Когда я ещё ходил в 7-й класс, то за мной закрепилась слава «бандита» по прозвищу «Маленький Маэстро»… Мой лучший друг-одноклассник Талгат Сеитов звался «Маэстро Большим»… Ещё в нашей «банде» был Коля Ким по прозвищу «Кореец», Санька Перекольский - "Боцман", Валера Герчиков – «Горец», Мурат Мукушев – «Гашиш», Сашка Папашенко – «Братан», Коля Набока - "Драндулет", Серик Кипчакбаев – «Серый», Валерка Демченко – «Дёма», Сашка Юрченко - "Юрчик" и младший брат Талгата - Булат Сеитов по прозвищу "Фармазон"… Мы все учились в одном классе, а главное – жили в одном переулке имени Горького. Чтобы понять, почему мы стали «бандой» - нужно знать обстановку, которая сложилась в начале-середине 60-х... В газетах писали, что Джамбул – самый криминальный город СССР, где ежедневно кого-то грабят, на танцах групповые драки, по улицам вечером пройти невозможно, чтобы тебя не избили… В советское время это были очень страшные преступления… В общем - город сплошных бандитов…
А причина-то в том, что когда после смерти Сталина в 53-м объявили амнистию, то из тюрем и ГУЛАГов в семьи вернулось сотни тысяч мужчин… И, естественно, в 54-56 годах выросла рождаемость… То-есть, к середине-концу 60-х и началу 70-х подросло много молодёжи, которая кучковалась на основе проживания в районах… И если одного обидел кто-то из другого района, то шли туда «разбираться»… В итоге весь город был поделён на участки в границах двух-четырёх кварталов, куда «чужим» появляться было нежелательно… И не только молодёжи… Могли любого «чужого» отлупить и отобрать шапку, снять пиджак, вытряхнуть карманы… Правда, был неписанный закон: если парень с девушкой или мужчина с женщиной, то они в полной безопасности… Одиноким девушкам же вообще ничего не грозило… Уважение к той или иной «банде» зависело от соблюдения этих правил и, вообще, от «серьёзности» её членов…
Наша «группировка» считалась серьёзной… Мы никого беспричинно не трогали на своей территории и никогда не дрались на танцах… Но, если кого-то из наших «обижали», то шли, выдёргивали виновных и честно предлагали «один на один», «двое на двое», «трое на трое» и так далее… Ребята у нас были все не хилые… «Дёма» - так тот вообще боксом занимался, «Кореец» - ногами классно работал… Хотя, когда «один на один» - назначали меня… Кулаки мои нашим нравились – почему-то уж очень костлявые уродились… Да и отец меня сызмальства приучил – первый удар должен быть самым сильным… Как-то «Братана» один с Трудовой – соседней улицы – обидел, так я с ним пошёл и всего-то раз стукнул того орла… А у него челюсть поломалась… Причём, он оказался у той шайки самым главным…
Они потом пришли «разбираться», но мы сразу спросили:
- Наших, в натуре, сколько было…?»…
Те говорят:
- Один…
- Ваших сколько…?…
- Один…
- Тогда об чём базар…? Ведь всё по-честному…
Они согласились, а мне сказали:
- Ну, ты мастер, с одного удара, просто маэстро какой-то…
С тех пор я и стал «Маэстро»… А раз мы с Толяном были неразлучны и он был выше, то потому стал «Большим…», а я – «Маленьким…»… Со временем нас и другие группировки зауважали… Это я сужу по тому, что никого из нас больше нигде не трогали, если узнавали, что мы «с Садовой»… Основная улица так называлась… А район наш был в пределах Трудовой, Ленина, Пушкина и Горького…
Нас уважали не только сверстники, но и старшие… Сидим мы раз «На брёвнах» - место у нас такое было, где мы по вечерам собирались, разговоры разговаривали… «Гашиш» на гитаре хорошо играл, «Горец» еврейских анекдотов знал много… А тут женщина с маленьким ребёнком на руках бежит, а за ней мужик – муж, как потом оказалось… Ну, мы и вступились - мужик в больницу попал… Так эта женщина затем всем рассказала, что мы её от этого «идиота-алкаша» спасли, бил он её постоянно… А когда мужик вернулся с лечения, то предупредили, что если ещё раз узнаем… Правда, он пытался жаловаться, но не учёл, что у «Серого» батя – начальник УВД… А тот, когда узнал в чём дело, то пригрозил его самого посадить… Так что он совсем смирный стал… А потом и понеслось – как только у кого-то в семье скандал, так жена сразу заявляет, что нам пожалуется… Это мне моя мама рассказывала, что об этом в магазине слышала – женщины между собой делились… Смех-смехом, а мужики с нами первыми здороваться начали…
А в начале переулка жила у нас тётя Фая – она газ-водой в киоске около кинотеатра «Октябрь» торговала… Нам она по-соседски всегда сиропу больше добавляла, чтобы слаще было… Она одинокая была, так мы ей как-то забор все хором отремонтировали, когда какой-то змей на грузовике его завалил… И шифер на крыше поменяли, когда она пожаловалась, что с потолка после дождя течёт… А один раз, когда уже восьмой класс заканчивали, идём все вместе со школы, а у неё кирпичи свалены под забором… Да так, что её забор опять чуть не во дворе лежит… Тётя Фая стоит и слёзы на глазах…
Мы говорим:
- Тёть Фай, давайте мы их Вам занесём и во дворе сложим…
- Да это не мои кирпичи…
- А чьи…?
