Выслушав меня, он ничего не сказал, продолжая курить свою едкую сигару. Прищурившись, он смотрел на меня сквозь сизую вуаль табачного дыма. Его взгляд выражал не то сочувствие, не то понимание, не то сожаление, не то все вместе.
- Печально, - произнес он, наконец. – Жуткая смерть. Все понимаю, но не время раскисать. Сейчас нужно подумать, что предпринять после выхода Вашей статьи. Шума она наделает много – это очевидно. Думаю, Вам следует на некоторое время сменить место жительства.
- Я уже подумала об этом. Уеду к брату в Лион.
- Это не разумно. Нет-нет, никаких родственников или друзей. Учитывая интерес к Вашей персоне со стороны спецслужб, я уж не говорю об ордене, там Вас начнут искать в первую очередь. У меня есть кое-какие соображения, но для начала, я переговорю с Жиральдом Переком. Кстати, а где наш Поттер?
- Не знаю,- пожала плечами я. – Он довез меня вечером до дома, и мы расстались с ним.
Годар взглянул на часы.
- А почему он не забрал Вас утром? Я же предупреждал, что Вам не следует передвигаться по городу в одиночку.
Мне пришлось рассказать о наших с Гаспаром приключениях.
- Мальчишка! Насмотрелся шпионских боевиков! – эмоционально выпалил шеф, когда услышал о погони с участием агентов ДСТ. – Появится, я его на ленточки располосую и вобью кол в его… – Тут я намеренно кашлянула в кулачек. Он осекся, сообразив, что мои уши вряд ли выдержат испытание очередным «изыском речи». Впрочем, что он имел в виду, я и так поняла.
Видимо розовый окрас на моих щеках, подвигнул Годара «извлечь» из потаенных уголков словарного запаса что-то похожее на извинения.
Узнав об участи автомобиля Гаспара, он лишь хмыкнул, мол «доигрался!».
Что касается моих утренних ощущений и подозрений, то он нашел их вполне обоснованными.
- Одного не понимаю, как орден смог прознать о встречи Вас с подругой, если только его агенты не следили за Вами? Тогда не было такого же ощущения, как сегодня утром?
- Нет, мсье Годар, не было. Впрочем…
«О Вас фройляйн, я знаю больше, чем самые близкие Вам люди», - напомнил из глубины сознания ледяной голос фон Дорста.
- Не может быть никаких ощущений, как не было их всю мою жизнь, известную Конраду фон Дорсту до мельчайших подробностей. Орден всегда был не зримым, не осязаемым наблюдателем.
В ответ Годар лишь хмыкнул и похлопал ладонью по листам статьи.
- Ничего, мадемуазель, кем не был этот за… простите, магистр фон Дорст, мы его вытащим из сумрака и надерем ему... Хм.
Видя обескураженность шефа, я усмехнулась, и, отведя взгляд, быстрым движением поправила волосы.
- Уши, мадемуазель, уши!
Я понимающе кивнула головой.
«Ну да, конечно, мсье Годар. Особенно, после Вашего желания надрать мою изящную… и «вбить кол Гаспару», именно об ушах я и подумала», - только вслух этого не произнесла.
- Хм, - снова кашлянул он и смущено раздвинул брови, - Н-даа.
Снова взглянул на часы, и, не выпуская зажатую между пальцев сигару, потянулся за телефоном.
- Журден, хорошо, что Вы уже на месте, - произнес он в трубку. – Передайте нашему глубокоуважаемому сисадмину, что я жажду его видеть у себя.
Пока Годар слушал, что ему говорили, успел окружить себя, да и меня заодно, еще несколькими облачками сигарного дыма.
- Как еще не пришел? Уже минут десять, как должен сидеть в своей конуре. – Годар почему-то подозрительно посмотрел на меня. – Ну, так позвоните ему… уже звонили?.. Выключен телефон?.. Что за?..
Шеф нервно отключил номер и вонзил в меня проницательный взгляд.
