Глава 18 (Пятница ~20:00) У всех на виду
– Прости, надеюсь, не оторвали, – извиняющийся тон, выражение раскаянья на лице и лёгкий – поклон, всё это меня сбивало с толку и шло в разрез с уже сформированным мнением, как о цели сообщения, так и о самой Наташе. Хотя всё стало на свои места после короткого диалога.
Дмитрий Иванович уехал по делам в какой-то город на окраине. У рабынь появились два свободных дня. На площадь меня пригласили из-за опасений прослушивания. Ну и ещё из-за сути вопроса.
– Ты бы помог нам сбежать?
– Э-э-э, ¬– хоть сам вопрос и выражение окруживших меня рабынь вызывали недоумение, вместе с тем я почувствовал и облегчение. После этого вопроса, я смог «включиться» и думать в полную силу.
Конечно это проверка на доверие, вопрос чья? Рабынь? Работодателя?
– Мешать не буду.
– Понятно, но если мы прямо сейчас попросим помощи?
– Я вам не верю. Не могу понять, как стали рабынями. Не могу понять, почему вы не убежали раньше. Поэтому вряд ли помогу бежать теперь.
– Не поможешь, но и не помешаешь, ¬– подвела итог Ната.
– Да, а вы разве ожидали другого ответа?
– Скажем так, из всех возможных, твой ответ самый честный и приятный для нас. Расскажи о той незаметной для всех цели внутри тебя.
– Только сразу хочу внести ясность. Доверяю я вам или нет, про себя я никому не расскажу. И точно так же вне зависимости от доверия, я вас научу всему тому, что сам знаю, если оно вам надо конечно.
Глубоко вдохнув и осмотревшись, я попытался прочувствовать миг. Тихий сквер, начинает смеркаться, но фонари ещё не включились. Меня окружают около десяти милых, и может быть на самом деле беззащитных девушек. А ещё я бросил свою лучшую подругу перед вечеринкой и отправился к тем, кто, скорее всего меня разыгрывают.
– Закройте глаза, и слушайте город, который вас окружает, – голос, который обычно приходил в такие моменты сам собой, на этот раз задел и меня. Он завораживал, заставляя перенестись куда-то очень далеко.
Тёплый ветерок приятно скользнул по лицу.
– Вы сейчас ничего не видите. Темно и… тихо. Нарисуйте яркий светящийся круг. Сделайте вдох и посмотрите на него. Только десять человек, которые сейчас вас окружают, знают о нём. И лишь вы можете его использовать. Никто не сможет узнать, что находиться в нём. И, несмотря на то, что вы будите им пользоваться только в учебных целях, уже сейчас это лучший сейф, который вы когда-либо имели.
А теперь оглянитесь. Холодно. Пусто. Среди этих безбрежных просторов можно найти и ваши детские воспоминания, и вашу первую любовь, и первую ссору с подругой. Это мир ваших мыслей, фантазий, желаний. Так почему же здесь так тихо и пустынно? А всё дело в холоде, мы очень далеко от центра, здесь вы в первый раз. И это нормально, любой человек для работы, для отдыха, тем более в своём воображение выберет наиболее удобное место. И именно поэтому к вам в голову так легко может «влезть» хороший психолог. Найдя место, где вы обычно думаете, он без проблем найдёт и ваши тайны, и ваши желания, и всё то, что вы пытаетесь скрыть от посторонних глаз. Всё, что для вас важно! Потому мы и создали круг очень далеко от остальных воспоминаний. Там где вам самим сложно его представить и найти, а уж человеку извне, так и вовсе невозможно. Но даже если его найдут, любому ваш круг покажется точкой. Никто не сможет узнать насколько он большой и что лежит внутри него.
А пока, поместите в ваш круг свечку. Она почти не греет. Я бы сам не против вместо этого маленького дрожащего огонька поставить жаркий камин, кресло-качалку, тёплый плед. Но нельзя. Чем больше вы поставите в круг, тем легче будет его найти. Не напрямую, это практически не возможно, но по косвенным признакам. Конечно же, после того как вы научитесь работать с кругом, каждая создаст свою комнату и заставит её вещами, только помните простой закон: чем меньше вещей вы прячете, тем сложнее их найти.
