Есть у меня знакомая пожилая женщина. Хорошая такая женщина. А сын алкоголик. Я часто рассказываю про алкоголиков, но куда ж от них денешься, такова российская действительность. А может, мне так «везет», они то справа, то слева, то впереди. И вот она как-то говорит в отчаянии: «Хоть бы он сдох поскорее (а ему 46 всего!), похоронила бы, отплакала и груз с плеч свалился бы». Я мысленно молилась: «Господи, прости ей, не слушай ее, ибо не знает, что говорит. Как можно так о своем единственном сыне?» А потом поняла эту женщину. Видела, как любит она его, как страдает ее материнская душа, а еще боится она, что раньше его умрет, и что с ним тогда станется? Пропадет, сгинет без ее заботы. И желает она, сама не осознавая до конца, чтобы к рукам прибран он был, чтобы бесхозным не оставался, и не верит, что кроме нее кто-то захочет о нем заботиться, а потому видит один выход: смерть. Так спокойнее ЕЙ. Но лучше ли так ЕМУ? Эгоистично, не спорю. Любовь, любовь, как причудливы и уродливы порой твои очертания…
Я знаю, какая мощная сила таится в слове, мощнее человеческого слова, человеческой мысли нет ничего. Как говорится в Одессе, вам нужно примеров? Их есть у меня… Но обо всем понемногу. Не все сразу, други мои, не все сразу…
В одном далеком году мои родственники, как сговорились, начали помирать. А родственники одинокие, и ближе племянниц у них никого не было, поэтому нам с сестрой надо было засучить рукава и достойно проводить их в мир иной. Хлопотное дело это, муж помогал мне, не совру, хлопотал о том, о сем и вдруг сказал, гневно так сказал: «Господи! Да когда ж это кончится! Задолбался (он сказал, конечно, круче!) я твоих алкоголиков хоронить…» Что мне было возразить? Проглотила я эту горькую пилюлю, да и его понять можно. Только на этом дело не кончилось. Через несколько дней трагически погибает его родной брат, и опять у нас хлопоты.
(К месту, не к месту, а все же расскажу, что случилось перед этим. Боюсь я этих вещеваний, ой, как боюсь, но иногда они происходят. Пару позитивных освещу для начала в качестве лирического отступления. Моя мама рассказывала, что однажды, только ногу через порог перенесла, я ее за ногу кто-то невидимый хвать! Она очень испугалась, но тут вдруг отец с войны вернулся, живой и невредимый. Нечаянная радость! А года три назад я пыталась найти в Москве работу, и все безуспешно. Отчаялась я совершенно. Мы снимали квартиру, в соседней комнате вижу на кровати девушку лет семнадцати. Сидит, волосы на палец накручивает. Очень хорошо вижу: длинные волосы, темные такие, салатовый топик. Соседка говорила о племяннице, вот я и подумала, что племянница эта к ней приехала. Вечером спрашиваю, где, мол, племянница? Почему не выходит? В ответ недоуменный взгляд. Ну а кого же я тогда видела? А на следующий день мне позвонили и работу предложили, хорошую работу. Диво (дева)! Поистине диво! Это я к тому отвлеклась, что и на позитив иногда можно рассчитывать.)
Ну а теперь вернемся к моей истории. Вышел мой муж с детьми погулять. Я не пошла: голова раскалывалась несусветно. Выпила таблетку седальгина. Не помогает. Выпила еще одну. Через некоторое время они заходят: муж, дети и еще один мужчина как-то занырнул и встал позади мужа. Супруг мой нрава крутого, что-то детям выговаривает на повышенных тонах, а я думаю: «Хоть бы постороннего человека постеснялся, так орет.» Держал мой муж дома водочку, сам не пил, а друзьям подносил, ежели забегал кто. Вижу – мужчина прилично одет: костюм темно-синий, голубой пуловер, туфли хорошие такие, дорогие, волосы черной шапкой позади мужа возвышаются, руки отчетливо вижу, а глаз в открытую не поднимаю, глаза долу, мужчин разглядывать мне категорически запрещалось ( в этот момент – и слава Богу, что лица не видела, а то бы в психушку попала.) Подумала я, что это знакомый его, учитель музыки из деревни, он часто о нем говорил. Нет у него друзей при костюмах-то.
Дети прошли в комнату, муж подошел ко мне (я стояла, прислонившись к притолоке), а мужчина прямым ходом направился на кухню. Кухонька у нас маленькая, вижу – свернул за холодильник, к раковине. Мне это не показалось странным, странным показалось то, что муж тоже прошел в комнату и на кухню не идет. Я его спрашиваю: «Ты один пришел?» - «Один! (мать-перемать!)» - «Точно один?» - «Ну ты что, дура совсем? Сказано же: один!» - «А что это за мужик прошел на кухню?» - «Какой мужик? Спятила?» И мы с ним втиснулись на кухню. Там не было ни-ко –го! Вот тут-то я заорала, отвела душу… Ну а вскорости братишку мужнина похоронили, тоже, кстати, алкоголика.
2013