— 1 —
Опять метёт снег за окном. Он окутывает округу своим пуховым белым одеялом, из-под которого не выбраться до самой весны. Прохожие утопают в сугробах, птицы в поисках корма облетают все окна ссутулившихся домов, стучась клювами в стёкла. Близится Новый год, несущий с собой многим из нас нескончаемую радость, а кому-то боль потерь и утрат. Никто в эти минуты даже не предполагает, что его ждёт на близящемся новом жизненном витке. Люди озабочены только своими предпраздничными хлопотами: выбором подарков, закупками продуктов и прочей бесконечной толкотнёй, которая продлится до тех пор, пока часы не пробьют двенадцать раз, и каждый из них не поднимет бокал с шампанским, сидя за столом в окружении своих родных и близких, в свете переливающихся огоньков и гирлянд новогодней ёлки.
— Почему же так грустно и пусто на душе, и совершенно не хочется этого долгожданного праздника? Наверно оттого, что я снова один в своей пустой квартире, в которой нет жены, а стало быть, нет хозяйки, не слышно радостного детского смеха, и даже частого дыхания верного и преданного четвероногого друга, не способного на ложь и предательство. Как же жить дальше в этом мире, в котором тебе нет законного места нигде? Вроде бы и знакомых полно, и работа есть, пусть не самая лучшая на свете, но ведь каждый сам выбирает ту профессию, что ему по душе. Есть и любимое занятие, хобби, так сказать. Но тогда почему же так сложилось, что праздники приносят мне только тревоги ожиданий и слёзы одиночества? Наверно я сам виноват во всём. Конечно сам, кто же ещё?.. — подумал молодой мужчина по имени Алексей, стоя возле окна, наблюдая за падающим снегом.
Он открыл дверцу холодильника, достал оттуда початую бутылку водки, какие-то консервы, лук, нарезал хлеб, неаккуратно смёл крошки со стола рукой на пол, затем достал из навесного шкафчика стакан и уселся за кухонный стол. Он неторопливо налил себе полстакана водки, выпил содержимое, понюхал кусочек хлеба и закусил незадачливой снедью, стоящей на столе. Ему очень хотелось заплакать, но он сдержал слёзы, сидя молчком за полупустым столом. В памяти вспыхивали искорки прошлой жизни: долгие встречи со своей первой любовью, обрывки дня свадьбы и многое другое. Всё это переплелось в один тугой клубок, засело где-то в груди и не хотело ни проваливаться глубже, ни выходить наружу. Тоска… Какая несносная тоска! Она закрадывается в душу каким-то образом, свивает там себе удобное тихое тёплое гнёздышко и начинает жить, пуская свои ядовитые корни всё глубже и глубже! Они оплетают собой все нормальные желания, порождая тем самым леность и отторжение добра. И истребить это в себе одному уже не под силу, нужен какой-то мощный толчок или взрыв, а скорее всего, просто женская помощь, забота и внимание. Куда же они подевались, эти самые женщины, способные на подлинное чувство, а не на ложь и лицемерие?
Всё началось давно, когда Алексею было ещё лет двадцать семь. Прошлая семейная жизнь, в которой у Алексея были жена и ребёнок, не сложилась. Он женился сразу же после службы в армии, не узнав, как следует ни свою будущую вторую половину, ни её семью.
С первых месяцев их совместной супружеской жизни отношения в молодой семье между Алексеем и женой как-то не заладились. Она наотрез запретила ему навещать свою мать. Отца у Алексея не было. Он умер, когда парню было десять лет. Приняв позицию властной хозяйки, супруга командовала везде и во всём, самостоятельно принимая решения, подчас неправильные, советуясь с мужем крайне редко, что очень не нравилось Алексею.
Он терпеливо пытался объяснять жене, что они — одна семья, а, значит, одно звено в цепочке, что он всё-таки мужчина, который тоже способен принимать те или иные решения, но жена не желала ничего слушать, устраивая ему скандалы. Не обошлось тут и без вездесущих родителей жены. Они были властолюбивыми и чёрствыми людьми, для которых кроме собственного блага не существовало совершенно ничего. По их мнению, истинное богатство заключалось не в моральных качествах человека, а измерялось наличием своей изолированной квартиры, обстановки, машины, дачи и тому подобное. При этом главенствовать во всём должна непременно жена, а значит, их дочь. Зятю права голоса не давали. Ему приходилось довольствоваться лишь жалкой тарелкой супа на обед, да ещё чистой рубашкой, не всегда, правда, выглаженной.
После трёх лет такой жизни, в один из дней Алексей собрал все свои вещи, и молча съехал со съёмной квартиры, где они жили к тому времени уже втроём с маленьким родившимся сыном. Ему было тяжело и больно на душе, ведь он оставил самого близкого и родного ему человечка — своего ребёнка. Но по-другому в тот момент он поступить не мог. Он не хотел ни дня оставаться с женой — этим совершенно чужим ему человеком, для которого нет ни мужа, ни ребёнка, ничего святого!
