Нет, нет. Тут речь пойдёт вовсе не о мистике и научной фантастике. Поговорим немного о простых политиках, простых ментах и простом украинском народе.
Началась эта история так же банально, как, собственно и закончилась. И даже не знаю и сам, почему вдруг я решил вспомнить такой пустяковый эпизод из своей жизни, подобные которому случаются повсеместно и на каждом шагу. Началась эта совершенно не странная история на кухне у моего друга и товарища, которого назовём, в лучших традициях моего любимого писателя-фантаста Бредбери, другом по имени Робертович.
Сидим мы с другом Робертовичем у него на кухне, пьём чай и делимся впечатлениями прошедшего дня. А нам было чем поделиться, и было что вспомнить. Любил мой приятель, которому на три десятка лет больше чем мне, тряхнуть стариной да вспомнить о своей службе в КГБ, откуда уволился в звании целого капитана, да поучить меня, молодого и зелёного салагу-лейтенанта уму да разуму.
Не помню о чём он там в этот раз рассказывал, но телефонный звонок прервал нашу содержательную беседу.
- Понял, я буду с товарищем! Он из милиции! – как-то строго и по военному отрезал Робертович и поправив ус, задумчиво произнёс.
- Ну, что? Пойдём с Ко… водочки выпьем?
Я был не против. Кто такой этот Ко… я не знал и не догадывался, но в компаниях с компрометирующими лицами Робертович замечен не был.
- Надо бы Сане позвонить, - подумал Робертович и вновь подняв трубку старика-телефона набрал номер.
- Значит так, капран! Хотел увидеться с Ко.. ? Через час возле заводоуправления «Азовсталь»!
Капран, разговор с которым был короток и яснее, на самом деле был капитан первого ранга, к сему времени находящийся в отставке, Александр Владимирович З… . Фамилию его не называю, так как не давал мне на это права Александр Владимирович.
Биография этого морского волка настолько примечательна, что о ней стоит упомянуть немного подробнее.
Начинал службу он ещё в те годы, когда мой покойный ныне папа только планировал появиться на свет. Начинал простым моряком-подводником, окончил училище, дослужился до второго помощника капитана подводной лодки. Что случилось, что его, участника боевого похода, заслужившего Орден Красного Знамени попросту втихую списали с флота, я не знаю. Но перед списанием присвоили таки капитана первого ранга и отправили с почётом в родной Мариуполь. Так он и ходил в начале в горком партии, потом в городскую администрацию, в морском кителе, пилотке, увешанный пятью орденами и множеством медалей. Но только уже много лет без толку. Почему ходил? Александр Владимирович, когда-то, основал в нашем городе военно-спортивный морской клуб, для нас, тогда ещё пацанов, в котором в своё время отметился и я. Он постоянно на меня по отечески ругался, что не быть мне офицером.
- Не наш ты, не офицерский, - смеялся Александр Владимирович, - шёл бы обратно в музыкалку, играл бы на своей скрипке.
- У меня альт! – возмущался я в ответ.
Капран только отмахивался…
Этот капран для мальчишек был настоящей легендой. Но если в Советском Союзе он мог тянуть на свою военную пенсию, да взносы наших родителей нашу пионерскую эскадру, во главе с её прекрасным флагманом «Пётр Великий», то с независимостью все надежды и чаянья улетучились по карманам барыг и депутатов…
Совсем забыл упомянуть. Александр Владимирович, когда-то, на этом самом «Петре Великом» обогнул Европу (ещё в советские годы) и настолько набрался смелости, что нарушил маршрут и зашёл в Лондон. Он мне показывал фотографии где принимал на нашем флагмане Виктора Суворова. Потом, у него на стене висела огромная грамота о жаловании рыцарского титула, подписанная королевой Елизаветой. При «совке» по голове не погладили. Ругались. Но не более. При независимости дали даже почётного гражданина города. Но тоже, не более…
И так, отвлёкся я от темы. Ходу до заводоуправления было минут пятнадцать с перекурами. У заводоуправления встретил нас капран да две газели, битком набитые полупьяными хозяевами города и сомнительными девахами. Загрузились и мы. Поехали. Ехали ровно десять минут…
Приезжаем в ресторан одноимённой гостиницы «Азовсталь». Так же выгружаемся. Заходим. Замечаю, что зал предварительно освобождён от посетителей, а официантка, как бы извиняясь, спрашивает, у меня, наверное подумав, что перед ней будущий начальник горотдела.
- Вам накрыть в Белом, или в Красном зале?
- В Белом, - неожиданно для себя ответил я.
- В Белом! В Белом! – подхватил кто-то, соглашаясь со мной.
Чем отличается белый зал от красного, я так и не понял. Видимо оформлением. Хотя, что в белом, что в красном красными и белыми были только кресла.
Уселись мы в эти самые кресла, а Ко…, торжественно вышвырнув табличку с надписью «Не курить!», хлюпнулся в кресло по соседству и протянул мне пачку сигарет «Капитан Блэк».
- Угощайся, братан!
