Я был в библиотеке на презентации новой книги моего друга Игоря Анатольевича. Презентация происходила в центральной городской библиотеке.
Там я познакомился с весьма интересным человеком. Он был грустен, ничего не пил, не улыбался. Атмосфера празднования, смех, шампанское, девушки, никак не влияли на него. Его звали Владимиром.
Через некоторое время мы вышли с ним на улицу - покурить. Мой новый знакомый первым прервал молчание, и мы разговорились.
- Ты православный? - Спросил он меня.
Я утвердительно кивнул головой.
- Это хорошо, - Владимир грустно вздохнул, - к сожалению, вера дошла до меня слишком поздно. Я постоянно ходил и хожу в церковь, но все равно на душе лежит невероятная тяжесть. Наверное, я наделал много грехов. Работаю я замдиректора Елшанского кладбища. Прежде я никогда не задумывался о смысле жизни. У меня всегда были деньги. Но вот произошел один случай,- Владимир бросил окурок. - Представляешь, едем мы с моим шофером на машине, и вдруг - молния. Огромная, как ствол дерева. Шарахнуло буквально в пяти метрах от нашей тачки. Мы с шофером выскочили из машины. В ушах - грохот, гул, глаза ничего не видят: молния нас ослепила. Мы бросили машину, я помчался домой. Мой друг шофер, наверное, тоже.
Помню, забежав домой, я закрыл дверь на все запоры и упал на пол. Потом долго ходил по комнате и размышлял. И, наконец, понял, что это было знамение свыше. Если бы Господь захотел покарать меня молнией, никакие запоры и замки не спасли бы меня. Наверное, это было предупреждение.
После этого момента жизнь моя резко переменилась. Теперь я не только каждый день посещаю Храм Божий, но также соблюдаю все посты и читаю молитвы. Из мирской литературы я недавно взялся читать Достоевского. Представляешь, я прочитал несколько его романов и получил большую моральную опору. Ты знаком с творчеством Достоевского?
Не знаю, - ответил я, - во всяком случае, центральные романы я читал.
Помню, я посоветовал ему прочесть "Братьев Карамазовых", которых Владимир по какой-то причине упустил.
- Не знаю, как ты мог пропустить это произведение. На мой взгляд, это самое потрясающее из того, что было им создано.
Тем временем презентация шла своим чередом. Хлопали пробки, вульгарно смеялись девицы. Библиотека превращалась в Содом и Гоморру.
Владимир робко направился к знакомой ему библиотекарше. Та растаяла в пьяной улыбке и недвусмысленно подмигнула ему. Понизив голос, Володя осведомился, нет ли у них "Братьев Карамазовых". Эффект был потрясающим. Пьяная девушка не могла сообразить, говорил ли Владимир всерьез или это новый вид ухаживания. На ее лице промелькнул испуг, затем какая-то натянутая усмешка и еще что-то, что я не раз видел у душевнобольных, которым вкатили порядочную дозу галоперидола.
Володя повторил свою просьбу - отыскать ему таинственных "Братьев Карамазовых".
Наконец, девушка обрела дар речи:
- Вы что, читаете Достоевского?
Володя в недоумении посмотрел на нее и ответил:
- Да. А вы что-нибудь у него читали?
Библиотекарша безнадежно посмотрела на читателя и как робот начала копаться в книжных стеллажах. Протянув ему двухтомник, она раздраженно бросила:
- Распишитесь в формуляре.
Пьяная вечеринка тем временем подходила к концу. Владимир пригласил меня в свой офис попить чайку. Выглядел он по- прежнему грустно и растерянно.
Помню, я не поехал на чаепитие по причине своего нездоровья. На этом мы расстались. Игорь Анатольевич, у которого была презентация, много раз приглашал меня съездить к Владимиру и говорил, что дела у него плохи.
Он прекрасный человек, - убеждал меня Игорь, - его страдания вполне обоснованы. Ты что-нибудь слышал о кладбищенской мафии?
Не дожидаясь моего ответа, он начал рассказывать:
Кладбищенская мафия, к которой принадлежит Володя, тесно связана с другими мафиозными кланами нашего города. Каждую ночь на кладбище привозят покойников, директору и его заместителю это очень хорошо известно. За трупы убиенных привозящие платят солидные деньги своим кладбищенским коллегам. Все это делается быстро и оперативно. "Могилочку на метр поглубже", - говорят ночные заказчики. И дело сделано. Убитых людей зарывают в глубокие ямы. Представь себе: огромное кладбище, ночные труповозы, на могилах никаких опознавательных знаков. Поиски пропавших бессмысленны. Страшно, но факт.
- Послушай, - спросил я Игоря, - давай все-таки навестим его. Помнишь, каким он был на презентации? Мы с ним беседовали о добре, о зле, о Боге, в которого он так верит. Этот человек раскаялся. Я поверил ему, в его голосе не было фальши. Если бы ты наблюдал его диалог с библиотекаршей по поводу Достоевского! Так, когда мы поедем?
Игорь поглядел мне в глаза и тихо произнес:
Сейчас - самое неподходящее время. На днях повесилась его молодая супруга. Вот так - взяла и повесилась. Я знал, что брак у них был счастливым. Ни алкоголя, ни наркотиков, никаких психических отклонений. И на тебе - удавочка... Недавно я был у него. Видел бы ты, во что он превратился! Лицо пожелтело, щеки ввалились, говорит что-то несвязное. Заметил, какой он был крепкий парень? Сейчас он напоминает ходячий труп. Он мне показывал семейный альбом, я обратил внимание на одну из фотографий его молодой жены: веселая, красивая, молодая. Но что-то подозрительное было в этом снимке. Как бубдто голову ее обрамлял темно-серый ореол. Откуда он? Я долго вглядывался в снимок... Ты можешь посмеяться надо мной, но в голове у меня буквально звучал голос: «Это порча, конкретная порча!» Кому и зачем это понадобилось? Самый простой и вероятный ответ: кто-то из родственников погибших сделал это, сводя счеты с ее мужем.
Я помню лицо Володи, его дрожащий голос, знамение в виде молнии. Я даже вижу фотографию, о которой мне рассказывал Игорь Анатольевич: темно-серая аура вокруг головы его жены. ...И веревку, которая впилась ей в горло.