Жил да был Змей-Горыныч – грабил да жёг селения, людей полонил да убивал без счёту. И вот подъехал к его логову богатырь русский, Добрыня Никитич.
- Ты почто, чудище поганое, русский народ тиранишь?!
- Не губи ты меня, Добрынюшка, пожалей! – завыл змей диким голосом, - бедный я, несчастный, выродок я, жизнью обиженный! У меня три головы: законодательная, судебная и исполнительная; ну кто виноват, что каждая кушать хочет? Зато у меня и ума в три раза больше!
Наступал на него Добрыня, палицей поигрывая.
- А, коли ты такой умный, змеюшка, почто не строишь ничего?
- Ах, я несчастный! Пожёг я твою деревню – целый город мог выстроить, да вот беда: одна голова на месте сём торжище зрит, другой – арт-пространство мнится, а третья – об офисах мечтает! Кто ж виноват, что поразорил я местных жителей?
А Добрыня, свет, Никитич вынимает мечик остренький.
- Вот кабы отсёк я тебе две головы, змеюшка, всё бы полегче стало.
Стал тут Горыныч извиваться.
- Был у нас поводырь, единогласно избранный, тоже хотел рубить наши головы. Так мы за то его собственную башку и отгрызли.
- Ну, тогда не обессудь, Горыныч, быть тебе сегодня убитому! – молвил Добрыня и стал змея конём топтать.
- Ай, погубит нас богатырь русский! Хвостом его забить? Зубами растерзать? Огнём спалить? Ай, проклятый плюрализм мнений! Надо голосова-ать!
Взмахнул тут Добрыня мечиком востреньким, да отсёк все три головы разом!
И пало чудище, и вышли полонники и полонянки из тёмного чрева его, и разошлись тучи чёрные, и свет разлился по земле, и вернулся богатырь домой, в земли русские, со славой великою, с великою радостью.
Ура!