- Скажите, мадемуазель, а Гаспар на самом деле только довез Вас до дома?
- Вы, наверное, хотите спросить, не остался ли он на ночь? - пришла я ему на помощь. - Заверяю Вас, что он довез меня до подъезда, поднялся в квартиру, забрал свой телефон, и мы с ним распрощались.
- Хм… В самом деле, глупость, какая-то. Вы ведь уже здесь… Хорошо… Я к главному… С Гаспаром потом разберусь. Раньше за ним такие вольности не значились.
Годар поднялся, раздавил окурок в пепельнице, подхватил мои листы и направился к выходу. Я последовала за ним, не забыв водрузить на место очки.
В офисе уже вовсю царил оживленный шум голосов моих коллег. При появлении шефа, как по мановению волшебной палочки, все затихли. Отдел принялся дружно демонстрировал полное усердие в работе.
Бросив на ходу приветствие, Годар исчез за входной дверью. Вынужденная пауза тут же закончилась. Кто-то заспешил к кофемашине, кто-то продолжил обсуждать меню ресторана, в котором вчера побывал, кто-то громко пожелал мне доброго утра, опережая товарищей. В общем, нормальное начало дня - улыбки, приветствия, шутки.
Я прошла на свое рабочее место, присела за стол и, достав из сумочки съемные носители, положила их в выдвижной ящик, заперев его на ключ. Все, что мне было нужно - было в голове.
Ко мне подошел, мсье Журден. Поздоровавшись, он как-то замялся, смущенно отвел взгляд в сторону; видимо, собирался что-то сказать, но не знал, как начать.
- В общем… Макси… Извини… Я не знал, что ты уже здесь… Вы с Гаспаром вчера уходили вместе… Когда Годар позвонил… Я не стал ему говорить о твоем отсутствии, посчитав… Теперь вижу, что посчитал не правильно…Извини…
О небо! До меня, наконец, дошло, за что он извинялся. Порой, думаю, что лучше бы мне родиться уродиной – без волос, с лопоухими ушами и чтобы один глаз выше другого. По крайней мере, тогда бы мужское воображение могло спать спокойно, а не «страдало» по любому поводу и без него.
Ничего не оставалось, как ответить всепрощающей улыбкой. Интересно, «посчитал» только мсье Журден? Или остальные тоже «посчитали»?.. Конечно, тоже…
Захотелось вдруг встать и сказать: «Друзья, если вы думаете, что я вчера переспала с Гаспаром, то это не так».
Я окинула взглядом офис. Нет, не поверят… ну и пусть… Пусть теперь завидуют Гаспару.
В самом деле, куда он запропастился? Может просто проспал?
Мои размышления прервало броуновское движение мобильника, сопровождаемое настойчивым жужжанием вибровызова.
На экране высветился «входящий» от брата. Я прикоснулась к сенсору, чтобы ответить.
- Привет, Макс! После твоего звонка я до сих пор не могу прийти в себя. Вот, что, я сегодня приеду за тобой и увезу к себе.
Тон его был горячим и не терпящим возражений. Я снялась с места и спешно вышла на лестничную клетку подальше от любопытных ушей.
- Алекс! Ты с ума сошел. Ты не будешь делать глупостей и никуда не поедешь! Прежде всего, ты нужен своей семье. Я говорила, за себя постоять сумею.
Он продолжительно вздохнул, выражая тем самым свое недовольство, и сгоряча выпалил:
- Ты, знаешь, Макс, мне почему-то очень хочется надрать тебе задницу!
Тут не выдержала я:
- Да, что же за день сегодня такой! Все только об этой части тела и говорят! Один её хочет надрать, другой сперва вбить туда кол, а потом надрать! Вы все сговорились? Да?!
- Макс, ты чего? - брат притих, и тон его явно поостыл.
- Ничего, Алекс, прости, - утихомирила я расшалившиеся нервы. – Не принимай поспешных решений. Ты ведь меня знаешь, в обиду себя я не дам. А увезешь ты меня или нет, ничего не изменит. Лучше, скажи, ты уже принял меры?
