В день отлёта в Нью-Йорк Рудик попросил Джессику собрать после ужина всех «Его женщин».
- Я хочу кое-что объяснить. Это очень важно для нас.
- Что-то случилось? - встревожилась Джессика.
- Вообще-то, да! Однако не пугайся. Всё преодолимо. Объясню потом.
- У тебя появилась новая женщина?
- Появилась. Но не в ней суть. Прости, дорогая. У меня действительно мало времени.
Мысленная связь с Рудиком прервалась.
Вечером «Его женщины» собрались в саду перед домом Марии. С детьми остались мама-Мария, Зухра, Любовь Ивановна и Разия.
Рудик оглядел собравшихся. Девять пар напряженных глаз ждали от него объяснений.
- Каждая из вас знает как я люблю её и наших детей. Это я говорю вам и «с глазу на глаз» и «на людях». Без вас я не мыслю дальнейшую жизнь, а она, как вы знаете, может быть очень долгой.
Те, кто знают меня сравнительно давно могут задать себе законный вопрос: «Если всё так хорошо, то почему же он постоянно увеличивает число женщин, которым говорит слова любви? Может быть мы чем-то не устраиваем его или он ищет в нас что-то особенное?».
Мои, дорогие! Если подобные мысли пришли вам в голову — гоните их прочь. Ваша любовь бескорыстна, неповторима и нужна мне как воздух. Я ей очень дорожу. Моё стремление увеличивать число «подруг по жизни» никак не связано с вами и не обусловлено моими природными склонностями. Оно навязано извне и поневоле стала частью моей натуры.
При восстановлении моей телесной сущности в ДНМ без моего согласия были многократно усилены мои репродуктивные способности.
«Коллективному Разуму» это было необходимо для усиления присутствия Homo collegiatus в человеческом сообществе.
Как вы знаете, дети моих женщин, то есть наши дети, рождаются с завидной регулярностью — один ребёнок за год-полтора. В то время как, в семьях наших детей за прошедшие шесть-семь лет появились на свет один-два ребёнка, а попытки многожёнства оказались не удачными.
На сегодняшний день основная часть рождённых Homo collegiatus — наши дети. Ко всему прочему, они являются наиболее одарёнными.
Есть ещё одна веская причина такого решения «Коллективного разума»: я — бессмертен и способен многократно воскрешать «Своих женщин», то есть вас.
Для «Коллективного Разума» моральный аспект происходящего не имеет никакого значения. Ему нет дела до меня, вас и других женщин, которые будут вовлечены в сферу наших взаимоотношений. Он просто выбрал наиболее короткий и эффективный путь продления человеческого рода. В этом деле Homo collegiatus играют решающую роль.
Ощущать себя подопытным кроликом не очень приятно, но с этим приходится мириться. Мы зависим от ДНМ. Все наши преимущества перед Homo sapiens уходят корнями в этот нематериальный мир.
Поэтому прошу отнестись с пониманием к тому, что я сказал. Я осознаю и принимаю таким как есть своё предназначение, хотя по многим позициям оно мне не нравится.
Я обещаю вам, что расширение круга моих женщин будет носить строго ограниченный характер и не отразится на личной жизни каждой из вас.
Уверен, что Вы не почувствовали, когда появилась Вика, потом Лена, а теперь Патриция Миллер в США. Это не отразилось на моём отношении к вам.
Патрицию я встретил недавно и полюбил.
- Кстати, она останется жить и работать у себя на родине. Но она, как и вы — стала моей женой.
Рудик прервал своё сообщение. Выглядел он расстроенным. Но глаза не прятал и не пытался уйти от правды.
- Если кто-либо из вас, по морально-этическим или другим соображениям, решит покинуть мою семью — голос его подсел - я не буду препятствовать...
Помолчав он добавил:
- Признаюсь, что для меня это будет большой трагедией. Но выбор дальнейшего жизненного пути за вами. Решайте.
Рудик замолчал, смиренно ожидая реакцию женщин на его откровение.
- Руди, я с тобой! - прозвучал хорошо различимый голос Джессики.
- И я!... Я тоже с тобой! - поспешили высказаться Лия и Анита.
- Любимый, я с тобой до конца своего пути! - это Виктория.
- Я с тобой на любых условиях! - Лена.
- Я с тобой навсегда! - Айгуль.
- Ты - лучший мужчина на Свете! - Анна.
