Андрей и его отец

               
               
               
               
История выдумана, но не исключено, что моглa и состояться в конце пятидесятых
        прошлого века.
               
        Дети за родителей не отвечают.( Из речи Лица Значительного)
               
               
    Kрасивый молодой человек с яркой артистической внешностью проходил мимо лотка, на котором лежала горка апельсинов, а молоденькая продавщица в фартуке яркозелёного цвета, нагнувшись, что-то разыскивала внутри лоткa и при этом стояла спиной к прохожим.
    Молодой человек мимоходом, как фокусник, протянул руку, и апельсин, возлежащий на вершине горки, весело блеснув золотой кожицей, как бы радостно подпрыгнул и спрятался в широкой ладони, исчезнув в ней навсегда. В ту же секунду откуда-то сверху прозвучало имя молодого человека.
    - Андрей!
 
    Позже Андрей говорил, что первая его мысль была: „попался“.
    Взглянув вверх, он увидел своего приятеля по институту Олега, который  удобно разместился на выступе невысокой стенки, отделявшей тротуар с лотком от маленького сквера.
    - Понимаешь, - весело говорил Андрей, - я даже не подумал, откуда известно моё имя. Когда возникает паническая ситуация, мысли путаются и нет логики, я это давно уже знаю.
               
    Андрей отслужил в армии три года, из них добрую половину просидел на гауптвахте. Вернувшись домой, он поступил в институт, где и познакомился с Олегом, также прошедшим  армию, что их и сблизило. C преподавателями  Андрей был груб, но к коллегам-студентам относился хорошо.

    Олег, в отличие от Андрея, сидел на гауптвахте  всего два дня, да и то не по своей вине. А случилось вот что:
    Он стоял на просёлочной дороге перед полковым стрельбищем и задерживал случайные машины, попадавшие в зону обстрела. Какой-то лихач-водитель, зная, что обстрел немедленно прервётся, если его грузовичок-полуторка окажется под огнём, но, тем не менeе безусловно рискуя, просто объехал солдата по целине и был таков.    Мстительный майор Клюка, он же Кочерга, знавший своё прозвище и даже этим гордившийся, естественно, не оставил эпизод безнаказанным. Олег отнёсся к этим двум дням отсидки спокойно. „В жизни и этот опыт пригодится“, - решил он. Единственное, что его удивило, - это отношение со стороны начальства к сидящим на „губе“: смесь  лёгкого пренебрежения и насмешки.

    Но вернёмся к герою нашего рассказа, ибо пока Олег вспоминал свои армейские эпизоды, Андрей заскучал: - „Я же герой рассказа и моим именем он назван, так попрошу не отвлекаться“, - автор полностью согласен с мнением своего героя.
 
    Как-то Андрей пришёл на занятия мрачнее тучи. Сидел один в глубине аудитории. В перерыве Олег спросил его:
    - Что с тобой сегодня?
    - С отцом подрался. Мать пошла разнимать, ей тоже досталось. 
    Олег знал, что его отец - полковник в отставке, и как теперь убедился, в семье большие проблемы.

 
    Бывшие солдаты, вернувшись домой, смотрят на девушек, как голодные волки. Андрей не был исключением. Уже на первой лекции он подсел к студентке с пепельного цвета косой и чуть сонным взглядом.  После занятий он провожал её домой. Но прошла неделя, а он уже не сидел возле неё. Она же, нагнувшись над тетрадкой, записывала лекции как попало, пытаясь скрыть слёзы, но они всё равно капали и расплывались светлыми пятнами.
    -Что случилось? - спросил егo Олег.
    -Всё. Закончено. Бабы - это чушь, главное в жизни - работа, успех на работе, остальное – мелочи!
    -В жизни важно всё, - возразил Олег, - жизнь состоит из массы мелочей, и это всё нужно...
 
    В биографии Андрея были тёмные пятна. Как-то он рассказал Олегу, что однажды украл в школе тестер.
    „Значит, апельсин, - это не первая кража“, - подумал Олег.
    Андрея пригласили в школу помочь починить радиоприёмник. После работы он прихватил тестер. Через пару дней учительница пожаловалась ему:
    - У нас большая неприятность: пропал важный прибор тестер.
    Андрей сочувственно выслушал и, преданно глядя в глаза учительнице, обнадёжил её:
    - Где-нибудь лежит, вы поищите.
    Интересно, что это была чистая правда.
   „Почему он хочет с кем-то делиться своими тайнами? - размышлял Олег, - он совершает пакостный поступок, всё понимает, а потом ещё рассказывает об этом. Зачем? Ради славы? И почему ему хочется исповедываться только мне, может быть потому, что я терпеливо его выслушивaю, не перебивая?“
   Так и не найдя ответа, Олег достал с полки свою любимую книгу "Филосовские повести" Вольтера и, пролистав её ещё раз, убедился, что умный Вольтер эту проблему не затрагивал.   
   „Видимо, не счёл нужным описывать, не мог же он не знать глубинных свойств человеческой психики,“ - решил Олег.
„А может тогда не было воров? - размышлял он дальше, - нет, такое невозможно. Воры должны были быть. Так же, как и люди были с незапамятных времён, так и воры должны были существовать. Просто они не знали, что воровство - грех, ну допустим, как птицы, они же запросто крадут добычу у других“.
 
