Неудивительно, что нашлись люди, желающие попробовать чужеземный опыт. Может быть, с рабами действительно надо обращаться пожёстче? И тогда они будут работать с максимальным напряжением - и их хозяин получит наиболее возможную выгоду.
Но ничего хорошего из этого не получилось. Рабовладельцы, попытавшиеся "закрутить гайки", в конце концов потерпели огромные убытки. Кто знает, как обстояли дела в других странах, - но в Стане Четырёх рек такие методы явно не срабатывали.
Тогда нашлись умные люди, которые сказали: "Ага! Излишняя жестокость - это плохо! Сплошные убытки... А, может быть, попробовать изменить ситуацию в другую сторону? Относиться к рабам помягче? Вдруг да получится из этого что-нибудь хорошее?"
Сказано - сделано. И ведь действительно - получилось! Послабления по отношению к рабам не привели к убыткам. Наоборот - в большинстве случаев получалась сплошная выгода. Во-первых, теперь рабам можно было поручать всё более и более сложную работу. Во-вторых, даже к простой работе они относились более ответственно. В-третьих (что немаловажно), можно было сэкономить на уменьшении числа надсмотрщиков.
Тарлану Дарушу всегда казалось странным, почему до таких простых вещей не додумались в других странах? И кое-что понял...
Во-первых, привычка. Рабовладельцы других стран привыкли действовать жёстко - и им казалось, что это единственно возможный способ.
А во-вторых... Как раз сыграло свою роль то, что новые рабы, попадавшие в Страну Четырёх рек - не бывшие военнопленные. А если даже и военнопленные - то чужие. Не те, которых захватили в плен войска Страны Четырёх рек. Поэтому основная часть их ненависти была направлена не на теперешних хозяев, а на тех, кто сделал из свободных людей рабов.
Постепенно стал играть роль ещё один фактор. Информация о довольно нетипичных общественных отношениях в Стране Четырёх рек медленно, но верно распространялась во все стороны. И теперь если какому-то бедняге настолько не повезло, что он стал рабом, лучшее, что может ждать его в этой ситуации - оказаться в Стране Четырёх рек. Поэтому её границу эти люди пересекали не с обидой или ненавистью, а, скорее, с радостью.
Поэтому и хорошее отношение для них было гораздо лучшим стимулом, чем плохое.