- Сосед у меня такой напротив, просто издевается постоянно…
- Вы не расстраивайтесь, мы щас всё исправим…
Сумки-портфели побросали, и начали эти кирпичи её соседу через забор в его двор бросать… Тут этот мужичок из калитки выскочил с криком, увидел, что это мы, тут же заткнулся и обратно в калитку шмыгнул… Ну мы по-быстрому, за полчаса все кирпичики перебросали… А последний «Кореец» тому в окно залимонил - только стёкла посыпались… Но из дома почему-то никто не вышел, и возмущаться не стал… Может, стыдно стало…?... Потом мы опять тёть Фаин забор в чувство привели, она нам воды вынесла, на руки полила, яблоками угостила…
А когда уходили, то сказали ей:
- Тёть Фай, если чё ещё раз – Вы только скажите…
- Спасибо, ребятки… Боюсь только, что теперь у вас неприятности будут…
- За это не волнуйтесь, - успокоил её «Серый». – Разберёмся…
На следующий день, как обычно, вечером сидим «На брёвнах», а тут чёрная «Волга» рядом тормозит, и из неё выходит отец «Серого»… В генеральской форме, с лампасами… Подошёл, поздоровался со всеми за руку, и говорит:
- Ну, что, на вас опять заявление поступило… Окно гражданину разбили, пугали, угрожали ему убийством…
- Пап, да врёт он всё, - завёлся «Серый». И что-то начал отцу по-казахски рассказывать… Мы сидим, молчим…
Я тихонько у Толяна, он же тоже казах, спрашиваю:
- Чё он ему говорит…?
- Да я по-казахски ни бум-бум… У нас в семье только по-русски разговаривают…
Короче, обменялись папа с сыном, потом дяденька генерал говорит:
- Доказать, что вы ему угрожали, он не сможет… Вас всё же больше… А вы знаете, что ваша тётя Фая – родная сестра Каплан, которая в Ленина стреляла…?... И, что её сослали в Джамбул, как родственницу государственной преступницы…?
Нам в школе рассказывали, что эсэрка Каплан ранила нашего родного Владимира Ильича, за что её потом расстреляли… Но стреляла-то в Ленина она, за что и понесла заслуженное наказание… И при чём здесь тогда тётя Фая, которую мы сто лет знаем…?... Она-то не стреляла… Мы по истории проходили, что раньше цари и падишахи казнили не только недругов, но и их семьи вплоть до маленьких детей… Но ведь сейчас у нас советская власть… И давно нет царей и самодержавия… Как тогда такое понимать…? Это сразу вызвало в душе какой-то неосознанный протест…
И тут чёрт совершенно правильно дёрнул за язык «Гашиша»:
- Агай, разве сейчас за родственные связи тоже отправляют в ссылку…?... И если, например, Серик что-то натворит, то Вас тоже могут запросто на Колыму сослать…?...
