(Основано на реальных событиях).
Жизнь за гранью…
2005 год.
Огромные урбанизированные города, шагнувшая далеко индустрия и 21 век на дворе… Люди спешат на работу, забегают в магазины, забирают детей из садика, мельтешат по улицам, бегают по своим делам, словом живут в полную силу… Редко кто остановится и бросит монетку нищему, сидящему в жуткий мороз или дождь на ледяных ступенях метро, перехода, ну или еще какого-нибудь здания, дома, или подземного перехода... Скользят по ним взглядом, и брезгливо морщатся…они воняют. Через секунду, когда прохожие их больше не видят, они перестают для них существовать…сброд…смерды…нищета…бомжи…разносчики заразы…вы знаете их именно под такими «именами». А если копнуть глубже?
***
Огромная городская свалка, перебитые банки, пустые бутылки и прочий хлам валяется повсюду. Огромные горы мусора горят и тлеют день и ночь, где то разлагаются животные, вывезенные сюда нерадивыми хозяевами. Стоят зловонные лужи из кала и мочи вывезенные сюда грузовиками из городских канализаций. В общем…»тот еще рай».Подъезжает мусоровоз, и бомжи человек пятнадцать стремительно бегут к нему отпихивая друг друга, и нанося удары на лево и на право , почем зря… Брызжет кровь с носов, опухают от ударов брови, кто то отошел в сторону подволакивая ногу, а кто то просто останавливается и по небритым щекам текут прозрачные слезы, опускается на колени и вся поза его выражает отчаяние, он держится за живот, у него язва… Четвертый отошел в сторону и дико кричит, закрывая глазницу, кровь стекает по лицу, ем выкололи глаз. Среди них нет друзей…Они борятся за жизнь, за свою жизнь...
Но ничто не останавливает их от ночного воровства, они крадут друг у друга, дрова, отчего обворованные замерзают зимой насмерть, нередко уносят всю "еду", думаю последствия и так ясны...
Расхватывают мусорные пакеты и убегают на свою территорию «Стоянку», где по негласным правилам, один другого не имеет права тронуть, обшаривают их...Ничего лишнего в мусоре не бывает, все необходимо для выживания, и просроченные таблетки, и полустухшая рыба, и поросшая картошка.
Тревожным взглядом я отыскиваю маму, а вот и она… Она подходит из этой толпы и протягивает мне заплесневевшую булочку, у нее выбит зуб и нет двух пальцев на руке, точнее они есть…но они похожи на обгоревшие деревяшки, она отморозила их зимой, и плоть мертвая уже давно отделилась от плоти живой, но их объединяет кости - фаланги пальцев … К врачам без полиса и документов, соваться смысла нет. нее начался абсцесс. Слезы катятся по моим щекам… я тут недавно и пока не привыкла к жестоким нравам здешнего мира. Я откорябываю плесень с булочки и протягиваю ее маме, она не ела два дня… За время, что она здесь была, она высохла так, что желтоватая кожа обтягивала каждую ее кость, позволяя в подробности рассмотреть скелет ее тела. Каждое утро я просыпалась с мыслью, жива ли она…мне 12 лет…в школу я не хожу… меня учит мама, всем что знает она, а еще я подбираю выкинутые книги и читаю их.
Скорей бы лето, летом легче, продукты портятся быстрее и их вывозят больше, - с тяжелым вздохом говорит мама, окидывает взглядом мое тщедушное тельце,- может все-таки в интернат?
Я отрицательно мотаю головой.
-Нет!!!! Не надо, мама я справлюсь, я не хочу туда, я с тобой останусь!!!- быстро произношу слова, что бы она не успела перебить меня. А внутри страх - уеду, а она умрет! Тогда мне почему-то казалось, что если я буду рядом, то все будет хорошо. Я отворачиваюсь и выбегаю из хижины на свалку, точнее нагроможденного строения из шкафов и кроватей, с накинутыми сверху старыми рваными паласами вместо крыши, вонь тлена и перегара забивает нос, и я сажусь в траву и долго наблюдаю за тем , как свободно над руинами свалки парят альбатросы и чайки, услышала я рычание диких собак, слишком поздно, одна прыгнула на меня, и вцепилась мне в лицо. Из ее рта дико воняло, клыки глубоко проникли в мою плоть, оставив шрамы на всю жизнь. Я вцепилась в ее горло и принялась душить ее...не знаю сколько времени прошло...может секунды, может минуты, но она задохнувшись выпустила меня, я боролась за свою жизнь. Выпустив ее бездыханное тело, я пошла к маме...где то у нее была перекись, от напряжения и борьбы ломило все тело, рук я не чувствовала, их свела судорога.