Девочки-официантки начали приносить то выпивки, то закуски. Где-то через пол часа народ уже потерял чувство меры. Лично для себя я сделал открытие о существующих на тот момент семнадцати сортах водки, о том, что «братва гуляет только по чёрному», а борьба с организованной преступностью попросту бесполезна, так как организованная преступность кушает не конфискованный самогон, а эти самые «семнадцать сортов».
Речь шла о чём-то серьёзном. Народ собрался не на пьянку, а на самую натуральную «малину».
- Да я за тебя если надо… - начал распинаться сосед Ко… справа, - да вы знаете какой он парень? Да он простой парень! – и попытался поцеловать его в сияющую лысину.
- Ладно, ладно, - рассмеялся Ко…, - что наша милиция о нас подумает.
Поняв, что под «нашей», то есть «их» милицией подразумевают меня, я понял, что тут все считают меня именно «своим», то есть не просто бульдогом.
- Я вот, что говорю, - продолжал Ко…, - Лёня уже всё. Ему сколько ещё дадут? Ну пусть досидит ещё один срок. Витю сейчас в Киев начнут продвигать.
- Из банка? – спросил кто-то.
- Да какого нах** банка? Из банка это л*х печальный. Нашего, донецкого. Его надо держаться. Если татарин хочет, значит надо делать.
Витя донецкий, татарин… для меня тогда это ничего не сказало. Если кто такой Витя донецкий я и понял, то татарин… Ну я подумал, что Витя и есть татарин.
- Ну а Семёныч что?
- У Семёныча своя рулетка…
Разговор снова зашёл о таких делах, до которых мне было настолько же далеко, сколь далеко мне и сейчас до маршальского жезла.
Александр Владимирович кому-то рассказывал о проблемах клуба. Этот кто-то согласно кивал, даже понимающе, в конце концов уверив старика, что клуб дело хорошее, нужное.
- Нам бы бухту расчистить, и забрать назад базу на Гавани.
- Александр Владимирович, сделаем, для вас сделаем обязательно… - услышал я с другого конца стола и облегчённо вздохнул, подумав, в который уже раз капран слышит эти слова.
Думаю, что он подумал об этом же…
Вышел я из ресторана раньше всех. Досиживать малину не стал. Как не намеревался меня удержать Робертович, я предпочёл удалиться. Не знаю. Не ушёл бы тогда, может был бы сейчас и генерал-лейтенантом…
Прошло несколько дней. Пьянки с Ко… забылись очень быстро, и на службе я уже рассказывал о произошедшем как анекдот. Добродушный Ко…, которого целует в лысину пьяный сосед, это уже представлялось смешным.
В конце февраля мне поступил сигнал от одного из информаторов, что местные бомжи укрывают какого-то мальчика лет десяти, далеко не местного и вообще непонятно откуда взявшегося в нашем городе, которого держат «там куда ментам не сунуться» и имеют как хотят.
Ну откуда он мог взяться в городе, то интересовало мало. Город большой, а вот новый ребёнок в бомжеском обществе в роли «общей Кати», даже в те смутные 90-е был довольно серьёзным делом.
- Кто знать может? – уточнил я у информатора.
Информатор, подросток лет шестнадцати, подумал и как-то хитро на меня глянул.
- Только не сдавай, дядь. «Китаец». Он же малого с электрички и умыкнул от родоков.
Ну Китаец, так Китаец. Китайцев в городе было два, так сказать «дети Олимпиады», или «интернациональной дружбы». Один чахоточный. Ему не то что детей по электричкам воровать, ему на погост готовиться пора. Он карманы шерстить и то прекратил. А вот на второго, потратить пришлось пол дня и весь вечер. Запаковали мы его в воронок прямо посреди улицы. Сейчас бы «кривозащитники» вой бы подняли, что мол «простых людей на улицах хватают», а тогда даже «цыганская диаспора» послушно поздоровалась и показала всю свою законопослушность. Ну, или с китайской видимо напряжённые отношения были.
Запаковали. При чём без Беркута, втроём. Я, напарник, и водитель. Услышали от представителя дружественной нации при этом немало лестных выражений в свой адрес, рассказы о тяжёлой народной судьбе и о плачущих дома детях и больном брате.
- Что ты заливаешь, Китаец? Ты? Брату помогаешь? Да когда ты дома последний раз ночевал? – как-то спокойно я ответил представителю татаро-монгольского ига.
- Начальник, да сегодня! Проверите? – чуть не заплакал Китаец.
- Да что там тебя проверять? Ребёнок где?
- Како-о-ой ребё-о-онок? – удивился Китаец.
- Такой, русский ребёнок, которого ты с электрички умыкнул.
- Да не умыкал я никого, ты что, начальник. Я л*хов развожу больше…
Оговорюсь. Китаец был первоклассный лохотронщик и жулик….
- Л*хов, - усмехнулся я, - ты купаешься зимой?
- Нет, я что? Я не прид*рок…
- А это мы сейчас посмотрим. Знаешь, врачи рекомендуют моржевание, - ответил я Китайцу и маякнул водителю.
- Едем на море…
Море в Мариуполе, зимой или замерзает полностью, или не замерзает вообще. Китайцу не повезло. Оно в этом году не замёрзло. Ветер сильный. Волны. Шум. Да ещё и ночь.
