Все звали ее уважительно и ласково мамочкой. Нина Николаевна Дахно была типичной представительницей новой пролетарской интеллигенции. До самых последних своих дней она неустанно писала труды по технологии то ли варисторов, то ли транзисторов, и вся ее жизнь была организована как технологический процесс. Что бы она ни делала – сажала ли огурцы в маленькой тепличке возле дома, производила ли бужирование своей больной печени – все она представляла прежде всего как технологическую последовательность и не ленилась соблюдать все условия процесса. Внешне она была царственной стати, гордо несла себя по жизни, в частности по коридорам заводоуправления, уверенно отдавала распоряжения и очень даже могла быть категоричной, требуя выполнения своих поручений. Несмотря на то, что все ее действия отдавали схематизмом, потому что раз и навсегда заученные в институте догмы были для нее святы и ни в коем случае ненарушимы, у нее был авторитет. Скорее всего, он был основан на силе ее характера.
Нина Николаевна уверенно руководила и в семье своими двумя дочками и мужем Игорем Васильевичем. Дочки, правда, очень рано повыходили замуж и уехали из поселка. В быту Нина Николаевна была человеком добрым, всегда готовым прийти на помощь, но дистанцию, когда надо, держала, как государственную границу – не переступишь. И душа и все части гардероба были застегнуты на все пуговицы. У нас с ней возникли теплые отношения, не связанные с профессиональными интересами. Я очень уважала в ней самолюбие, что так редко случается с нашими женщинами, и удивлялась, как стойко она сражается со своим недугом – сахарным диабетом, выполняя все предписания врача. Всю свою жизнь она прожила как надо, а не как хочется, и мне казалось, что иногда она задыхается в клетке, построенной своим разумом, своими руками. В ней чувствовалась какая-то тоска по недостижимо прекрасному вольному простору, к чему – то неординарному, что не влезает в правила, но позволить себе это она не могла, да и не знала как.
Чужие заботы, если они выходили за бытовые рамки, Нина Николаевна зачастую принимала, как свои. Если бы у нее были деньги, она запросто могла бы их отдать на какой-нибудь социальный проект, скажем, на строительство переправы через реку Ухта в районе памятника Сидорову, чтоб посельчане могли гулять по борам в свободное от работы время. Ее квартира нуждалась в ремонте, у них никогда не было ни машины, ни дачи – тогдашних признаков материального благополучия, но это ее совершенно не беспокоило. Я слышала много историй, как люди держаться за власть и должность, ломая свои и чужие судьбы. Нина Николаевна должность главного технолога завода спокойно и достойно уступила более молодой и перспективной Ирине Ивановне Колотий, сделав при этом очень достойный выбор.
Благородство ее осанки вполне отражало настрой ее души. Последние свои годы, вплоть до кончины, она не доживала, а жила полной жизнью, думая о будущем завода и совершенствовании технологического процесса. Завод разваливался, Нина Николаевна тяжело болела, но ничто не смогло убить ее веры. В схватке со смертью не бывает победителей, но она боролась достойно. Нина Николаевна Дахно скончалась в 1999 году в возрасте 77 лет