Через месяц он получил повестку в суд, где их скоропалительно развели, почему-то не дав им даже срок для примирения. Наверно опять жёнушкины родственнички постарались. Алексею, собственно и не хотелось примиряться ни с кем, лишь бы только навещать ребёнка позволили и всё! Но навещать никто не позволил, ему даже однажды пришлось подраться с бывшим тестем из-за этого. Тот оказался хитрее и умнее Алексея, пригрозив тому, что упрячет его за решётку за драку, если папаша не перестанет приезжать к ребёнку. Наивному парню пришлось отступить. И не потому, что он испугался тюрьмы, хотя и этот неопровержимый фактор сильно настораживал. Алексей в те самые минуты чувствовал свою моральную слабость по отношению к этому «тёртому калачу».
Время, как говорится, лучший доктор. Оно бежало вперёд с необычайной быстротой, заставляя Алексея с головой окунаться в работу, забывая при этом о своём неудачном семейном прошлом. Так прошло четыре года. Алексей работал на автобазе водителем, часто уезжал в дальние рейсы, объездив за несколько лет тем самым уйму городов и посёлков. В свободное от работы время, он был увлечён резьбой по дереву. Ещё с раннего детства Алексею нравилось возиться с разными деревяшками. Неподалёку от его дома была столярная мастерская, откуда всегда доносился волнующий запах свежих струганных досок и клейстера. Неуклюжий паренёк с угловатыми предплечьями, — Алексей часто стоял возле двери в мастерскую, внимательным образом наблюдая за тем, как умелые дядьки ловко обращаются с пиломатериалами.
Однажды его заприметил старый столяр Степаныч и предложил пройти внутрь. Мальчишка охотно согласился. Мужчина провёл его по цеху, устроив небольшую экскурсию в мир, где оживают деревья, а потом спросил: «Ну, как, сынок, нравится?»
Зачарованный Лёха только кивал головой, широко раскрыв изумлённые глаза. С тех пор он стал почти каждый день наведываться в мастерскую к Степанычу. Любовь к дереву возрастала с каждым годом всё сильнее и сильнее. Алексей был уверен в том, что обязательно станет столяром или плотником.
Но почему-то приобрести эту профессию ему так и не довелось. Он окончил перед самой армией курсы водителей в школе ДОСААФ и был призван в ряды Советской армии. Служить довелось на границе.
Но даже там юный солдат ощущал нехватку пьянящего запаха свежих досок. Вернувшись после службы в свой родной городок, он узнал, что той столярной мастерской уже нет, а на её месте находится какой-то ломбард. Не сумел он разыскать и столяра Степаныча. Сказали, что умер. Тогда Алексей устроился работать на автобазу водителем, а в свободное время занимался резьбой по дереву. После своей неудачной женитьбы, Алексей был с головой погружён в работу и увлечение, не желая ни с кем знакомиться.
Однажды слух о его способностях дошёл до главы администрации города. В маленьких городках слухи распространяются очень быстро. Тот предложил Алексею на добровольных началах возглавить юношеский кружок мастеров резьбы по дереву. Помощь в этом начинании была оказана, и через некоторое время у Алексея уже была своя небольшая мастерская, где в свободное от работы время он вместе с пацанами пилил, строгал, резал, выжигал, одним словом занимался творчеством.
В его кружок ходили в основном ребята из трудных неблагополучных семей. Но это совершенно не смущало Алексея. Он тянулся к ребятам, отдавая им всего себя без остатка, а те в свою очередь тянулись к нему.
Случались порой и конфликты, куда без них, ведь у многих ребят были пьющие отцы, а у некоторых из них отцов и вовсе не было. В каждом из таких ребят Алексей видел своего сына, стараясь дать как можно больше ласки и заботы. Среди них был один паренёк, сумевший привлечь к себе особое внимание. Чем? Да своей непокорностью что ли…
Это был способный рослый парень лет двенадцати, с такими же, как когда-то у Алексея в детстве, угловатыми предплечьями. Непослушные волосы были вечно взъерошены, взгляд настороженный, но улавливающий каждую деталь в разговоре. Он всегда крайне сосредоточенно слушал Алексея в момент, когда тот объяснял что-либо на своих занятиях, и больно отвешивал затрещины тем, кто хоть чем-нибудь мешал проводить урок. Ребята его побаивались, да и в коллективе он был несомненным лидером.