- Только с тобой! - Юля.
- Без тебя для меня нет жизни! - Руби.
Рудик помолчал, справляясь с нахлынувшими эмоциями. Его изумрудные глаза, обращённые к спутницам жизни, подозрительно заблестели.
- Спасибо вам, мои родные, что поверили мне, что не оттолкнули от себя! Вы не представляете какой тяжкий груз вы сняли с моей души. Как жаль, что я не могу одновременно вас обнять и прижать к своему сердцу!
Он поспешно встал и пошёл по кругу, обнимая и целуя своих верных подруг. Каждой из них он мысленно признавался в любви и тут же прощался перед недолгой разлукой.
И пусть это не покажется странным - они желали ему удачи, зная, что там его ждёт другая женщина.
Влюблённая женщина - необычное существо! Порой, ради своего чувства, она способна совершать абсурдные поступки! Но интуиция её не подводит. Это - единственный путь к счастью!
Не об этом ли писал Фейхтвангер, утверждая, что «Счастье любит иной раз окольные пути».
* * *
Дороти Браун была бесконечно благодарна Рудольфу Олеговичу за чудесное избавление от тяжёлой травмы.
- Подумать только, он сумел поставить меня на ноги одним внушением.
По словам Уилла Кина на её голове не осталось даже следов от удара тяжёлым предметом.
- Будто раны и гематомы вообще не было. - удивлялся он.
Дороти перестала искать разумное объяснение возможностям Рощина. Проще было убедить себя, что он — Бог. А Боги, как известно, могут всё.
Выйдя из клиники, она энергично взялась за поиски офиса и удобного жилья для сотрудников филиала ЦАСП. Для этой цели ей были выделены центром значительные фонды.
С Рудольфом Рощиным она больше не встречалась и он очень редко выходил с ней на «мысленную связь».
Все организационные и финансовые вопросы теперь решал его внук - Виктор Рощин. Благодаря «Подарку» Рудольфа Олеговича в Кемп-Девиде, с Виктором она имела возможность общаться на русском языке.
Внук Рощина, произвел на нее очень хорошее впечатление. Такой же зеленоглазый как Рудольф Олегович. На вид ему не больше двадцати лет. Но советы по поводу офиса и жилья он давал толковые.
Дороти не могла понять почему в роду Рощина отсутствует привычная возрастная разница между первым и третьим поколением родственников. «Дед» и «внук» были почти ровесниками.
- Как такое вообще возможно? Может быть всё дело в божественной природе Рудольфа Рощина?
Озадачила её и встреча с Миллер. К ней Дороти испытывала что-то вроде материнского чувства.
Патрицию она не узнала. Девушка буквально светилась от счастья.
- Конечно, она рада, что со мной всё закончилось благополучно. Но не в такой же степени. Значит, здесь что-то другое. Подобное состояние возникает, например, когда на любовь отвечают любовью.
Неужели моя синеокая красавица заставила Бога-Рощина спуститься на Землю и ...?
Это предположение нравилось Дороти больше всего. Было бы здорово «привязать» Рудольфа Олеговича к женщине своей родины.
Поскольку договор о проведении акции «Афродита» пересматривался, постольку Патриция на время оказалась без работы.
Она добровольно стала помогать Браун, чем ещё раз подтвердила её догадку. Девушке нравилось делать всё, что было связано с Рощиным.
С поисками жилья и арендой помещений под офис они «в четыре руки» справились довольно быстро.
Для проживания служащих ЦАСП в престижном микрорайоне Вест-Виллидж на Манхеттене был куплен шести-квартирный пентхаус, расположенный на крыше таунхауса. Последний являлся частью роскошного кондоминимума с полным спектром услуг.
Площадь купленного пентхауза составляла 575 квадратных метров. Из каждой квартиры открывался великолепный вид на Гудзон.
Неподалёку в высотном здании был арендован просторный офис класса «А».
К середине сентября были оформлены въездные визы на всех сотрудников филиала ЦАСП в составе: двух внуков, внучки, дочери и сына Родольфа Рощина. Их прибытие в Нью-Йорк ожидалось 23 сентября.
Встречать посланцев Рощина в аэропорт Кеннеди отправились обе женщины.
