Секретарь комитета комсомола отдельного батальона связи старший лейтенант Сергей Минаев сидел за рабочим столом в своем крохотном кабинете, который делил с секретарем партийной организации, и сосредоточенно думал. Замполит батальона майор Якушев подкинул ему ответственное задание. Так и сказал, очень ответственное – подобрать надежную кандидатуру среди солдат, обязательно комсомольцев, для приема кандидатом в члены КПСС. Поручение было действительно ответственным: солдат в партию принимали в исключительных случаях. Замполит так и сказал, что ошибиться в этом деле нельзя.
-В политотделе дивизии требуют подходящую кандидатуру, - пояснил он удивленному заданием секретарю комитета комсомола. - У политотдельцев со статистикой что-то не заладилось – солдат в члены КПСС уже давно не принимали, за что их раскритиковали в политотделе армии. А с членами и у нас проблемы… Надо подыскать надежного, чтобы не подвел, - подытожил замполит, задумчиво глядя в окно. – Как член партийного бюро отвечаешь за подбор…
Майору Якушеву до пенсии оставалось служить всего ничего – год с хвостиком. Высшего образования он не имел, но имел натренированное чутье на настроение начальства. Поэтому все комиссии партийно-политическую работу в батальоне считали хорошо организованной, а самого замполита в политотделе ценили за надежность. Ему можно было доверить самое ответственное задание, и он с ним всегда справлялся. Будь то подготовка художественной самодеятельности к дивизионному смотру, или хлебосольная встреча начальства. В последние месяцы службы перед пенсией майор Якушев стал заметно осторожней, и старался не влипнуть ни в какую неприятную историю. Старый служака понимал сложность поручения и последствия для себя, если кандидатура в «члены» окажется забракованной.
Минаев встал из-за стола и пошел в строевую часть. Попросил служебные карточки всех солдат батальона и начал их внимательно изучать. Кандидатур, достойных высокого звания кандидата в члены КПСС, нашлось немного. Остановился на одном – рядовом Михаиле Фетку. Специалист первого класса, до армии окончил техникум, родители колхозники, а не интеллигенты, что тоже хорошо для анкеты. Хорошо и то, что солдат был молдаванином – будет выдержана линия братства народов многонационального СССР. Взысканий не имел, и увольнялся через три месяца. Это тоже неплохо, решил Минаев: пока пройдет все формальности, пока примут в партию, уже и увольняться надо. Ничего, порочащего коммуниста, натворить не успеет…
Вернувшись в кабинет, позвонил командиру роты связи, в которой служил солдат. Коротко объяснил ситуацию. Капитану, похоже, было до лампочки – станет Фетку коммунистом, или нет. Ротного заботило одно, что бы солдата с партийным билетом у него не забрали, так как в роте катастрофически не хватало людей. Заверив, что новоиспеченный коммунист останется в подразделении, а ротный только выиграет, если у него будет служить кандидат в члены КПСС из числа солдат, Минаев попросил срочно отправить Фетку в штаб.
-Разрешите войти, товарищ старший лейтенант, - почтительно постучав, открыл дверь кабинета невысокого роста солдат. – Товарищ старший лейтенант, рядовой Фетку по вашему приказанию прибыл!
-Заходи и садись, - указал на стул секретарь.
Минаев в неофициальной обстановке всегда обращался к солдатам на «ты», и никто не обижался на панибратство. Не с ротным же разговаривают, а с секретарем комитета комсомола, которого можно на собрании избрать на следующий срок, а можно и прокатить.
Расспросив для «разогрева» солдата о делах в роте и дома, Минаев решил не тянуть и сразу перешел к делу:
-Мы тут посоветовались и решили, - он сделал многозначительную паузу, - предложить тебе вступить кандидатом в члены КПСС. В роте тебя характеризуют хорошо, специалист ты отличный, взысканий не имеешь, в комсомоле работаешь активно… Как на это смотришь?
Фетку пожал плечами:
-А, может, я не справлюсь, товарищ старший лейтенант… Может, кого другого? – вопросительно взглянул он на Минаева.
