Гости из Диканьки
Теплое лето советских времен. Знаменитый одесский Привоз.
Между рядами, где продается сельхозпродукция снует народ. Шум, гам. Слышится речь на разных языках: на русском, украинском, татарском, молдаванском, одесском и матерном.
В подвижной и пестрой толпе неспешно идет высокий морской офицер в красивой белой форме, держа на длинном тоненьком поводке шуструю обезьяну приличного роста в матросской тельняшке и бескозырке.
Судя по ее поведению, она здесь уже не в первый раз. То яблоко из ящика выхватит, то сливку из ведра, даже горсть жареных семечек умудряется зачерпнуть. Тут же присядет и попробует. Торговцы не обижаются, они не обеднеют и всем вокруг весело, народу больше, прибыль выше. Мало того, они и ее хозяина фруктами угощают. Вот идет этот офицер по рынку, жуя большое подаренное вкусное яблоко, а впереди его шустрый воспитанник на поводке выхватывает фрукты из ящиков и создается такое впечатление, что это он своего хозяина и подкармливает.
Один мальчишка ради интереса неосмотрительно бросил в животное абрикосовую косточку. Обиженная таким отношением к себе обезьяна, что-то возмущенно прокричала на своем наречии, упомянув, как мне показалось Дарвина и запулила в малолетнего хулигана недоеденным персиком, попав ему прямо в лоб.
Народ разразился хохотом, и мальчишка нырнул в толпу, вытирая свое измазанное в персиковую мякоть лицо.
Навстречу этой морской паре движутся две статные краснощекие деревенские женщины, приехавшие этот город скупиться. У каждой по две огромных сумки с надписью «Динамо», связанные и перекинутые через плечо, набитые всякой всячиной. В крупных левых руках по сетке с продуктами, в правых по порции мороженого. Через плечи, как пулеметные ленты, перекинуты связки рулонов дефицитной тогда туалетной бумаги.
Увлеченные поеданием холодной тающей сладости и разговором между собой, женщины не обратили внимания, на то, что народ вдруг перед ними расступился, и они остались один на один с волосатым существом в тельняшке и бескозырке, но почему-то без трусов.
Закричали обе испуганные женщины дружно и звонко, во всю свою крестьянскую силу, тараща крупные красивые глаза.
Обезьяна и, себе испугавшись, заметалась на всю длину поводка но, видя, что от затянувшегося женского визга спасения нет, подбежала к своему хозяину и запрыгнула к нему на плечи, не выпуская из одной своей лапы несколько крупных слив.
За всю свою тридцатипятилетнюю сельскую жизнь эти женщины знали только одного такого волосатого мужчину, кузнеца Вакуленко из их родной Диканьки. Но, тот полосатую одежду не носил, ростом был побольше, да и под трусами внушительнее. Нет, это точно не их кузнец, хотя борода, уши и лицо очень похожи.
Когда женский крик прекратился, мороженое в руках их владелиц уже заметно подтаяло и на раскаленном одесском асфальте образовались две красивые розовые лужицы.
Один из двух, шедших за этими женщинами таких же крупных мужчин с красными лицами и раскованными движениями, громко сказал:
- Оксана, Галко! Ви що,подурили? Чи николы мавпы не бачилы?
Обе женщины и себе окончательно разобравшись, что это все - таки не их односельчанин, начали громко и звонко смеяться, заражая таким же смехом окружавшую их толпу. К этому месту стал прибывать народ, привлеченный хохотом.
Оксана и Галка осторожно обошли обезьяну с ее хозяином и подались загруженные своими покупками дальше, перешептываясь и похохатывая, а за ними хвостиками потянулись их выпившие мужья, взятые женами в город для всяческой помощи. Морской офицер, привыкший к подобным происшествиям и его обезьяна, двинулись своей дорогой. Продавцы снова начали расхваливать свой товар.
Народ вспомнив, зачем он сюда пришел, постепенно рассосался.
А, Привоз все бурлил и шумел. И был слышен далеко за его пределами, может даже до набережной нашего единственного самого синего, самого Черного моря…