Глава 12.
"Цена милосердия". Начало
Он догнал ей ранним утром, огромный, весь в тине и засохшей грязи, с дикими блуждающими глазами – и долго стоял, тяжело дыша, привалившись спиной к старой ели, и смотрел на неё.
Рада отступила на шаг, встав так, чтобы между ними оказался костёр, и молча смотрела на него. Торопить события она не хотела, к тому же, чему-то в таком роде давно пора было произойти, - уж больно гладко всё шло с того времени, как она ушла из Урания Дель.
Не прошло и пяти суток, как позади осталась и Старая Пуща, Лурион, его отец-деспот, тихая мать… Заключительную сцену в доме Рада наблюдала через окно и конечно же, поняла слова Марэн так же хорошо, как и Лурион.
Более комичную ситуацию представить было крайне сложно, да и комизм этот был весьма своеобразным, заключаясь лишь в невероятном стечении обстоятельств. Между Тангилем и Старой Пущей лежали не менее двух десятков деревень, в каждой из которых был свой кузнец. Рада миновала множество развилок, выбирая дорогу наугад, и надо же было ей придти именно в Старую Пущу, да ещё именно в тот день, когда Луриону вздумалось отослать всех помощников и остаться в кузнице одному!.. Он сам рассказал её об этом, радуясь благодатной судьбе, которая подарила ему встречу «с таким расчудесным созданием»! Да, это действительно судьба…
Марэн, появившаяся, едва только Рада вышла из деревни, долго хохотала, вытанцовывая от восторга нечто невообразимое:
-Вот это доченька! Вот это утешение! – заливалась она. – Ой, не могу! Ну, это же надо – так задурить голову деревенскому кузнецу, притом, что кузнецы в принципе-то малочувствительны к подобным штучкам, что через несколько дней он влюбился настолько, что сделал предложение!.. И мало того, он ещё и оказался твоим родным дядюшкой! Ой, Боже мой, вот и не верь в Тебя после этого!.. Детка, ты просто прелесть!..
Гаспи валялся в росе, вторя Марэн радостным повизгиванием. Правда, с его точки зрения, во всей этой истории не было ничего смешного, но он был рад, что Рада наконец-то уходит из этой деревни и от этого человека.
Полуволк не был против увлечений девушки вообще, но этот конкретный человек ему почему-то не понравился, и он был просто счастлив, что всё это так легко закончилось.
А сейчас Гаспи лежал возле костра, и в его глазах, устремленных на чужака, плясали алые языки пламени. Чужак прямо-таки излучал опасность, а полуволк мог только проклинать сегодняшнюю утреннюю охоту и собственную неосторожность: ранним утром, ещё до росы, он ушёл поохотиться, поднял молодого кабанчика – и так увлёкся, поддавшись азартному чувству погони, что не заметил капкана, влетев в него правой задней лапой. Капкан был старый, заросший травой и уже заржавевший, очевидно, поставили его давно, да и забыли, но это мало утешало. Гаспи считал себя волком, а волк должен чуять ловушки, ощущать их до того, как сеть опутает лапы или хрустнет под острыми зубьями капкана кость. Так учил волчат старый Дагрет, который не даром водил стаю столько лет! Он чуял любые ловушки, даже отлично замаскированные волчьи ямы и тонюсенькие ниточки поперёк тропы; едва зацепив которую скидываешь на себя верёвочную сеть или тяжеленный кол, - Дагрет знал и видел всё! И не раз повторял, что ради собственной безопасности настоящий волк может даже отказаться от добычи. «Лучше остаться голодным, чем покалеченным», - говорил он.
Гаспи резко тряхнул головой и снова уставился на чужака. Мысли хорошие, но думать над этим поздно, раз всё уже произошло. И самым важным было то, что Раде он сейчас не защитник...
Рада это тоже понимала. Гаспи она не винила, но уж больно нехорошо всё складывалось: и до деревни далеко, в случае чего, и позвать некого, и Гаспи в капкан попал, защитить её не сможет, и мужик этот, в тине болотной перемазанный…
-«Дагрет!»
Рада попыталась почётче представить себе седого вожака волчьей стаи и одновременно не потерять контроль над ситуацией. Мужик это явно не в себе, кто знает, что у него на уме…
-«Дагрет! Ты нужен мне, помоги!»
В этот момент незнакомец отлепился от елового ствола и шагнул к Раде. Она настороженно посмотрела ему в глаза, положив руку на эфес меча, подарка Луриона, - и внезапно узнала этого человека! Ну, конечно же, это он приезжал в Урания Дель в ту ночь, когда впервые появился призрак матери!.. Уж не связан ли он с бароном Лирисом? Ведь именно после него… Но додумать эту мысль ей не дали. В руке мужчины появился хлыст с окованным медью концом, а в голове Рады молнией вспыхнуло имя: Мармидон.