-Справишься! – махнул рукой секретарь. – Если бы не справился, в штаб не вызвали бы…
Солдат заерзал на стуле: - Ну, попробую…
-Тут, Миша, - секретарь заглянул в служебную карточку солдата, чтобы не ошибиться с именем, - пробовать нечего. Тебе такое доверие оказывают! Домой приедешь с партийным билетом. А это, учти, кое-что значит в нашей жизни, - многозначительно произнес Минаев.
-Ну ладно, раз надо, я не против, - повеселевшим голосом ответил Фетку. – А что надо сделать?
-Сначала заполним анкету, рекомендации я тебе помогу собрать, а потом все само собой уладится, - успокоил Минаев будущего кандидата в члены.
Фетку пересел поближе. Минаев открыл сейф секретаря партийной организации, который перед уходом в отпуск отдал ему ключ, и достал чистый бланк анкеты. Он был доволен: солдат согласился, и замполит оценит его умение работать с людьми. Что очень важно для политработника. Почти все пункты анкеты еще не успевший до армии согрешить Фетку под контролем старшего лейтенанта заполнил быстро – «не был», «не состоял», «не имел»… Когда дошли до графы о владении иностранными языками, Минаев механически сказал, чтобы тот написал «не владею». Фетку вопросительно поднял голову:
-Товарищ старший лейтенант, вообще-то я знаю румынский и венгерский языки, и украинский с молдавским знаю…
-Подожди, - не сразу оценил ситуацию Минаев. – Что-то ты очень умный… Выходит, знаешь и молдавский, и украинский, и румынский, и венгерский, и еще русский? Фетку виновато посмотрел на комсомольского вожака:
-У нас половину села – румыны, много мадьяр, рядом Украина, - объяснил он. – В техникуме учился с украинцами, с соседями и друзьями разговаривали. Вот и научился…
Минаев задумался. Чутье комсомольского функционера подсказывало, что ситуация усложнилась. Не должен простой советский солдат знать пять языков! Что он тогда делает в армии? И как к этому отнесутся в политотделе?
-Посиди тут, я сейчас…
Секретарь вышел из кабинета и пошел к замполиту.
-Какую чушь ты несешь, - раздраженно сказал майор Якушев. – Ты сам с ним разговаривал на этих языках?
-Товарищ майор, я не знаю ни одного иностранного…
-Ну, вот видишь, ты офицер, высшее образование имеешь, а ни одного иностранного языка не знаешь, - замполит посмотрел на подчиненного. – Может ли простой солдат знать пять языков? Ты представляешь, какой шум поднимут там, - Якушев многозначительно указал пальцем в потолок, - когда узнают, кто у нас служит. Начнется - почему не доложили? А в особом отделе знают? И тому подобное… Веди сюда этого полиглота!
Фетку стоял перед майором, переминаясь с ноги на ногу. В кабинете замполита – такого высокого для солдата начальника, он был впервые, и ему казалось, что он попал, чуть ли не к Богу.
-Фетку, как ты думаешь, для чего в нашей стране существуют институты иностранных языков? – спросил его замполит.
-Ну…, - замялся будущий кандидат в члены КПСС, - наверное, чтобы языки учить…
-Правильно! – воскликнул майор. – А ты, в каком институте учил иностранные языки, диплом у тебя есть?
-Да, не учился я в институте, техникум только до армии закончил…
-Вот видишь, - повеселел майор Якушев. – А на каком же ты основании хочешь написать в анкете, что знаешь пять языков, полиглот, ты наш?
Фетку растерянно молчал. Старший лейтенант Минаев, который слушал разговор, подумал о своем шефе, как о мудром человеке, который всегда сможет «разрулить» любую ситуацию.
