Похоронила мужа.
Через месяц погиб Дон. Это был мой лучший друг.
Мы были знакомы с детства. Я любила его как брата.
Никто в этом мире не знал меня лучше, чем он.
Он был моим другом, братом, товарищем.
Мы были похожи, словно нас слепили из одного состава.
Мы оба были одержимы деньгами, роскошью, пафосом.
Мы раскидывались людьми, ломали судьбы и бросали их в огонь собственной страсти.
Мы испепеляли любовью, с рассветом покидая чужие дома и жизни.
Врывались в сердца без спроса и исчезали тихо, без шума.
Любили играть... в игры, в любовь, людьми.
В поисках острых ощущений мы бессмысленно тратили свои жизни.
Обманывая других, еще больше путались в себе самих.
Предавая близких, становились чужими самим себе.
Мы храбро шагали по обещаниям, сердцам, мотивам.
Под праздничный парад и звуки открывающегося шампанского.
Мы с рождения имели право на то, о чем другие не узнают до конца жизни.
Под бесконечный звон бокалов и щелчков фотокамер, мы прятали свое одиночество.
Улыбаясь на снимках, делили мнимую свободу с наркотиками.
Мы всегда были в центре внимания в любом обществе, и бесконечно одинокими в душе.
Дон всего лишь хотел быть, как и все, счастливым.
Новость о его гибели была подобна вулкану.
Я уехала на Сейшельские острова. Это было его любимым местом на земле.
Тут он искал себя, писал книги и наслаждался отсутствием людского внимания.
В каждом дуновении ветра я ощущаю его, моего закадычного друга Дона.
Каждый камешек, словно его колкие шуточки, впивается в кожу.
Каждая капелька океана обнимает меня, словно это он рядом.
Это редкие животные и растения, словно часть его души, такой же редкой и красивой.
Да, он был эгоистичным гадом, но, как я уже сказала - он всего лишь запутался.
Его душа была не менее великолепной, чем эти живописные пейзажи.
Он любил животных, помогал малоимущим. Хоть и скрывал это от других.
Он верил, что когда-нибудь на земле наступит рай, как на этих островах.
И все люди будут счастливы. Будут любить друг друга и верить в друг друга.
Я стояла по пояс в воде, вспоминая моего лучшего друга.
Я рыдала на всю округу, крича
"Какого черта ты был так неосторожен, сукин ты сын!! Какого хрена тебе еще надо было? На кого ты меня оставил! Да хрен с этими деньгами, будь они неладны! Ты мне здесь нужен, живой!! Слышишь меня?? Я стала вдовой, а ты даже не приехал с пакетиком кокса!! Никто нам больше не помешает!! Такие как я выходят замуж - за таких как ты!! Ты ведь это имел в виду!!! Будь ты проклят!!! Как ты мог погибнуть?? Да рожу я тебе наследника, десятерых рожу, ты только скажи что все это страшный сон и ты живой, стоишь рядом и думаешь будто я спятила!! Я нашла твой гребанный рай на земле, он тут, с тобой!! Я даже позволю тебе завести пса! Вернись, сукин ты сын!! Вернииииииииииииииись, прошу тебя, заклиная тебя всеми силами, только не оставляй меня одну!!!!"
Наверное я много выпила. Силы покидали меня. Я шла прямо ко дну, не пытаясь всплыть.
Последнее, что я помню - чьи-то руки пытались меня спасти, я сопротивлялась, а потом увидела его лицо, моего милого Дона, и я сдалась. Он тут, он живой, я знала, что это лишь его уловка, эдакий пиар-ход, очередная игра.
Но это было лишь кокаиновым бредом, галлюцинацией.
Очнулась я в своем номере, пытаясь не шевелиться от головной боли.
Хотелось умереть прямо тут, не открывая глаз.
Остальные семь дней прошли так же, по этому сценарию.
Я пыталась докричаться до...небес наверное. Или до него.
Мне казалось, что он где-то тут, прячется за пальмой, смеется над моей истерикой.
Но все напрасно. Дон был мертв и похоронен в штатах.
А я была на грани помешательства тут, в его райском уголке.
Вернулась домой, плотно подсев на кокаин.
Потом мне приснился Дон, он сказал, чтобы я взяла себя в руки.
Что пар я давно выпустила, кокаин мне не нужен, а жизнь продолжается.
Я завязала с пагубной привычкой довольно быстро, правда все еще наблюдаюсь в клинике.
Боюсь сорваться, ведь кокаин - моя давняя проблема.
Жизнь продолжается.
Об этом мне ежедневно напоминает портрет у меня дома.
Улыбающийся Дон, на всю стену. Чертовски красив, засранец.
Светлая Память тебе, мой самый лучший Друг. Люблю тебя.