Каждая из них питала надежду, что служащих филиала ЦАСП доставит в США сам Рудольф Рощин. Вчера его внук Виктор сообщил, что он и его сотрудники прибывают в четвёртый терминал аэропорта в десять часов сорок минут по нью-йоркскому времени. Номер рейса он не указал! И это укрепляло их надежду.
* * *
Огненный тоннель, по которому неслась капсула, завладел вниманием спутников Рудика. Оно и понятно - лишь немногим Homo collegiatus довелось «лицезреть» картину полёта на гиперзвуковой скорости. Что и говорить, зрелище было потрясающим.
Рудик мысленно обратился к сидящим за его спиной спутникам:
- Прошу принять к сведению следующую информацию. В аэропорту нас будут встречать две женщины.
Которая постарше — Дороти Браун. Она будет заниматься в филиале связями с общественностью. По профессии Дороти журналист с солидным опытом работы. Высококлассный профессионал. Активный сторонник наших идей. Я её знаю давно и полностью доверяю.
Рудик сделал паузу. Похоже, он что-то обдумывал.
- Молодую женщину зовут Патриция Миллер. Она - талантливый шоумен. Но это не главное. К тому, что я сейчас скажу прошу отнестись с пониманием и уважением.
Дело в том, что недавно Патриция стала моей гражданской женой. Мне Патриция очень дорога. Поэтому прошу вас относится к ней как к равноправному члену семьи Рощиных.
Жить она останется в Нью-Йорке и будет работать в офисе в качестве секретаря. К этой роли я её подготовлю сам.
Дороти и Патрицию вы должны принять в свой коллектив. Жить и работать они будут вместе с вами. Обе хорошо владеют русским языком. Об этом я уже позаботился.
Есть ли ко мне вопросы? … Вопросов нет.
Через пять минут садимся в аэропорту Кеннеди.
* * *
Сентябрь в Нью-Йорке для русского человека — настоящее лето. Сегодня + 21;С. Радует глаз непривычный для этого времени года зелёный наряд растений без признаков осеннего увядания. Приятной неожиданностью становятся жаркие поцелуи Солнца, периодически выныривающего из белоснежных облаков.
Ночью прошёл дождь. В воздухе чувствуется влажность, но сырости нет. Приятно обдувает лицо небольшой, но устойчивый ветерок.
Погода радует и поднимает настроение. А это им сейчас необходимо.
То, что сказал им отец и дед перед посадкой в аэропорту Кеннеди, нарушило привычное представление о жизни. Все они: Дина, Максим, Виктор, Полина любили и уважали Рудика. Принимаемые им решения были для них законом и выполнялись безоговорочно. Так их воспитали матери. И всё же в сердца закралась тревога.
В поступках главы рода появилось нечто новое, пока ещё не совсем понятное. А неизвестность всегда порождает неуверенность.
Лишь Сулейман был свободен от сомнений. Он очень дорожил доверием Рудольфа Олеговича и считал его своим духовным наставником. Появление у Рощина новой жены лишь укрепило в нём веру, что Учитель — необыкновенный человек, которому многое дано, а поэтому многое позволено. Выбор спутниц жизни — это его право.
Рудольфа Рощина пограничники и таможенники встретили как старого знакомого. Все виды досмотров они произвели быстро и организованно. Вскоре все прилетевшие с ним оказались на территории США.
А вот и встречающие - Браун и Миллер-Рощина.
Знакомство состоялось, как говорится, «не по протоколу».
Увидев Рудика, Патриция птицей сорвалась с места. Она буквально влетела в его объятия. Голос женщины прерывался от бушующей радости:
- Я знала... знала, что ты прилетишь. Мне так хотелось увидеть тебя... Улыбку, глаза, всего от макушки до пяток... Ты не мог не почувствовать это...
Его долгий поцелуй прервал её очередное признание в любви. Не выпуская Патрицию из своих объятий он повернулся к приехавшим и представил её:
- Познакомьтесь, это - Патриция Рощина. Моя жена.
Синеокая красавица наконец-то увидела тех, кто прилетел вместе с её мужем («Какое непривычное и замечательное слово «муж»!»).
- Здравствуйте, дорогие! Меня зовут Патриция. Обращайтесь ко мне просто «Пат» и на «ты». Я очень-очень люблю Рудольфа Олеговича и вас тоже.
Потом он начал персонально знакомить Патрицию со своими смущёнными детьми и внуками. Патриция всем понравилась.
