Пляж этого детского санатория оборудован скромно, но самое необходимое на нем все-таки есть. Шезлонгов, топчанов или хотя бы лежаков нет – ведомство «бедное» (одно из силовых ведомств Украины). Зато в наличии навесы от солнца, кабинки для переодевания – две для детей и две – для взрослых. Есть пресный душ. При пляже есть туалет (грязный).
Там, где кончается песчаная часть пляжа, ближе к выходу, расположена неизменная ногомойка. Похоже, что без этой гениальной конструкции не обходится ни один санаторий или пансионат Евпатории, даже самый бедный. Не исключаю, что ногомойка - изобретение вовсе не советских конструкторов индустрии отдыха и рекреации, а кого-то из представителей водопроводной службы самого греческого царя Евпатора, основавшего здесь столицу своего Черноморского царства еще двадцать пять веков назад (до Аристотеля!).
По замыслу неизвестного конструктора, из кранов этой ногомойки вода льется прямо на песок и впитывается в него. Но если напор слишком большой, то образуется лужа, которая по законам физики, наполнившись до естественных краев, начинает переливаться по направлению уклона рельефа, в данном случае – в сторону синих кабинок с буквами «М» и «Ж», предназначенных для переодевания мальчиков и девочек, а не для того, о чем вы подумали. Если такое произойдет, пользование кабинками будет невозможным. Во избежание потопа следует с помощью главного крана регулировать напор воды в трубе ногомойки. Это - обязанность охранника пляжа. Все охранники это знают, в том числе и Илюша. И все ее выполняют, кроме Илюши.
Илюша – коренной местный житель - самый молодой из четырех охранников пляжа. На вид ему лет двадцать. Рост – примерно метр - девяносто, у него широкое добродушное лицо и внушительный пивной живот - Илюша любит поесть и выпить.
Официально санаторских детей приводят на пляж к 9.00, где-то около 11.30 уводят от жары, затем с 16.00 до 18.00 дети опять на пляже, а уже с 18.30 пляж считается закрытым. С этого времени, как написано при входе на пляж «спасение не производится». Но Илюша охранник, а не спасатель. Спасатель – Гриша, тот, что «пляжный финансист» - в 18.30 уходит, а Илюша остается до 8.00 утра следующего дня. То есть реально работы у Илюши немного. Хотя он и дежурит сутки подряд – через трое. Зарплата невысокая – 1200 гривен в месяц (примерно 4800 российских рублей) чистыми.
Илюша, как многие добродушные люди, весьма ленив. Как и другие охранники, в основном он занят тем, что сидит целый день на пластмассовом стуле у входа на пляж и берет деньги (по пять гривен) с людей, не имеющих отношения к санаторию, но желающих попасть на пляж. За день у него набирается гривен 300 (1200 рублей), иногда и побольше. Неплохо.
В обязанности охранника входит не только не пускать на пляж посторонних (за деньги можно – не официально, конечно), но также следить за чистотой на пляже и производить уборку на его территории перед сдачей смены. Другие охранники санитарные функции выполняют довольно добросовестно – держатся за выгодную работу. Но Илюша по причине непреодолимой лени этого никогда не делает. Из-за чего у него возникают постоянные конфликты при сдаче дежурства сменщику.
Итак, в один из горячих июльских дней, в восемь утра, сменив отдежурившего сутки предыдущего охранника, на пост заступил Илюша.
С начала смены уже к 11.00 он, сидя на стуле и внимательно рассматривая загорелые фигурки девушек в купальниках из старшего отряда контингента санатория, то и дело выбегавших с разрешении воспитательницы мимо него с пляжа к ближайшему кафе «за мороженым» (а на самом деле – покурить), слушая музыку, гремевшую из его переносной магнитолы, не сходя с места, «заработал» на страждущих попасть на пляж «чужаках» гривен 200 – разгар сезона и погода что надо. Хорошее начало трудового дня, а впереди была еще почти вся смена!
А солнце уже пекло, как в Африке и воспитатели начали уводить детей с пляжа во избежание ожогов и тепловых ударов. К ногомойке выстроилась очередь из детей и подростков. Старшие оттесняли малышей. Воспитатели нервничали и покрикивали на детишек, требуя от них не возиться и не подводить отряд. Наконец, последние из малышей, помыв кое-как ноги и второпях не закрыв краны, побежали в строй.
Вода, льющаяся под максимальным напором из всех кранов на песок, не успевала в него впитываться. Начала образовываться лужа. Но Илюша этого не замечал. Он сидел спиной к ногомойке и не переставая «сшибал» пятерки с «чужаков», рвущихся на санаторский пляж.
