Третий год старик жил в полной слепоте. Потерял зрение внезапно, за неделю. Хотя врачи предостерегали его месяцев за шесть о необходимости операции. Не мог оставить супругу одну. Больше полувека вместе прожили, не расставаясь ни на один день. Дороже Нины для него не было человека на земле. А она ушла, не попрощавшись. Умерла от обширного инфаркта в реанимации. Дочка забрала его к себе, заботилась, жалела. Но без любимой жизнь стала бессмысленной и ненужной. Каждую минуту думал о жене:
«Никто не назовёт меня теперь – Володенька!» За всю большую жизнь нашлось всего пять-шесть человек, кто называл его так ласково. Конечно, мама звала его нежно по имени, но Владимир не помнит, она умерла, когда ему сравнялось три года.
Родился он в деревне Флоревицы Ораниенбаумского района Ленинградской области спустя семь лет после октябрьской революции. Когда матери не стало, Володю и младших брата с сестрой отвезли к дедушке и бабушке в деревню Лысуны, в Копорье. Вскоре, сестрёнку Екатерину взяла на воспитание старшая сестра отца, а шестимесячного Леонида отдали в детский приёмник.
У дедушки был хороший дом, большой ухоженный сад, парники. Бабушка была ласковая и заботливая. Володя прожил там счастливо два года.
Когда дедушка умер, отец забрал Володю в Ленинград. К тому времени он вновь женился и у Володи появился младший брат Анатолий. Мачеха, Амалия Александровна, была дочерью финского попа. Мастерицей была искусною, не только шила, но и выбивала на машинке тонкие кружева, а еще пекла пышные ватрушки, только Володенькой пасынка не называла, хоть и не обижала его. Зимой 1931 года, когда начались перебои с хлебом, мачеха посылала его в магазин. Женщины удивлялись: «Какой терпеливый мальчик! Два часа стоит в очереди и не шелохнётся»!
Но тяжёлые испытания ждали маленького Володю впереди. Хотя первую половину 30-х годов можно считать счастливой.
Семья жила в бывшей графской квартире, на улице Липовая аллея 9, которую выделили Ефиму Павловичу, отцу Володи, служившему на Линкоре Октябрьской революции. Квартира была роскошной: огромные окна, шведский камин голубого мрамора, потолок под стеклом. И город произвёл на Володю неизгладимое впечатление: Невский проспект, залитый огнями, Петропавловская крепость, Исаакиевский собор, Недалеко от дома был Буддийский храм. Володя там часто бывал с одноклассником китайцем Юси. А рядом Нева, большие праздники, езда на байдарках. Гуляния на Кировских островах. Навсегда запомнил Володя декабрьский вечер 1934 года – встречу с челюскинцами. Особенно запомнилась борода Отто Юльевича Шмидта. Светили прожекторы, город ликовал!
Когда Отец стал работать в ресторане «Жемчужина Севера», мачеха сильно заревновала. Слёзно просила поменять квартиру на дом и уйти из ресторана. Он согласился, любил и жалел её очень. Дом был двухъэтажный, с приусадебным участком. Пустили квартирантов. Но однажды летней ночью случился пожар, кто-то из квартирантов не потушил сигарету. Всё сгорело, удалось лишь спасти документы. Отец после пожара стал беспробудно пить. Семья распалась. Одинокому отцу выделили маленькую квартирку в Выборгском районе. По соседству жила многодетная семья писателя Льва Максимовича. Отец по-прежнему пил. Однажды соседка по парте, дочь профессора Кристи, Дина спросила: «Почему ты, Володенька, такой грустный, ты же учишься отлично?» Володя рассказал девочке о своей беде. Она посоветовала обратиться к родственникам. Вскоре приехала тётя по отцу Галина Павловна Попова, Володя некоторое время жил в их семье. Потом тётя Шура, родная сестра мамы, пригласила его в Сочи. Два года Володя жил в семье Кузьминых при санатории «Приморье». Детей сотрудников санатория возили в школу на автобусе в Старую Мацесту. Пели дружно песню «Катюша», никто не мог и предположить, что скоро начнётся война.
Окончив с отличием семилетку, Володя, чтобы не быть в тягость родственникам, вернулся в родной Ленинград. Вскоре поступил в ремесленное училище, которое располагалось недалеко от города.
22 июня 1941 года фашистская авиация совершила налёт на Кронштадт, где базировались военные корабли. Огнём зенитной артиллерии атака самолётов была отбита. В первый день войны курсантов ремесленного училища перевезли в Ленинград.
Володя стал работать на первом металлическом заводе. С каждым днём становилось труднее. После того, как были разбиты Бадаевские склады, начались мучительные дни блокады. Столовая курсантов находилась в двенадцати остановках от завода. На Невском свистели осколки, немцы вели обстрел три раза в день. И ночью бомбили те же районы. Трамваи не ходили, до столовой ребята добирались пешком. Город был замаскирован, было много аэростатов. Но курсанты работали и Володя с ними, пока не ослаб и опух.
На Невском развесили плакаты "Враг у ворот», и обращение к ленинградцам поэта Джамбула: «Ленинградцы – дети мои, ленинградцы - гордость моя!» Щемило сердце от такой теплоты, вся страна помогала Ленинграду. Между тем норма хлеба быстро таяла, дойдя до 250 граммов работающим. А что это был за хлеб, Володя никогда не забудет. Однажды он настолько ослаб, что не смог дойти до столовой. Его подобрали на улице. Пульс едва прощупывался. Врачи поставили диагноз – последняя стадия дистрофии. В госпитале лечился два месяца, заново учился ходить.
В марте 1942 года стариков, женщин и детей вывезли по «Дороге жизни» через Ладожское озеро из блокадного Ленинграда. 16-летний Владимир был в числе эвакуированных. Он немного окреп, но без костылей передвигаться не мог. Требовалось длительное лечение. Через окна вагона поезда, следовавшего в Москву, он видел, как пробуждается весна, и не верилось, что жизнь продолжается.
Не все из того эшелона доехали до Москвы. В каждом вагоне были недочеты. Не помогло им сухое и горячее питание, которым обеспечили состав. После трёхмесячного лечения в госпитале, вновь работа на военном заводе.
Сразу же Володя записался на фронт добровольцем. Но ему отказали, так как ему было только17 лет и из-за сильной худобы. Затем его послали на учёбу в город Рязань, куда перебазировалось I Московское пулемётное училище. В августе 1943 года после окончания училища Володя отбыл на фронт.
Первое боевое крещение получил на Украине под городом Сумы, затем участвовал в боях под городом Изюм. Позже эшелон с курсантами был расстрелян. Володя был контужен, очнулся во вражеском плену.
До 1945 работал в Германии в городе Гудштате. В январе 1945 года пленных перегнали в Польшу. В деревне Погудки вместе с другом из Петрозаводска удалось бежать из плена. В составе 1322 стрелковой группы 65 армии II Белорусского фронта участвовал в боях по освобождению Польши, в боях на подступах к городу Данцигу.
За участие в форсировании реки Одер 31 мая 1945 в городе Цинске он награждён орденом Славы III степени. Сразу после войны Владимир был репрессирован, реабилитирован только после смерти Сталина. Его имя внесено в книгу жертв политических репрессий.
За боль и страдания, пережитые в лагерях, Владимир никого не винит. Он сделал всё что мог для Родины во время войны и после.
У него была ещё счастливая семейная и трудовая жизнь. Об одном очень жалеет Владимир, что так и не удалось Ниночке и детям показать любимый город. А плеск невской волны слышится ему до сих пор...