- Не я. За меня их приняли. Почему тебе и звоню.
- Не поняла. Объясни?
- Сегодня утром, когда я собирался везти детей в школу, к дому подъехал автомобиль. Из него вышли двое верзил, штатских, но с явно армейской выправкой. Они поинтересовались, не я ли Александр Оржеховский. Получив утвердительный ответ, сказали, что действуют по просьбе некоего Робера АндроссИ и будут охранять нас. Еще заверили, что их присутствие навязчивым не будет. Я сказал, что никакого Робера я не знаю. На что они ответили, что, зато он знает мою сестру Максимилиану. Сказали, что их будет четверо и чтобы я ни о чем не беспокоился.
Связал твой звонок с их появлением и понял, в какой опасности ты находишься. Кто такой этот Робер?
- Он полицейский… - Я хотела было сказать, что он не предупредил меня, о каких-то своих друзьях в Лионе, но подумала, что не стоит этого делать. Если Робер так поступил, значит, на то были причины.
- Прости, Макс за не сдержанность, я очень волнуюсь за тебя.
- Ничего, Алекс, забыто. Я ведь за вас тоже волнуюсь. Ты тоже прости меня за эмоции. Трудно мне сейчас, но я держусь. Такова судьба, от неё никуда не сбежать, можно только взять её в свои руки. Что я и делаю.
- Да, Макс, ты права. Как всегда права.
- Всего хорошего, Алекс, не могу больше говорить, похоже шеф появился на горизонте.
- До свидания Макс. Мужества тебе.
В трубке послышались короткие сигналы.
Вряд ли я ошиблась, услышав стремительно приближавшиеся шаги, того, кто спускался вниз по лестнице. Поступь Годара, я бы не спутала ни с какой другой. Он поравнялся со мной и, держа одну руку за спиной, другой протянул мне листы.
- Можете отнести в набор. Видели бы Вы, как потекла слюна у Д'Обрасье, когда он прочел их. Если бы Вы были рядом, он бы бросился Вас расцеловывать. Это точно.
«Фи! – представила я главного редактора с мокрыми губами, - лучше пусть целует Годара».
- Вам светит не плохой гонорар, мадемуазель.
О, да! Это была хорошая новость, учитывая, что шеф оштрафовал меня, ведь к счастью штраф распространялся только на жалованье, а не на премиальные за статью. А, они в свою очередь зависели от реализации тиража и порой превосходили размер жалованья за два месяца. Что же, это бы выправило мое не простое финансовое положение.
Я взглянула на листы.
«Первая полоса, полный объем», - было написано размашистым почерком в резолюции Д'Обрасье. Не поверила своим глазам…
- Сегодня Вы взошедшая звезда и мы должны это отметить.
Годар извлек из-за спины бутылку шампанского и не просто шампанского, а Дом Периньен.
Я в прямом смысле ошалела.
«Звезда»… «Отметить»… «Дом Периньен»…
Неужели все это происходит не во сне и напротив меня не Годар? Если сон, то очень счастливый.
- Прошу Вас, - он слегка прикоснулся к моему локтю и направил к офису отдела. – Смелее.
От волнения я не находила слов, чтобы хоть как-то выразить свои, неожиданно нахлынувшие чувства. В общем, дар речи у меня пропал окончательно.
Годар распахнул передо мной дверь и пропустил вперед.
Взволнованность, растерянность – все смешалось у меня в голове и передалось онемением в конечности. Ноги будто вросли в пол и напрочь отказывались повиноваться.
Видя мою нерешительность, он провел меня на середину.
- Господа! – Его зычный голос, привел в либрацию стены и заставил всех поднять головы и повернуть их в нашу сторону.
На мгновенье повисла глухая тишина. Мне показалось, что даже компьютеры замерли в ожидании. Что уж говорить о моем сердце, стука которого я не слышала уже несколько секунд, а дыхание… Оно остановилось.