Ну да хватит моих слов. Теперь пойдите с кем-нибудь поговорите, но обязательно помните, про ту свечку, которая стоит в вашем круге.
Не сразу поняв, о чём я говорил, девушки некоторое время озирались, а затем все дружно уставились на Наташу.
– То есть? – высказала общий вопрос Ната.
– О чём угодно, просто пойдите, поговорите с прохожими, пару минут и возвращайтесь.
– Ну ладно, – девушки явно пытались понять, не обидели ли они меня чем-то.
Тихо наслаждаясь погодкой, я заметил как в одном из многих окон выходивших в парк, прошла девушка. Было далеко, но я уверен по пояс она точно была голая. Мысли текли вяло и лениво. Сначала я задумался, как она отреагирует, узнав обо мне. Затем мне пришла на ум мысль о её соседях и всех живущих в центре города. Вот хоть убей, едва ли у половины есть занавески. Может они специально их не закрывают? Специально ходят по дому голышом? Наверное нет. Им просто плевать на это.
В одном фильме главный герой жил возле железной дороги, и когда проезжал поезд весь дом сотрясался. Однажды к нему приехал друг и на вопрос часто ли тут ходят поезда, главный герой ответил.
– Так часто, что сразу перестаёшь их замечать.
Вначале эта фраза была не понятна мне, но, посмотрев этот фильм ещё несколько раз, я очень удивился. Поезда ездили каждые сорок секунд, и уже со второго раза, я не обращал внимания на звук проезжающего поезда. Приходилось прилагать усилия, чтобы осознать: «я слежу за проезжающими поездами».
Так же думаю и в доме на проспекте: к тебе в окно заглядывают так часто, что ты это сразу престаёшь замечать.
– Готово, – тихо доложила Наташа.
– Рассказываете, сколько «спалились»? – увидев недоумённые взгляды, я уточнил – у кого-нибудь было ощущение, что собеседник догадывается, о чём вы думаете?
Судя по взглядам, я попал прямо в десятку.
– Один молодой парень у меня даже спросил, о чём я думаю, – тихо прошептала одна из рабынь.
– Хорошо. Теперь вы понимаете, что наш круг – это не обычный сейф, куда вы можете совать что угодно, и когда угодно. Он никак не поможет вам скрыть во время беседы то, о чём вы думаете. Скорее вы ещё больше выложите данных, сами того не желая. В общем, на этом примере можно сделать два важных вывода. Первое, не использовать круг при людях. Второе, круг не поможет скрыть ваши мысли. Сейчас вы, наверное, думаете, зачем же я так долго рассказывал про скрытность этого места, если оно ни на что не способно.
А вся загвоздка в том, что вы забыли, чему я хотел вас научить. Не знаю как долго вы в рабстве и почувствовали ли вы это, но чем больше сфер жизни, где вами управляют, тем быстрее вы меняетесь. Становитесь, такими, как того хотят другие. Здесь ничего не поделать, если ты каждый день будешь голым бегать по улице, то через год для тебя не будет хоть сколько-нибудь значимым, увидят тебя в трусах или нет. Пусть даже за год до этого ты с голым торсом стеснялся показаться.
– Дурацкий пример, – опять подала голос рабыня, которая вторая после Наташи хоть как-то реагировала на меня.
– Простите, до великого оратора мне ещё далеко. Кстати, а как тебя зовут, а то я только Нату и знаю.
– Лера, можешь жаловаться, сколько хочешь! – с вызовом выпалила девушка, будто я был её заклятым врагом.
– Кому жаловаться?
– Вот и проснулся наш рабовладелец. Ну, хочешь сам попробуй наказать!
– Э-э-э, – в надежде понять, что происходит и как это так быстро поменялось настроение всех присутствующих, я посмотрел на Наташу.
– Как хочешь, но здесь нельзя. Мы не должны привлекать внимание. Если узнают, что мы с тобой встречались, будут проблемы у всех, в том числе и у тебя.
– Да о чём это вы все?
