Часть I
Глава 1.
Лето заканчивалось. В моем городе это, примерно, двадцатые числа июля. Всё, что идет дальше–выкидыш весны и осени, тут либо жарко, либо мокро. Лето перестал любить ещё в детстве, оставшись в городе на каникулах я не знал, чем себя занять. Друзья или были на дачах, или курили гашиш, ставший популярным в тот год. Для меня же открытием стал алкоголь и секс. Сегодня был день, без понятия какой, но он не сильно отличался от вчера, которое было точной копией любого дня предыдущей недели. Это могло быть бесконечным событием в обратную сторону, но всё началось всего месяц назад (судя по длине волос). Три или четыре недели назад я послал начальника в место, где люди его положения вертят таких как я. Взамен он послал меня в пеший поход в места, не столь отдаленные от выше указанного. Я не возражал – денег я не получал уже давно, возможно это было как-то связано с тем, что я не работал толком, но я не уверен.
Вернулся домой я в тот день только через трое суток. Вместо «Привет, любимый!» от жены я получил по лицу и десять минут на сборы. Мне хватило двух. Подробности следующего месяца от меня ускользают, но, похоже, что не в момент просветления, я решил отправиться в Москву.
В конце следующего месяца я возненавидел лето ещё больше, но пока что я, полный энтузиазма, ехал на Московский.
Впервые её я увидел у входа на вокзал. Знаете, есть там такая арочка, где днем ребята продают сим-карты, а вечером пьют пиво. Я занимался благотворительностью - сливал мелочь мужику «на бухло», а она проходя мимо попросила нас улыбнуться – нужно забавное фото для журнала. Я честно пытался, но у меня не получилось. Бомж не стал даже пытаться, выдал что-то нечленораздельное, но похожее на «Пошла нахуй, шлюха!», при этом смачно пукнув. Фотография получилась отличной. Докурив с ним последнюю сигарету, я направился к кассам. По идеи, каждый шаг должен быть тяжелее предыдущего – я покидал СВОЙ город из которого никогда не уезжал больше, чем на неделю и дальше чем на сотню километров. Ничего такого я не чувствовал – мне было легко ногам и ясно голове, значит, всё правильно. Но, скорее, всего это значит, что несколько кружек пива на голодный желудок неплохо накрывают.
- Здравствуйте, один до Москвы, будьте добры, – я всегда на «Вы» и вежлив. Питер, хули.
- Время какое? – кассирша была такой… холеной что ли. Толстая и некрасивая – кассу строили сразу вокруг неё.
- Любое, но чем раньше, тем лучше, – я всё ещё был милый.
- Мужчина, надо заранее выбирать время! – логики в этом я не увидел, но свалим всё на неопытность в плане поездок. – Вот, есть «Сапсан» через час. Билеты дорогие.
- Я беру один, заверните.
Билет грел душу, но опустошил мой кошелек. Стоило задуматься на что я буду жить в Москве, но легкость – вы помните. Главное было вот что – я ехал в столицу! Я там никогда не был, еду туда один, первый раз в жизни… один... еду…я.
Меня не было в поезде через час и в Москве я не был через короткие три с половиной часа. Через час я был пьян, а через три (с опережением графика, заметьте!) лежал в подворотне недалеко от вокзала и думал «оказывается вот на что похожа столица!». Полицейский, который попросил мои документы утверждал, что я слишком не трезв, но я настаивал на жаре и усталости. Мы не сошлись в этом вопросе. Когда я покупал другой билет я был меньше похож на себя в паспорте, а ребра болели так, что хотелось выть. Но всё это было не зря – я всё-таки ехал в поезде. Не «Сапсан», но и не бар на Пушкинской.
Она была со мной в одном вагоне. Мы сидели рядом и много курили в тамбуре. Она курила Lucky Strike. Она мне нравилась.
Свою последнюю пачку я отдал мужчине с ну очень убедительными руками человека, которому в хозяйстве не нужна ни лопата, ни весло. Стоя на вокзале под мелким и совершенно неприятным дождем, я курил её сигареты и задавался философскими вопросами – кто виноват, что я такой идиот и что мне с этим делать-то теперь?! Её красный Lucky приятно обжигал горло и бодрил не хуже кофе в пышечной у ДЛТ. В пачке лежала её визитка с адресом на обратной стороне. Юля Михайлова Дизайнер, фотограф. «Если не знаешь куда пойти – приезжай». Шутите? Да если бы мне было куда пойти, я бы всё равно выбрал угадайте что.
География Москвы для меня началась и закончилась книгой про метро, поэтому я выбрал Воробьёвы горы. Почему бы и нет? Вопросы духовные отошли на второй план, ударную позицию же занял вполне житейский «Где, блять, жетоны?». Жетонов не было, были карточки. Как я добрался куда надо не знаю до сих пор, вроде метро-то не должно сильно отличаться, но оно было другое! Схема напоминала мне паука, который тянет свои лапки ко мне и хочет, чтобы я остался тут навсегда. Ну нет, я выбрался – я был герой.
Поднимаясь на смотровую по какой-то тропинке, я курил уже привычный мне «Parliament», а её сигареты валялись на дне сумки, скорее всего между моим здравым смыслом и надеждой на минимальную пользу от этой прогулки. Вообще странная история у меня с сигаретами – я всегда был и буду против курения и не переношу запах дыма. Никотиновая зависимость — это подарок от второго курса университета, а любовь к парламенту это долбоебизм чистой воды – почти сотня за два десятка гвоздиков в гроб здоровья. И вот она – вершина горы, и вот он вид на стадион, и вот… вот ведь мазафака!
-Н-даааа… - вырвалось у меня вздох не восторга. Мысль закончилась, как и моё желание увидеть этот чудный край. Буря эмоций оказалась легким штилем, которого хватило на то, чтобы меня сдуло оттуда обратно в метро. Весь день я болтался по Красной площади и слушал радио в каких-то кафе-ресторанах. Её телефон загадочно молчал, я вполне ясно злился. Наверное, надо ехать к ней – рассудил я и вышел из кафе не заплатив.
Знаете, что такое метро в Питере в 6-7 вечера по будням? А я знаю, и передать словами это нельзя, по крайней мере, цензурными. Подумав, я не трезво решил ехать на такси, сунув визитку водителю (русскому!) я отключился.
Она была дома, и была не одна - подруги пришли узнать, что-и-как и поклянчить сувениры с «холодного севера», как они сказали. Они долго с удивлением взирали на магнитики с медным Петром и разведенным дворцовым, интересно, что они ожидали получить? Когда начались расспросы, я вызвался сбегать за пивом. Не имею понятия как, но к моему возвращению женщин стало больше, и они были одинаковые! Прическа, юбка в пол, белые топы – это, вроде, было модно тем летом.
Когда к ночи мы рассказали все байки, а девчонки больше не стеснялись материться при мне, пиво уже перешло из стадии выпивки в стадию запивки к водке, родилась отличная идея – давайте фотографироваться! Наверное, фотоаппарат был хороший и очень дорогой, но Её руки словили волну местного радио и сказали «Баста! Мы танцуем». Последним снимком стала грудь девчонки, что пришла позже других и выпившей, естественно из расстроенных чувств, больше других. Её звали Ами и она была наполовину армянка, имея чудные, чуть кудрявые волосы до талии и упругую грудь отличного второго размера, которой не сиделось в лифе ну вот никак, Ами завидно отличалась от остальных, одета в джинсы и клетчатую рубашку, она травила пошлые анекдоты и пыталась заставить рюмку плавать в бокале с пивом. К трем часам, трезво оценив боевую обстановку, хозяйка сказала, что неплохо было бы уже спать. Конечно же я спал на кухне.
Утро было тяжелым – оно началось в пять вечера.
Глава 2.
-Да что же такое, где это чертово кофе?! – Этот писклявый голос снёс мой сон, как Little Boy снёс Хиросиму в 45. Раскрыв глаза, я увидел чью-то задницу, крутящуюся возле плиты.
-Кофе – это он. Он мужик, который ставит вас по утрам на ноги, – утром я немного нелюдим и хамоват. Самую малость.
- Мне всё равно! Юлька уехала утром, сказала, чтобы ты с Амой приехал на студию. Она на машине, так что буди её и валите уже. – Обладательница задницы повернулась ко мне лицом. О боги, лучше бы она этого не делала. Теперь у меня кроме похмелья ещё и депрессия.
Знаете, есть такой тип женщин – они кладут не косметику, а штукатурку что бы быть красивее. И их это не спасает, а делает только хуже. Знаете, да? Так вот, до косметики (штукатурки, простите) всё ещё хуже! Это было лицо, отягощенное посталкогольным состоянием и жизнью в столице. Я собрался с силами и не поседел. «Блять, как же хорошо, что я не женат на таком… чуде советского ещё конвейера рожениц».
- Ами знает куда ехать? Чай тут есть, кстати? – Главное сохранять статус гостя из ниибаца культурной столицы.
- Она знает. Чая нет, кофе только. Давайте быстрее, по дороге чего-нибудь купите.
Не люблю утром с кем-то разговаривать. Между прочим, сколько сейчас времени? Утро, да, пять вечера. Всё, надо будить девочку и ехать на студию. Предварительно я заглянул в ванную. Я не так часто пью, как может показаться, в основном только на выходных и по праздникам. Последняя неделя дала о себе не то что бы знать, она просто прошлась маршем по плацу моего лица и устроила показательное выступление о том, как не надо проводить отпуск. Щетина, синяки под глазами, отросшие волосы и ужасно мятое лицо - я был хорош, в лучшем своём виде.
-Ну, нет, сначала душ.
Отодвинув занавеску душевой, я обнаружил там... Нет, не человека в ванной со льдом. Человека в ванной с бухлом и, кажется, пиццей. Ещё одна подруга, судя по всему. Нет, мне надо принять душ, иначе я за себя не отвечаю!
Что на меня нашло в тот момент я не знаю, но, взяв бутылку пива из рук дамочки (вялый третий размер, который расплылся во все стороны и первые признаки целлюлита на бедрах, кошмар, если честно), я открыл её об стиралку, оставив длинную и глубокую царапину, сел на краешек ванны, сделал глоток и повернул смеситель со словами «Доброе утро, Вьетнам!».
- Аааа, твою мать! Сука, ты что творишь скотина?!
- Пора вставать, милочка. Освободите полосу, я тоже хочу свежести.
Мне нехило прилетело в челюсть. Даже не пощечина или неумелый удар, это был прекрасный прямой в левую щеку. Да, после этого душ мне уже не нужен был, мне нужна была аптечка, ибо эта сука разбила мне губу и сколола зуб, уже много позже я узнаю от Юли, что это деваха 5 лет занималась боксом.
- Пошел вон отсюда, скотина! Дебил недоношенный! Выметайся!
- Всё, всё! Я уже ушел. Кстати, сиськи не очень как-то, – сказал я закрывая дверь.
- Подонок! – в дверь с той стороны что-то ударилось и разбилось. Похоже, это было пиво.
Так, подвиг я совершил, теперь надо найти Бемби. Интересная квартира, сколько же здесь комнат? Одна дверь заперта, судя по всему это Её комната. Так, гостиная, тут уже никого. Маленькая комната, похоже, кабинет. А вот и моя будущая спутница.
Ами лежала на диванчике, завернувшись в плед. Волосы её были разбросаны по подушке, а голая ножка игриво свешивалась вниз. Эх, если бы не… Не суть, надо ехать. Я прикоснулся к её плечу и легонько потряс. Ноль реакции. Я огляделся, на подоконнике стоял графин с водой. «Нет, Костя, шутка, повторенная дважды уже глупость».
- Проснитесь граф, нас ждут великие дела!
- Ммм. Какой ещё гриф? Ты что несешь? – она повернула голову в мою сторону и приоткрыла глаза. - Который час? Юлька уже свалила?
- Ага, Юлька уже дофига часов, как свалила. Сейчас половина шестого. Нам надо на студию ехать, так что вставай. Умыться советую на кухне, а то в ванной какой-то шмароватый ихтиандр бросается бутылками. - Она молча поднялась и пошла на кухню. Оттуда приятно тянуло свежезаваренным кофе и что-то бормотал телевизор. Я сел на диван и решил подумать. Как всегда, вовремя. «Нефиг делать, кроме как ехать на студию. Оценим обстановку: где мои шмотки я даже не представляю, денег нет, курить хочется, телефон сел».
- Ты ехать готов? – она как-то слишком быстро вернулась и была уже прихорошившейся и бодрой. Мне бы так.
- Да, можно ехать. У тебя тачка или на такси?
- Нахер тачку, я в дрова пьянющая ещё. В глазах два тебя и всего остального и того больше. Поймаем машину, тут ехать-то двадцать минут.
- Ладно, ты будешь сверху, я не спорю.
Как-то странно она на меня посмотрела. Странно, но мне понравилось. Кажется, сегодняшний вечер будет лучше предыдущего (как же я ошибался). Но это будет вечер, а сейчас ещё утро.
- Слушай, мне нужны таблетки, а то голова разламывается. И сигареты нужны.
- У меня всё в машине есть, там возьмём. Прощаться будешь с кем или так пойдем?
- Всем пока! Было приятно познакомиться! – крикнул я уже выходя из квартиры. В ответ мне донеслось что-то нечленораздельное с кухни, и кое-что очень понятное, но абсолютно не печатное из ванны.
В Москве дождь. Закинувшись таблетками и выкурив по сигарете, мы («Блятские наркоманы!» - сказала милая бабушка) сели в первую же остановившуюся машину и направились к месту встречи. Оказалось, что студия находится в какой-то офисной высотке и занимает этаж или два.
- Ну, где вас носит? – Юля суетилась с фотоаппаратом в толпе других фотографов. – Я закончу примерно через час, тут ****ец! Ждите в трешке, там никого нет. Солнышко, ты как-то нехорошо выглядишь, уверена, что готова сниматься сегодня?
- Ой, да брось, не так уж и плохо, сейчас приведу себя в порядок, переоденусь, и всё будет Ок. Ждём тебя в третьей, удачи! – Ами была сама лучезарность и доброта, хотя пила вчера как конь на водопое.
Кивнув, Юля, ловко орудуя локтями, ввинтилась в толпу, периодически матерясь на малолетних хипстеров, камеры которых, кстати, стоили столько, сколько я зарабатывал за полгода.
- М-да, это какой-то… Охереть, в общем. Пойдем?
- Да, ты иди, а я сейчас подойду. Третья комната в конце того коридора, не заблудишься.
Найдя, наконец, третью комнату (не заблудишься, как же, тут можно не то что заблудится, а девственность потерять от неожиданности) я открыл дверь и немного обалдел. Это была спальня! Нет, серьёзно, самая настоящая спальня в офисном здании посреди Москвы. На прикроватном столике была разбросаны какие-то женские причиндалы, а на подоконнике, да неужели, стоял чайник и пепельница. Заварив себе ароматного чая (зеленый чай бывает ароматным?), я закурил. Вид из окна был… Наверное, для столицы типичным, но я привык видеть дворы или другие здания глядя в окно, здесь же я видел дороги, крыши, снова дороги и снова крыши. Чувство ностальгии для меня невиданно, ведь я всегда рядом с малой родиной, но вот сейчас, в этом чужом городе, я чувствовал именно её. И, как любой петербуржец, я захотел напиться, но под рукой был только чай и сигареты.
- Ты в курсе, что здесь не курят? – Я не услышал, как Амра зашла в комнату. На ней были светлые шорты и майка, больше всего похожая на легкую тюль, через которую было отлично видно грудь. В комнате было прохладно, и грудь… ну вы поняли, да?
- Извини, таблички тут нет, поэтому…
- А это не табличка? – подойдя ко мне, она указала на плакатик «No smoking» рядом с дверью. – Так что дай-ка это мне.
Забрав сигарету, она села рядом со мной. Её бедро было таким горячим, а руки, когда она вытащила сигарету у меня изо рта, наоборот - ледяными. Мне как-то резко стало жарко, а джинсы в области пояса неимоверно тесными. Пытаясь хотя бы немного отстраниться от неё я случайно ( серьёзно, абсолютно случайно!) задел её ногу.
Знаете, в отношении девушек я всегда был тот ещё тормоз, никогда не говорил нужных слов в нужное время, никогда не делал то, что нужно тогда, когда нужно. В общем, как я женился остаётся загадкой даже для меня. Но сейчас было иначе, я почувствовал дрожь, что пробежала по её телу, увидел искорки в глазах, и я поцеловал её.
- Ребята, вы совсем двинутые?! Хотя бы понимаете, сколько это стоит? Быстро всё исправить, пока никто не пришел! – Юля пришла через час, но нам этого хватило. Уронив чайник, пепельницу и лампу с тумбочки, мы упали на кровать. В какой-то момент или Амра, или я стали слишком активны и кровать, не выдержав напора страсти, подломилась. – Я вас в машине буду ждать, идиоты.
- Ну и что будем делать? – Она закурила очередную сигарету. После всего на Ноу смокинг было глубоко плевать.