Наконец, очередь, быть представленной, дошла и до взволнованной Дороти. После этой процедуры, не удержавшись, она шагнула к Рудику, который так и не выпустил Патрицию из объятий, и расцеловала обеих.
- Это так неожиданно. Желаю вам счастья. Но завтра об этом узнает вся Америка. - она показала глазами на толпу любопытных, которая стремительно росла и угрожающе сжималась вокруг них. Их уже фотографировали.
За мгновение до атаки журналистов Рудик «бросил» в пространство «Сигнал повседневности». Это их «спасло» и позволило без помех покинуть территорию аэропорта. На машинах Дороти и Патриции они отправились в Вест-Виллидж. Папарацци их не преследовали.
* * *
На следующий день, когда в Нью-Йорке было утро, а в Воронеже день клонился к вечеру, Дина вышла на видеосвязь со своей мамой - Лией.
Дина: Мамуля, здравствуй! Тороплюсь выполнить твою просьбу и сообщить как мы устроились в Нью-Йорке.
Я до сих пор под впечатлением вчерашних событий. Рассказываю всё по-порядку.
Представляешь! Путь от Воронежа до аэропорта имени Кеннеди мы проделали за 20 минут. Мамочка, папа в роли пилота — бесподобен! Впрочем, это ты видела сама.
В Нью-Йорке ещё лето. Осенью даже не пахнет. Так непривычно.
Папу здесь везде знают. Поэтому все формальности в аэропорту завершились очень быстро. Потом мы спасались от журналистов и зевак. Выручил папин УС «Повседневность».
Мамочка, пока мы летели папа сообщил, что встречать нас будут две женщины. Ты о них слышала: Дороти Браун и Патриция Миллер. Они будут работать в филиале ЦАСП.
Боюсь тебя огорчить, но к Патриции папа попросил нас относиться как к его жене. Естественно, что меня, Максима, Виктора и Полину эта новость повергла в шок. Но мы не могли его ослушаться.
Надеюсь, что эту новость ты услышала от самого папы. Он не мог оставить тебя в неведении!
Лия: Диночка, я о Патриции знаю. Перед отлётом в США он нас собрал и поделился этой новостью. Забавно звучит, но таков «его крест», который он будет нести через всю свою долгую жизнь. Я, Джессика, Руби, Айгуль, Анита, Анна, Юля, Вика и Лена его поняли и не держим зла на его новую избранницу. Каждая из нас, кроме Джессики, была в её положении.
Что она представляет из себя как человек?
Дина: После знакомства с этой женщиной я «оттаяла». Мамочка она тебе не соперница. Безусловно, она красивая, но ты в сто крат красивее её. Патриция твоего возраста. У неё большие синие глаза. Красивая фигура, роскошные волосы. Она очень подвижна и артистична, открыта для общения, не задирает нос и безумно любит папу. Одно это примерило меня с ней. Мамочка, она хороший человек!
Отдадим должное папе: он умеет выбирать себе спутниц жизни.
Лия: А где поселили тебя и Сулеймана?
Дина: Представляешь, наша квартира в особняке на башне таунхауса. В нём буду жить только служащие нашего филиала. В особняке шесть квартир. Три из четырёх комнат и три из трёх комнат.
Особняк (или, как говорят здесь, пентхаус) имеет отдельные лифты для прямого доступа в здание, гараж, свой сад, выход на этаж дополнительных удобств. Потом я всё это сниму видеокамерой и покажу тебе.
В нашей квартире из огромных наклонных окон открывается чудесный вид на Гудзон.
В комнатах (их четыре) много света и воздуха. Высота потолков более трёх метров. Полы покрыты паркетными досками из боливийского полеандра (Morado). Они красноватого оттенка и очень красивые.
Я без ума от кухни. Она из материала венге. Это — конголезское розовое дерево. Столешницы из белого кварца. Рабочие стены с синей отделкой. Техника Sub-Zero и Viking.
В квартире имеются стиральная и сушильная машины, система индивидуального отопления и охлаждения, доступ к пятизвездочному сервису здания и многое другое, что я ещё не освоила.
Лия: Офис далеко от дома?
Дина: Он рядом с ним и не хуже, чем в Воронеже. Я уже знаю своё рабочее место.
Лия: А как разместились Виктор и Полина, Максим, папины знакомые?