Однажды отношения преподавателя Алексея и ученика Вити, так звали этого паренька, переросли в нечто большее. Витя стал бывать у Алексея дома, оставался подолгу в уютной мастерской, где они просто подолгу беседовали, пили чай с дешёвым печеньем, шутили и смеялись. В этот момент Витьке казалось, что он нашёл себе не только хорошего друга и учителя, но и отца; свой-то пил здорово, а потом и вовсе сгинул куда-то. С тех пор Витькина мать воспитывала его одна. В школе учителя считали его трудным подростком. Витька курил, дерзил учителям, дрался и хулиганил. Но Алексея Витька сильно уважал, даже побаивался. Для Витьки Алексей был настоящим авторитетом. Он даже учиться лучше стал, да и в школе учителя заметили, что в поведении подростка появились «белые пятна».
Как-то в один из вечеров, когда Алексей только что вернулся из дальнего рейса, принял душ и прилёг на диван отдохнуть, в дверь позвонили. Уставший Алексей не хотел открывать, ему чертовски хотелось выспаться, но в дверь настойчиво позвонили снова и снова, и Алексей нехотя пошёл в коридор. На пороге стояла молодая красивая стройная женщина, лет тридцати на вид, очень скромно одетая, и теребила в руке носовой платок. Глаза её были заплаканные, она сильно нервничала. Увидев на пороге Алексея, она поздоровалась и робко спросила:
— Простите, Вы — Алексей Иванович?
— Да, это я. А вы, собственно кто?
— Я — мама Вити Милюткина. Он к вам в кружок ходит, — ответила женщина всё так же робко и неуверенно.
Алексей мгновенно сосредоточился, усталость ушла на второй план.
— Ой, простите, пожалуйста, проходите! — пригласил он женщину.
Та покорно вошла. Алексей немного растерялся такому неожиданному гостю, вспомнив, что дома не убрано.
— Вы проходите в комнату, только у меня тут небольшой беспорядок! — смущённо оправдывался Алексей, глядя в заплаканные глаза женщины, — понимаете, я один живу, работаю водителем, часто в дальние рейсы ездить приходится. Приезжаю уставший, иногда еле до койки доползаю! — продолжал оправдываться Алексей. Он наспех навёл порядок и усадил женщину в кресло.
— Да что Вы, не беспокойтесь, пожалуйста! Мне, наверно, не следовало к Вам приходить! Я Вам отдыхать помешала, но мне больше не к кому идти! — сказала жалобным голосом женщина и заплакала.
Алексей побежал на кухню и принёс ей стакан кипячёной воды.
— Вот, возьмите, выпейте! Успокойтесь, прошу Вас! Что случилось?
Он не знал, как успокоить женщину, и поэтому нервничал, потирая руки. Такое в его жизни было впервые. Через некоторое время женщина успокоилась и рассказала всё, как есть.
— Витя пропал! Ушёл из дома два дня назад, и до сих пор нет! Я уж и в милицию заявляла, а там руками разводят, говорят, не волнуйтесь, мамаша, если через неделю не объявится, тогда и в колокола звонить будем, может он у друга какого-нибудь сидит. А у какого друга-то? Нет у него никого. Он мальчишка хоть и общительный, но друзьями не обзавёлся, характер у него сложный, привык везде первым быть, а в дружбе ведь не всегда лидером быть приходится, ну вот и один поэтому. В школе учителя сначала не справлялись с ним, меня то и дело к директору вызывали. То, говорят, подрался, то курит, то стекло разбил, вы же знаете, как это у мальчишек бывает. Только на тех, у кого папаши важные посты занимают, всегда с усмешкой смотрят, дескать, с кем не бывает, а мой-то вечно оплёванный ходит, каждый в нос тычет, что безотцовщина! Даже, когда и не совершит ничего, всё равно говорят, что Милюткин сделал, больше некому!
А тут он приходит однажды домой и говорит, что в кружок к Вам записался. Я обрадовалась очень! Думаю, хорошо, что парень под мужским присмотром будет, глядишь, что и получится из него. И правда, через некоторое время он учиться лучше стал, с учителями вежливее, те тоже это заметили, только вида не показывали, а между собой шушукались потихоньку. Домой, правда, иногда поздновато приходил. Спрашиваю, где был, а он мне говорит, что у вас дома.
Ну, я не препятствовала, вижу, впрок ему учение Ваше идёт, только однажды сказала, чтоб не особо надоедал, мол, семья у Вас. А он мне говорит, нет у него никакой семьи, Алексей Иванович один живёт. И вообще последнее время Вы у него с языка не сходили, Алексей Иванович. Спасибо Вам, что сыну моему внимание уделяете! — и женщина опять расплакалась.
— Успокойтесь, успокойтесь, не надо! — снова протянул женщине стакан с водой Алексей. — Простите, я не знаю Вашего имени и отчества!
— Маргарита Фёдоровна! Рита! — всхлипывая, ответила женщина. — Извините, ради Бога, где у Вас умыться можно? Тушь потекла, глаза щиплет сильно!