- Нет, ну можно всё починить, но… У меня есть идея получше!
- Мне раздеваться?
- Читаешь мысли, деточка!
Я просто сгрёб осколки пепельницы и чайника под кровать.
- Сегодня двигаем к Нику – ему предки квартиру оставили на месяц, поэтому надо что-то привезти с собой. – Мы мчались по улице на Юлиной машине. Она резво обгоняла одну за другой вяло тянущееся машинки, и сигналила редким пешеходам, перебегающим дорогу не там, где положено.
- А что именно он хочет? – Ама сидела сзади и красила ногти.
- Ну как что? Ты же его знаешь, немного того, немного этого. – Юля посмотрела в зеркало заднего вида и шумно втянула носом воздух, проведя пальцем вдоль верхней губы.
- Ну, если так, то надо заехать ко мне – там что-то осталось ещё с твоего отъезда, дорогуша!
- А просто алкоголем мы не обойдёмся? – вопрос мой был весьма логичен, ведь разгоняться-то можно и нормальными методами! – Давайте купим ему виски, рома или коньяка, в конце-то концов!
- Ну ты шутник! - Девчонки заржали, да, именно заржали, в голос. – Нет, Ник не из таких - он за здоровый образ жизни, без алкоголя и никотина. Но всё остальное он употребляет как бешенный. А тебе, Костя, надо бы побриться, а то выглядишь как гастарбайтер.
- Ну нет, со щетиной я выгляжу привлекательнее в глазах людей.
- Если только в глазах ****ей. Делай так, как говорят.
Ник, в младенчестве Николай, был сыном очень богатых людей, а занимался тем, что не работал, а просто тусовался. В свои двадцать он имел трехкомнатную квартиру в центре, две машины и наркотическую зависимость. Да, жизнь удалась!
- О, проходите, друзья! Кто этот мачо со следами алкоголя и помады на лице? А, впрочем, не важно, я рад тебя видеть, мужик! Я Ник, проходи! Вы что-то привезли? Ого! Это для меня? Вау! Теперь точно вам рады здесь! – Ник оказался низеньким пареньком с лермонтовскими усиками, телом покрытым татуировками и туннелями в ушах размером с глаз лимура.
- Ну проходи, чего стоишь-то? У вас в Питере такого нет, вы там гниете на своих набережных гранитных, а жизнь-то вот она! – Юля толкнула меня в спину и выхватила у проходящего мимо парня бутылку пива.
- Хорошо, что нет. У нас есть духовность и нам…
- Ой, блять, я вас умоляю! Все слышали про вашу духовность, вы этим свою безнадегу прикрываете! На что там смотреть, в Санкте-вашем-Петербурге? Нева да Эрмитаж! Всё! Никто не веселится, все ходят как отмороженные, то ли дело у нас! – Парень, у которого Она отобрала пиво, зачем-то высказал своё мнение.
- Тебя-то, кто спросил, мальчик? – я терпеть не могу, когда кто-то плохо говорит о Моём городе. Пальцы, сжатые в кулак хрустнули.
-Ребята, спокойно! Костя, познакомься – это Денис, он работает экскурсоводом и промоутером, если захочешь, то устроит тебе частную прогулку по Москве с показом всех достопримечательностей. Денис, а это Костя, он мой новый друг из Питера, как ты уже понял. – Амра встала между нами, заметив, что дело может кончиться чем-то не хорошим. Я протянул руку и пожал маленькую наманикюренную ладошку Дениса.
- Конечно! Устрою и совершенно бесплатно, надо же показать КАК выглядит настоящий город. Ай! – это я сжал его руку ещё сильнее. – Сильный какой. Юленька, скажи, а твой Коля в курсе, что у тебя за друзья из Питера? Ты к нему завтра поедешь?
- Тебе-то какая разница? Да, поеду. А теперь пошел вон! – Теперь кулаки были сжаты у Юли. – Пидор мелкий! Сука, завтра всё расскажет… Надо выпить!
Пройдя в квартиру, мы сразу направились к бару, Амра куда-то делась и, лишь изредка, я замечал её волосы где-то в толпе. За стойкой бара стояла девчёнка в одном купальнике и гавайском венком на шее.
- Мне три водки, а ему виски, - моя спутница не собиралась долго думать над выбором топлива. – Сука, сука,сука! Я не тебе, ты наливай. Как же этот Ден меня достал! Всё Коле рассказывает всегда! Ублюдок, морду ему разобью!
- Слушай, а кто такой Коля? Твой старший брат?
- А я не рассказала? Как это я могла забыть, чёрт! Он мой жених, сейчас в армии, а когда вернётся, мы собираемся пожениться. Завтра вот к нему еду, если хочешь, то поехали с нами.
Внутри у меня всё оборвалось и похолодело, а лицо наоборот горело как никогда. Я чувствовал звон в ушах и тяжесть в голове. Биты, что отбивала стереосистема, глухо ударяли в меня, заставляя сердце стучать быстрее и быстрее. Юля продолжала что-то рассказывать про её мужчину, как они познакомились и что будет у них дальше, но я слышал только звон, который пронзал меня и резал на меленькие кусочки. «Она почти замужем. Она ждёт его с армии. Она его любит. Она..- Вместе с виски я выпил её водку. – Сейчас накроет, надо подождать.» Я улыбнулся и сказал, что надо отойти, кажется, она ещё пару раз меня окликнула, но я уже ничего не слышал. Закуривая, я долго не мог попасть огоньком по кончику сигареты. Вдруг кто-то выбил у меня только подожженную сигарету изо рта.
- Уважаемый, курить только на кухни, извини. – Парень в темных очках (зачем они в помещении?) указал мне на дверь, ведущую, судя по всему, именно на кухню. Я кивнул и начал протискиваться через толпу. На диване я заметил Ника в одних трусах и ещё нескольких девушек, сидящих рядом, одной их которых была Амра. Они что-то втягивали носом через трубочки со стеклянного сервировочного столика. Подняв голову и улыбаясь, Амра посмотрела одновременно на меня и сквозь меня. Пусть хоть кому-то будет весело.
На кухне было людно. Даже не так, на кухне было не протолкнуться, все курили, кричали, пили и кто-то, кажется, занимался сексом на кухонном столе. А на холодильнике сидел Ден! Он что-то говорил про Москву и Питер, при этом пытаясь объяснить превосходство одного над другим. Надо объяснять кого над кем? Я прошел-протиснулся через всю кухню на балкон, там было прохладно, а из людей была только девушка, старательно блевавшая свесившись через окно почти полностью. Я взял её за пояс и немного притянул обратно, а то мало ли, при этом собрав её длинные роскошные волосы за спиной.
- Спасибоооо… - её снова вырвало.
- Да без проблем, - я закурил её сигареты «Sobranie», - может тебе сигаретку?
- Уэээ…нет…спа…бо… б…ть!
Вторую сигарету я подпалил от первой. Если алкоголя не много, а убраться хочется капитально, то нужно покурить, выпить и снова покурить - у меня срабатывает. Вот и сейчас я чувствовал, что никотин делал своё дело - меня накрывало. Моя соседка по балкону, наконец, отыграла свою мизансцену и повернулась ко мне лицом. Ну, если бы не бледность с зеленым оттенком, красные глаза и пот, выступивший на лбу, то я бы сказал, что они привлекательная.
- Какой-то ужас! Фуф, спасибо, что помог. Я Маша. Ты прости, что так познакомились, ой, фу… Я пойду в ванну, ты это, не пропадай. Спасибо ещё раз.
- Ага, а я Костя, – сказал я в пустоту. Девушку, похоже, ещё не отпустило, потому что смотрела она куда-то в пространство за мной, а выходя, стукнулась о порожек.
На столике стоял бокал с ромом, но в его кашерности, после сцены с окном я сомневался, так что прихватив только сигареты этой милой Машеньки, я выгрузил тело с балкона на кухню. Денис всё так же сидел на холодильнике и говорил про…
- Ну а он говорит: «А у нас в Питере духовность». Представляете? Духовность, нах! Да они там все повернутые на своей духовности! Сидят в болоте и квакают! Хаха! Чего же тогда сюда-то едут? Я ему говорю, мол, говно ваш город, да и сам ты тот ещё му… - Он не успел договорить. Схватив Дениску за штанину, я сдернул его с холодильника и уронил прямо на стол, где стояли стаканы, и валялась куча недотушеных бычков.
- Эй! Мудила, что делаешь-то?! Совсем охуел? Блять, мои руки, сука!
-Пойдем поговорим, экскурсовод хренов! – я потащил его через толпу к выходу. Кто-то пытался мне помешать, но пара ударов в нос и пах отбили желание людей вставать на моём пути.
Вытащив Дена на лестничную площадку я пнул его несколько раз в грудь – просто, что бы не орал, а то нормальные люди уже спят. Закинув его в лифт, я нажал кнопку первого этажа. Вытаскивая из подъезда (да подъезда!), это тело, я придержал дверку для милой женщины пожилого возраста и попытался улыбнуться. Наверное, не получилось, потому как я услышал что-то про милицию и скотов, которые совсем уже не знаю меры.
На улице было прохладно. Дождь кончился, но ветерок был тот ещё. Я пожалел, что оставил куртку с квартире. Оглядевшись, в поисках товарища промоутера я заметил, что он уже дополз до скамейки и был занят тем, что плакал и вытаскивал осколки стаканов из рук и ног.
- Ну вот зачем так о моём городе? – подошел я ближе, - ты ведь даже не был там, а так не лестно о нём отзываешься! Зачем? Я же не говорю, что Москва – большая деревня, ну?
- Пошел в жопу, сука! Ты не знаешь кто мой папа! Тебе закопают, сука! – Сопли и слёзы были размазаны по всему лицу.
- Давай нормально разговаривать, идиот! Я ещё раз говорю – просто извинись, и мы пойдём обратно наверх.
-Иди на ***, мудак! Ты су…
Он не успел договорить. Снова. Я ударил его ногой в грудь. Несколько раз пнул по почкам и, кажется, в область, где у мужика есть яйца. Пиная его, я пытался объяснить ему, что нельзя просто так оскорблять другие города, а тем более, называть людей мудаками! Наверное, если бы я не увлёкся так этим процессом, то заметил бы патрульную машину, въехавшую во двор. Единственное, что я почувствовал и заметил это сильный удар в спину и несколько уже по всему остальному, после этого я благополучно отключился.
Очнулся я уже в отделении полиции. Жутко болело всё, что может болеть. Языком я нащупал несколько сколотых и один выбитый зуб. Денег, документов и сигарет нет. Я попытался приподняться, но ничего не получилось. Я снова вырубился. Если это можно назвать сном, то мне снился Питер. Моё болото пять лет назад, то время, когда у меня ещё было будущее, а жены и синяков по всему телу нет. Мне снился последний спокойный год моей жизни.
Глава 3.
Санкт-Петербург.
Два года назад.
- В итоге я собрала вещи, вызвала себе такси и уехала в аэропорт. И вот я здесь, а она там.
- Ха-ха-ха! Женщина, да тебя не поймёшь! Зачем надо было ехать туда, если знала, что там будет её бывшая?
Мы сидели в баре на метро Звенигородская. Есть там одно такое местечко, весьма либеральное к кошельку, где вся городская шпана может накачаться в меру бодяжаным алкоголем и затем ввалить своё тело в метро, что бы разъехаться по домам. Что касается неких «мы» - я Костя Р. - молодой специалист, всего пару месяцев как получил высшее образование и теперь тружусь в госкомпании, а девушку, что сидит напротив зовут Любовь, она младше меня на несколько лет, но в жизни повидала столько, что я чувствую себя домашним до мозга костей. Она рассказывает мне о своей с подругой поездке в Симферополь этим летом. И это не та подруга, что рассказывает тебе о своих мальчиках или слушает о твоих, не та, что ходит с тобой по магазинам и фотографируется в примерочной. Нет, это её любовница. Да, Люба лесбиянка. Всего каких-то полгода назад она случайно уехала в столицу, а там соблазнилась одной madam. «Не понимаю, как это произошло! Я, когда выпью, даже чуть-чуть, абсолютно себя контролирую!» - говорила она. О-да, я-то знал КАК она себя контролирует. Наше знакомство произошло именно в ситуации, когда и она, и я совсем немного выпили на встрече стройотряда.
Наверное, многие знают, что представляют собой стройотряды, а ещё больше слышали о них всякие байки и хвалебные рассказы. Опять же – песни у костра и всё такое прочее, замечательное в разной мере. С одной стороны, осталось именно так, а с другой… С другой - это сборище тех, кто хочет откосить летнюю практику, срубить хорошую сумму (за месяц можно получить столько, сколько их родители получают за два) или найти себе партнёра (нет, не для тенниса). А может быть всё не так уж и плохо. Точно не скажу, ведь сам я не состоял в нем, по причине того, что эти молодчики даже при сухом законе пьют столько, сколько мой организм просто не сможет принять. Итак, Любовь. Я забрал её с этого сомнительного мероприятия и привез к себе домой. Там мы сделали одну глупость. Много раз. А потом потеряли друг друга из виду на семь-восемь месяцев. Может быть, мы бы никогда и не встретились вновь, но таких девушек не забывают.
- Я не знала, что это её бывшая! Она говорила, что любит только меня, что ей со мной хорошо и прекрасно, она даже завтрак мне готовила каждое утро, представляешь?! Она говорила, что её подруги найдут нам квартиру, мы будем с ними ходить на пляж и…
- И ты не догадалась спросить свою дорогую, что это за подруги?
- Нет, я же говорю, я даже не подумала! Мы с ней столько планировали: уехать в Европу жить, там купить квартиру или дом, знаешь, там целый дом стоит меньше, чем двушка у нас в городе? Представляешь? Там, в Европе, отношение к геям и лесби совсем другое, там можно нормально жить. Там люди НОРМАЛЬНЫЕ! – последнее слово она прокричала так громко, что на нас обернулись люди, а официантка пришла уточнить всё ли хорошо. А ведь что бы сделать заказ её хрен дозовёшься, а кнопка «вызов официанта» просто не работала.
- Два виски и колу. Ещё сигареты будьте добры вот такие. – Люба показала пачку «Vogue». Официантка с улыбкой испарилась.
- Тебе не произнести это слово? Я понимаю, что «Vogue» немного неоднозначно читается, но «вог» или «воуг» можно сказать, – а я закурил свой «Parliament».
-Произнести, но они-то может, не поймут. Я в Украине пыталась купить, так там, в магазинах, это «Вогуе». Да, что ты ржешь? Именно так! Вогуе, блять.
- Ладно, забей на сигареты. В Европе-то они нормальные, но вы две сами хороши. Считаешь, что у вас такие отношения, что можете покупать дом? Ребенка может ещё хотели взять? –сказав это, я взглянул ей в глаза. Сейчас что-то будет.
- А может быть хотели! Ты считаешь, что не надо? Да мы стали бы для него лучшими родителями! Или ты считаешь, что лесбиянки и гей не люди? Что мы не достойны того, чтобы создавать семьи? Ты как все эти, - она повела головой. Люба говорила не просто на повышенных тонах, она почти кричала, и к нам уже спешила администратор.
- Уважаемые, будьте любезны вести себя прилично, иначе придется вас выпроводить.
- Да-да, простите, просто забавный случай рассказывает девушка.
-Забавный случай? Для тебя это ещё и смешно? Я думала, что ты поймешь, а ты…
- Я и понял. Или ты хотела и ей рассказать свою историю? Давай, вперед! Если она тебе нравится, то склей её. Видела колечко на большом пальце? Она не против однополых отношений, можем даже посоревноваться в том, с кем она уедет. А возвращаясь к теме нашего разговора - нет, я не против таких отношений. У меня достаточно знакомых всех фронтов, что бы здраво судить о том, какие пары нормальные, а какие нет. Так вот, твой случай это даже не исключение. В общем, жди, когда она вернётся и что тебе скажет, а то, как я понял, ты слишком резко слилась с квартиры, даже не выслушала её, а может там была встреча старых друзей.
- Нет, там не было «просто встречи», она держала её при мне за руку, говорила с ней так, как… Она со мной так разговаривала только перед сексом, она только этим голосом, только глазами может так возбудить! Я всё о ней знаю - там была не просто встреча. Но, ты прав, оставим эту тему, а то я разревусь. Лучше расскажи мне как там твои с Катей?
- М… Никак. Да и не было никаких отношений – я тебе говорил, что она вообще никак мне. Кроме того, ты знаешь, что отношений у меня быть ни с кем не может. С Катей хорошо, да. Она забавная и симпатичная, секс, опять же, отличный. Но она не моя женщина, тут ничего не поделаешь.
- Очень жаль. А твоя причина про «не моя женщина» уже бесит! Сколько ты баб отшил, руководствуясь этим? Это всё из-за неё? Из-за твоей Маши? – Она посмотрела на меня с негодованием. Но она права, всё было из-за Маши. Собственно, с Любой я тоже расстался из-за Маши. Из-за моей женщины, из-за той, которую люблю уже почти пять лет.