Китаец стоял на пляже перепуганный и только озирался, нет ли где подходящих свидетелей, чтобы позвать на помощь. Но, три мента со стволами его явно останавливали от этого необдуманного шага.
- Ну что, или может возбуждаем дело? Или может в камеру? – спросил я у Китайца.
- Не надо в камеру, - завопил он, - не знаю я никакого ребёнка.
- Вова, - показал я напарнику и Китаец моментально получил удар в челюсть и влетел прямёхонько в бушующие волны Азовского моря…
Достав это мокрое существо из воды, которое уже начало покрываться пластинками льда, мой напарник, Вова, повторил мой вопрос.
- Вова, Вова, - лепетал Китаец.
- Я тебе не Вова, я тебе дядя Вова, - улыбнулся Володя и спросил, не желает ли уважаемый насильник искупаться ещё раз.
Насильник не желал.
- На хлебозаводе, - лепетал он, - на хлебозаводе малой. Только не говорите никому в камере, я его и е**л то пару раз, если что такое, то это всё эти, бомжи…
В общем поехали в райотдел сушить «героя» в тёплой камере.
До хлебозавода было часа два езды. Эти строения, которые когда-то были предназначены для благородного дела, сейчас напоминали руины Сталинграда. Я говорю не о предприятии на улице Фонтанная, а о корпусах находящихся за городом. Может быть их уже и нет.
… Бомжи встретили нас ласково и приветливо, согласившись добровольно отдать мальчика.
Совершенно домашний пацанёнок, в белой рубашке и старенькой курточке, уж ни как не напоминал бродяжку, которыми город был полон.
На дворе была ночь. Дежурный следователь только махнул рукой, переписав данные мальчика.
- Отпускай…
- Как отпускать?
- Да чего с ним возиться? Их у нас два взвода. Если оставлять, с ним сидеть надо. А тебе охота сидеть? В розыске его нет. Мы имеем только факт изнасилования, и то под вопросом.
- Ладно, - ответил я, - покормить хоть можно?
- Корми хоть всех, - рассмеялся следователь…
В общем дело было далеко уже не вечером, а глухой ночью. Забрал я того пацана и привёл домой. Мать поохала, поахала, отмыла его, отстирала. Мальчика звали Денис.
Утром, ближайшим автобусом, повёз я его в Донецк, откуда он и был привезён в Мариуполь. Жила его семья на легендарной Калиновке (шахта имени Калинина), самая образцовая и передовая шахта, принадлежащая в те славные годы бывшему премьер-министру… Завожу. Ну, если опустить все слёзы и эмоции, оказалось, что у родителей так и не приняли заявление. Не прошло трое суток.
Пригласили меня в дом. Это был частный сектор. Ну, думаю, гляну как живут шахтёры…
Что бросилось в глаза, это отсутствие полов в прихожей. Что запомнилось, это извинения главы семейства, что нечем угостить.
- Не платят, - как бы оправдывался отец мальчика, - сами копаем.
- А шахта?
- Да какая там, шахта… Задерживают. Пол года уже или сами копаем, или метал таскаем с той самой шахты. Писали этому, вашему, мариупольскому, что у нас депутатом. Как его? Ко… . Обещал разобраться.
- Разобрался?
- Разобрался. Двух наших до сих пор ищут, а у меня неделю назад, всю хату перевернули, резак искали. Да Денька разве не говорил? …
В общем уезжал я хоть и другом семьи, но с нехорошим осадком…
Про мальчика в райотделе больше никто не вспоминал. Китайца отпустили. Какая-то дрянь из горадминистрации подняла шум, что мол незаконно задержали «хорошего парня» и «отличного семьянина». Вроде как, говорили, похлопотал за него сам Ко… . Зимнее купание не вспомнили. Видимо Китаец попросту побоялся, что всплывёт история с Денисом. Но за парнишку ему аукнулось через месяц. Он всё-таки попался на очередном эпизоде с изнасилованием и сокамерники тонко, и по понятиям, намекнули ему, что малолеток любить не стоит… Не опустили. Говорят, что просто посадили на перо…
К чему я это всё? Просто нехорошо на душе от того, что милицию так поганят и обвиняют в том, что мол бьют «безвинных людей», насильно выбивая показания.
Мне вот интересно, как бы сложилась судьба Дениса, если бы тогда поступили так, как «вымагають» от нас нынешние «кривозащитники» знающие о милицейской службе только по сериалам да журналистским скандалам?
Да! Кстати! О судьбе каждого героя и «героя»! С Денисом и его семьёй поддерживаем контакт до сих пор. Денис вырос, выучился. Сейчас служит в милиции. Опером.
Тот самый дежурный следователь сейчас подполковник милиции и активно борется за честь милицейского мундира…
А вот Александра Владимировича я видел пару лет назад, во время своего очередного визита в Мариуполь. Работает кладовщиком на «Азовстали». Никто ему так и не помог. Предлагал забрать у него печать и документы клуба, говоря, - «Ты ведь тоже наш! Ты ведь офицер! Ты потянешь!»