Через полчаса лужа у ногомойки достигла критических размеров и стала пускать струйки в сторону детских кабинок для переодевания. Еще через час в сторону этих кабинок тек уже внушительный поток, напоминавший ручей… А из кранов ногомойки продолжала хлестать вода, которой, надо сказать, постоянно не хватает в городе для жилого сектора. Перебои в водоснабжении столь часты, что многие жильцы и отдыхающие вынуждены готовить пищу и мыться ночью. Надо полагать, немалая часть дефицита воды в городе объясняется ленью многочисленных «илюш», охраняющих пляжи столь же многочисленных санаториев и пансионатов с неизменными ногомойками и пляжными душами…
В самый солнцепек – с 12.00 до 15.00 на пляже детей и родителей с детьми нет. Но его заполнили многочисленные пропущенные Илюшей взрослые «чужаки», привыкшие часами жариться под солнцем и охлаждаться принесенным с собой пивом. Никто из них уходить с пляжа до вечера не собирался и, стало быть, к ногомойке не подходил. Более того, число «чужаков» на пляже, к выгоде Илюши, продолжало расти.
Увлеченный сбором входной «платы» с вновь прибывающих поклонников солнцепека, Илюша так и не обернулся ни разу до трех часов дня в сторону пляжа и ногомойки. А из ее кранов продолжала на полную мощь бить вода, уже образовавшая озерцо, из которого торчали конструкции детских «переодевалок». Взрослые «переодевалки» затоплены не были, так как стояли поодаль от ногомойки (по другую сторону бетонной дорожки) и на более высоком месте. Поэтому никто из тех, кто был на пляже в это время, не обращал внимания ни на растущую лужу, ни на затопленные детские кабинки, ни на саму виновницу затопления – ногомойку…
Примерно в три часа к воротам пляжа подошла парочка с сумкой, из которой торчали горлышки пивных бутылок и хвост вяленого пеленгаса. Парень поинтересовался, сколько стоит пройти на пляж позагорать. За двоих – десять гривен – живо проинформировал его Илюша.
Парень кивнул, вытащил из кармана десятку, протянул Илюше и за руку втянул в створ ворот нетвердо стоявшую на ногах спутницу.
Однако они почему-то дальше не проходили, а остались стоять рядом со стулом Илюши. Вы чего? – спросил парня Илюша. – А как пройти? – ответил вопросом парень и кивнул за Илюшину спину. Илюша – впервые с начала смены – обернулся…
Озеро тянулось от ногомойки до Илюшиного стула и уже залило бетонную дорожку, ведущую между взрослых (пока не затопленных) и детских (уже затопленных) «переодевалок» к песчаной части пляжа. Катастрофа!
В четыре часа на пляж вернутся отряды детей с воспитателями! А им понадобятся «перодевалки»! Да и по дорожке не проти!
Добродушное лицо Илюши исказила гримаса отчаяния. Еще бы – за час ему предстояло выполнить такой объем работы, который он, вероятно, не выполнил за всю свою трудовую биографию! Илюша истошно выматерился, проклиная детишек, не закрывших краны. Забыв о полупьяной парочке, он бросился, тряся животом, по щиколотку в воде, к ногомойке и закрутил ее краны. Вода течь перестала. Но что делать с озером?
Илюша еще раз бегом прошлепал через озеро и взобрался на сухой бетонный приступок, с другой его стороны спустился по бетонной же лестнице из трех ступеней, пробежал по короткой дорожке, ведущей к хозяйственным помещениям, медпункту и туалетам и исчез в комнатке, где охранники спят ночью на дежурстве. Через минуту он выскочил оттуда с видавшей виды совковой лопатой в руках.
Илюша бегом вернулся к ногомойке, взял лопату наперевес, погрузил ее в воду, выпучил глаза и с истошным криком, как в атаку, погнал воду, вздымая буруны с двух сторон лопаты, под решетчатые ворота на набережную. Он выглядел, как живой бульдозер и даже издаваемые им нечленораздельные звуки, сквозь которые пробивался грязный мат, напоминали тарахтенье дизельного двигателя.
ХОдок за тридцать - сорок ему удалось-таки выгнать на набережную значительную часть озера. Но кабинки были затоплены – их пол был так утоптан за годы их существования детскими пятками, что образовалась впадина, в которой стояла сейчас вода.
Илюша помедлил, почесывая затылок, пытаясь отдышаться и матерясь по слогам сквозь одышку, и нашел, наконец, решение. Он бросился с лопатой на песчаную часть пляжа. Десяти лопат сухого песка хватило, чтобы засыпать воду на полу кабинок и внешне сделать его сухим. Теперь оставалось разобраться с верхней лужей у самой ногомойки. Ведь когда придут дети и начнут мыть ноги, лужа опять переполнится и вода потечет в кабинки…
Все той же совковой лопатой Илюша, таская пляжный песок, соорудил высокую (сантиметров в тридцать) обваловку вокруг лужи у ногомойки. Теперь емкости лужи должно было хватить до ухода детей с пляжа – а там – за ночь вода уйдет в песок и утром можно будет сдать смену…
С видом уставшего шахтера, поднявшегося из забоя, Илюша прошествовал к своему стулу, уселся на него и принялся взимать деньги с накопившихся у ворот «чужаков»…
Через пять минут к воротам пляжа стали подходить дети - отряд за отрядом во главе с воспитательницами. Первая же из них, увидев остатки воды на подсыхающей бетонной дорожке, сказала Илюше: Дорожку помыли? Это хорошо! – Стараемся – бодро ответил Илюша и приосанился.