- Мне сейчас на какой вопрос отвечать-то? Я всех отшивал из-за неё и Катю тоже. Но, похоже, что это всё зря. И знаешь почему? Эта сука выходит замуж! Да-да, я тоже с таким лицом сидел, когда узнал. Вот об этом я говорить не хочу, так что давай о чём-нибудь совсем нейтральном?
В баре мы просидели ещё пару часов, а потом разъехались по своим делам. То есть, как по делам, она поехала ночевать к подруге, что жила неподалёку, а я потащился домой пешком, денег оставалось на пару пачек сигарет. Погода в Питере была такая, питерская что ли. Но мы люди привыкшие, так что прогулка пешком меня не пугала. Идти мне предстояло по Лиговскому проспекту, месту, с которым связаны, наверное, лучшие годы моей жизни. Глупо накидывать себе ещё пару километров пути, но дома меня ждало ровно ничего, так что вскоре я, миновав пять углов и Владимиркую, вышел на улицу Марата. Здесь, в доме 22 (это прямо за музеем Арктики и Антарктики, если идти в сторону Невского) меня когда-то лишила девственности учительница математики. Точнее, она была практиканткой, которую направили в нашу школу отработать положенные часы практики, в день учителя я был достаточно пьян и харизматичен что бы взять у неё телефончик. А потом, как-то само собой, получилось так, что мы оказались сначала в кафешке на тех самых пяти углах, потом в ресторане суши на Разъезжей. Мы сидели там очень долго, я сказал, что провожу её.
Она ютилась в коммуналке здесь неподалеку. Комнатушка была маленькая, но безумно уютная. Высокие потолки с лепниной, на стенах фотообои пейзажей (она сказала, что это её родные края, где-то за уральским хребтом – я не запомнил), дивана не было, но был огромный матрас из IKEA, знаете, такой высокий и мягкий, на него можно прыгнуть с разбега и отскочишь ещё на полметра вверх. Естественно был письменный стол. Нет, это был даже не стол, а целая письменная площадь – он занимал большую часть комнаты и был завален какими-то бумагами и тетрадями. Такие столы, только самую малость меньше, стоят сейчас в читальном зале Политехнического Университета. Всё было так хорошо и правильно в этой комнате, что я решил остаться на ночь. Она не возражала, только предупредила, что спать мы будем под отдельными одеялами. Какие вопросы, пусть хоть я буду спать на столе, главное я останусь с ней!
Ночью она сама обняла меня. Она была из тех девушек, которых хочется именно любить. Заниматься сексом с такими просто кощунство! Миниатюрная, всего 160-165 сантиметров, в свои двадцать три она выглядела как выпускница старших классов. Прижавшись ко мне она сказала, что ей всегда страшно засыпать здесь одной и спросила, не могу ли я не отпускать её всю ночь? Я мог. Я хотел этого больше, чем хотел чего-либо и когда-либо. Улыбнувшись моему ответу, она неловко поцеловала меня в губы, потом ещё раз, но уже не так неловко. А потом случилось это. Для меня она была первой, я для неё нет. Утром она рассказала мне за завтраком, что у неё на втором курсе был преподаватель, которому она понравилась, он приглашал её на свидания, дарил цветы и маленькие презенты. Все её однокурсники смеялись над ней, а когда наступила сессия ещё и всей толпой обиделись на неё (чисто женский коллектив, что вы хотите?), когда она единственная со всего потока получила автоматом отлично.
- Они даже не знали, на что я пошла, что бы вообще остаться в этом университете! Он сказал мне, что, если я ним не пересплю, то меня отчислят. Он это устроит, я не сдам экзамены, зачеты и даже пересдать мне не дадут. В общем, мне пришлось согласиться.
Когда она рассказывала мне это, и то, как потом она вынуждена была терпеть однокурсников, этого преподавателя и, самое главное, саму себя, я холодел от ужаса и злости. Стакан сока, что я держал в руке, лопнул, разрезав мне всю ладонь, но боль не чувствовалась, я ненавидел этого человека. Даже не зная его, не зная её товарищей по университетской скамье, я готов был плюнуть в лицо каждому, а этого ублюдка просто размазать по стене. Руку мне обработал и перевязал её сосед, он был врачом в местной поликлинике и неплохим портным, судя по шву.
Такие отношения, как у нас с ней, не могли закончиться семьёй и браком. Она хотела ребенка, безумно хотела, а я… Я ничего не хотел от жизни. В то время я уже встречался с одной девушкой около года, но чувства наши ушли, или их не было вообще, так что вины я за собой не чувствовал. В итоге я расстался с обеими и нашел другую – девушку по имени Настя. Как-то глупо получилось, но она была похожа на эту учительницу. На самом деле, если подумать, то почти все мои девушки были похожи на неё. Кроме моей жены. С которой я вот-вот должен был познакомиться, оставалось всего пара улиц один магазинчик, где я купил сигареты на последние в этом месяце деньги. Уронив себя о поребрик напротив Крестовоздвиженского собора, я решил, что пора справить дела. Свернув на улицу с названием в душе не знаю каким я ввалился под арку дома с номером один. А я, судя по храпящей куче чего-то вонюче-невнятного, тут не один.
Снова выходя на проспект, я сначала повернул не туда, то есть снова двинулся к Площади Восстания. Только дойдя до метро Лиговский Проспект, я подумал, что что-то не то, моста, который я уже должен был перейти, всё не было, но был подземный переход. С недоверием посмотрев в честные и глубокие его недра, я выругался и повернул обратно. И вот, наконец, переходя Ново-Каменный мост, я остановился. Краем глаза заметил, что на спуске вниз, которые, кстати, закрыты, сидит парочка. А немного дальше ещё двое стоят у стены. Зрение у меня очень средней паршивости, так что мне могло и показаться, поэтому я встал у ограды и закурил. Никотин ударил в голову, а я ударился о перила.
- Мужииик! Эй, на мосту, мужик! Слышишь?! У тебя сигареты будут? Меняю пачку на два пива! Пиво холодное. Слышь, не жлобись, а? – истощенный и не трезвый (кто бы говорил, да) голос из реки отвлек меня от избиения ограды моста. Хотя, кто кого избивал было не совсем ясно. Подавшись вперед, я посмотрел в воду. Там никого не было. А что я хотел там увидеть?
- Еблан, куда ты смотришь! Я тут, эй! Влево, тьфу, блять, вправо башкой вращай! Вот! Да, сюда иди! – это был один из тех, кто сидел внизу набережной.
- Что за пиво?
- Какая, нехер, разница? Главное холодное! Иди сюда, не ссы не от****им – у нас праздник! Я в армию ухожу скоро.
- Охереть праздник, – буркнул я себе. И уже ему, – иду, рядовой!
Перелезая через калитку, я потерял ботинок и чуть не рухнул вниз. Варианта низа было два: грязная вода далеко внизу или не лестница прямо здесь. Мне как-то даже повезло – ботинок ждал меня внизу, а не в воде. Порадовавшись маленькой победе, я сел на ступеньку, но тут же вскочил обратно, там было что-то мокрое и грязное, кажется водоросли или тина. Я уже говорил, что в начале лета купил себе бежевый плащ? Считайте, что говорил. Я плюнул и сел обратно, один черт хуже не будет. Завязав шнурки и кое-как поднявшись, я двинулся к паре – это был парень и девушка. Они сидели на толстом пледе, рядом стаял кальян, и валялось несколько бутылок вина, часть из них была уже пуста. Пиво было не видно.
- Что, пиво ищешь? Оно в ящике, вон у стены. Угощайся. Я Саша, а это Алена. Если заметил, то вон там, в темном уголке, ещё два субъекта в состоянии объектов, это Руслан и Наташа. Они сейчас заняты друг другом, так что не будем отвлекать, а ты присаживайся. Сигаретку-то дашь? Тебя как звать?
- Я Костя. Это парламент аква, угощайтесь.
Мальчик Саша был красив на лицо и мягок на голос. Такие парни нравятся сильным девушкам или девушкам, которые хотят себе вечно молодого ребеночка в лице мужа. С возрастом они практически не теряют красоты, а облысение не грозит годов до шестидесяти. Сам по себе Саша был невысокий и щуплый. Он что-то рассказывал про себя и про армию, про… как там звали тех, что в уголке? Но я смотрел не на них и слушал совсем не его. Я смотрел на Алену. Она была похожа на Диту фон Тиз, только моложе. Алёна протянула мне руку для рукопожатия, смотря, при этом, прямо в глаза. Коснувшись её ладони, я почувствовал что-то такое странное, что не передашь словами. Однако, если очень постараться, то примерно так: эту руку ты не отпустишь никогда, это не просто мимолетное знакомство, это нечто гораздо большее. Отдернув руку, возможно слишком поспешно, я поднялся и подошел к краю набережной. Вода пыталась облизать берега до самого верха и ей это удалось бы, если бы это не был Питер в начале осени – ей было лень. Всему городу было лень заниматься своими делами, поэтому я пил пиво с незнакомыми мне людьми, Моя женщина собиралась выходить замуж, Люба спала со своей новой подругой. Все друзья где-то и с кем-то, но не я. Алена подошла очень тихо, тронув меня за плечо (снова эта дрожь), она протянула мне мою пачку сигарет. Машинально открыв её, я заметил вложенную записку. Подняв глаза на девушку, я по губам прочел «Позвони мне». Убирая в карман пачку, я подмигнул.
- Ну-с, Александр, приятной службы и удачи. Я пойду, поздно как-то. Рад был знакомству и всё такое, – я попрощался с Сашей, который всё ещё что-то рассказывал. Посмотрел на Алёну, но она тянула кальян, словно ничего не произошло. Махнул рукой и ушел. Было пять утра первого сентября. Только что я познакомился со своей будущей женой.
Глава 4.
Москва.
Наше время.
- Реинер Константин, на выход! Лицом к стене, руки за спину! Реще давай! – крик дежурного сержанта выдернул меня обратно в реальность.
- Зачем орать-то так, уже иду.
- Заткнулся, разговаривать запрещено. Так, вышел, лицом к стене.
Покинув сумрачную камеру, я на мгновение застыл в дверях из-за яркого света, ударившего мне, казалось, не в глаза, а прямо в голову. За это я получил ощутимый тычок под ребра дубинкой. Когда-то я слышал, что их называют «Аргумент». Ну что же, с этим аргументом я спорить не стану.
Меня долго вели по коридору, лестницам и переходам. Если (очень большое «если») я буду покидать это место сам, то мне понадобиться проводник. Остановили меня перед дверью с табличкой «Майор Васильчук». Лицом к стене я повернулся сам.
- Разрешите доложить! Привели его. Запускать? – сержант приоткрыл дверь и обратился к кому-то внутри. Я заметил, как он вытянулся и напустил на себя строгий вид.
- Да, давай его сюда, сержант.
- Заходи. Руки за спиной. Встать здесь. Я буду за дверью, товарищ майор. Если что – зовите. Разрешите идти?
- Свободен, сержант.
- Есть! – он образцово развернулся на каблуках и вышел из кабинета.
В кабинете был кто-то ещё. За несгораемым шкафом, прислонившись к стене, стоял человек. Похоже, он не хотел, чтобы кто-то кроме меня и майора знал, что он здесь. Когда дверь за дежурным закрылась, он вышел из угла и сел за стол. Лицо было очень знакомое, когда-то я его видел. Не могу вспомнить где. Абсолютно седой, но с густыми волосами, в неброском, но дорогом костюме, а на руке поблескивают часы. Очень дорогие часы. Я знал это, потому как когда-то я работал пару месяцев в салоне по продаже часов и хронографов. В качестве обучения мне необходимо было вызубрить несколько каталогов и буклетов фирм-производителей, собственно, именно из-за этого я научился ориентироваться в ценах. Его часы были от швейцарских производителей и стоили, по меньшей мере, семьдесят тысяч.
- Сережа, я оставлю вас. Сержант за дверью, но думаю он не понадобится, однако, если что, ну, ты понял. А я через пол часика приду. Хорошо? – майор встал из-за стола.
- Да, спасибо, Витя. Но мне пятнадцати минут хватит.
Выходя, хозяин кабинета как-то с интересом, что ли, посмотрел на меня. Интересно, если майор отдал ему свой кабинет, да и сказал, что беспокоить не будут, то что сейчас будет?
- Ну чего стоишь, Костя? Присаживайся. Будь рад, что сесть пока не получится. Но это пока. Я хочу поговорить с тобой про Дениса, точнее про то, что ты с ним сделал. У парня проломлен череп, трещины в ребрах и выбиты передние зубы. А теперь вопрос: зачем ты это сделал?
- Во-первых, Сергей, здравствуйте. Во-вторых, говорите мне «Вы», пожалуйста, мы с Вами не пили. Ну и в-третьих, я череп этому имбецилу точно не проламывал. Зубы да, ребра может быть, но череп – это работа ваших подчиненных. Налетели как шавки и бить начали. Нет что бы выяснить что слу…
- Слушай сюда, щенок! Этот имбецил мой сын, а ты его инвалидом чуть не сделал! Говорить тебе я буду что угодно и как угодно, и насрать что ты думаешь, понял?! Тебе, блять, очень повезло, что я знаю кто ты, точнее, даже не ты, а отец твоей жены. Не помнишь меня, да? А я на свадьбе у тебя был и очень хорошо запомнил тебя. Я тогда Валентину говорил, что ты чмо и не пара Алене. И вот доказательства.
Точно, на свадьбе я его видел! Это какой-то сослуживец алениного отца, какая-то шишка в московском управлении. Не вдавался тогда в подробности, а надо было. Может быть сейчас было бы понятнее в какую клоаку я попал. И что он вообще от меня хочет-то? Что бы я перед сыном его извинился?
- От меня Вам что нужно? Хотите цветы Дениске подарю?
Сергей резко перегнулся через стол и схватил меня на шею. Придвинул своё лицо к моему и посмотрел в глаза. Знаете, я именно из-за этого не люблю смотреть в глаза – это признак агрессии, попытка выяснить кто сильнее. Тут ситуация сложная, он в прошлом чекист, а я постоянно играю в гляделки с кошкой. Мы могли бы сидеть так вечно, поэтому я отвел взгляд. А он ударил меня головой о стол.
- От тебя, сучёныш, мне надо только одно. Свали в Питер. А здесь что бы я тебя больше никогда не видел. Учти, если приедешь, то я узнаю, и разговора у нас уже не получится. Понятно изъясняюсь?
В глазах у меня сверкало, а он уже волок меня к двери кабинета. Возле неё он с силой двинул меня об стену. Я снова (который раз по приезду?) ударился головой. Кажется, меня сейчас вырвет.
- Учти, вернёшься сюда и больше не уедешь никогда. Только на кладбище. Сначала КПЗ, а до зоны уже не дойдешь. Понял? Вещи заберешь у человека, который тебя встретит, он тебя отвезет на вокзал. Всё, пошел вон.
Я вывалился из кабинета. И тут же получил пинок от сержанта. Встать сразу не получилось, голова кружилась, а ноги были ватные. Мне только что, кажется, сказали, что меня убьют. И не так, как говорили в детстве или даже в подростковом возрасте, а именно по-взрослому – прямо и без намеков.
Сержант вывел меня из отделения, а перед входом меня уже ждали не менее приветливые и теплые руки сотрудника Сергея. Это был парень, если не младше, то одного возраста со мной. Бритый, в темном костюме и водительских перчатках. Он протянул мне мою куртку, которую я оставлял в квартире Ника. Всё, кроме телефона было на месте, даже сигареты.
- Сергей Станиславович сказал, что тебя надо отвезти на вокзал. А ещё тебе звонят. Трубка в машине. Садись на заднее сиденье. Без выкрутасов, – водитель говорил как-то обрывисто, словно ему каждое слово давалось с трудом.
Поскольку били меня за последнее время достаточно я сел в машину. Закурив, я взял трубку. Номер звонившего был закрыт.
- У аппарата. Кто это?
- Здравствуй, Костя. Это я. Узнаешь?
Я узнавал. Слышал этот голос всего раз пять в своей жизни, а обладателя видел дважды, но этого было достаточно. Я разговаривал с отцом Алены.
- Здравствуйте, Валентин. Конечно узнал! Как ваше здоровье? Вы что-то хотели? Я тут не дома, на самом деле.
- Помолчи. Я знаю где ты. Алена всех на уши поставила что бы тебя нашли. Она сейчас с матерью живёт, у неё нервный срыв был из-за тебя, козла. Учти, мне всё равно, что у вас тем происходит, но для меня права всегда она, а ты как был уркой с окраины, так и останешься. Но она тебя выбрала, поэтому приходится мириться с этим фактом. А теперь по делу. Сейчас ты едешь обратно в Ленинград, на вокзале тебя встретят мои люди и привезут сразу ко мне. Убегать даже не думай, они знают, как ты выглядишь и когда приедешь. Поговорим с тобой, а потом ты вернёшься домой. Жить долго и счастливо будете. Договорились?