Батя «Серого» от такого аж побледнел… Нет, но Мурик же на все сто прав… Какая наша вина в том, что мы защитили одинокую и несчастную женщину, над которой постоянно издевался этот её ублюдок-сосед…? Ведь он потому и издевался, что чувствовал её полную беззащитность…
- Ладно…, - махнул рукой генерал. – Разберёмся…
Так вот от кого «Серый» перенял это слово…! В общем, никаких последствий для нас не было… Тётя Фая, когда мы приходили к ней попить газ-воды, ласково улыбалась и набухивала нам столько сиропа, что вода уже и не чувствовалась… Потом я стал работать и перешёл в вечернюю школу, поэтому «На брёвнах» бывал редко… Затем мы с «Большим…» уехали поступать в институт в Чимкенте… Оба поступили… Кстати, в тот год конкурс был - 16 человек на место... Но мы, хотя и "бандиты", учились нормально... Лично у меня в аттестате всего одна тройка была, и та - по астрономии... После первого курса всех отправили «на хлопок»…
После второго - ненадолго приехали домой… И при встрече «На брёвнах» узнали от «Серого», что тётю Фаю какой-то идиот убил 42 или 72, не помню, ударами ножниц… На следствии он показал, что мстил за Ленина… Однако было выяснено, что он пытал бедную женщину и требовал показать, где она, дворянка, прячет золото и бриллианты … Суд дал ему "вышку" – смертную казнь…
P.S. Официально установлено, что в 1911-м вся семья Ройтблат выехала в США - в том числе и все её четверо братьев и трое сестёр... Больше у неё сестёр не было... А Фейга Хаимовна Ройблат, оставшаяся в России, после того как связалась с анархистами, а позднее - с эсэрами, жила по чужому паспорту - Фанни Каплан... Так какая её сестра могла быть сослана в Аулие-Ату (Джамбул)...?... А зная манёвры и ложь властей во всех странах и во все времена - в голову закралась мысль, что это не сестра была, а она сама... Кстати, якобы расстрелявшего Каплан тов. Малькова в 1936 арестовали и отправили в ГУЛАГ на 17 лет (вышел в 1953 году)...
Когда стали доступными архивы бывшего КГБ СССР, то нашлись документы о том, что заключенные тюрем и концлагерей говорили, что Фанни Каплан осталась жива благодаря заступничеству раненого Ленина. А член Союза журналистов СССР и РФ, Николай Дмитриевич Костин разыскал документ, в котором говорится, что бывший эсер и участник покушения на Ленина (30 августа 1918 года на заводе Михельсона) В.А.Новиков встречал Фанни Каплан в тюремном дворе Свердловской пересыльной тюрьмы в 1932 году, а заключенный Матвеев в 1937 году утверждал, что Каплан работала в Управлении Сиблага в Новосибирске. Н.Костин приводит выписку из протокола допроса эсера Новикова.
Выписка от 15.12.1937 из протокола допроса арестованного Новикова Василия
Вопрос: Вы называли всех бывших участников эсеровской террористической дружины, с которыми вы встречались в последующие годы?
Ответ: Я упустил из виду участницу покушения на В.И.Ленина - - Ф.Каплан, которую встречал в Свердловской тюрьме в 1932 г.
Вопрос: Расскажите подробно, при каких обстоятельствах произошла эта встреча?
Ответ: В июле 1932 г. в пересыльной тюрьме в г.Свердловске, во время одной из прогулок на тюремном дворе, я встретил Каплан Фаню в сопровождении конвоира. Несмотря на то, что она сильно изменилась после нашей последней встречи в Москве в 1918 г., я все же сразу узнал ее. Во время этой встречи переговорить мне с нею не удалось. Узнала ли она меня, не знаю, при нашей встрече она никакого вида не показала. Все еще сомневаясь в том, что это Фаня Каплан, я решил проверить это и действительно нашел подтверждение того, что это было именно так.
Вопрос: Каким образом?
Ответ: В Свердловской тюрьме содержался Кожаринов, переводившийся из челябинского изолятора в ссылку. Кожаринов был привлечен к работе в качестве переписчика. Я обратился к нему с просьбой посмотреть списки заключенных, проверив находится ли среди них Фаня Каплан. Кожаринов мне сообщил, что действительно в списках тюрьмы числится направленная из политизолятора в ссылку Каплан Фаня, под другой фамилией - Ройд Фаня...
Вопрос: От кого и что именно вы слышали о Каплан в 1937 г.?
Ответ: 15 ноября 1937 г. я был переведен из Мурманской тюрьмы в Ленинградскую на Нижегородской ул. Находясь там в одной камере с заключенным Матвеевым, у меня с ним возник разговор о моей прошлой эсеровской деятельности и, в частности, о Каплан Фане. Матвеев, отбывавший наказание в Сибирских к/лагерях, сказал мне, что он знает о том, что Каплан Фаня - участница покушения на В.И.Ленина - работает в управлении Сиблага в Новосибирске в качестве вольнонаемного работника...
Новиков подтвердил правильность записи протокола и то, что он им был прочитан. Допрос вели: начальник и оперуполномоченный 4-го отделения УГБ УНКВД Ленинградской области.
Выписка заверена II апреля 1991 года сотрудником Центрального архива КГБ СССР Ю.М.Разбоевым.