-Запомни, в СССР есть единый язык общенационального общения – русский, - просветил солдата майор. – Вот его, и надо знать всем! А другие языки надо учить там, где положено, а не у соседей за столом. По крайней мере, чтобы писать в анкете о знании пяти языков, надо иметь подтверждающие документы…
-Вот что, Фетку, - подытожил замполит. – Мы тебе оказали высокое доверие, понимаешь? Не кому либо, а именно тебе! А ты хочешь нас подвести и показать, что умнее своих командиров…
-Товарищ майор, да я вообще ничего не думаю, - оправдывался солдат. – Как мне скажут, так и сделаю…
-Ну, вот и хорошо! – отрезал майор Якушев. – У нас тут не академия, понимаешь, чтобы твои знания проверять, а боевая часть! Давай договоримся так: забудь то, что знаешь, и напиши, что не знаешь…
Произнеся такую сложную тираду, замполит замолчал. Похоже, он и сам себя запутал.
-Общем, укажи в анкете, что не владеешь иностранными языками, - уточнил майор. – От греха подальше, а то не только нас, но и тебя таскать по всяким отделам начнут…
Услышав про «отделы», Фетку сразу сообразил, куда клонит замполит:
-Так точно, товарищ майор! – напишу, как сказали…
Перед партийным собранием батальона майор Якушев вызвал к себе Минаева и распорядился провести «работу» с коммунистами. Мол, чтобы не подвели, и приняли без сучка и задоринки. В политотделе ждут результата: им нужен член из числа солдат… Коммунистов в батальоне было всего семнадцать человек, некоторые были в отпуске, поэтому Минаеву не стоило большого труда поговорить с каждым. Результат оказался предсказуемым: Фетку единогласно приняли кандидатом в члены КПСС. Теперь дело было за партийной комиссией дивизии, где должны были утвердить решение батальонного собрания.
Перед заседанием партийной комиссии Минаев еще раз поговорил с Фетку. Он напомнил слова замполита об институте иностранных языков, об «отделе», куда могут вызвать и где могут испортить биографию. Солдат слушал секретаря и согласно кивал головой: раз написал в анкете, что не знает ни одного иностранного языка, так и будет говорить…
Вечером замполиту позвонили из политотдела дивизии и сообщили о завтрашнем заседании партийной комиссии, куда надо было привести Фетку. В штаб дивизии, расположенный за несколько сот метров от штаба батальона, солдата повел Минаев. Постучав в двери кабинета с табличкой «Секретарь партийной комиссии», он вместе с будущим коммунистом зашел внутрь. Подполковник Гундарев – секретарь парткомиссии, встал из-за стола, поздоровался с ними за руку.
-Ну, посмотрим, - сказал он, развязывая тесемки тощей папки с материалами на Фетку, которую ему положил на стол Минаев. – Автобиография, рекомендации, протокол партийного собрания, анкета…
Гундарев углубился в чтение анкеты, сверху вниз передвигая по графам указательный палец, похожий на сосиску.
-Так мы почти земляки, - взглянул он на солдата. - В свое время я служил в Молдавии, недалеко от Тирасполя…
Палец подполковника опустился еще на пару граф вниз.
-Постой-ка, у вас почти все знают румынский язык, - поднял голову Гундарев. – А ты пишешь, что не владеешь иностранными языками. Ты что, такой тупой, солдат?
-Почему тупой, - обиделся Фетку, взглянув на Минаева. – Я тоже знаю румынский язык. И венгерский знаю, и украинский…
-А почему же не указал в анкете? – подозрительно посмотрел на будущего члена партии подполковник. – В армии знание иностранных языков приветствуется. Тем более, дружественных нам социалистических государств…
Фетку опять посмотрел на секретаря комитета ВЛКСМ и промолчал.
-Так, выходит, ты скрыл от коммунистов, которые оказали тебе доверие, что владеешь иностранными языками, - прищурился секретарь парткомиссии. – С какой целью?
Фетку снова посмотрел на старшего лейтенанта:
-Не скрывал я, товарищ подполковник, - выдавил он из себя ответ. – Получилось так…
Гундарев закрыл папку:
-Думаю, что в партию вам еще рано вступать, товарищ Фетку, - перешел он на официальный тон. – Сначала пусть соответствующие органы разберутся, почему вы, военнослужащий Советской Армии, пытались скрыть знание иностранных языков, а потом примем решение!