- А если я не хочу, а? Что, если я дерну стоп-кран и просто свалю куда-нибудь, где меня никогда не найдут. Как вам предложение?
- Хорошее предложение. Полностью отражает твоё интеллектуальное развитие. Ты же знаешь, где я работаю?
- В общих чертах знаю. В Большом доме на Литейном.
Алена что-то рассказывала мне про папу-генерала с Литейного проспекта. Про то, что он может очень много и легко найдет её, если она не вернётся домой вовремя. Разговор этот зашел где-то через полгода после нашей первой встречи на Обводном. Собирались уехать на Новый Год в Карелию отдыхать к моим друзьям, но Алена очень долго мялась, поэтому я просто приехал за ней и забрал с собой, естественно, ничего не сказав родителям. Так вот первого января в половину двенадцатого дня крепкие мужики приехали её забирать, а я точно так, как сейчас, разговаривал с её отцом, только лично. Что хуже, лично или по телефону? Сложный вопрос. Лучше вообще без этих разговоров. После этого случая я начал верить в слежку за всеми по мобильному телефону и в теорию всемирного заговора в принципе. Поэтому я сказал.
- В общих чертах знаю. В Большом доме на Литейном.
- Правильно, именно там. И ты знаешь, что я могу. А вот Сергей может ещё больше, так как он, фактически, мой начальник. Просек?
- Очень хорошо просек. Я еду. Цветы можно не покупать?
Валентин не ответив, прервал связь. Вернув телефон водителю, я закурил. Всё складывалось не очень хорошо. В Питере меня ждет не очень меня любящий тесть, в Москву мне вообще ход заказан. Меня могут зарыть как там, так и тут. Ну ничего, я и не из таких дыр вылезал оставаясь в белом. Хотя нет, вру. В такой заднице я впервые.
- Гражданин начальник, - раз убивать меня пока не собираются, то можно и юморить. А били меня уже достаточно много, хватит. – Где мой телефон-то? Можно позвонить?
- На вокзале получишь. А теперь молчи.
- А радио включишь, начальник?
Он промолчал, но радио включил. Так мы и доехали, я в салоне сзади - курил одну за другой сигареты, он за рулём - вел машину, нарушая многие правила и наплевав на скоростной режим, и радио, которое передавало белый шум. Сука.
На вокзале мы были через 6 сигарет. Водитель действительно вернул мне телефон. Проводив меня до вагона, он вручил мне билет в купейный вагон. Неплохо, но я ожидал скоростного поезда.
- Ну, любимый, спасибо, что проводил! Не поминайте лихом, гражданин начальник, – я улыбнулся водителю-охраннику.
Посмотрев на меня, он склонил голову набок, потом улыбнулся и сделал шаг вперед, протягивая руку. Ого, хоть кто-то тут приветливый и с чувством юмора! Рукопожатие было сильное. Даже чересчур.
Проводница проверила мой билет, заглянула в паспорт. Интересно, она думает, что фото там действительно показывает меня вот таким, как сейчас? В моем купе пока никого не было. Посмотрев окно, я заметил, как водитель что-то говорит проводнице и показывает удостоверение. Задернув занавески, я растянулся на диване. День был очень долгий и очень насыщенный. Надо всё обдумать, но сначала – спать.
Но сразу уснуть у меня не получилось. Проводница пришла проверять билеты и документы ещё раз, а потом принесла бельё. Я так и остался один в купе. Уже утром, когда я привел себя в порядок, умылся и стал выглядеть мало-мало лучше, за утренним стаканом чая проводница, её звали Надя, сказала, мол, этот мужчина, что меня привел, предупредил о том, что ко мне никого не подселять и вообще, как можно меньше со мной контактировали.
- Он даже сказал тебя закрыть в купе! Представляешь? А я ему, извините, но это против правил, а он мне корочки показывает, а я не понимаю, что там написано и всё равно говорю запрещено, и вообще работать мне надо. Вот. Отошел он, значит, но всё равно в начале поезда стоял. Я видела. А ты что, агент какой? Может, надо тебя в милицию сдать?
- Я хороший агент, Наденька. Мне можно верить, я на благо родины работаю. А тот, кого ты видела это шпион. И всё это государственная тайна. Скажешь кому, придется тебя найти и…- замолкнув, я округлил глаза и провел пальцем по горлу.
Похоже, она действительно испугалась. Не волнуйся, Наденька из Псковской области, приехавшая в Северную Столицу поступать в университет, но провалившая экзамены, нет никаких шпионов в твоём вагоне. Хотя, откуда мне знать, правда? Я был больше чем уверен, что эта история про шпиона и агента уже на подъезде к Питеру разлетится по составу – Надя очень говорливая, за час общения с ней я, кажется, перезнакомился со всеми её родственниками и друзьями.
На вокзале меня действительно ждали - пара ребят, лица которых были как с картинки найди различия, они поймали меня сразу у вагона и отвели в машину. Мне показалось, а может и нет, но я видел их той зимой, полтора года назад, в Карелии.
Глава 5.
Санкт-Петербург.
Полтора года назад.
- Доброе утро, Петербург! Просыпаемся с хорошим настроением, сегодня пятница, а значит выходные уже начались! Погоду обещают отличную: никакого ветра, только снег и то ближе к вечеру. Встречаем середину зимы и последний день рабочей недели с целым часом музыки, поехали! – радио разбудило меня в восемь утра голосом однокурсника. Я, как самый большой оригинал, просыпаюсь под радио. Сегодня я должен встретиться с этим диджеем. «Поверь, тебе это нужно, чувак!». Раз нужно, то зачем отказываться?
Оторвавшись от кровати, я прошлепал в ванну. Утренние приготовления из чая и пары сигарет, затем костюм без галстука по случаю короткого дня, служебная машина до офиса на Лиговском, насколько встреч и совещаний, всё – рабочий день закончен. Едем к диджею, он обещал нечто особенное на выходные.
Местом встречи выбрали символично Особое заведение. Вы знаете, где находится «Пять углов»? Конечно знаете! Если пройти по Рубинштена в сторону Невского, то по левую руку будет дом Довлатова. Там есть кафе-бар «Цветочки». Прекрасен он тем, что помимо стандартного меню можно попросить бармена сделать для вас специальный коктейль и, поверьте мне, он будет исключительный! Эти люди из обыденной батареи алкоголя способны сделать невероятный микс.
- Почему именно Рубинштейна, Серега? – мы никогда не здоровались. Он был всегда небрит и помят, поэтому казалось, что ты его только что видел выносящим мусор или курящим на площадке. Он словно твой сосед, который каждую неделю занимает чирик до следующей недели.
Сережа талантливый паренёк, закончивший университет по специальности, которую он сам узнал, только взяв в руки диплом. Он никогда не был готов к экзаменам, пропускал большинство занятий, а если и приходил, то уже ближе к концу пары, но преподаватели его за что-то любили. Женщины хотели бы видеть своих мужей такими, а мужчин думали, что именно такими они были в молодости. Он бесконечно харизматичен. Лучшие девушки университета хотели провести с ним пару минут, только что бы оставить ему телефон (эти бумажки всегда летели в ближайшую мусорку). Парни всегда первые протягивали ему руку в приветствии, обращаясь при этом, Сергей Анатольевич (не знаю почему, ведь его отца зовут Михаил). А мне, можно сказать, повезло – я никогда не стремился познакомиться с ним, и он сам нашел меня. Вот зачем: я был знаком с удивительной девушкой, по имени Алиса. Она какое-то время проработала в магазине «Castle Rock», а я какое-то время носил кожаные штаны и косуху. На этом, а также на паре B-52 в арт-центре на Пушкинской, мы сошлись. Сережа выдолбил мне весь мозг упрашивая, нет умоляя, познакомить с этой дамой. Я просто представил их друг другу в каком-то ирландском пабе на Просвете и ушел охмурять пару девиц, которые и довезли нас сюда. Вернувшись, обнаружил, что Алиса сидит на коленях Сереги, и всё у них сложилась. Господин Ланский никогда не представлялся по фамилии или, тем более, по имени-отчеству, для всех «можно просто Сережа», кажется, именно этим он и заставил Алиску выпрыгнуть из трусиков на первом свидании в туалете того самого паба. Сергей Ланский уже тогда знал, как взять от жизни всё. Диплом он получил только из-за КВНа, в котором ничего не делалось без его ведома и участия, а после учёбы стал работать промоутером одного модного клуба. Очень быстро клуб закрылся, не выдержав конкуренции, а работавшие там люди не знали, куда себя деть. Они ничего не умели, кроме как выбирать за других музыку и создавать настроение. А делали они это талантливо и со вкусом. Раньше всех смекнул, конечно, Ланский – он у кого-то одолжил, с кого-то потребовал, но достал деньги на своё маленькое интернет-радио. Благодаря этому человеку я всегда знал, что выходные не пропадут.
- Потому что отсюда, представляешь, можно за десять минут попасть на Невский! Нет, ты прикинь? Ровно десять минут – я засекал! – Он похлопал себя по запястью, на которых не было часов. –А на самом деле, сегодня мы едем в область. Там есть элитный, ты слышишь, элитный коттедж на Неве! Мы собираемся снять этот домик на Новый Год, надо тему обкатать. Ты как?
- Спрашиваешь ещё?!
-Все, кто здесь есть, едут с нами, только никто пока об этом не догадывается! Это моя новая идея. Зацени, - он начал что-то вырисовывать на салфетке, больше всего это напоминало совокупляющиеся геометрические фигуры. Никогда не думал, что круг может сотворить такое с треугольником. – Мы с Алиской обзваниваем случайных людей, которые подписаны на рассылку, говорим, что будет мега-туса на выходных в области, но не говорим где. После этого назначаем встречу на Невском у шестнадцати яиц и катим туда. Но предварительно надо собраться в каком-то особенном месте, я решил здесь, Алиска в пирогах. Причем, никому нельзя брать с собой друзей или кому-то говорить об этой встрече, ведь мы узнаем. Ты заметил что-то необычное в зале?
Я огляделся. Ничего особенного, как всегда много молодежи (сам-то уже не молодежь, ещё двадцати двух нет) одетой по моде. Парни, как всегда, в бежевых ботинках известного бренда и узких джинсах с потертыми коленками, а девушки…. А девушек нет!
- Баб нет, Серега. Вы что гей-тусовку организовали? Я знаю, что твои идеи обычно взрывают, но это уже даже не смешно.
- Да ты погоди! Не просек ты фишку, олень. Я собираю парней, а Алиса девок! Причем ни меня, ни её никто в лицо не знает, а значит не заподозрят ничего. Блин, чувак! Ну это же будет круто! Вот смотри, они не знакомы, девки с ними не знакомы - будет очень круто, главное, чтобы народ был не тухлый, но тут тоже всё продумано – у нас есть пара баллонов веселящего газа! Мужик, это будет полный ****ец! – от возбуждения Ланский вскочил и затряс меня за плечи. Когда его глаза оказались напротив моих, я заметил, как много сосудиков лопнуло в них и какие широкие зрачки. Серега уже очень давно не спал и явно держался не на кофе.
-Тихо-тихо! Я всё понял, отличный вариант, да. Через сколько на проспект-то? – у меня какая-то патологическая неприязнь к людям, употребляющим наркотики. Теперь Сережа казался мне не соседом по площадке, пришедшим одолжить очередную мелочь, а синяком с соседского двора, которого все знают и не любят. И, честно говоря, мне хотелось быстрее от него отвязаться.
- Нам пора, а эти пойдут минут через пятнадцать. Час икс в восемь, так что двинули.
Мы вышли на Рубинштейна, повернули налево и за девять с половиной минут дошли до Невского - я засекал. Снова налево и вот мост шестнадцати яиц. Аничков мост с конями и юношами назван так именно из-за юношей и коней, которых там четыре пары. Алиса, девушка Сергея и одновременно второй диджей их радио, уже ждала нас там. Выглядела она ещё бодрее своего партнёра, прыгая по дороге, распевала песни и пыталась залезть на одного из жеребцов. Меня всегда удивляло, как эти двоё, абсолютно не следящие за временем, способные проспать собственную свадьбу (кстати, так и было – отмечая, они напились до такой степени, что проспали и ЗАГС, и ресторан), умудряются организовывать такие сборы причём четко и слаженно. Проходящие мимо люди оборачивались на нас и иногда до самого конца моста не сводили взглядов. Тут было чему удивляться. Сергей в кроличьей шапке и пуховике был похож на шар -толкни и покатится до самого Адмиралтейства. Алиса в белых Доктор Мартинс, разноцветных легинсах и короткой женской косухе, не удивлюсь, если на голое тело. И я, оставивший пальто в машине, трясущийся в одном костюме. Медленно стали собираться те, кого приглашали на закрытую встречу. Всю суть я не уловил – мешали зубы, отбивающие какой-то похоронный марш по отмерзшим рукам, но в общих чертах было ясно – все идут до Восстания, там автобус, в котором есть чай и тортики. Автобус довезет их куда надо, а по пути им предстоит познакомиться, тот, кто не будет знать имен всех гостей по прибытию - отправляется домой. Я уже собирался рвануть со всеми на площадь, но нет - надо ехать в машине с организаторами «Потому как слишком много знаешь» заржал Сергей. Сегодня он меня как-то особенно бесил.
Машину вел я, а Сережа и Алиса пили. Сидя на заднем сиденье, они успели уговорить по бутылке виски на каждого и по приезду на место не могли связать и пары слов. Организация и размещение свалились на меня. Естественно, на знакомство всем было уже наплевать, так что, выдав алкоголь и легкие драгс народу, аки Красный крест в Африке, я предоставил их самим себе. Надо сказать, что места встречи («Цветочки» и «ПирО.Г.И.») были выбраны действительно с умом, точнее, с подтекстом – весь дом был завален цветами и пирогами. Нахуя?
Фактические организаторы пришли в себя только к вечеру субботы. Огляделись и снова ушли в отрыв. Музыка не замолкала не на минуту, алкоголя было столько, что казалось ограбили даже не магазин, а целый завод! Драгс были не только у организаторов – спать никто не ложился вообще. Цветы, коих было несчетное количество, подарили соседям за беспокойство. Пирогами хотели накормить уток, но, кто бы мог подумать, зимой их не было! Люди действительно подбирались очень грамотно, всем было чем и кем себя занять. Кажется, дом был рассчитан на десять человек, но нас было не меньше сорока. В ванную нельзя было зайти не наткнувшись на парочку делающую секс, и не обязательно они были разного пола. Иногда предлагали присоединиться. Я единственный не употреблял ничего, кроме алкоголя, а пытаясь заснуть хотя бы в субботу утром под оглушающие, выносящие не только мозг, но и внутренности, биты чего-то танцевального, стал невольным участником оргии. Смешно, но я даже не знал имен этих людей! Это было невероятно.
Когда в воскресенье вечером я уезжал домой, владельцы выдали мне целую стопку жалоб от соседей и, не знаю как это именно назвать, ноту недовольства уже от себя. Все бумаги я выкинул сразу на КАДе. Выходные были великолепными!
Money-Honey. Место, где хочется провести не вечер и даже не выходные, там хочется жить. Вас будут выгонять, говорить, что всё – заведение закрывается, приходите позже. Упритесь ногами, цепляйтесь руками и зубами, оставайтесь там ещё на час! Я собирался провести там свой день рождения.
Сейчас в этом баре можно встретить хипстеров и рокеров, pin-up девчонок и скромных студенток журфаков, но вот лет пятнадцать-двадцать назад это была Мекка рокабилли. Парни в остроносых сапогах вытворяли с гитарами такое, что зал взрывался овациями и энергией, девчонки стаскивали футболки и бросали их музыкантам, парни с огромными начёсами хотели играть как те, что на сцене, но пока только пили пиво и орали под музыку. Там происходило такое, что грязные танцы казались утренником в школе, а ядерные взрывы были всего лишь легким хлопком. Отец часто рассказывал мне об этом месте. Я не мог пропустить такое!
Перерывая шкаф с одеждой в поисках кожаных штанов, я наткнулся на какую-то тряпку цвета мокрого асфальта в парке глубокой осенью. В этой тряпке с трудом угадывался плащ, купленный летом, и загаженный, на моей памяти, в первые же дни носки. Где, а главное, как, такое я мог сотворить с хорошей, в принципе, вещью? Кажется, это было где-то на Лиговском у Обводного канала, но что я там делал, вспомнить не удалось. Осмотрев карманы, я наткнулся на мятую пачку сигарет и пакетик сахара. Плащ и сахар отправились в ведро, а в пачке ещё что-то лежало – несколько сигарет, и бумажка с расплывшимся именем (Алина или Алена, а может вообще Анна) и номером телефона. Конечно же, я набрал номер.
- Добрый день! Скажите, это… Алёна или Алина?
- Это Алена. Здравствуйте. Могу чем-то помочь?