Она посмотрела беззащитным взглядом на Алексея, и в этот момент он почувствовал, что в его окаменевшем мужском естестве что-то ёкнуло.
Это была нежная, чуткая женщина, с тонкими чертами лица, завитыми локонами светлых волос, тонкими губами, которые совершенно не портили её. Доверчивые глаза были наполнены огромной любовью к сыну, и от этого почему-то очень хотелось прижать её к себе и поцеловать в солёные щёки, по которым стекали струйки слёз, окрашенных тёмной тушью.
От своих мыслей и ощущений Алексею стало не по себе, он громко кашлянул и сказал:
— Да, да, конечно! Я провожу! Это там!.. — он указал рукой на коридор.
Алексей проводил Маргариту до двери в ванную комнату. Та закрыла за собой дверь, и спустя несколько секунд оттуда послышались всплески воды. Алексей постоял какое-то время возле двери, слыша, как она плещется в ванной комнате, и от этого на его душе вдруг стало нескончаемо тепло, спокойно и радостно. Он отошёл от двери, ринулся на кухню, поставил на плиту чайник и, взглянув в окно, закурил.
— 2 —
Через некоторое время всплески воды затихли, дверь открылась, и в коридоре появилась Рита. Её не накрашенные глаза стали совсем другими, они как-то потерялись на заплаканном лице с покрасневшим носиком, а локоны волос немного распрямились. Теперь перед Алексеем стояла совершенно простая женщина с неброской внешностью, какие каждый день встречаются на улице в толпе прохожих, мимо которых Алексей проходил, совершенно не замечая их. Она неловко улыбнулась ему и извинилась за то, что причиняет неудобства своим присутствием. Алексею нравился совершенно другой тип женщин. Кареглазые пышногрудые брюнетки привлекали его куда больше, чем такие серые мышки, как Рита, тем более, что она была на пять лет старше его, как выяснилось позже. И всё же Алексей хотел хоть чем-то помочь этой несчастной безобидной женщине, да и Витька, её сын, был не безразличен Алексею, всё-таки он был его учеником. Поэтому Алексей мило улыбнулся и предложил пройти в кухню, попить чайку и продолжить разговор. Чайник закипел, и женщина сразу засуетилась:
— Давайте, я заварю! — ненавязчиво предложила она. Ей было неудобно за свои слёзы перед посторонним мужчиной, но в душе крайне приятно за оказанное внимание со стороны молодого, симпатичного джентльмена, и от этого ей вдруг несказанно захотелось хоть чем-то отблагодарить его в данной ситуации.
— Конечно, пожалуйста! — недоумённо ответил Алексей.
Рита мгновенно изменилась. Из беспомощной женщины, она превратилась в ласковую, заботливую, домашнюю кошечку. Рита что-то нежно «мурлыкала», умело и ловко накрывая на стол, спрашивая при этом Алексея, где находятся салфеточки, ложки и всё такое. Алексей охотно отвечал. Ему было приятно оттого, что на его кухне хозяйничает не он сам, а посторонняя женщина, которая почему-то вдруг опять показалась ему красивой и чрезмерно домашней, ловко умеющей создать должный уют, приласкать и обогреть теплом своей души.
Вскоре они сидели друг против друга, пили чай с конфетами, и на душе у каждого из них было тепло и спокойно. По крайней мере, Алексей испытывал именно такое чувство.
— Так что же у Вас произошло, Рита? Можно Вас так называть? — всё же обратился Алексей к женщине.
— Конечно можно! — обрадовалась Рита. — Мне так даже лучше, меня и на работе все просто по имени зовут.
— Тогда и Вы зовите меня просто Лёша!
Женщина немного застеснялась, но согласилась, и, опустив глаза, тихо произнесла в ответ:
— Хорошо.