- Мсье Антуан! Бокалы! Мсье Морель, не захлебнитесь кофе, лучше откройте шампанское!
Годар кинул ему бутылку, и месье Морель, в самом деле, чуть не захлебнувшийся кофе, проявил не дюжую быстроту реакции, едва поймав её на лету.
Последовавший глухой хлопок стрельнувшей пробки, вернул всех в реальность. Игристое вино полилось шипящей пеной, наполняя бокалы.
Между тем, передав мне один из них, Годар продолжал:
- Сегодня у нас есть повод для маленького праздника! - Он поднял свой бокал - Представляю Вам мадемуазель Максимилиану, упорством, настойчивостью, способностями и смелостью, доказавшей, что она по праву может носить звание журналиста отдела криминальной хроники. Берегите её, любите её, уважайте её, и не уподобляйтесь мсье Альфреду, не выводите её из себя!
Дружный хохот со всех сторон повторно привел в колебание стены офиса.
- За красоту, ум и стойкость! – громогласно провозгласил Годар. – За Вас, Максимилиана!
Соприкосновение бокалов, воплотилось в мелодичный звон, проникший веселыми колокольчиками в мое ожившее сердце.
Я отпила глоток и хотела уже поставить бокал, но Годар заметив это, тут же пресек мою попытку грозным взглядом. Моя рука замерла в нерешительности на полпути к столу.
- До дна, мадемуазель! До дна! Сегодня Ваш день!
До дна, так до дна. Я допила шампанское маленькими глотками и услышала «белый шум» коварных пузырьков, вызвавших легкое головокружение.
Годар поставил пустой бокал и заговорщически подмигнул мне. Я ответила растерянной улыбкой.
- Все! Лишних вопросов не задавать! Следы «преступления» убрать и за работу! – скомандовал шеф. – Мсье Журден, пройдите за мной, у нас проблемы.
Я предположила, что сказанное, скорее всего, касалось Гаспара. Если уж Годар назвал его отсутствие «проблемой», то вероятно, так и было. Мне стало тревожно за «фокусника-волшебника»… Еще и автомобиль его сгорел… Душа моя была не на месте…Только бы с ним самим ничего серьезного не произошло…Пусть он просто проспал…
- Что ты сделала с Годаром? – вывел меня из состояния задумчивости мсье Фонтэн, плотненький, приземистый журналист, с бликующей лысиной на макушке и вечно смешливыми черными глазами, специализирующейся по происшествиям и несчастным случаям. Ночной пожар возле моего дома, как раз его сфера интересов.
- Я его таким никогда не видел. Не иначе у тебя «бомба»? – Кивнул он на рукопись в моих руках.
- Не знаю, «бомба» ли, но с Годаром я точно ничего не делала, уж поверьте мне на слово. Извините, мсье Фонтэн, мне нужно бежать.
Он ничего не сказал, лишь как то странно усмехнулся и пожал плечами, «мол, понимаю – тайна».
Я поспешно, отправилась в отдел редактуры и корректуры, где должны были придать моей работе окончательный вид, перед тем, как она попадет в технический отдел на издание.
С этим я справилась довольно быстро, поскольку резолюция главного о «первой полосе», давала возможность пропуска заметки вне всякой очереди. Дальше от меня уже ничего не зависело, и с чувством выполненного долга, я вернулась в офис, где меня встретил мсье Морель с телефонной трубкой в руках.
- Во время, Макси, тебя спрашивает охрана. Он протянул мне трубку.
- Охрана? – удивилась я, и смахнув выбившейся локон, приложив её к уху. – Слушаю?
- Мадемуазель Максимилиана?
- Да, это я.
- К Вам прибыл курьер. Не могли бы Вы спуститься на пост?
- Да, конечно. Сейчас буду.
«День сюрпризов», - подумала я, теряясь в догадках, кто мог прислать ко мне курьера, а самое главное с какой целью.