Через полчаса детишки стали пользоваться ногомойкой. И тут же к Илюше подошла похвалившая его недавно воспитательница и потребовала навести порядок в раздевалках – там на полу вода стоит, зайти невозможно.
Илюша удивился: Как невозможно? Я же там песочком… - А вы сами посмотрите – потребовала воспитательница.
Илюша подошел к «переодевалкам» – на полу кабинок стояла лужа.
Причем она быстро наполнялась водой из текущего к ней от ногомойки ручья. Он с ужасом углядел в сооруженной им с таким трудом обваловке пролом, сделанный какой-то детской ногой. Через него то и вытекала вода из верхней лужи в сторону кабинок…
Илюша никогда столько не трудился. И тут, надо же – потратил столько сил, а результат его труда оказался разрушен каким-то молокососом!
Лицо его побагровело. Кто?!!!! – взревел он, схватил лопату и вертя ею над головой, стал гонять испуганных детишек по пляжу, не обращая внимания на визг воспитательниц и детворы. При этом он выкрикивал матерные слова, периодически, вставляя в них слово «убью!»
Его удалось утихомирить мужчинам из числа «чужаков». Перепуганные насмерть, притихшие пацаны восстановили нарушенную обваловку лужи. Медсестра дала ему успокоительное…
Постепенно все утихло и Илюша на своем стуле перестал бормотать жалобы на детишек, не ценящих чужой труд.
В 18.00 с пляжа ушли санаторские дети. В 18.30 с пляжа ушел спасатель Гриша, у которого закончился рабочий день. На пляже оставались только «чужаки» - многие с детьми…
Илюша поднялся со стула, громко объявил, что у него перерыв на час и он закрывает пляж, поскольку уйдет в кафе кушать. Кто желает остаться – пусть останется, но целый час ворота будут закрыты. То есть он запрет желающих на пляже. И выпустит через час. Некоторые стремительно покинули пляж. Другие решили остаться. Илюша закрыл ворота и удалился.
А некоторые просто не успели собрать вещи, но ждать целый час возвращения Илюши не могли. Через пять минут после его ухода люди полезли через забор – довольно высокий. Одна бабуля уже умудрилась перетащить через забор коляску со спящим грудничком – внуком и сама перелезть, как вновь в воротах появился Илюша. Деньги забыл – пояснил он и поинтересовался: А вы чего через забор лазите? Я только ворота прикрыл и замок навесил, но не защелкивал. Тетки его чуть не разорвали.
Несмотря на то, что Илюша отсутствовал всего пять минут и «забыл деньги», от него сильно пахло коньяком. Видно, он не забыл взять деньги, а решил, что после такого тяжелого дневного труда недостаточно много денег взял из своей выручки и ему может не хватить для снятия стресса…
Пройдя в дежурку, Илюша некоторое время оставался там. Затем из ее недр раздался его вопль: Кошелек украли!
Бегая по пляжу, Илюша допрашивал всех по очереди, задавая один и тот же вопрос: ‘Это вы украли мой кошелек? И требовал: Отдайте!
Все его дружно заверили, что за пять минут его отсутствия никто в сторону хозпомещений не ходил и, стало быть, кошелек его украсть никто из загорающих не мог. Может быть, кошелек в кафе вытащили? Или Илюша сам его обронил?
Илюша бросился на набережную. Вернулся он через пять минут мрачнее тучи. Всем стало ясно, что кошелька с рекордной дневной выручкой Илюша лишился навсегда. А Илюша схватил ставшую ему уже почти родной совковую лопату и бросился перерывать песок на пляже, заставляя отдыхающих переходить с места на место. Он занимался этим до темноты. Кошелек, естественно, он так и не нашел…
Ночью Илюша, раздобыв у охранника соседнего пляжа водки взаймы, выпил как следует и крепко заснул.
Проснулся он от того, что ему в ухо кричали незнакомые люди, требовавшие вернуть им их деньги. Какие деньги? – спросонок не мог ничего понять Илюша. Это у меня украли деньги!
Оказалось, что ночью в открытые настежь ворота пляжа просочилась группа молодых людей и девиц, приехавших из России. Они, как водится, креако выпили, позанимались сексом, насладились ночным купанием и с устатку заснули. А утром обнаружили, что их обокрали – деньги, золотые украшения, мобильники и планшеты… хорошо, хоть паспорта не взяли! Гуманные воры оказались!
Илюше стало даже легче от сознания того, что не он один пострадал в это дежурство.
А в восемь пришел сменщик и заставил еще не протрезвевшего толком Илюшу убирать с пляжа мусор: фантики, арбузные корки, пивные и водочные бутылки, презервативы и т.п.. Смену Илюша сдал только в 9.00.
Вот такая у Илюши тяжелая выдалась трудовая смена. С рекордной выручкой.
искренне Ваш, очевидец этой истории, Андрей Сапронов