Приятный голос, что-то очень отдаленно знакомое, даже какой-то образ всплыл из памяти.
- Я Костя и у меня откуда-то Ваш номер, на клочке бумаги, вложенной в пачку сигарет. Ничего такого не помните?
- Нет, не помню. Вообще редко свой номер кому-то даю. Вы что-то хотели, может быть?
- Да, Алена, давайте встретимся? Не люблю непонятности, а лично я Вас точно узнаю, – до вечера времени было много, а что это за Алена такая мне было безумно интересно.
- Почему бы и нет! Скажем, сегодня на пересечении Невского и Большой Конюшенной. Знаете, где это?
Договорившись о времени, мы попрощались. Что же за Алена? Закурив сигарету из пачки с номером, я закашлялся. Этому табаку время не пошло на пользу. Пакетик с сахаром лежал рядом с ведром. Хмыкнув, я всё-таки оставил его – мало ли получится.
Я пристально всматривался в лица всех проходящих девушек, боясь пропустить нужную. Невский проспект в субботу днём это настоящий живой организм, а люди и машины его клетки. Вот прошла милая дама лет сорока под руку с молодым парнем, можно было сказать, что это её сын, но непринято так целовать детей, а вот парочка девчонок, одётых по моде, но не по погоде, спешат куда-то, вот парни идут уже слегка навеселе и цепляют проходящих мимо девушек. Как тут можно понять, кто мне нужен? Кажется, я начал паниковать. Доставая сигареты трясущимися руками, увидел её совершенно случайно. Ошибок быть не может – это именно Алена. Разглядев лицо (я говорил, что зрение моё никудышное?), вспомнил абсолютно всё – спуск на Обводном, мальчика Сашу, что уходил в армию и его девушку Алену, что оставила мне номер на бумажке.
Она шла по улице в расстегнутом пальто, что развевался на ветру. Бледность, белокурые волосы и точёная фигура делали её похожей на ангела. Ангела с чёрными крыльями. Я влюблялся, это было ясно и безоговорочно. Должно быть, зря я набрал её номер сегодня. Пакетик чая, тот, что я не выбросил, а сжимал сейчас в руке, порвался. Между нами сейчас были несколько метров Невского проспекта, рассыпавшийся сахар, и десяток людей, но уже сейчас я знал, что она будет моей.
В бар я сегодня не попал. Почти до полуночи мы болтались по городу, где-то пили чай, где-то ужинали. Она рассказала, как рассталась с Сашей и долго лечилась от депрессии, как бросила учёбу и нашла работу дизайнером, но быстро бросила и её тоже, как съездила в Тунис и впервые попробовала настоящий гашиш, как её чуть не увезли в Турцию в качестве проститутки. Я же всё это время молчал и смотрел на неё. Эти чувства были знакомы – я влюблялся, и, должно быть, первый раз в жизни это было хорошо, это было правильно. У её парадной мы долго смотрели друг на друга, ничего не говоря, а потом поцеловались.
Всю следующую неделю мы посвятили друг другу, показали наши любимые места в городе, несколько раз были в кино и, наконец, она познакомила меня со своими родителями. Заметьте, всего за несколько дней знакомства мы прошли столько же, сколько другие преодолевают за месяцы. Так что, не стоит удивляться тому, что утром тридцать первого декабря в ювелирном я купил кольцо, а вечером собирался забрать её с собой на дачу, дабы под бой курантов сделать ей предложение.
Приехав к ней около девяти часов, я думал о том, как сказать её родителям «Извините, Алена уезжает со мной». Поднимаясь, всё яснее понимал – ничего у меня не выйдет, даже получив её согласие, упрусь в оправданное родительское непонимание и неодобрение. Наполнившись такими мыслями до самых краёв, я застыл на последнем лестничном пролете. Курил сидя на ступеньках одну за другой сигареты, пытаясь подобрать нужные слова. От Серёжи пришла смс: «Чувак, тут дичайшее круто; Хватай свою Аленку уже быстрее и гони сюда! Мы шашлыков с Алиской наделаем, будет заипись! Ждём вас;)». Легко сказать – хватай! Сигареты всё же закончились, а время близилось к десяти вечера. Ладно, быть что будет! Встав, я дошагал до её двери, рука замерла над кнопкой звонка. Я точно этого хочу? Я готов к этому? Блять, да что я творю-то?! Разворачиваясь на каблуках, я готов был бросить подарки, что купил для будущих, как я надеялся, тещи и тестя, прямо здесь – под дверью, но… Но всегда есть одно маленькое «но». И тут оно тоже было: Алена слишком хороша, что бы её терять. В конце концов, лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал. Выдохнув, я нажал на звонок.
Дверь открыла сама Алена. Это хорошо, если бы это был отец, который, кстати, при знакомстве вообще не сказал мне ни слова, то я бы тупо замер и стоял бы так не знамо сколько. С матерью было бы проще, что-нибудь наплел про добрый вечер и бла-бла. С Аленой проще – она сама бросилась мне на руки, сказала, что родители в гостях у каких-то друзей, а приедут только к половине двенадцатого. Когда она обнимала меня, халат слегка распахнулся, под ним я мельком заметил кружевное, явно недешевое, белье. Смутившись и покраснев, она убежала в ванну, сказав, чтобы я проходил и чувствовал себя как дома. Закрыв дверь, я остался в коридоре.
- Ты чего это? Куда-то ещё поедешь? Я хотела тебе предложить с нами остаться, – Алена выглянула из-за двери ванной. Как же она была прекрасна.
- Да, собираюсь, а ты поедешь со мной. Не спорь, я не приму отказы. Собирай вещи и поедем.
- Но как? Родители же… Нет, я не могу так!
- Можешь и сделаешь. Алена, собирай вещи, – что-то было или в моём лице, или в моем голосе такое, из-за чего она перестала спорить.
На сборы ей хватило всего пяти минут, платье и туфли она надела сразу, а джинсы и футболку кинула в сумку, комплект косметики и остальное необходимое у неё всегда с собой. Я ждал её внизу, не говоря ни слова, она села в машину и закурила. Всю дорогу мы молчали, кажется, она обиделась. Но ничего, вот увидит, что её ждёт на даче и оттает!
Приехали мы поздно, уже было четверть двенадцатого, а Сережа и Алиса успели разрядить звонками мой телефон. Познакомив всех друг с другом, я извинился и отвел Алену в сторону.
- Ты обиделась, что я тебя забрал? Думаешь, родители не поймут, куда ты делась? Я им записку оставил, что ты со мной, и никто тебя не обидит.
- Нет, я не обиделась, точнее, не очень сильно обиделась. Просто ты поставил меня перед фактом, даже не спросив, чего я хочу. Но это ладно, не суть. Ты рассказывал о своих друзьях, и я уверена, что не пожалею, что приехала сюда, - она наконец посмотрела мне в глаза. Да, и правда не обижена, скорее обеспокоена чем-то, - но вот мой отец не поймет этого. Когда ты вышел, я маме позвонила и предупредила. Она сказала, что не скажет отцу, где я, но он сам узнает. И лучше всего, если как можно позже. Но всё, забей! Пойдем, так, кажется, твои друзья уже веселиться начали.
Что-то она явно не договаривала, но ладно, отложим это до утра. Алиса с Сережей играли в твистер, но, будучи уже абсолютно не трезвыми, они скорее просто катались по полу и ржали.
- Ребята, а как вы познакомились? Мне кажется, это какая-то увлекательная история с кучей неожиданных поворотов, да? – Алена действительно переключилась на веселье.
- О-да! Это отличная история, но пусть её расскажет Костя! Без него всего этого не было бы!
– Сережа попытался вылезти из-под стола, но уронил его. Икнув, он схватил яблоко двумя руками, так обычно держат что-то маленькие дети, когда не могут удержать вещь одной рукой.
Я рассказал историю про рок-магазин и ирландский паб, не скупясь на подробности. Алиса краснела, а Сережа только улыбался и глупо вращал головой – он был пьян в дрова. Иногда мне кажется, что кроме своей жизни и проживаю ещё с десяток других – за моих приятелей и знакомых, настолько много я знаю о них. Может быть, когда-нибудь, я напишу о каждом из них рассказ, ведь там есть что рассказать, например, Алиса как-то хотела съездить в Иркутск и сфотографировать Байкал для обоев рабочего стола на ноутбуке, а осталась там на полгода, написав несколько статей о Колчаке. Сережа, не знаю ни одного иностранного языка, в прошлом году объехал Европу автостопом, имея в кармане всего двадцать евро. Ну и ещё несколько людей, жизнь которых намного насыщеннее моей.
- Мать вашу, уже без пяти минут! Включайте телевизор! Костян, шампунь тащи, Алиска, шашлык где? Алена, ты садись сюда, Костя рядом, а мы тут устроимся. Всё, всем тихо!
Этот Новый Год мы встретили как большинство людей на постсоветском пространстве – шампанское, мандарины и салаты. Когда куранты отбили своё, а Алиса поволокла Серегу в спальню, я спросил, что загадала Алена на этот новый год.
- Ты мне скажи, герой, – она была немного пьяна и улыбалась. Чем хорошо «Советсткое шампанское» - оно бьет в голову очень быстро.
- Не знаю, может быть много счастья и просто так? – Надо немного поломаться, зачем сразу открывать все карты?
- Нет, дурачок, я загадала другое. Что у тебя в кармашке, хоббит?
Вот стерва! Она знает про кольцо! Не получилось сюрприза. Твою мать.
- Это не честно, ты должна удивиться и растеряться! Давай сделаем так: представь, что ты ничего не знаешь! – Кажется, шампанское дошло и до меня. Я чувствовал что-то легкое в голове и какие-то африканские барабаны в груди. – Итак, что ты загадала на этот год?
- Ну… Я даже не знаю, может быть немного того, немного этого. А что такое? – Она ехидно улыбнулась.
- Алена Валентиновна, согласна ли ты стать моей женой? – С этими словами я даже не опустился, а упал на одно колено, достав кольцо из нагрудного кармана.
- О, это так неожиданно! Мне надо подумать, подожди. – Она издевалась надо мной. Скрестив руки на груди, Алена заходила по комнате. Я всё ещё стоял на коленях. – Да, думаю, что я согласна.
- Думаешь? То есть, ты ещё не до конца уверена?
- Да конечно же я согласна, Костя! Да, я согласна! О боже, это просто великолепно! Я буду твоей женой!
Вскочив, я надел кольцо ей на палец – оно подошло аккурат по размеру. Мы сплелись в объятиях, а поцелую нашему позавидовали бы все молодожены мира – он длился бесконечно долго, и мог бы продлиться ещё дольше, но в комнату ввалилась другая пара – Сережа и Алиса, наконец, завершили первый в этом году секс.
- Воу, ребята! Вы сейчас друг друга съедите! Вас так президент возбудил?
Алена показала правую руку. Алиса завизжала так, что роль в любом фильме ужасов ей была бы обеспечена, Сережа же подошел ко мне, похлопал по плечу, сказав, что ему будет меня не хватать, за что получил тычок в бок сначала от моей уже невесты и от своей, всё ещё, невесты. Ночь и часть утра прошли так, как они могут проходить у двух молодых и счастливых пар. По спальням мы разошлись только ближе к полудню. Не смотря на то, что Алена спала со мной, секса у нас не было. Мы вообще им не занимались. Это странно, но ни она, ни я не настаивали на этом – она, потому что девушка, я, потому что, просто безумно её любил тогда. Мы легли спать счастливые, мы думали, что всё у нас будет отлично, жить мы будем долго и счастливо, и умрем в один день. А днём приехали её родители.
Я долго не мог понять, каким образом они нас тут нашли, но всё разъяснилось само собой, когда Алена рассказала, где и кем работает её папа. Радует, что он приехал сам, а не прислал только своих подчиненных. Сидя с ним в машине в одних трусах, ещё не до конца трезвый, я пытался убедить его в том, что на полном серьёзе хочу жениться на его дочери и буду отличным мужем. Скорее всего, он мне не верил. Я бы себе точно не верил. Интересно, о чем там говорят Алена с матерью? Блять, как же холодно-то в одном белье!
- Так, молодой человек, надеюсь, Вы действительно серьёзно обо всем этом говорите. Мы вам поможем, если что, квартира для вас тоже есть, а машина у тебя своя. Когда свадьбу собираетесь устраивать? Не очень скоро, я так понимаю, вы же знакомы, кажется, неделю.
- Формально, мы знакомы почти полгода, просто долго не виделись. Мы думаем, что где-то в феврале или начале марта, – судя по выражению его лица, про то, что машина служебная лучше не говорить. – Я всё сделаю в лучшем виде, не переживайте. У меня много знакомых – они помогут с организацией.
- Переживать, Костя, придется тебе - стоит хоть в чём-то накосячить и ****ец. Ясно?
- Яснее ясного. А можно мне хотя бы одеться?
- Вали давай, а Алену мы забираем – надо с ней поговорить.
- Но…
- Никаких «но», понял? Пошел вон.
Алена уехала с родителями, а я остался на даче отдыхать дальше. Вечером она мне позвонила сказать, что всё хорошо - отец уточнил некоторые моменты и остался доволен. Не думаю, что этот человек может быть чем-то доволен. Мы немного поговорили о всяких организационных мелочах и о том, как можно будет провести медовый месяц. Кажется, я уже погружался в семейную жизнь.
Мы поженились в начале марта, но семейный отдых не удался – мне нужно было работать и заниматься переездом в нашу квартиру, которую подарили её родители. Пообещав провести лето где-нибудь на море с ней, я отправил её в Тайланд с подругами на полтора месяца. На самом деле, работы было не так уж и много, просто не хотел уезжать. Я люблю свой город, особенно он хорош весной, кто бы что не говорил. Переезд занял всего неделю, ещё несколько дней я обживался, нет, не разбрасывал носки и грязные вещи – сделал небольшой ремонт и прикупил посуду и мебель.
Когда-то, ещё учась в университете, я впадал в ступор от того, какими же идиотами бывают люди – поцеловавшись один раз, они называли это отношениями, проотношавшись (какое страшное слово-то!) всего месяц они съезжались, говоря, что готовы к совместной жизни. Надо ли говорить, что подобные выкидыши идеальной ячейки общества загибались через пару недель? Нет, что вы, естественно, бывали исключения - те, кто не выдерживал и пары дней. Но всегда есть абсолютные перпендикуляры здравому смыслу, я имею в виду тех, кто оставался жить вместе надолго. Сейчас они – это большая часть моих знакомых женатиков. Я всегда смеялся и говорил им о том, что ничем хорошим подобное не кончится – все убьёт обывательщина. А теперь я, очень интеллектуальный представитель рода человеческого, женился на девушке (она действительно была девушкой – ни разу ни с кем не спала!) которую, по-хорошему, знал всего неделю! Естественно, когда она вернулась, начались проблемы взаимопонимания. Посуда, что я купил, была не та, мебель не подходила к этой квартире, а я одевался слишком просто. Последний пункт я вообще не понял, но из нас двоих дизайнер была она, так что я согласился со всеми претензиями и, на следующий день, выбросил всю посуду, перепродал мебель и обновил гардероб. Ей снова не понравилось. Она кричала на меня, устраивала истерики, даже хотела бить посуду, но, по понятным причинам, быть было нечего. Сказав, что не может так, она уехала к родителям. Так прошли наши первые дни вместе. Эх, люблю я эту девушку!
Мне кажется, что уже на этих моментах я должен был понять, что сделал какую-то фигню, но нет – на первых порах, когда с девушкой ещё только всё начинается я готов прогнуться как йог, который чешет пятку языком. Мы договорились, что она обставит всю квартиру, купит посуду, шторы, и всё остальное, только бы мы больше не ссорились, ведь мы женаты и влюблены! А, чтобы не мешать ей, я собирался пожить немного на своей старой квартире. Знаете, вернувшись к себе домой, мне стало как-то легче дышать. Нет, честно! Мы даже не жили ещё толком вместе, а она уже достала меня. Но я всё равно хотел быть с ней. Поэтому мы каждый вечер созванивались перед сном, каждый день ужинали в каком-нибудь новом месте, а по выходным обязательно ходили в театр или кино.
Снова съехались мы только в середине лета. Уж не знаю, как она ТАК долго занималась квартирой и КАК у неё получилось ничего, по большому счёту, не изменить. Словно я и не уезжал отсюда весной. Мебель была, если не точно такая же, то, безусловно, похожа. А эти прекрасные тарелочки? «Ой, это мамин подарок. Правда, они чудесные?». Да, они просто великолепны. Ненавижу старые чешские (или откуда там гнали посуду в совок?) наборы. Блевотные гуси на тарелках и полудохлые петухи-курицы на чашках – как будто снова в деревне с бабушкой. Но я всё это просто проглотил – плевать мне на квартиру и остальное, главное, чтобы она была счастлива.