    Следующую жертву Андрей наметил из соседней группы. Он нацелился на очень красивую девушку, стройную, с глазами цвета морской волны и, в чём он скоро убедился, хорошо знавшую себе цену. На неё заглядывались ребята со всего курса.   
    Андрей рассказывал :
    - Вчера я заманил её, наконец, к себе. Сначала танцевали, потом выпили, но сколько я ни старался, от второго стакана красного отказалась. Я прижал её в углу, начал целовать,..вырвалась, угрожала, что закричит, ты, - говорит, - всё равно ничего не добьёшься. Ну и хрен с тобой. Зря время потратил, - раздражённо закончил он. 
    Наверное, он не читал или забыл известную басню Крылова. Виноград Лисе оказался недоступен, значит зелен.

    Как-то Олег пропустил лекцию и попросил у Андрея его тетрадь, чтобы переписать. Откpыв её дома, он с удивлением обнаружил вложенный в неё конверт и отдельный лист со стихами. Почерк был Андрея.   Конечно, Олег не мог удержаться, он стал читать стихи Андрея.
 
                Я от природы весьма злой.
                Дружить не хочется со мной
                Ни взрослым, и ни детям
                На целом белом свете.
                Я эгоист, упрям и зол.
                И хоть теши на лбу мне кол,
                Таким останусь навсегда,
                Гори, гори, моя звезда.
                Гори и разгорайся,
                Я знаю, сколько ни старайся,
                Не подобрею никогда,
                Не зря горит моя звезда.
 

                Антинаставление

                Всё в жизни перепуталось, где верх, где низ?
                Устами Пушкина напутствовал Борис
                Своих потомков Фёдора и Ксенью.
                Но не сбылось по царскому веленью.
                Царёва мысль была конечно же права,
                Но им не пригодились вещие слова...

                Отцы, детей напрасно не учите,
                Не говорите правды им, не лгите.
                Отбросив опыт ваш, они свой путь найдут,
                И через жизнь, как им предписано, пройдут.


     „ Вот тебе и Андрей!- подумал Олег, - а я держал его за невежду“.
Олегу тут же захотелось ответить на первый стих, что он и сделал. Получилось неплохое окончание:

                Но ты ошибся,ты не злой,
                И все хотят дружить с тобой,
                И взрослые, и дети
                На целом белом свете.
                Не эгоист ты и не зол,
                Твой лоб тесать не станет кол.
                Таким останешься всегда,
                И пусть горит твоя звездa.
 

    Вернув тетрадь вместе со стихами и конвертом Андрею, Олег показал ему своё окончание.
    - Нет, - отвечал Андрей, - твой стих о тебе, а мой - обо мне.
    - Мне о Годунове понравился больше, - сказал Олег, - хотя к строке „Царёва мысль была конечно же права“, можно было бы и прицепиться, правым может быть только слово...
    - А почему не мысль? Мысль тоже иной раз права. Почему нет? - заметил Андрей, -  кстати, тут в конверте фото с нашей дачи. Мои предки и я. И он открыл конверт. 
    На фотографии Андрей сидел рядом со своими родителями. Отец его с круглым, хоть циркуль ставь, лицом, полный мужчина сразу бросился в глаза Олегу.
    
               
    „Где я мог видеть этого человека?“ - попытался вспомнить Олег. Он ни секунды не сомневался, что знал его раньше.
    Когда хочешь что-то вспомнить и не получается, а это  „что-то“ словно дразнит тебя, повиснув в воздухе, и, несмотря на все усилия, не даётся, возникают досада и раздражение. Весь вечер Олег ломал голову, пытаясь вспомнить, но так ничего и не придумав, отправился спать. 
    Среди ночи в памяти всплыла степь в Казахстане, бескрайняя и жестокая, как пустыня в библейские времена. Рота солдат работает на уборке пшеницы, повсюду горы зерна. Солнце печёт, но вот короткий перерыв на обед. После обеда остаётся ещё пять минут до окончания перерыва. Солдаты ложатся на измождённую зноем траву, в тень от элеватора. Но вдруг, как из-под земли, вырастает толстый полковник с круглым лицом, хоть циркуль ставь; этот полковник выползает из лабиринта памяти и, как две капли воды, похож...да  нeт, не похож, он просто отец Андрея.

    - Встать! Почему разлеглись?! Сержант, ко мне! А ну, проучить их!
    Сержант строит роту. „Всем одеть рюкзаки!“ И дальше:  „Бегом, марш!“- по горячей степи пять километров. А после обеда бежать ох, как трудно! Колет в боку, каждый шаг даётся с трудом... Вот тогда Олег возненавидел толстые, в тяжёлых переплётах книги. (Пока эшелон волочился через всю страну, Олег покупал на полустанках редкие книги, которых не было в Москве).

    „И это был я? - думает Олег, - и я такое смог выдержать?..“ 
    Лицо полковника перед ним, как маска злодея из страшного фильма.
    И медленно движется перед взором Олега, прежде, чем oн проваливaeтся в сон, последняя фраза,словно надпись в конце фильма: Прощай, Андрюxа...

    Но настал день, и вместе с ним рассеялись ночные видения и страхи, стёрлась из памяти маска полковника, a дальше, как обычно, встретились Андрей и Олег в аудитории института на Большой Семёновской и слушали очередную лекцию профессора Шапова.

                Ноябрь  2012              -оОо-