Наконец, часть девушек начала понимать моё состояние.
– То есть ты не понял, почему на тебя Лера так набросилась?
– Я просто имя узнал.
– А зачем ты это сделал? – не унималась озлобленная рабыня.
– Я знаю имя Наташи…
– Я Ната.
– Хорошо, Ната. С ней я обычно и говорю. Сегодня и ты подключилась к разговору, вот мне и стало интересно, как тебя зовут. Надо же к тебе хоть как-то обращаться.
– И всё?
– Ну да. А что ещё может быть? И чего вы все резко стали такими злыми?
– Мы рабыни!
– А я тут причём?
– Лера успокойся, он похоже на самом деле не понимает, – заступилась Ната, – а ты Ваня, напрягись, подумай.
– С тех пор как я попал на собеседование, я только и делаю что напрягаюсь и пытаюсь понять. Если бы вы злились на меня за мой пост, то не слушали бы так внимательно пять минут назад, а если дело не в этом то, причём тут ваше рабство?
– А при том, идиот, что нас наказывают!
– Значит у вас жестокий хозяин. Почему ты так на меня взъелась после того как я имя спросил?
– Да не из-за этого я! Наказывают нас в том числе, за то что перечишь хозяину, – остановившись на полу слове, Лера затравленно обернулась. Казалось, на неё сейчас вылили бочку помоев, и она не понимает, как это произошло, – урод! – непонятно к чему резюмировала девушка.
После этих слов Ната вскочила между нами.
– Без глупостей, – предупредила она свою подругу, – мне это не надо.
Выглянув из-за своей защитницы, я понял, что меня есть от чего защищать. Снова вернулось то ощущение, что меня сейчас разорвут на сотню маленьких рабовладельцев.
– А ведь он именно об этом сейчас говорил, – неожиданно заметила Ната, – мы меняемся. Они руководят нашими действиями, и мы постепенно меняемся внутри.
Лера оказалась сбитой с толку, но через секунду она уже вновь стала образцом дружелюбия. Убедившись в том, что от её подруги больше не исходит угрозы, Наташа повернулась ко мне и объяснила.
– Всё дело в слове «хозяин». Нас с самого начала заставляли так называть Дмитрия Ивановича. Лера больше всех этому противилась, за это ей больше всего и доставалось. Однажды она заявила, что никогда так не назовёт его.
– А сейчас в порыве чувств ляпнула такое… – понял я.
– Вот и разозлилась, – подтвердила Ната.
– Круг не поможет избежать изменений в вашем поведении. Он лишь сможет сохранить некую часть вас нетронутой. На примере Леры, хотя нет, лучше на примере меня. Стань я рабом, мне бы пришлось называть его хозяином и этому я бы не пытался противиться, всё равно не смог бы. Вместо этого я в первую очередь сохранил бы в круге ту часть, что умеет общаться с людьми. Тогда если мне удастся сбежать, и я окажусь среди обычных людей, мне не придётся всех делить на рабов и хозяев. Я бы не потерял разницу между начальником на работе и моим владельцем, – в окне снова показалась девушка, на этот раз она держала в руке кружку и смотрела в мою сторону. Наверняка пьёт горячий чай и смотри на этих суетливых людишек, снующих под её окном. Неожиданно девушка помахала мне рукой. Только в этот момент я опять вспомнил, что она голая, по крайней мере по пояс. Улыбнувшись, я кивнул в ответ и неожиданно для себя проронил вслух, – умей я создавать круг раньше, не потерял бы всего этого.
Не знаю, как долго мы вот так в полной тишине просидели в парке, под пристальным наблюдением девушки из окна. Не знаю, о чём она могла подумать, увидев школьника в окружении стольких девушек. Ну и бог с ним, это незнание меня полностью устраивало. Единственное на что у меня ещё хватило сил, так это вспомнить просьбу Иры.
– Одна моя знакомая хочет с вами встретиться, скажи, это возможно?
– Не получиться.
– Сейчас или никогда?
– Никогда. О нас никто не должен знать. И Дмит…, хозяину не говори что кто-то ещё в курсе.
– Ладно, спасибо что предупредила.