Мы неплохо прожили ещё полгода – до следующей зимы. Я, как обычно, собирался отметить Новый Год с друзьями, а Алена настаивала на семейном празднике, причём, её родители должны быть обязательно с нами. Сказав, что согласен на именно семейный праздник, я просто уехал, куда собирался – они семья, так пусть и празднуют. Можно было взять жену с собой, скажете вы. Нет, нельзя – этот Новый Год мы (я и мои однокурсники) отмечали в стриптиз-баре, и жена мне нафиг не нужна там. Тем более, утром первого числа мы поехали на квартиру к одной из танцовщиц. Да, было незабываемо, именно поэтому я не помню ничего с этого праздника, но я точно изменил. И не раз.
По возвращению домой меня не ждала любящая жена в праведном гневе, не ждали её рассерженные родители, нет, всего этого не было. Меня ждала записка:
«Костя, с Праздником тебя!
Тебя долго не было, поэтому я уехала к родителям. Не обижайся! Скорее всего, мы на неделю уедем в Швецию, но ты, если захочешь, звони мне – я объясню, как добраться до нас.
Целую тебя, дорогой! С праздником, ещё раз!
Твоя Алена»
С Аленой у нас было очень много общего, я говорил об этом? Неважно, сказал сейчас. Но разного у нас было ещё больше - она обожала куда-то ездить, исколесила почти всю Европу, бывала в Америках, даже как-то её занесло в Австралию, но из аэропорта она там не выходила – времени не было на прогулки. Я же домосед, только дом мой не ограничен квартирой, мой дом — это Питер. Люблю этот город, его улицы и мосты (только не летом), кафе и бары, скверы и парки. Даже к пригородам есть какие-то чувства, но, скорее, уважения, чем любви. Окей, если жена свалила за кордон, то я просто обязан отдохнуть. Выходя их квартиры, я набирал номер той замечательной танцовщицы из стриптиза. Её звали Ольга, и она не поступила в театральный. Банальнее могло быть только, если она пошла бы в проститутки. По приезду в стриптиз я предусмотрительно снял кольцо, поэтому для нее я был неженатый мужчина тридцати трёх лет. На самом-то деле мне на целый десяток меньше, но зачем об этом знать случайной знакомой?
Жила Оленька где-то между Пушкиным и Павловском. Наш день начинался в час или два после полудня, мы долго занимались сексом, а потом ходили гулять в павловский парк (меня всегда интересовало – там надо платить за вход?), иногда делали секс и там. Ночью она работала в клубе, а я просто сидел там и смотрел, как девушки танцуют. Потом мы ехали домой и снова занимались сексом. Ольга берегла фигуру, так что мы заказывали суши и салаты в каком-то вегетарианском ресторане (да, вега-суши отвратительнее обычных). Как-то из клуба Оля уехала не со мной. Должно быть, это хороший конец для отношений, которых и не было. На следующую ночь на работе её не было, а девушка-хостес сказала, что Оля уехала куда-то на море. Ну хорошо, здесь и без неё есть на что посмотреть.
Домой я вернулся не до приезда Алены и даже не как раз к приезду. Скорее на неделю позже - к тому времени, когда уже пора было выходить на работу. Нашим отношениям с моей дорогой женой пришел незамысловатый конец – никакой любви-то не было, как оказалось. Всего лишь влюблённость, которую на эмоциях приняли за безграничную любовь. Надо было это заканчивать. Стоило попытаться довести её до того, что она сама захочет расстаться. Я начал возвращаться домой слишком поздно, а иногда не приходил вообще. На выходные уезжал на дачу, а, если никто не собирался за город, то просто ночевал на своей старой квартире. К концу зимы подобное поведение дало результат – меня выгнали. Казалось бы, что именно сейчас самый нужный момент просить развод, но я стормозил – мне было её жаль, не хотел делать ей больно. Лучше было сделать больно себе, и я запил. О, так я никогда не пил! На одну ночь сна и день работы приходилось две попойки и три прогула. Меня хотели увольнять, но каким-то образом собравшись, вернулся на работу в адекватном состоянии, попросил у Алены прощения и, кажется, всё стало совсем замечательно. Но нет, меня, всё-таки, уволили. Это были двадцатые числа июля – лето заканчивалось.
Глава 6.
Санкт-Петербург.
Наше время.
Мои встречающее не принесли ни цветов, ни цыган с медведями. Да, романтика окончательно умерла, осталась лишь дикая страсть и желание максимальной близости. Именно с этими эмоциями, как мне думается, они затолкали меня на заднее сиденье машины, а сами уселись по бокам, зажав меня могучими плечами одиноких парней возраста неуёмного спермотоксикоза.
- Ребята, можно нежнее, всё же я важный гость. Вдруг я пожалуюсь, куда не надо?
- Пасть закрой, сказали тебя вообще можно в багажнике везти, – мальчик справа подал голос.
- Ещё сказали, что можно немного поучить, если будешь залупаться, – а это уже левый.
- А ты мне компанию составишь, симпатяжка? Или твой подруг будет ревновать? – Я подмигнул правому. – Так, парни, вы как хотите, но машина сама не поедет, так что-либо один из вас за руль, а с другим я буду нежничать на заднем сиденье, либо оба вперед, а я тут себя в порядок приведу. Вы только не поругайтесь, милые!
Да что они могли мне сделать? Эти два шкафа тупо должны меня отвезти, сомнительно, что моему тестю нужен побитый жених. Может быть, эти господа мне кофейку купят и пожевать чего? А лучше, что б аптечку дали бы, всё лицо разбито.
Поток мыслей прервал сильный тычок в бок от одного из них. «Эй, ты чего?» - возмутился я наваливаясь на второго. Тот не заставил себя долго ждать – мне снова прилетело по ребрам, затем несколько ударов от них по очереди. И ведь знали куда бить, козлы, лицо не трогали, а лупили по почкам и ребрам. Хотя, в моем состоянии я не знал, что хуже.
- Блять, ребята, вы девок тоже вдвоем толкаете? Ха-ха, да прекратите, больно же! Всё, больше не буду про девок! У вас мужской тандем, хорошо, – когда-то меня научили не терять чувство юмора, в какой бы ситуации я не оказался. – Ребята, ну люди же смотрят, ну! Вон и дети ходят. Ой, мальчики, ну прекрат…
Правый ударил мне локтем в лицо, из только утром зажившего носа снова хлынула кровь. «Только бы не перелом» - единственная мысль, что посетила меня. Пригнув голову к коленям – было невероятно больно – я пытался подавить слезы и хоть как-то прикрыть ребра локтями, но это не помогало вообще, они переключились снова на почки и спину. Поднявшись я повернулся, кажется, направо (голова кружилась, а глаза зало кровью) и ударил головой в переносицу одного из них. «Ах ты сука!» - всё, что я услышал, перед тем, как отключиться – меня ударили по затылку.
Я лежал на заднем сидении, благо в одиночестве, нос опух и не дышал (всё-таки сломал), на остальном теле невредимых мест я не чувствовал, кроме одного, наверное, туда они их солидарности бить не стали. Оторвав голову и приняв более-менее сидячее положение я посмотрел в окно, там проплывали до боли знакомые пейзажи Пулковского шоссе. Может меня едут убивать? Хорошо бы, а то надоело что бьют-бьют, а закончить не могут. Как же всё болит-то. Аккуратно, не делая резких движений достал сигареты из внутреннего кармана. Э, а где зажигалка-то?
- Парни, миру-мир, да? Дайте огоньку? – Ладно каждый вдох был больнее предыдущего, но говорить вообще невозможно, в груди что-то начинало болеть до темноты в глазах. – Да, ладно, жлобствуйте. Ну попинали вы меня, ну я тоже кого-то ударил, давайте на этом разойдемся? (Ноль эмоций? Ладно). Я вам вот что хочу сказать, вся ваша агрессия из-за неудовлетворенности, да-да, и не надо тут руками махать. Вы, молодые люди, вымещаете злобу, которая копится в вас из-за отсутствия эмоциональных переживаний. Попробуйте познакомиться с девушками, погулять где-нибудь, сейчас сто процентов в кино идут какие-нибудь боевички, понятные даже таким интеллектуалам, как вы. Или читайте книги! Точно, это заставит остаток ваших мозгов хоть немного работать, а душе принесет немного спокойствия. Проводя столько времени в спортзале, вы тренируете мышцы, но никуда не выплескиваете силу, а это непорядок. Нет, если не нравится вариант с девушками, то найдите парней, мне кажется, что таким видным красавцем точно обломится на этом поприще. В конце-то концов, можете признаться друг другу в чувствах, я вас пойму. Давайте, сделайте это сейчас, парни!
- На зажигалку, только заткнись упырь, иначе тебе ****ец! – тот мальчик, которому я, всё-таки, разбил нос, кинул мне Zippo.
- Ого, дорогая, наверное. Даже номер есть. Вау, чувак, уважуха тебе, – я прикурил сигарету и открыл окошко. Пару минут мы ехали молча.
- Зажигалку-то верни, урод.
- Сам урод. Зажигалку я выбросил в окно – курить вредно, особенно таким спортсменам как ты. Да и симпатичные мальчики не клюют на курящих.
Мистер разбитый нос (нет не я) повернулся обратно что-то бубня про ****ец, убийство и козлов. А куда мы, собственно, едем?
- Эй, эскорт-услуги, а куда мы едем?
- Там узнаешь, – лаконично, как обычно.
Узнаю. Тут два варианта, на самом деле, либо меня действительно хотят завалить, и нет, не в интимном смысле, либо меня везут на аленкину дачу. Но это тоже два варианта – меня там или загасят, или побьют. Вариант того, что меня не тронут и вообще просто хотят поговорить рассматривать не будем, он как-то маловероятен, исходя из событий последних дней.
С Пулковского мы свернули на Волхонское, а там на какое-то подобие дороги. Благо машина не моя, а то было бы жалко. Не то что бы дорогой, даже направлением это назвать можно при наличии фантазии или патриотизма, когда шутку про две беды России воспринимаешь с легкой улыбкой и отвечаешь, мол всё ещё будет. Фантазия у меня была, второго нет, но главное – у меня есть задница, которую я отбил до невозможности. А вот и забор из красного кирпича – мы почти приехали. На даче семьи Алены я бывал один раз, да и то проездом, когда забирал свою абсолютно не трезвую супругу после восьмого марта. Здешние дома были как градиент – старый менял новый, затем снова покосившаяся старая изба и вот опять новенький кирпичный особняк. Больше всего меня раздражали дома, обшитые панелями, не знаю, чем думали хозяева, но смотрелось это убого.
Я, как любой уважающий себя петербуржец, бывал в Петергофе, гулял по Павловску и посещал пушкинский лицей, в Красном Селе я покупал гашиш у цыган, а из Синявино пытался уехать под Новый Год. Также я бухал в Колпино и летом, на выходных, ездил в Зеленогорск. Из всего этого я сложил одно чувство, за которое должно быть мне стыдно, но мне плевать – я ненавижу пригород Питера. Лицей опостылел ещё в школе, хотя, на открытие янтарной комнаты я сходит не без удовольствия, Зеленогорск для меня — это не лето-солнце-пляж, а электричка-теплое пиво-тележки и рюкзаки, Павловск — это какая-то помойка с тухлой шавермой у станции, в Красном Селе меня замели в ментовку, а Колпино заслуживает небольшой истории.
Как-то я приехал туда на встречу с девушкой – познакомились в интернете, и она показалась мне довольно ничегошной. На деле же она не отличалась от табуретки по развитию, а в приоритетах у неё на первом месте был субботний маникюр и клуб с подругами. Вместе мы провели всего пару часов – она спешила на встречу с каким-то Арменом, а я хотел уже скорее свалить от этой работницы тыла и фронта. Собственно, стоя на остановке в ожидании хотя бы какого-нибудь транспорта я курил одну за другой сигареты и раздумывал над тем, куда же, мать их, катится молодежь? Девчонка всего-то на пару лет младше меня, но уже ничем не интересуется из того, что для женщин именно моего возраста нормально. Кроме меня здесь стояла семейная пара, пара бабулек, и толпа местных синяков с банками коктейлей в руках. Никогда не мог понять, как можно пить эту дрянь, тем более, если ты не школьник, которому на другой алкоголь просто денег не хватает. Тут я встретился взглядом с одним из алкашей. «Ну ептить, сейчас начнется». И да, он направился ко мне летящей походкой первого президента РФ.
- Слышь, черт, дай сигарету, да?
- На хер иди, дядя. Тебя уже друзья потеряли. - Простите мне эту грубость, но настроение у меня было ниже некуда. Тупая девушка, ожидание транспорта под дожем, а теперь ещё и этот.
- Ты чё, охерел? Ты меня на *** послал? – удивительно, но ему удалось сфокусироваться на мне. – Эй, мужики, он меня послал.
Нет, ничем хорошим это не кончится. Его друзья, кто как мог, направились в нашу сторону. Рука того, что стоял рядом со мной дернулась, и я ударил. Попал, кажется, куда-то в челюсть, но не сильно, однако ему хватило – тело рухнуло на землю. Замерев на секунду, остальные попытались окружить меня, что было сложно, ведь каждый второй до этого стоял на своих двоих только благодаря своей бабе, служившей непоколебимой опорой. Оглянувшись и прикинув, что раскидать-то их проблем не заставит, но вот одежду я себе попорчу, я схватил бутылку, что валялась под ногами.
- Ну что, кто первый, мужики? Подходим, не задерживаемся – меня на всех хватит!
В тот момент мне действительно хотелось драться, хотелось разбить кому-нибудь нос, сломать челюсть или пару ребер, может быть, даже, разбить об голову бутылку. «Всё из-за этой курицы! Вот никогда больше не буду знакомиться так! Вот сука».
- Э, всё, успокойся, мужик. Мы только этого заберем и уйдем. Нам проблемы не нужны. – Один из подошедших ткнул пальцем в бренное тело уже поверженного бухаря. По-моему, он спал.
Выбросив бутылку в урну (ибо нефиг мусорить) я снова закурил. Синяки отползли на старое место приводить в чувство поверженного товарища. Наблюдавшие всю эту мизансцену бабки заголосили что-то про молодых, которые совсем стыд потеряли и бросаются на честных людей с бутылками, а молодая семья просто ретировалась в неизвестном направлении. Вскоре подъехала маршрутка, надо ли говорить, что со мной в неё никто не зашел? Ненавижу пригород.
Возвращаемся в машину, которая привезла меня в Александровскую - мы въехали на территорию участка. В нос сразу же ударили знакомые с детства запаха скошенной травы, костра и шашлыка. Как же хочется кушать! За эти дни я похудел на пару дырок поясе. Дача была выполнена в стиле американского пригорода, то есть, чтобы попасть на задний двор, где, собственно, и происходило приготовление мясных блюд, надо пройти через дом. Туда-то мы и направились. Уже обрадовавшись, что наконец-то мне улыбнулась удача и перед смертью поем, я снова обломался – меня повели на второй этаж и оставили в комнате, больше всего похожей на кабинет, хотя на кой черт кабинет на даче?
Тут еды, к сожалению, не было, но мини-бар имелся. Говорят, что алкоголь притупляет чувство голода, но я с этим не как-то не очень согласен. Что бы действительно забыть, что хочешь есть надо напиться в дрова. Помимо коньяка, от которого блевать хочется с самого первого курса, в баре я нарыл фисташки. Да, дорогие эстеты, фисташки с виски это моветон, но что делать.
Расположившись за хозяйским столом, я откупорил бутылку и разорвал пакетик орешков. Виски можно пить тупо с горла, если надо быстро убраться – это чисто психологическая фишка, ведь попивая из бокала, ты как бы растягиваешь момент, а тут вдаряешь сразу и круто. Пепельницы не было и шелуху решено было скидывать в верхний ящик.
Спустя половину бутылки и две пачки закуски вошел отец Алены. Ё-мое, этот индивидуал даже на даче ходит разодетый, как чекист – темный костюм и до блеска (!) начищенные сапоги, а лицо такое, словно в зад загнали швабру вениковой стороной вперед.
- Здравствуйте, Костя. Я смотрю, Вы уже угостились? Будьте добры, не чувствуйте себя как дома.
- (Чего это он на Вы перешел) Здрасти, папенька! Как жизнь в родовом гнезде?
- Не забывай с кем разговариваешь и свали с моего места. Какого хрена ты свалил в Москву, полудурок? Бабу новую нашел? Учти, развод от Алены ты не получишь, даже, если она этого захочет я не позволю, тебе, скотина, придется мучиться больше, чем нам.
- Ой, вот только не надо, начальник, думаете я хотел уходить от вашей милой дочери? Да не в жизнь! Просто она меня утомила - мне нужен был отдых. Меня ещё и с работы турнули, так что, одно-другое и я в столице. Говорят, там сейчас хорошо! – Я был пьян и меня несло. – Не заметил, на самом деле, но это не важно. Отдых удался, и я готов к семейной жизни как никогда раньше! Итак, где больной?