***
Подъехала крытая черная машина. К ней никто не бежит, все попрятались по своим «стоянкам» и подсматривают за нею. Оттуда выходят два здоровых амбала. Их тут все знают, приезжают они часто. Вытаскивают из машины упитанного мужичка и принимаются его методично пинать, изредка (до первой крови, что бы не замараться) хлещут его кулаками в лицо. первое время он сопротивляется и зовет на помощь, но никто не выходит ему помогать.Так как прошлый инцидент, бомжи скрыли зарыв тело, в мусорной яме, которые трактора, изредка копают. Сделав свое дело, они уезжают.
Бомжи осторожно подползают к нему. Обшаривают карманы и вытаскивают все из них. Он через какое то время приходит в себя и злобно матерясь ищет деньги, не находит и идет к выходу со свалки. Все спокойно провожают его взглядами. К подобным ситуациям они привыкли. Для них-это нормально.
Вечером возле бивуаков разводится костер. Они пьют самогон, пытаясь согреться, но небольшими порциями, зима то длинная. Вспоминают свою прошлую жизнь.
- Я вышла замуж в 19 лет,- тихим голосом начинает свой рассказ Вероника Александровна, бывший преподаватель биологии - прожила с ним всю жизнь, детей нам Бог не дал, да видно оно и к лучшему… Избивал он меня жестоко и часто. Три раза я лежала в реанимации. К тому момент мама умерла, и дом ее мы с ним продали, потому уйти мне некуда было. Развелась, у нас трешка в центре была…думала разменяем…заживу припеваючи, а оно видишь как обернулось… отсудил у меня дом то мой…а документы спрятал куда то...
На минуту устанавливается тишина. Все смотрят на огонь и тяжело вздыхают.
Выжидающе смотрят на нас.
- А у нас дом сгорел… - не мудрствуя лукаво, ответила мама. Я прижимаюсь к ней крепче. - В огне погибла бабушка, а родственников у нас нет.
- А я ипотеку не выплатила…государство, отобрало дом…- выдает Фредерика Федоровна и по ее щекам текут пьяные слезы. Все смотрят на нее изумленно, ведь все знают, что ее дети выгнали ее из дома за ее постоянные попойки. Но потом решают, если ей так удобно принимать реальность, то пусть так и буде, ловить ее на лжи никто не стал.
Она не стала продолжать свой рассказ, а грохнувшись со стула, смачно захрапела.
- У всех свои печали. – Подытожила Максуда Марковна. Беглая зечка 44 лет.
Утром умерла Фредерика Федоровна. Обкололась какими то таблетками. Приехала скорая помощь, и врачи потребовали документы. Их не оказалось, покойница давно их обменяла на бутылку водки. Рассердившись врачи заявили, что в таком случае труп под их юрисдикцию не подпадает, мол везите в морг. Женщины окружили мертвое тело, кто-то принес горячую воду, обмыли ее и одели в ее старые рваные одежки. В обед приехал трактор с ковшом. Выкопал яму. Завернув покойницу в черный полиэтиленовый мешок, ее завалили землей, с помощью трактора. Государственная программа. Против нее не попрешь. К вечеру, в бивуак умершей, заселилсь мы. Ночью нашу соседку долго насиловали мужики с соседних «стоянок». Никто не заступился, боялись такой же участи.
***
Огромные города, шагнувшая далеко цивилизация…но канализационные люки, будут вечно хранить в себе бездомных и обездоленных. А люди по прежнему будут идти по своим делам, пинать и избивать их, кричать, что бы они шли работать, что они алкаши, и не копейки от них не получат, брезгливо морщить носы. Ведь они - воняют. И будут презрительно плевать им в лицо, забыв о том, что это ЛЮДИ.
Я часто вижу их в переходе, потеряв все человеческое достоинство, они сидят на холодных ступенях, сжавшись в комочек, только бы их не тронули лишний раз, без желания жить, без возможности надеяться на лучшее. Они уползают умирать в канализации, лишь бы никому не мешать.
***
Когда меня есть мелочь, я отдаю ее нищим...Если они действительно больны, то я спокойна-я им помогла, а если притворяются,то пусть это будет на их совести.