бумагу. На вынутой из эхолота старой и засохшей бумаге была обнаружена запись карандашом: 27 июля 1996 года. Презентация состоялась.
Эхолот засвистел мотором, стал рисовать извилистую линию дна на глубине 25 метров. Я выключил прибор, импортным красивым пинцетом в красной изоляции, который купил в магазине за 35 сантимов, наладил перо самописца и снова включил эхолот. Все работало прекрасно!
В новую синюю сумку аккуратно были отправлены инструменты и приборы.
Позже снова втроем пили виски. Я, правда, с газировкой.