Она немного помолчала, как бы собираясь с мыслями, боясь чего-то пропустить, а потом продолжила:
— Это моё упущение, я знаю!.. Но за всем ведь не уследишь! В общем, связался Витька мой с дружками постарше себя. Я в библиотеке работаю и в котельной ещё подрабатываю. Как на сутки дежурить заступаю, парень сам себе предоставлен. Я же ведь, чтобы его проконтролировать, даже вырваться не могу. После того, как муж ушёл, нам с сыном трудно стало жить, одно утешение, что хоть от синяков избавилась. Пил он сильно, как напьётся, так в драку лезет. А не стало его в моей жизни, и знаешь, полегчало мне. Всю себя сыну решила посвятить, но ведь на одну зарплату не протянешь!.. Тогда я в котельную устроилась, чтобы сын не хуже других выглядел, лишнюю копейку только на него и тратила. Он хоть и не привередливый мальчишка, но знаешь, каждой матери-одиночке хочется, чтобы сын её ущербным себя не чувствовал. Вот и старалась лишний раз хоть чем-то угодить и порадовать его. Однажды стала замечать, что от Витьки табаком пахнет. Спрашиваю: «Куришь?» Говорит, что с ребятами, мол, во дворе стоял. Спрашиваю, с какими, а он молчит. Потом выяснила, что мой Витя с местной шпаной связался. Те похитрее, сами не суются, куда им не следует, а сына моего подбивают. Тот, дурачок, и слушает. Наказала я его крепко, дал он мне обещание, что бросит эту компанию, да не тут-то было. Подкараулили они его, побили крепко. Пригрозили, что убьют. Домой пришёл весь в крови, грязный, всё рассказал мне. Хотела уж в милицию обратиться, но потом вижу, вроде отстали от парня. А тут ещё к Вам, то есть к тебе в кружок стал ходить, я и успокоилась. Однажды вечером сидим с ним, ужинаем, он мне всё что-то про тебя рассказывает, какие вы там поделки мастерите, а я сижу уставшая, намаялась за целый день, едва соображаю, только киваю ему, да поддакиваю. И вдруг он мне говорит, что хочет, чтобы ты его отцом был. Меня словно током ударило, я про усталость даже забыла. Начала ему объяснять, что это невозможно, что мне его сыновние чувства понятны, что отца ему не хватает, но где же его взять? А он упёрся, и ни в какую!.. Хочу и всё тут! Не надо мне, говорит, никакого другого, а только тебя. Я опять попыталась его унять, а он же настырный, опять грубить начал, собрался и говорит, мол, уйду к Алексею Ивановичу жить. Я засмеялась, сама не знаю, почему, от бессилия наверно, а может оттого, что он словами этими меня, как женщину зацепил. Я же ведь с тех пор, как одна осталась, ни с одним мужчиной не встречалась. Говорю ему шуткой, но строгим тоном, чтобы урезонить как-то: «Ну и иди!» Он дверью хлопнул и ушёл. Сначала думала, что прогуляется и вернётся. Темнело уже. А его всё нет и нет. Я занервничала, подумала, что и правда, к тебе подался. Адреса не знаю, спросить не у кого, да ещё стыд-то какой перед всеми соседями, сын из родного дома ушёл к дядьке чужому, да не просто, а насовсем. Что я людям-то скажу, как в глаза смотреть буду? Выходит, что я — плохая мать, коль от меня родной сын малолетний сбежал. Я в слёзы. Всю ночь проплакала, на утро в милицию пошла, там отфутболили, начала тебя разыскивать, на силу нашла, а тебя дома нет. Соседи сказали, что в рейс уехал. Тут поняла я, что не был он у тебя, а где же тогда, где? Вспомнила компанию эту его дурную. Встретят парня где-нибудь, да убьют. Куда мне идти, у кого помощи просить? Я к тебе и пришла!
Алексей пристально посмотрел на Маргариту. Её доверчивые глаза светились лучиками надежды в то, что Алексей не оттолкнёт её, а наоборот, поможет хоть что-то предпринять. И она нисколько не ошиблась.
— Ну и правильно, что пришла! — решительно ответил Алексей, — ты только не плачь, я постараюсь сделать всё возможное, найдём мы твоего беглеца, вот увидишь, найдём!
В его голосе звучала какая-то необъяснимая успокаивающая нотка. От неё Рите стало легче на душе. Она смущённо и доверчиво посмотрела на Алексея.
— Правда?
— Ну, конечно!
Он снял телефонную трубку и набрал какой-то номер. На другом конце последовали длинные гудки, потом ответил низкий мужской голос. Алексей долго объяснял суть дела, потом поблагодарил неизвестный голос и повесил трубку.
— Ну, вот и всё! Найдётся твой парень, не беспокойся! Я тут как-то летом шифер возил на дачу одному полковнику милиции. Он там дом себе строит, а меня подрядили на автобазе стройматериалы туда возить. Короче говоря, всё лето там дневал и ночевал. Так и познакомились. Он — мужик неплохой, если что, говорит, обращайся за помощью. Я тогда ещё посмеялся. Какая, думаю помощь? А оно видишь, как вышло? Земля круглая, и мир не без добрых людей. Ты иди спокойно домой, а я, если что-нибудь станет известно, позвоню. Какой у тебя номер телефона?
Рита назвала номер.
— Ну, вот и хорошо! Я позвоню! — успокоил Алексей.
Он действительно немного устал от всех событий и разговоров, так внезапно обрушившихся на его голову. Неистребимое желание заснуть одолевало его всё сильнее и сильнее.
— Да, конечно!.. Извините, ради Бога, Алексей! Я пойду. Вы только позвоните, если что-нибудь выясните! До свидания! Извините ещё раз!
— Мы снова на «Вы»? — усмехнулся Алексей и зевнул.