- Заткись, мудак, и прекрати паясничать! Алена неделю рыдала не переставая, хотела с собой покончить. Мы её из петли вытащили, кретин ты домарощенный! Не дай боже, ты её ещё раз так обидишь и те парни, что привезли тебя сюда, закончат с тобой навсегда. Ясно выражаюсь?
- Яснее ясного, папенька! От меня-то что треба, пан? Цветов я не купил – ваши ребятишки меня сразу в машину затолкали и, кстати, побили сильно. Я, если заметили, и без этого не особо благопристойно выгляжу. Хотите, через недельку вернусь в полном соответствии столь высокого звания отца семейства? – Я был пьян капитально, если действительно порол эту чушь.
-Вот это я и хотел услышать, молодой человек. Может быть, дочь в тебе не ошиблась, и ты действительно нормальный парень, - взгляд его подобрел или степень опьянения достигла апогея? - Не надо недельку, Алена здесь, но не знает, что ты приехал. Сейчас пойдешь в душ и приведешь себя в порядок. Аптечка там тоже есть, если ещё нужна. Мы с матерью сегодня уедем вечером, надо на самолет, а вы останетесь – отдохнёте и проведете время вместе. Я тут, кстати, шашлык сделал, есть вино и виски (он посмотрел на бутылку у меня в руке, к которой я периодически прикладывался). Ну что мне тебе объяснять, да, сынок?
«Какой я тебе сынок, мудила старый? Ты поверил этой херне что я прогнал? Улетай куда хочешь, через неделю меня здесь уже не будет, а дочь твоя, истеричка гребаная, пойдет куда подальше. Из петли её вытащили, видите ли! Да меня за эти дни менты отмудохали раз в десять больше, чем за всю жизнь». Голову мне вело капитально. Душ сейчас будет очень кстати.
-Итак, где мне можно навести марафет, уважаемый? Кстати, можно попросить одного из ваших молодцов, что привезли меня сюда, зайти? Того, у которого нос не разбит.
- Зачем он тебе? Неужели мало били?
- Да нет, надо кой чего сказать. Он у меня одну вещь забрал.
- Сейчас позову. Душ сразу налево, как выйдешь из кабинета. – Он встал из-за стола и прошел к двери. – Валера, зайди, пожалуйста.
Я пристроился за спиной тестя. Ох, Валера, не надо меня по голове бить, не надо.
- Да, Валентин? Что-то случи…
Он не договорил. Прямо как я тогда в машине, перед тем как они стали бить. Початая бутылка обрушалась на детскую головку парнишки из моего эскорта. Кажется, в фильмах врут – сразу он не отрубился, пришлось помочь ударом в висок и парочкой пинков. Валентин наблюдал всё это с отрешенным видом и не собирался меня останавливать, кажется, даже придержал второго охранника.
- Ты закончил?- поинтересовался он когда я стирал пол со лба. – Может быть, теперь прекратите свои игры? Ещё раз ударишь кого-то из моих людей, и я не буду их останавливать, усек?
Валерий лежал под ногами в луже крови и без сознания. Отличные ботинки с жестким носком – я знаю толк в обуви. Охранник номер два забрал лежачего и уволок куда-то вниз. А меня уже ждал душ и шашлык. И жена, такая, сука, нелюбимая.
Дача была в нашем распоряжении. В другой жизни я бы радовался – красивая, откровенно говоря, женщина, загородный дом, алкоголь и много вкусной еды. Что ещё надо для счастья? Я скажу, что – это хоть какая-то близость с человеком, отсутствие желания свалить подальше и осознания того, что держат тебя тут насильно, кто бы, что не говорил. Всё было чудесно, она хороша, я добр и приветлив, но и то, и другое фикция – ложь и обман. В душе мы искренне друг друга ненавидели. Когда мое лицо зажило, а ребра перестали болеть, мы даже пытались заниматься сексом. Было похоже на тупую дерготню под одеялом. Ну, знаете, бывает такое, что девушку хочешь именно на эмоциональном уровне, то есть, она ТЕБЯ возбуждает, а бывает такое, что девушка возбуждает только часть тебя. Вот у нас второй вариант. Движения есть, но сути в этом нет. Мы провели там почти две недели без ссор и ругани, она делала вид, что рада меня видеть, говорила, что безумно скучала и сожалеет о том моменте, когда выгнала меня, хочет начать всё заново. Мы поживём немного вместе на нейтральной территории, потом, если я захочу, переедем на мою квартиру – она считала, что мне там будет более уютно и привычно. Ага, конечно! Я же пытался не беситься, не срываться и не свалить с этой золотой клетки. Останавливало меня одно – её папаша готов мне оторвать всё, что плохо прикручено.
В итоге мы вернулись на нашу квартиру. Ту, что она сама обставила, ну вы помните? Если не присматриваться, то мы были похожи на идеальную семейную пару – жена-домохозяйка хлопочет на кухне и ходит по магазинам, а муж, имея некоторые затруднения в трудовой сфере, ищет работу и водит супругу по выходным в кино или ресторан. Всё было прекрасно, но только с виду. Домохозяйка капала мозг уже своим присутствием, её родители, по возвращению с отпуска, чуть ли не каждый день приезжали к нам – проверить всё ли хорошо у молодой семьи, вновь обретшей очаг и покой. Но я тоже был хорош – по возвращению с Москвы перестал бриться и начал пить каждый день, никакую работу не искал, а в кино и прочее выбирался только что бы не находиться с ней тет-а-тет. Когда она сказала, что по работе надо ехать в Швецию радости не было предела! Что, дорогая? Ехать с тобой? Прости, у меня нет визы. Удачной поездки.
Она свалила на неделю. Что бы стал делать нормальный мужчина в такой ситуации? Позвал друзей и устроил небольшой праздник, может быть, даже нанял стриптизерш. Ну что же, мужик я нормальный, поэтому, я так и поступил. Как прошла неделя, не заметил никто из гостей, а гостей было безумно много, клянусь – я не знаком даже с половиной из них! Чем хороши соцсети – создай событие, а участники будут. После всех праздников остались кучи мусора, а что разбилось или пропало, но кого это заботит? На самом деле, это волновало мою жену. По приезду она сорвалась. Что-то кричала про себя и меня, детей, которых уже пора рожать, работу, которую пора искать и дом, который надо содержать в чистоте, а не водить сюда всяких ублюдков и шлюх. Из всего этого сделал вывод – у меня есть причина снова от неё уйти. Но идти мне было особо некуда, так что я остался и просто попросил прощения, за всё это. Пообещал, что больше такого не повториться и завтра я пойду в парикмахерскую, потом начну искать работу, перестану пить алкоголь в таких количествах и обязательно прямо сейчас уберусь дома. И, знаете, я всё это сделал. Да, потому что я хотел казаться образцовым мужем. Казаться, но не быть. Я не любил свою жену – это главный минус наших с ней отношений. Но странно было, что она поверила в этот бред, что я задвинул! Она растаяла и сказала, что именно в такого меня влюбилась. Что-то не делает подобное заявление ей рекламы, если откровенно.
Как ни странно, но работа нашлась довольно быстро, сейчас был сентябрь месяц и те, кому не хватило отпуска, решили поувольняться. Нет ничего интересного в работе инженера. Может быть, раньше вы могли искать какие-то пути оптимизации, изобретать что-то новое, но не сейчас. Вся работа заключается в сидении за монитором и передвижении курсора по чертежу. Даже техники стали отчасти мееееенаджерами. По большому счету, работа была не нужна. Деньги были у супруги и её родителей, но надо было сбежать из того Ада, что называется дом. На работе я мог подумать о том, что делать с этой ситуацией. Дело даже не в Юле и Москве, и не в побеге от жены. Мне просто всё надоело. Бывает, наступает такая меланхолия, кажется, дальше будет только хуже, а смысла и истины в вине не находишь. В такие дни люди посильнее шагают из окна или режут вены, но я боюсь всего этого – слишком не эстетична смерть. Поэтому пойдём долгим путем – заставим жену уйти от меня. Надо было как-то добиться того, что бы она сама захотела расстаться, но при этом осталась счастлива. Ненавижу делать девушек несчастными. Как бы это странно не звучало, но я сам никогда не бросал девушку. Всегда подводил её к тому, чтобы она сказала эти слова «Давай расстанемся». Согласен абсолютно – я трус. Но это лучше, чем быть «Сволочь, козел, ты мне всю жизнь испортил!». Один раз, даже пришлось попросить товарища подкатить к моей женщине! У него это отлично получилось – женаты, а мне довелось быть свидетелем на свадьбе. Но это совсем другая история. Хотя, сейчас можно было разыграть нечто подобное, но нужен хороший человек. Нужен тот, кто займет жену, пока меня не будет в городе. Я знаю такого человека!
В последнем, одиннадцатом, классе я записался на курсы в один из университетов. Не то что бы были затыки с учёбой или требовалась дополнительная подготовка, но родители настояли на том, что надо познакомиться с преподавателями и понять систему высшего образования. Почему бы и нет, собственно? В группе было человек пятнадцать, но вот один выделялся особенно. Паренек никогда не брал с собой тетради и всегда садился в самый конец аудитории. Если его что-то спрашивали, то давал правильные ответы независимо от сложности вопроса. Тогда я ещё не курил, но в перерывах всегда выходил подышать воздухом на улицу. Как-то он попросил у меня телефон – сделать пару срочных звонков. Договорив, протянул мне мобильник и пятьсот рублей, сказал, что звонил в другой город и денег сняли очень много, а ещё добавил, что, если возникнут какие-то неординарные проблемы, то он может мне помочь.
-Какие проблемы могут быть в семнадцать лет? - удивился я.
- Везет, если никаких, но, если что – вот моя визитка.
Визитка. Представляете? «Решаю любые проблемы» значилось на ней. На обратной стороне телефон, но без имени.
- Кого спросить?
- Это мой номер, но спрашивай Бормана. Никогда не обращайся по имени. Терпеть его не могу.
В каждой компании есть свой Борман. Кто-то берет это прозвище себе сам, кого-то так называют приятели, а какая история у него я не спрашивал, меня не интересовала как Борис Моневич стал Борманом, который решит любые проблемы. Визитку я собирался выбросить, но почему-то оставил. В будущем она мне пару раз пригодилась, но каких-то совсем специфических дел к нему у меня не было. Так, по мелочи - пару раз забрать не трезвых людей с одного конца города и перевезти на другой и один раз достать билеты туда, куда достать их невозможно. Он действительно мог решить любые проблемы. Но, естественно, не бесплатно. Пару лет назад Борману самому понадобилась помощь – он искал квартиру. Очень удивился его звонку, но помочь ему смог, причем, абсолютно бесплатно. Мои родители переехали в другой город, а их комнатка в коммуналке пустовала. Я сдал её Борману за бесплатно - с него только порядок и квартплата. Он что-то говорил про «отдать долг и тому подобное», но я сказал, что сочтемся когда-нибудь. И вот – это «когда-нибудь» наступило.
- Привет, мужик. Не отвлекаю?
- Костя. Нет, я тебя слушаю. – никогда не здоровается.
- У меня возникли некоторые… семейные затруднения. Ты сможешь разобраться?
- Бывало такое, что не мог? По телефону не будем, давай через пару часов в том месте?
- Нет проблем, до встречи. –Борман повесил трубку не прощаясь.
Глупая игра в шпионов – никаких подробностей по телефону и прочее бла-бла-бла. Через пару часов это середина дня. Сваливать с работы, на которую только устроился. Кошмар, как же это сделать? Ирония, естественно. Что он может сделать с моей ситуацией? Наверное, только дать пару советов. От общих знакомых я слышал, что Борман может найти человека, даже, если тот старательно прячется или, например, перегнать машину без документов из одного города в другой. Перевезти пару килограммов, чего-то запрещенного для него не сложнее, чем купить сигареты. Нет, он знает, как помочь, так что вопрос только в цене.
Наше место – это чайная недалеко от пересечения Литейного и Невского. Я приехал на десять минут раньше, но он уже был там и даже успел сделать заказ. Борман сильно изменился с того времени, как я видел его в последний раз. Ему всего двадцать четыре, но уже седина в висках и морщины сорокалетнего мужчины. Одет, как большинство людей – джинсы и рубашка с закатанными рукавами. Я обратил внимания, что на руках пониже локтя несколько свежих шрамов от чего-то очень острого. Похоже, что не все проблемы такие мелкие, как мои.
- Привет, как жизнь? – я пожал ему руку.
- Вроде не жалуюсь. Как сам? – Он старательно избегал взгляда в глаза. – Спасибо тебе за квартиру, ещё раз. Я взял на себя смелость сделать небольшой ремонт. Надеюсь, ты не против?
- Нет, живи и радуйся. С соседями проблем нет?
- Они съехали – нашел им комнатки поуютнее. Давай к делу – у тебя, кажется, семейные неприятности. Что нужно сделать?
- Да, именно семейный и именно неприятности. А надо мне немного, всего-то сделать так, чтобы жена меня разлюбила и достать мне новый паспорт, но это не обязательно.
- Со вторым ноль проблем, зачем – не спрашиваю. А вот по первому делу нужны некоторые уточнения. Расскажешь мне про супругу?
- Без проблем, устраивайся поудобнее, сейчас расскажу историю.
;
Часть II
Глава 7.
Говорят, что критическое мышление и максимализм присуще в большей степени молодежи, а с возрастом приходит опыт и понимание того, что ничего не приходит сразу и полностью. Можно пытаться, рвать себя на части и идти по головам, но при этом получить 99,9% результата, а вот эти 0,1% будут капать на мозг так, что будь здоров. Взрослея, понимаешь, что вся прелесть именно в мелочах и не совершенстве, что кроме белого и черного есть ещё серый, который очень даже ничего себе такой - привлекательный. Но к этому надо ещё прийти, надо наступить на сотню грабель, упасть в тысячи ям и разочароваться в десятках людей. Я ещё к этому не пришел, я ещё слишком молод, судя по всему.
После разговора с Борманом мне начало казаться, что вот именно сейчас тот самый момент, когда я могу получить абсолютно всё и ничего не дать взамен. Покинув кафе, мы договорились, что встретимся через пару дней. На моё предложение созвониться он только хмыкнул и, не прощаясь, пошел в сторону Площади Восстания.
Мне кажется, или день действительно до странного хорош сегодня? Девушки какие-то слишком привлекательные, а погода такая, что хочется напиться! Идея хорошая. Но не в одиночестве же, так? Может быть, какая-нибудь из этих прелестных дам согласится скрасить мой вечер? Так, кольца нет, бумажник с собой, прическа… Я осмотрелся в поисках витрин. Ага! Прическа как всегда лежит идеально! Что не удивительно – дольно проблемно испортить ветром стрижку под 0,6 миллиметров.
- Девушка, прошу прощения! – Я подошел к первой же одинокой сеньорите. – Вы не заняты сегодня вечером? Я первый раз в этом городе и абсолютно не знаю куда пойти! Может быть, вы подскажите мне какое-нибудь приятное заведение неподалеку?
- И Вам здрасте! – По её лицу было понятно, что тон беседе задан правильно. – Почему бы не подсказать, если хотите, то могу и проводить туда, я как раз абсолютно свободна сегодня вечером. Кстати, меня зовут Люда.
- Ого, очень редкое имя в наше время. Я – Костя. Будем знакомы. Что за место Вы рекомендуете? - Давай дорогуша, не испорти все, ляпнув банальщину! На Невском и в округе нет места, которое я не знаю.
- Давайте подумаем. Можно дойти до той улицы, забыла, как называется (Рубинштейна, глупая), там много интересных мест. Часто там бываю с подругами, а можно пойти на Восстания и посидеть просто в хорошем французском кафе.
Ну ладно, она почти не облажалась.
- Французское? Пойдемте туда – обожаю Францию! И Вам, Люда, нравится Франция?
- Да, я просто без ума от неё. Ездила туда в прошлом году на зимний отпуск, очень классно! Ой, кажется у тебя телефон…
Я и сам почувствовал. Мелодия, который пел мой телефон, не могла звучать. Это просто невозможно. Да, тут стоит упомянуть, что я из тех, кто ставит на разные контакты разные звонки, обычно это те песни, с которыми у меня ассоциируется человек. Например, на родителей у меня поставлен «Modern Talking», на начальника что-то из «Сектор Газа», а на жену тупо без звука, ну и так далее. Сейчас играл The Offsprings, который мог означать только одно. Это моя Маша. Ничем хорошим это не закончится, я глубоко вздохнул и взглянул на экран. Да, я ещё не спятил – это Маша.
- Извините, Люда, надо ответить. – Я улыбнулся новой знакомой и отошел ближе к дороге. – Да, Мария, привет.
- Костя, здравствуй! Я так рада, что ты сразу ответил! Ты не особо занят?
- Занят, твою мать, очень занят! Я на тебя угробил столько лет жизни, а отдачи никакой, – это я подумал, а сказал следующее. – Нет, что ты! Для тебя я всегда свободен.