Рассуждая меж тем о том, какова вероятность того, что это всё проверка меня, я снова уставился на родное окно. Когда оно стало родным, не знаю, но, представляя квартиру этой девушки, по всему телу пробегала тёплая волна умиротворения, казалось там мой дом.
– Слушайте, ещё я хотел бы у вас спросить совета, – очнувшись от своих мыслей, продолжил я, – думаю отдать вас учиться музыке. Пианино – прекрасный классический инструмент. Скрипка – королева. Лучший скрипач это лучший музыкант. Зато гитару вы всегда можете иметь под рукой, можете доверить ей свою душу, и как бы всё плохо не сложись, практически везде вы найдёте этот инструмент...
– Ты даже хуже их! – себе под нос пробубнила Лера, но в гробовой тишине это было сложно не услышать.
– Почему?
– А сам не догладываешь?!
– Опять раздражение, опять вызов. Чего ты сейчас-то напрягаешься?
– Сам расслабься, когда тобой управляет какой-то молокосос!
Ну, хоть одна правильная реакция на моё положение. Почему только сейчас?
– Лера? – Ната вопросительно посмотрела на свою подопечную, явно не желая вслух высказывать замечание.
– Хочешь увидеть сиськи? – неожиданно набросилась Лера.
– Хочу, конечно, но причём тут это?
– Чего ж тогда не прикажешь нам раздеться?
– Вроде как тут нельзя, люди...
– Не строй из себя овцу! Ты вполне можешь отвести нас в укромное местечко...
– Тогда и ты не прикидывайся дурой. Вы меня не будите слушать. У Дмитрия, как его там дальше, я подобные вещи тоже просить не могу...
– Так значит тебе до сих пор мало власти? А потом ты спрашиваешь, почему я набрасываюсь на тебя? Ты такой же напыщенный, самовлюблённый...
– Власть – это инструмент. Пользуясь той властью, что у меня есть, я буду учить вас играть на музыкальных инструментах, разве это плохо?
– А что же ты взамен потребуешь?
– А что можно выменять у рабыни?
Ещё один противник, ещё одна опасная игра, ещё больше азарта. И на этот раз, я не сомневался в своей победе.
– А не боишься? – улыбаясь, вмешалась Ната, явно пытаясь сбить наш боевой настрой.
– Чего?
– Что никогда не увидишь грудь?
– Не боюсь, я уже несколько минут ей любуюсь.
– Ах ты...
– Вон туда посмотри, Лерусик, – воспользовавшись таким унизительным для неё словом, я ставил точку в нашем споре, показывая свою победу.
Увидев полуголую девушку, большая часть рабынь просто удивлённо вздохнуло, но только не Лера.
– Отлично, ты нашёл какую-то полоумную извращенку, и что прикажешь теперь делать?
– Во-первых, эта красивая полоумная изращенка с изящным телом. А во-вторых она улыбалась мне, и это приятно. Потому я хочу и ей сделать приятно, так что улыбнитесь-ка ей и помашите рукой.
– Приказ принят, малолетний закомплексованный хозяин, – прошипела Лера, и, повернувшись к окну помахала рукой. – Ната, а ты что же не выполняешь приказ, этого «милого, мальчика, старающегося нам помочь»?
– Я... – сообразив, что моё предложение распространяется на всех рабынь, Ната тут же голосом не терпящим отказа тихо прошептала, – выполнять.
Удивлённо вскинув брови, девушка в окне несколько секунд наблюдала за приветствием, а затем, подув на окно, аккуратно вывела на запотевшем стекле три большие цифры: «253».
– Девушки, – как можно мягче начал я, – кто-нибудь знает язык жестов?
В полной тишине шокированная Ната тихо прошептала.
– Я.
– Покажи ей жест «не могу». И извинись.
Выполнив приказ, Ната выжидающе посмотрела на меня.
– Пусть к моему следующему приходу, каждая из вас ответит на вопрос, чем она хотела бы заниматься: гитара, пианино, скрипка... На сегодня всё, я домой.
Под пристальным взглядом рабынь, и любопытной девушки из окна, я отправился домой.