Рита опустила голову, и ничего не ответив, поспешила в коридор, сама открыла дверь и ушла. Алексей стоял в коридоре в смятении, почёсывая голову.
В квартире стало сразу как-то очень тихо, холодно и пусто.
— Наверно не следовало её выпроваживать так поспешно! — подумал он.
И тут же продолжил свою мысль:
— Но, честно говоря, устал я что-то, и спать чертовски хочется. Найдётся, никуда не денется, полковник — мужик хороший, поможет.
Он вошёл в комнату и рухнул на диван. Засыпая, он вспоминал, как они сидели с Ритой на кухне друг против друга, пили чай с конфетами, как она рассказывала о себе и о сыне. Её смешное заплаканное лицо с чёрными полосами на щеках от потекшей туши.
— А она вроде ничего, эта Маргарита Фёдоровна! Хозяйственная, аккуратная, ненавязчивая. Фигурка неплохая, сына очень любит. С такими качествами ей замуж надо выходить, она бы всю жизнь своему мужу верной и заботливой женой была! Жаль, что не в моём вкусе! Да и старше меня она, сын уже не маленький, такого разве перевоспитаешь? Что уж получилось, то получилось! Жаль её! Надо же, даже мужика в загашнике нет, как же она без «этого дела» обходится? Я-то с утра до ночи работаю, мне о бабах думать некогда. Разве что о Светке? — рассуждал Алексей, лёжа на диване, закрыв глаза.
— Светка — бабёнка хоть куда! Только к ней вряд ли подкатишь. Она видная, мужики на автобазе возле неё табунами вьются. А ну их всех! Поспать бы надо, завтра рано вставать!
С этими мыслями Алексей спокойно уснул. Под утро снилось что-то интересное. А потом вдруг приснилась мать, будто он ещё маленький, а та держит его крепко за руку и что-то говорит, говорит. Зазвонил будильник, и Алексей открыл глаза.
Заспанный, он прошагал в ванную комнату, принялся умываться, бриться, заодно вспоминая то, что было вчера. Внезапная мысль о том, что необходимо позвонить полковнику и узнать, какие новости по поводу поисков Витьки, вдруг осенила Алексея. Он бросил бриться и вытер пену с лица махровым розовым полотенцем, вышел в коридор, где стоял телефон, набрал нужный номер, но потом вдруг передумал и повесил трубку. Алексей снова направился в сторону ванной комнаты, но его остановил раздавшийся телефонный звонок. Алексей подошёл к телефону.
— Алло!
— Приветствую, это полковник Зотов, не разбудил? — послышался из трубки низкий мужской голос, — нашёл я твоего беглеца! Он сейчас в детском спецприёмнике находится. На железнодорожном вокзале мальца поймали. Упёртый молодой человек! Ни слова не говорит, но нам всё же удалось установить его личность. Так что, можешь ехать забирать, записывай адрес, только быстро, а то мне некогда!
Алексей поспешно записал адрес, поблагодарил полковника и стал звонить Рите. Он бы и сам поехал забирать Витьку, но он опаздывал на работу, поэтому решил предоставить это дело родной матери паренька. В конце концов, не сын же он ему, достаточно того, что уже сделано. Он набрал номер Риты. Та, будто ожидая звонка, как по команде, сразу же сняла трубку. Алексей объяснил ей, как найти детский спецприёмник. Та начала благодарить, но Алексей, не дослушав, повесил трубку.
— 3 —
Всю дорогу по пути на автобазу Алексей думал о том, что сегодня ему, во что бы то ни стало, нужно заехать к матери. После развода с женой, чтобы ни коим образом не обременять мать, Алексей перебрался в квартиру своей умершей тётки, которую та перед смертью отписала на его имя. С тех пор он жил один, и к матери заезжал редко. Та не обижалась на сына, понимая, что ему как-то нужно налаживать личную жизнь, поэтому ей оставалось лишь звонить пару раз в неделю, и терпеливо ждать, когда сын приедет в гости, каждый раз надеясь на то, что однажды он появится на пороге не один, а с женщиной.
Ворота автобазы были как всегда открыты, и Алексей не спеша зашёл на территорию, поздоровался с мужиками и зашагал в сторону ангара, где стоял его грузовик. На полпути его окликнул приятный женский голос. Это была та самая Светлана, по которой сохло пол автобазы. Она действительно по всем критериям соответствовала вкусу Алексея.
Это была пышногрудая брюнетка с округлыми бёдрами, выразительными губами и крепкими ножками с хорошо оформленными икрами. Светлана знала о мужском внимании к собственной персоне, но ничуть этого не стеснялась, скорее наоборот, гордилась своей неотразимостью. Женщин на автобазе было мало, да и те какие-то неприметные, в основном все замужние. Так что конкуренток у Светланы не было. Она чувствовала себя полноправной хозяйкой своего женского положения, поэтому крутила задом перед всеми водителями в открытую, давая многим поводы для беспокойства.