В кабинет уже начали заходить члены партийной комиссии. Зашел и начальник политотдела дивизии полковник Миронец. В частях его недолюбливали за излишнюю подозрительность и мстительность. Минаев знал, что недавно у полковника произошел конфликт с начальником штаба их батальона из-за какого-то пустяка. В курилке, где собрались офицеры после отъезда полковника, начальник штаба – высокий статный майор, неосторожно съязвил, что, мол, из его штанов коротышке-начальнику политотдела могут пошить два кителя. Полковнику донесли в тот же день, и у начальника штаба начались серьезные проблемы. Отослав Фетку ждать решения комиссии в коридоре, подполковник Гундарев обратился к членам партийной комиссии:
-Товарищи коммунисты, сегодня мы должны были рассмотреть вопрос об утверждении решения партийного собрания отдельного батальона связи о приеме рядового Михаила Фетку кандидатом в члены КПСС, - произнес он тихим голосом. – Но ситуация изменилась: товарищ Фетку скрыл от партийной комиссии, что владеет языками двух сопредельных с Советским Союзом государств. А коммунисты батальона проявили политическую близорукость, и не пожелали как следует изучить его биографию. С какой целью солдат, ежедневно дежурящий в радиосетях боевого управления, скрыл знание двух иностранных языков, еще предстоит разобраться тем, кому положено. А мы, я думаю, должны отложить рассмотрение вопроса приема товарища Фетку в партию…
У Минаева похолодело в груди - вот как все повернулось! Начальник политотдела поднял голову от бумаг, которые внимательно читал, и посмотрел на него:
-Товарищ старший лейтенант, вы здесь представляете партийную организацию батальона?
-Так точно, товарищ полковник, - вскочил со своего места Минаев.
-Зайдете ко мне после заседания комиссии…
Вопрос Фетку сняли с повестки дня. Минаев вышел в коридор и сказал солдату, чтобы тот самостоятельно шел в часть, а он задержится в штабе дивизии. Фетку подавленно козырнул и поплелся к выходу. Минаев постучал в двери кабинета начальника политотдела. Разговор был тяжелый. Полковник, казалось, обрадовался очередному поводу вспомнить недобрым словом их батальон. Он долго выговаривал комсомольскому секретарю за политическую близорукость и партийную беспринципность. Потом при нем позвонил майору Якушеву и, не стесняясь Минаева, отругал его начальника, добавив, что завтра в батальон прибудет специальная комиссия, которая начнет комплексную проверку положения дел в части. А политработники, ответят за полиглота вдвойне.
…Майор Якушев смотрел в окно своего кабинета. Сумерки готовились накрыть землю, но солнце еще освещало багровым светом верхушки старых тополей. Лето готовилось уступить место осени…
«Наверное, и мне придется уступить место, - подумал майор. – Эх, не дали дослужить, как следует. Вздрючат теперь за этого полиглота по первое число…». Он с неприязнью подумал о своем комсомольском секретаре, который, как решил для себя Якушев, подсунул, не разобравшись, этого слишком умного солдата.
«Сколько раз говорил им – не связывайтесь с этими гнилыми интеллигентами, - мысленно оправдывался замполит. – Подумаешь, языки он знает! Полиглот долбанный…».
Не постучав, дверь кабинета открыли.
«Наверное, Минаев пришел, - подумал майор. - Всыплю ему по самую завязку за формализм в работе с комсомольцами. Надо объявить выговор еще до начала работы комиссии, чтобы отметили мое оперативное реагирование на недостатки. И для «особистов» надо придумать какую-то версию в свое оправдание. Не один же я проворонил этого полиглота…».
-Разреши зайти в гости, Алексей Иванович?
Замполит повернулся к вошедшему. В дверях стоял подполковник Киреев – начальник особого отдела дивизии…