Я посмотрел на Люду, кажется, она начинала скучать и думать, как бы тактично свалить. Ну нет, милочка, сейчас мы пойдем в то кафе!
- Очень хорошо, Костя! Можешь встретиться со мной через пару часов?
Я даже зубами заскрежетал. Сука, ну почему всегда так?!
- Да, Мери, через пару часов могу. Где встретимся? Я сейчас, например, в районе Восстания.
- Приезжай ко мне. И купи вина.
- Э…Хорошо, договорились. Через пару часов буду. – Я повесил трубку.
Это сейчас что вообще такое было?! Да мы не виделись года три или четыре, а тут она такая простая! Насколько я знаю, она замужем и должна жить в Москве, но сейчас в Питере и приглашает меня домой винище пьянствовать. Что не так в этом мире?
- Люда, прошу прощения! Пойдемте в это кафе, если Вы не передумали. – Я вернулся к мадемуазель и мило улыбнулся. Надеюсь, получилось, синяки шрамы уже сошли и следов, вроде как, не оставалось.
- Пойдемте, да. Только я ненадолго. На часик-полтора, мне ещё с подружками надо встретиться. – Она тоже была само очарование. Улыбка, распущенные волосы, спускались чуть ниже лопаток, туфельки на высоком каблучке и бежевый плащик. Нравятся мне такие девушки, ничего не могу с собой поделать!
С Людой мы мило поговорили и расстались, условившись, что просто ужас, как надо встретиться на днях до моего (ха-ха) отъезда в родной город. Она оказалась очень не глупой девушкой, учащайся на втором курсе ИНЖЭКОНа. Много говорила про друзей и учебу, рассказала, как трудно совмещать работу и учебу, как тяжело сдавать сессию и вообще не просто одинокой девушке из провинции в таком большом городе. Всё это я слушал в пол уха, думая совсем не о ней. Люда записала свой номер телефона на салфетке и отдала мне «Надеюсь, ты мне позвонишь?». Конечно, обязательно позвоню. Я проводил её до автобуса, а сам пошел в метро. Салфетку с её номером телефона я оставил в кафе. У меня осталось всего полчаса до встречи с Марией.
Забавно, мы так давно не виделись, но какое она пьет вино, помню до сих пор. В отличие от номера квартиры. Вот черт!
- Привет ещё раз. Какая квартира?
- Сорок пять, ты как всегда забыл. Уже приехал?
- Да, уже звоню. – Я набрал номер на домофоне. В трубке послышался стрекот звонка. – Открывай – это я.
- Ага, иду.
Поднимаясь на двенадцатый этаж (благо это не забыл), в голове пролетали сотни мыслей одна другой страшней и краше. Что будет, зачем она позвонила, она с мужем или нет, что я ей скажу, знает ли она, что я женат? И много других, ничем не связанных вопросов.
Как всегда, при приходе гостей, дверь в квартиру была приоткрыта. Я взялся за ручку и… И остановился прислушиваясь к ощущениям. Сердце дико колотилось, лицо горит, руки трясутся. Как всегда – стандартная реакция на неё. Если я её не вижу, если забываю о том, что к ней чувству, то всё в норме. Маша это всего лишь Маша, мне на неё плевать, но стоит услышать её голос, как схожу с ума. Отпустив ручку двери, я вышел на балкон лестничной площадки. Костя, твою мать, какого хрена происходит? Зачем ты сюда приехал вообще? Что ты хочешь ей сказать? А что она хочет сказать? Чем сегодня закончится? На все эти вопросы я знал ответы, но они мне совсем не нравились. Не нравились так, как не нравятся мыльным пузырям острые иголки. Не поняли аллюзию? Эти ответы разрывают меня и уничтожают. Вот. Я выкурил подряд три сигареты, чего не случалось уже очень давно и, почувствовав головокружение, вошел в её квартиру.
Где-то в глубине дома играла до боли знакомая песня. Свет везде был притушен, а у порога стояли чемоданы. Пройдя на кухню, я убрал вино в холодильник и направился дальше к источнику музыки, находившемуся в комнате Марии. Постучав и не дожидаясь приглашения, я открыл дверь. Да, сомнительно, что мой стук был бы услышан – музыка орала что караул, а сама хозяйка была, судя по всему, на балконе. Ок, идем дальше.
- Маша, ты как к соседям относишься? Привет.
- Привет, Костя. Я очень скучала по тебе.
Она повернулась ко мне лицом. Заплаканным лицом со следом пощечины. Твою мать.
- Твою мать, Маша.
Она успокоилась после пары бокалов вина и получаса рыдания в мое плечо. Разобрать я смог не много, поэтому ждал продолжения с легким нетерпением и огромным желанием отодвинуть ее от себя – рубашка промокла и мне было неуютно. Из ее слов я понял только несколько непроизносимых междометий и абсолютно не лестные сравнительные эпитеты в его адрес.
Проревевшись она опрокинула в себя бокал, наполнила новый и, цедя вино по глоточку, отставив пустую бутылку под стол, отправила меня за продолжением вечера в магазин.
Продавщица, довольно привлекательная молдаваночка, приподняла бровь, но две бутылки мне отпустила, еще и бесплатно выдала пакетик. Приятные бонусы, знаете ли.
Очередную сигарету я курил уже в лифте, стукаясь головой в, итак уже еще живое, зеркало, отражение моё не оказывало особой поддержки. «Зачем, Мистер Андерсон, зачем Вы продолжаете это? Зачем поднимаетесь на этаж? Вас, мистер Андерсон, там ничего не ждет, не забывайте то, сколько уже раз все оканчивалось ничем.»
- Заткнись, ты сам все знаешь. Я еду не для нее, а для себя, хочу это уже закончить, сегодня я должен ей сказать, что женат, что все – Рубикон перейден и обратной дороги нет.
«Ох, какие фразы Вы, Константин, бросаете! Сколько пафоса и самоуверенности, неужели Вы, господин только-друг, считаете, что сегодня соберете волю в кулак и все сделаете? Не верю!»
- Не изображай Станиславского, - разговоры с самим собой всегда способствовали более объективному пониманию. В споре рождается истина и все такое, - тебе не идет. Почти десять лет я это терплю, десять долбанных лет прибегаю по первому свисту. Положим этому конец сегодня, а?
«Ну-ну, давай, Супермен, сделай это». Даже моё отражение не поддерживало меня. Он засунул очередную сигарету в зубы и ушел за край зеркала, а я вышел на 12м этаже.
- So, Мэри, расскажешь, что у тебя произошло? – мы сидели у нее на балконе, пили вино и курили. Маша более-менее успокоилась, привела себя в порядок, накинула халатик на голое, как я заметил, тело.
- Я рассталась с Сергеем.
- Сергеем? Последнего твоего парня, если я правильно помню, звали Роман. Как и предпоследнего.
- Нет, с Ромой я рассталась уже давно. Неужели я тебе не рассказывала?
- Мэри, дорогая, мы виделись последний раз года три назад, кажется. Я, знаешь ли, с твоей мамой чаще общаюсь, чем с тобой.
- Не беси меня! В общем, с Ромой мы расстались, получается, если с Сергеем я полтора года, то вот, полтора года назад. Он почти сделал мне предложение, но потом появилась эта его бывшая любовь и все пошло… Пошло оно все! – Маша залпом допила бокал и встала. – Извини, я на минуту.
- Ага, давай. – я тоже поднялся и высунулся в окно. – Блять, как же это верно, вот хорошо все, идет, понимаешь, своим чередом, но появляются какие-то бывшие любови и на тебе – все идет к черту и по звезде.
«А я понял иронию, да. Забавно получается».
- Еще бы ты не понял, эта ирония сейчас писает. Чувак, что делать-то?
«Оп! А я говорил! Ты не сможешь ей сказать! Зассал, парниша. А сколько было гонора-то полчаса назад, сколько уверенности и силы в словах. Слабак ты, Костя, и всегда им будешь»
- Но я же не могу её и этим сейчас грузить! Она хочет поддержки и близости от единственного, судя по всему, друга.
«Ну, да. Хочет. А ты не хотел? Ты о себе-то будешь думать?»
- Я не эгоист! Я не буду думать о себе, я должен ей помочь, а я подожду.
«Тебе звонят».
В кармане вибрировал телефон. «Жена», похоже, хотела узнать где ее суженый шляется в двенадцать ночи. Я отбил звонок.
- Ты по телефону разговаривал? – Маша вернулась и села прямо на пол, скрестив ножки по-турецки. Надо ли говорить, что так халат показал все, что, по идеи, должен был скрыть, - На чем я остановилась?
- Ты рассталась с Сергеем и…? – я сел на стульчик, но она протянула руку и усадила меня рядом с собой, положив голову мне на плечо.
- Да, мы в Москве были, у него там, вроде как, работа намечалась. Жили там, где-то месяца три, он постоянно тусовался со своими друзьями, а я, либо сидела дома и готовила, либо с Дашей гуляла. У нее все так классно сложилось! Представляешь, прошлой весной вышла замуж, сейчас ждет ребенка и работает воспитательной, как и всегда хотела, - Даша – машина подруга из МСК, с которой я шапочно знаком. Единственное интересное в ней, лично для меня, это то, что у нас день рождения в один день. – Сергей стал очень много курить травку и меня это бесило. Я сказала ему, что не хочу, чтобы наши дети родились какими-то уродами или отсталыми из-за него (Ой, дура!). Он взбесился, толкнул меня в стену, ударил, нет, не по лицу, в живот. Сказал, что, если я так хочу детей, то сейчас он мне это устроит. Разорвал на мне платье, хотел изнасиловать, но я отбилась и заперлась в ванной. Он долго ломился, но быстро остыл и просто ушел. Я посидела в ванной еще немного, потом выбежала, взяла телефон и снова заперлась. Ты не представляешь, как я была напугана в тот момент! Заказала себе билет на ближайший поезд, вызвала такси, собралась и вышла из подъезда.
Пока она это все рассказывала, я подливал ей вино в быстро пустеющий бокал и поджигал одну за другой сигареты. Ее рука уже лежала у меня на ноге непозволительно близко к ширинке, но сомнительно, что ее это волновало. А вот меня волновало, мужская натура, что поделать.
- Вышла из подъезда, а он там с одним из своих друзей. Сидят и курят прямо у подъезда. Увидев мой чемодан он подскочил, начал вырывать его, орал на меня, ударил по лицу. Очень сильно ударил, я упала на землю и закричала. Друг его оттащил и увел в подъезд, - Маша затушила сигарету и отставила бокал. – Приехало такси, я добралась до вокзала и вот я здесь. С тобой.
Она повернулась ко мне лицом. По щекам стекала пара слезинок, я машинально смахнул их.
- Костя, я пока ехала в поезде думала о том, что меня здесь ждет. И поняла, что это ты, только ты меня всегда ждешь. Костя, я приехала к тебе. Я хочу быть с тобой.
«Что, блять, она несет?»
- (Не говори, я сам не понимаю, что происходит), - мое второе "я" было в шоке. Мое первое "я" просто охуело, - Мэри, ты, мне кажется, пьяна. Давай поговорим об этом потом.
- Нет, я не пьяна, ну, может быть, самую малость, но это я говорю абсолютно осознанно и трезво. – Она поднялась и пересела ко мне на колени. – Мы же договаривались тогда, помнишь?
Помню ли я?! Конечно, я помню. Нам тогда было, кажется, по восемнадцать лет. Мы, как и сейчас, сидели у нее и пили вино, только курил я тогда гораздо меньше. Вообще не курил. Мы договорились, что, если никто из нас не выйдет замуж или не женится до двадцати пяти, то распишемся исключительно из дружеских соображений, будем жить в мире и согласии. Тогда я безумно любил ее, гораздо сильнее, чем сейчас.
- Я все помню, Мэри, абсолютно все, к сожалению. Слушай, я что-то прибалдел от этого всего, сейчас вернусь, и, это, у тебя нет ничего покушать? – я снял ее с себя и встал, направляясь в ванную.
- Да, что-то должно быть, сейчас сделаю тебе самый вкусный ужин. – Ее глаза сияли, а руки потянулись обнять меня.
- Да можно просто бутерброд, я не расстроюсь. – Отстранившись от объятий я удалился.
Умывая лицо холодной водой, я слышал, как она гремит посудой, явно не предназначенной для приготовления «просто бутерброда». Вытер руки, и посмотрел в глаза самому большому мудаку и неудачнику, которого встречал в этом мире.
- Ну, Константин, я вас, таки, могу поздравить. У Вас, кретин Вы этакий, теперь есть все, что нужно, все, что БЫЛО нужно когда-то. Радостно Вам, Костя, а?
«А что ты на меня смотришь? Я тебе говорил – не надо сюда ехать. Кто меня не послушал?»
- Действительно. Что же я тормоз-то такой? Вроде как, не особо часто в детстве роняли.
«Не помню такого. Что делать собираешься?»
На кухне меня ждала Мэри и, приготовленные ею, горячие бутерброды. Живот подал признаки жизни урчанием. Я сел на диван, а она устроилась рядом, положив руку мне на колено.
- Маша, ты знаешь, что я… То есть, как я к тебе отношусь, но, мне кажется, ты плохо обдумала это. Тебе нужно отдохнуть, прийти в себя и выспаться, у тебя был архитяжелый день. Давай я останусь у тебя, посплю тут – на диване, а утром, за чашечкой кофе, мы это обсудим еще раз. Как тебе?
- То есть, ты не хочешь этого? Я думала, что ты меня любишь, что ты меня ждешь. Ты ведь всегда говорил, что будешь рядом в любом случае. Я не понимаю тебя.
- Да я сам себя не понимаю. Но, пойми, каждый раз, как мы встречаемся, ты сносишь мой мир, словно ураган, ты крушишь весь тонкий мир, который я выстраиваю между нашими встречами. Ты сносишь мне голову, я от тебя без ума, прошу прощения за тавтологию. Ты прекрасна и великолепна, ты самая прекрасная девушка в моей жизни, я так любил тебя, как никого другого.
- Так и в чем проблема? Ты же не женат, кольца нет, - она взяла мою руку. – Я тоже теперь свободна, мне кажется, что стоит попробовать.
«Так, либо говоришь правду, либо я отчаливаю. Тебя несет, Костя, прекращай. Тебя жена дома ждет, кретин». «Замолкни, сам справлюсь», - я взглянул на отражение в столешнице, второй Костя смотрел осуждающе и сочувственно, он знал, что я не послушаю. Всегда так, важно добиться любыми средствами, всеми правдами и неправдами.
- Мэри, прости, но я думаю, что пробовать не стоит. Прости. – Она убрала руку, встала и отошла к окну.
- Что? Не стоит?!
- Да, прости, еще раз. Мне кажется, что сейчас не время. – Меня останавливал не то, что женат, а то, что… Не знаю что. Никто не знает.
- Не время?! А когда будет время? Нам уже больше двадцати пяти! Ты обещал, слышишь?! Ты говорил, что всегда будешь ждать, что уйдешь от всех и вся, что будешь только со мной!
- Не спорю, так и было, но я сейчас хочу, как лучше для тебя. Пойми, сейчас не так, как было раньше, слишком много всего произошло. Обещал и ждал, ждал долгих семь лет, видел всех твоих парней, возносил и хаял их, был рядом и буду рядом, но как друг, прости. – Я встал, подошел к ней и попытался приобнять, но она отпрянула и выставила руки перед собой.
- Тебе лучше уйти. Я не хочу сейчас об этом говорить.
Она меня не проводила, захлопнула дверь не прощаясь. Похоже, сегодня я последний раз поднялся на свою Голгофу и спустился с нее живым и, относительно, невредимым.
«А ты молодец, все-таки сделал это. Уважаю. Мои слова, что ли, сработали?» Костя появился в зеркале лифта.
- Ой, замолкни, а? Без тебя тошно, - в зубах дымилась последняя сигарета. Датчик дыма в лифте осуждающе подмигивал.
«А чего тошно-то? Ты поступил правильно, не стал мучить ни себя, ни девушку. Герой. Только сам себя ты еще помучаешь. Сожрешь мыслями и самосудом».
- Не сожру, если тебя перестану слушать. – Костя отражался в окнах машин.
«От себя не убежишь, братишка, на телефон посмотри, тебе звонили», - отражение мелькнуло в стекле последней тачки.
Я достал мобильник и посмотрел на экран: вам звонили бла-бла-бла, смс от жены – она не дождалась меня и легла спать, баланс равен ла-ла-ла. Ничего интересного. Идти пешком до семейного гнездышка было далековато, поэтому я, доставая наушники, направился в сторону своего старого дома. Арбенин запел:
Запутавшись в речах богини Кали,
Я пробовал дышать сквозь жабры рабьи,
Пока её уста мне предрекали
Безденежье, безделье и безбабье.
Но я доволен был любым уделом,
Вычерпывал и тратил сколько было.
И, даже если смерть меня хотела,
Моя любовь всегда меня хранила…
Как итог: сегодня я сотворил самую тупую вещь в своей жизни.