Дина: Виктор и Полина получили такую же квартиру, что у нас с Сулейманом. Максим поселился в трёх-комнатной. Аналогичную квартиру папа предложил Браун. Одна трёх-комнатная и одна четырёх-комнатная квартиры остались незаселёнными.
Лия: Значит у Патриции — четырёх-комнатная квартира?
Дина: Да, мамочка. Там будет останавливаться папа при поездках в США.
Мамочка, не расстраивайся... Он нас всех любит, Я это знаю!
Ты прости меня, но пришло время прощаться. Папа всех приглашает в офис. Пора приниматься за работу. В полдень большая пресс-конференция по случаю открытия офиса ЦАСП в Нью-Йорке.
Целую, тебя, мамочка. Я очень люблю тебя. Привет тебе от Сулеймана. Завтра в это же время я свяжусь с тобой снова. Передавай привет брату Глебу и поцелуй за меня маленького братика Эмиля. Я несколько раз видела на мониторе его любопытную мордашку.
* * *
- У меня сложилось впечатление, что твой сын Максим и дочь Дина от различных матерей. Максим — волевой, собранный, целеустремлённый, а Дина — изнеженная, избалованная красавица.
- Так и есть. У них различные матери.
Рудик послал в сознание Патриции образы Виктории и Лии. Патриция была потрясена красотой Лии.
- Никогда не думала, что красота женщины может быть столь совершенной!
- Почему ты расстался с этой женщиной?
- Я не расставался. Она по-прежнему является моей женой и я люблю её. После дочери она подарила мне двух сыновей Глеба и Эмиля.
- А мать Максима ты тоже любишь?
- И Викторию тоже люблю.
Патриция почувствовала себя «выброшенной» из кокона счастья. Она наивно полагала, что станет единственной.
- Кто же тогда я?
- Ты моя жена, которую я очень люблю.
- Выходит, ты — многоженец?... Почему ты не сказал мне об этом раньше.
- Ты же не спрашивала меня об этом. Ты знала, что я женат. Я думал, что для нашей любви это не имеет значение.
Мысли Патриции лихорадочно метались в поисках выхода. Она не могла смириться с фактом, что должна делить «своего» любимого с другими женщинами. Обида, разочарование, ревность толкали её к агрессивным действиям.
- Может быть у тебя есть ещё жены?
- Есть. Кроме тебя, Лии и Виктории моими женами являются Джессика, Анна, Руби, Айгуль, Юля, Анита и Лена.
- И ты их всех любишь?
- Очень. Перед поездкой сюда я собрал их и предупредил, что в Нью-Йорке ждёт меня любимая женщина и новая десятая жена по имени Патриция. Они эту весть встретили с пониманием.
Рудик сделал попытку объясниться с Патрицией.
- Пат, моё будущее предопределено и изменить его не в моей власти. Это касается и выбора спутниц моей жизни. Их всегда будет несколько и они должны научиться уважительно относиться друг к другу. Так было до нашей встречи и так будет в дальнейшем.
Если такое положение тебя не устраивает, ты вправе покинуть меня. Я не буду тебе препятствовать.
В то, что он ей объяснял она не очень вникала, но последние две фразы «выжгли» в её сознании «страшную ситуацию»: она представила, что покинула Рудика.
Это было невыносимо больно! Её охватило такое отчаяние, что она, не в силах справиться со своими эмоциями, повисла на нём и захлёбываясь рыданиями твердила бессвязно и страстно:
- Нет! Нет! Миленький, Рудик... Я не хочу расставаться с тобой!... Не хочу!... Не уходи от меня!... Я не смогу без тебя жить! Пожалуйста, Рудик, поверь мне!
- Успокойся, Пат. - он гладил её спину, целовал мокрые глаза - Я же ничего такого тебе не говорил. Ты всё придумала сама. Мы не расстаёмся. Я люблю тебя и хочу видеть своей женой.
Успокойся, пожалуйста. У нас есть хороший повод скрепить наш союз. Пат, ты носишь моего ребёнка. У нас будет дочь.
Её настроение сменилось как погода после стремительно пронёсшейся грозы. Вновь сияет солнце и всё живое тянется к нему. Она вновь обрела кокон счастья. Рудик любит её, а она его. Это чувство - их общее достояние. Ей нет дела до всего остального. Она будет рожать ему детей и наслаждаться положением «его женщины».
Теперь она знает, каково быть женой Бога!
И нет такой силы, которая способна противостоять её любви к Рудику.