Алексей в тайне нравился Светлане, она знала всю его прошлую жизнь, характер, способности. Это её наталкивало на мысли о том, что неплохо было бы иметь рядом такого мужичка. И поэтому она вела себя с Алексеем несколько по-другому, более скромно, но не без должного интереса и кокетства.
Алексей об этом не знал. Он остановился на минуту и обернулся.
— Здравствуй, Лёшик! Что так торопишься, боишься, что твоя колымага без тебя уедет? — она смотрела на Алексея, наклонив голову чуть в сторону, игриво улыбаясь.
— Привет, Света! Спешу, ехать надо, труба зовёт! — ответил Алексей, удивившись тому, что Светка вдруг сама первая подошла к нему.
— Какая труба-то, Лёшик? Выхлопная что ли? Ну-ну! Ни гвоздя тебе, ни жезла! Ты у нас молодец, работаешь за двух, без обеда, кружком «Умелые руки» заведуешь, детишкам чужим сопли вытираешь, пора бы и своих уже подумать! Тем более, что скоро Вашему Величеству новую «тачку» дадут! И будете Вы, Алексей батькович, возить нашего заместителя директора! — распевно отрапортовала Светка.
— Ты-то откуда знаешь? — не поверил Алексей.
Он знал, что Светка часто подшучивала над водителями, выдумывая на ходу всяческие небылицы. А те охотно верили, и когда узнавали, что их надули, заводились: «Ну, Светка! Ну, стерва! Эх, хороша!»
Светка презрительно фыркнула и не спеша удалилась, покачивая бёдрами.
— Ничего себе, начался денёк! — подумал Алексей. Он получил путевой лист, завёл грузовик и укатил. Светка, причмокнув, жадно посмотрела ему вслед.
Вечером того же дня Алексей заехал к матери. Та очень обрадовалась его приезду. Она обняла сына, поцеловала его нежно по-матерински и радостно сказала:
— Ой, Лёшенька, сынок! Как я рада, что ты приехал, родной мой! Сон сегодня видела… Думаю, наверно сынуля мой приедет, а он тут как тут! Соскучилась я по тебе, сил нет! Всё по телефону, да по телефону последнее время общаемся! Я понимаю, ты молодой, у тебя свои дела: работа, кружок, весь в заботах! Хотела вечерком пирожки затеять, да что-то с работы еле приползла, давление подскочило, легла, да заснула. А тут ты приехал, родное моё солнышко!
Ты погоди, я сейчас что-нибудь тебе покушать приготовлю! — засуетилась мать. В эту минуту она очень походила на Риту, которая вчера вот так же засуетилась, «замурлыкала» что-то! Или наоборот — Рита походила на мать. Алексей на секунду задумался.
— Да ладно, мама!.. Ничего не надо, я не надолго! Ты отдыхай!
— Как это не надолго? Что значит — не надо? — взбодрилась мать. В её голосе разом сверкнула бодрость, желание жить, и болезненное состояние отступило.
— Покушаешь и поедешь, что это такое! Целый день голодный в кабине своей трясёшься! — не унималась мать.
Она пошла на кухню, и через некоторое время они сидели за накрытым столом, как когда-то до Алёшиной свадьбы, ели блинчики со сметаной и пили ароматный горячий чай. Мать ласково смотрела на сына, а тот наворачивал мамины блины. Они были всё такие же вкусные, как и раньше.
— Неверная поговорка! — сказал с набитым ртом Алексей.
— Какая? — лукаво спросила мать и улыбнулась, зная, что сын опять скажет что-нибудь забавное. Раньше, когда жили вместе, они всегда шутили за столом.
— Ну, говорят: «Ездил к тёще на блины!» Твои блинчики самые вкусные в мире! А мне тёща за всё время, что женат был, так ни разу и не испекла! — усмехнулся Алексей, вспоминая, ушедшие впустую годы семейной жизни.
— Да ладно, Лёша, не вспоминай! Бог — нам всем судья! У них своя жизнь, а у нас своя! Глядишь, и я свою сноху дождусь! И внуков ещё понянчить успею! Ты молодой, сильный, здоровый, у тебя ещё всё будет, поверь мне! — успокоила мать, — ты лучше расскажи, как ты? Кружком-то руководишь? Устаёшь наверно с ребятишками? Тем более у тебя там трудных подростков много.
— Да вроде ничего, справляюсь! Устаю, не без этого. У нас тут случай недавно был один!..
И Алексей рассказал всю историю про Витьку и его мать Риту. Женщина внимательно выслушала сына, помолчала немного и спросила:
— Алёша, а как она тебе?