-Он велел мне доставить тебя живой, - прохрипел он. Это были его первые слова с момента появления. – Но этого не будет. Я не могу допустить, чтобы Сатана бродил по земле! И я убью тебя, даже если после этого лягу рядом с тобой! так учат Горные Ангелы, так я сам учил других – и я не отступлю от этого принципа! Безжалостность к появлению Зла есть основа веры, основа силы нашей во славу слова Божьего…
Медленно и ровно, словно управляемый кем-то голем – глиняная кукла – Мармидон приближался к Раде, и хлыст в его руке со свистом вспарывал воздух, выдирая с корнем траву.
Горные Ангелы! Рада слышала о них достаточно, чтобы осознать всю безнадёжность своего положения. Как воин, Мармидон играючи справится с десятком таких, как она, а бежать от него бесполезно. Горные Ангелы способны преследовать врага годами, пока не настигнут беглеца или не упадут замертво...
Итак, что же получается? Бежать бесполезно, сражаться бессмысленно, помочь ей некому. Куда ни кинь – всюду клин. Но сдаваться Рада не умела и не собиралась. Конечно, мать в своё время показывала ей простейшие приёмы боя мечей, но все она предназначались для двуручного меча. Воином Рада не была и потому не умела подогнать знакомые приёмы под имеющееся оружие, хотя Марэн и показывала ей в основном «плавающие» движения, подходящие для любого оружия. Правда, сказать, что Рада совсем не умела обращаться с мечом, тоже было нельзя, но для боя с Горным Ангелом этого было явно недостаточно.
Тем временем Мармидон подошёл почти вплотную к костру, не переставая выписывать восьмёрки и петли. Рада ждала, что он обойдёт костёр – это дало бы ей несколько лишних секунд – но он коротко, в полтора шага, разбежался и легко перескочил через огонь, приземлившись так близко от девушки, что она еле успела отскочить.
При очередном ударе хлыста медный «хвостик» со звоном ударился в подставленный клинок, а следующий - едва не вырвал меч из её руки.
Мармидон владел хлыстом виртуозно, действуя с той же лёгкостью, с какой опытная хозяйка орудует ухватом. Времени на замах ему почти не требовалось, и поэтому с первых же секунд поединка он стал лидером. Раде ничего другого не оставалось, кроме как «уйти в защиту», что она и сделала. Уворачиваясь и ловя на ч наиболее опасные удары, она выжидала, надеясь поймать хоть какую-нибудь ошибку и попытаться отсечь медный наконечник, а дальше будет уже легче. Ведь именно из-за меди удары хлыста несут такую силу и опасность.
Время шло. Рада начала уставать, и Мармидон, видя это, ускорил движения и частоту ударов.
Напряжённо наблюдавший за этой схваткой Гаспи громко, в голос, выл, пытаясь подняться на лапы.
Медный наконечник свистнул возле лица Рады, не успевшей подставить меч, и Мармидон довольно ухмыльнулся:
-Теперь ты моя!
Рада не ответила, сберегая дыхание. От следующего удара она увернулась неловко – и медный наконечник рассек её плечо. Девушка кувыркнулась в сторону, зашипев от боли рассерженной кошкой, когда хлыст вдобавок вытянул ей поперёк спины, правда, уже на остатке инерции замаха. Вскакивая, Рада успела полоснуть безумца по руке, державшей хлыст, но его это не остановило.
-Ты должна ответить за грехи матери! – снова затянул он противным нравоучительным тоном. – Смирись! Смирись и покайся! Бог великодушен, он простит! Покайся!..
-Да отвяжись ты со своим покаянием! – не выдержала Рада и тут же пожалела об этом. Ритм дыхания сбился и она поняла, что долго не протянет.
-Покайся! - не унимался Мармидон. – Твоя мать-ведьма погубила совсем недавно пять невинных душ, только мне удалось выбраться из Дола живым, потому что Бог слышит меня! Но я видел, как они умерли, а потому – покайся! Сними с души этот грех безвинно пролитой крови, ведь они шли за тобой! ты виновата в их гибели! Ты совсем задурила голову барону – и он послал их на смерть! А ведь уступи ты Лирису – и он не постлал бы их за тобой и они были бы живы!
-Значит, такова была воля Божья! – ядовито отозвалась Рада, падая на колени. Ей снова удалось зацепить Мармидона мечом, но и сама она не избежала хлёсткого удара по руке.
Гаспи выл, всё ещё пытаясь подняться...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