Дядей Ваней звали местные мальчишки Ивана Дмитриевича Каракаша, бывшего некоторое время директором Дома культуры. Был он из породы чеховских интеллигентов. Его отец священник до принятия сана служил учителем и самым важным для себя учеником считал собственного сына. Отец привил ему основные жизненные правила. Благородство духа стало его непременным жизненным правилом.
Ребятня прибежала в кино, толпится у входа. Выходит Иван Дмитриевич и объявляет: «Сегодня кино не будет, потому что кто-то написал нехорошее слово на заборе. Пока оно там - никакого кино». И мальчишки бегом стирать заборное творчество. «Дядя Ваня, уже ничего нет. Покажите кино!» При входе все предъявляют свои носовые платки – это правило тоже завел Иван Дмитриевич. Маленькие кусочки материи мелькают у входа: « Дядя Ваня, вот мой платок, а вот у меня, а я тоже с платком». Прямо бум носовых платков. Перед началом сеанса Иван Дмитриевич рассказывал о правилах поведения. Беседы об этикете были так же обязательны, как и носовые платки.
Рассказывать о Каракаше отдельно от Дома Культуры не получится, потому что вся его жизнь была тесно связана с этим домом, но, приехав сюда осужденным по уголовной статье, он сначала работал в совхозе в должности начальника финансовой части. Парадокс был в том, Что Ивана Дмитриевича осудили как раз за растрату и первоначально приговорили даже к высшей мере – расстрелу. Кстати, мне всегда казалось, что у него политическая статья, весь его облик говорил о невозможности бесчестного, грубого, злого. Невозможно было представить себе, что этот человек присвоил себе чужое. История его оказалась банальной до сермяжности. Был он бухгалтером, его экспедитор совершил растрату, огромную по тем временам, 3000 рублей. Тогда воз картошки стоил 100 рублей. Но экспедитор надеялся выйти сухим из воды. Он предложил молодому и неопытному бухгалтеру раскидать эту сумму по разным статьям, а Иван Дмитриевич наотрез отказался. Был состряпан донос, что он враг народа, сын священника. Маховик «правосудия» был запущен. Суд вынес приговор о высшей мере, но осужденный не согласился. В короткое время он грамотно составил апелляцию, юридически смог себя защитить, и, поскольку полностью отменять приговор было не в моде, приговорили Ивана Дмитриевича Каракаша к пяти годам лишения свободы и ссылке на Север. В конечном счете, получается, что все же попал он сюда по политическим причинам. Отец священник потом приехал к нему и похоронен на местном кладбище.
Впервые я увидела этого человека, когда ему было уже за 70. Это был статный мужчина с уверенной поступью без печати возраста. А работал он тогда кладовщиком РСУ. Поистине не место красит человека.
В жизни поселка его личность занимает так много места, что не рассказать о его жизни просто невозможно
Женщины отдавали должное его воспитанности, даже галантности. Он всегда находил возможность выделить достоинства любой из них, найти что-то интересное. Я видела его портрет той поры, когда он здесь появился. Просто киношный красавец. Нетрудно представить, сколько за ним разбитых сердец. Быть порядочным при таком раскладе не каждый сумеет, но никто, ни разу не сказал о нем худого слова. Я, во всяком случае, не слышала. Галина Михайловна Чиркова вспоминает: «Руководил хором очень интересный человек – Иван Дмитриевич Каракаш, мне он очень понравился: стройный, симпатичный, строгий. Иногда слишком строгий, но я не помню случая, чтобы он со мной разговаривал на высоких нотах. Увидев мое хмурое лицо, Иван Дмитриевич, бывало, пошепчет мне в ухо что - нибудь смешное, и я уже смеюсь, а когда Иван Дмитриевич руководил хором цеха №3, меня, как обычно, за спиной Зои Сиренко не было видно. Иван Дмитриевич посмотрит по сторонам и спросит: «А где же моя самая маленькая?» Зоя отойдет, меня найдут, и всем смешно. Я очень уважаю Ивана Дмитриевича как руководителя и как человека».
Вехи его пути говорят о разносторонней личности, человеке замечательной самодисциплины и умелом организаторе.
1932 год город Артемьевск в возрасте 28 лет
старший бухгалтер кирпичного завода.
1937 год – арест
1937 год – начальник финансового отдела
Совхоза на Водном.
1946 год – старший бухгалтер Водного промысла.
1958 – 1961 – директор Дома Культуры пос. Водный
В этом хронологическом списке меня очень удивил короткий срок его официальной службы директором Дома Культуры. Всего три года. Казалось, он несколько десятилетий, никак не меньше, воспитывал водненских озорников, прививая им навыки культуры, всегда руководил хором и ставил серьезные постановки на сцене Дома Культуры. Впрочем, так оно и было. На этой сцене играли сосланные профессиональные актеры и певцы. Ставили такие спектакли как «Трембита», «Мнимое равнодушие» Лопе де Вега, множество сценок из мировой классики, пьесы А. П. Чехова, Островского, оперы и оперетты.
Тонкий музыкальный слух и незаурядные организаторские способности позволили ему организовать на заводе хор на 4 голоса. Один из участников хора Н.П.Петров вспоминает: «В моей памяти Иван Дмитриевич остается как большой энтузиаст и руководитель хорового пения. Мне припоминается, как в 1961 году мы готовились к смотру. Хор состоял из 100 человек. На одной из первых репетиций на первой скамье сидел А.Ф.Худяков. Когда начали разучивать партии, Иван Дмитриевич подошел к Худякову, послушал несколько секунд и попросил пересесть в 4 ряд. Через несколько репетиций Иван Дмитриевич в очень вежливой форме, как бы извиняясь, сказал Алексею Федоровичу, что у него нет данных для хорового пения. Этим фактом я хочу подчеркнуть его замечательный музыкальный слух и вежливость» Смотрю альбом, выпущенный друзьями и поклонниками к 80 – летию этого замечательного человека. Здесь дань уважения и восхищение личностью, которую ничто не могло сломить. Личная жизнь Ивана Дмитриевича все как-то не складывалась. С первой женой они разошлись, и свою подругу жизни он встретил только в 60 лет. Он очень дорожил ею, берег, лелеял, стараясь каждый день их жизни сделать праздником. Друзья в альбоме написали от ее имени:
Родилась я в Бузулуке,
Песни распевала,
Что жила я с ним в разлуке
Не подозревала.
Вера Ефимовна вспоминает, как он умел быть благодарным: «Только с Ваней я узнала, что такое счастье. До него были вечные невзгоды, голод, нищета, тяжелая работа» Ей было 45 лет, когда они поженились. 27 лет совместной жизни она считает праздником, сплошным счастьем. Даже стареть вместе было интересно. Поддерживать физическую форму он считал обязательным. Каждое утро зарядка. Работа на своем участке приносила радость. Разводили цветы, сажали картошку. В теплице сидели красные помидоры, рождались и вырастали пупырчатые огурчики. Это семейное счастье и стало наградой за прожитую жизнь. И еще сын Виталий от первого брака. Виталий Иванович был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Это серьезное признание его заслуг по тем временам. Он всегда чтил и уважал своего отца, после его смерти навещал Веру Ефимовну, а потом помог ей перебраться к нему поближе в Сосногорск