— Кто? Рита? — удивлённо спросил Алексей. — Мамуля, милая, да ты что? Я же её один раз в жизни всего видел! С виду она конечно женщина хорошая, но понимаешь, не в моём она вкусе. И потом, она старше меня на пять лет, сын у неё довольно сложный. Парню отцовского внимания не хватает, с характером он, упрямый, мало ли что… В общем не моё это!
Мать помолчала немного, а потом добавила:
— Эх, сынок! Не там ты ищешь, не там! С лица воду не пить! Тебе скоро тридцать лет! Тебе семья нужна, Лёша! Женщина порядочная нужна! Детей ты любишь, да и они к тебе тянутся. Ты не подумай, что я уговариваю тебя с этой женщиной сходиться. Не та, так другая… Ты вот о чём подумай: старая я стану, кто за мной ухаживать будет, кто кружку воды подаст? Ты с утра до ночи за рулём, а я одна. Ни внуков, ни снохи!.. Словом добрым обмолвиться не с кем! Тебе хозяйка в дом нужна, да и мне спокойней будет.
— Я понимаю, мама, всё понимаю!.. Но где же её найти, хозяйку эту, если я целыми днями из машины не выхожу? Я же не виноват, что у меня работа такая. По вечерам кружок веду, а в выходные мне тоже некогда, и постирать надо, и поесть приготовить, по магазинам пройтись, в будние дни я не успеваю!
— Ну, ты бы сходил куда-нибудь, на выставку какую или в музей! А там, глядишь, и познакомился бы с кем-нибудь! — уговаривала мать.
— Эх, мама! На выставку и в музеи поодиночке не ходят! Да и желания у меня особого нет!
— Ну, так и просидишь в холостяках до старости! — не унималась мать.
— Не волнуйся, мам, не просижу! Сама же говоришь, что я молодой и у меня всё впереди! — засмеялся Алексей. — Ну, мне пора, мамуль! Ты скажи, может тебе лекарства какие надо? Я куплю.
— Надо-то надо, но что-то нет нигде, я ближние аптеки все объездила! — пожаловалась мать.
— Напиши название, я поищу!
Мать написала на листочке название, отдала его сыну, поцеловала нежно в обе щёки, и Алексей поехал домой. Аптеки по дороге не было. Он пришёл домой усталый, умылся, лёг на диван и включил телевизор.
Дремота подступала, как рысь, тихими неслышными шагами, и Алексей закрыл глаза. Едва задремав, он услышал, что в дверь позвонили. На пороге стояла смущённая Рита.
— Извините, это опять я. Здравствуйте, Алексей!
— Добрый вечер, проходите! — дружелюбно ответил Алексей.
Он не ожидал её прихода и всё ещё чувствовал некую вину за то, что в прошлый раз так спешно выпроводил женщину.
— Я ненадолго. Просто пришла Вам сказать, огромное спасибо за помощь!
Вы — настоящий мужчина, каких сейчас мало. Кому какое дело до чужих детей? Своих-то растить не хотят, а Вы… — она перевела дыхание.
Алексей смотрел на неё внимательно, изучая каждую деталь её внешности. Сегодня он была не такая, как в прошлый раз. Глаза её искрились, румянец покрывал щёки, локоны её светлых волос ласково завивались, губы были нежно накрашены, помада придавала им мягкость, а в ушах сверкали маленькие, как пуговки, серёжки. Рита хотела ещё что-то сказать, но Алексей оборвал её речь, скромно предложив попить чайку, как в прошлый раз.
— Мы снова на «Вы»? — усмехнулся он, глядя в её лучистые доверчивые глаза.
— Но ведь прошло много времени с того момента, как мы встретились, я уж и не знаю, можно мне на «Ты» или нет?
Алексей взял её за плечи, и Рита вздрогнула от неожиданности.
— Конечно можно, даже нужно! — улыбнулся Алексей. Он чувствовал, что усталость вновь покидает его, как и в прошлый раз, в тот самый момент, когда на пороге его квартиры впервые появилась Рита.
— 4 —
Они снова сидели за накрытым Ритой столом, пили чай, улыбались. Рита что-то «мурлыкала», Алексей почти не слышал её слов, он только наблюдал за её губами, блеском радостных глаз этой простодушной открытой милой женщины.
— Алексей, можно мне от тебя позвонить? — спросила Рита.
— Да, конечно! Провожать, думаю, не надо? Помнишь, где телефон?
— Помню! — мило улыбнулась Рита и пошла в коридор.
Мысли одолевали Алексея с неистовой силой.
— Да, замуж ей надо определённо! — размышлял он, — вон как глаза горят! А она ничего себе, приятная женщина, вроде всё при ней!
Размышления оборвала вошедшая в комнату Рита. Она держала в руках куртку Алексея.
— Я заметила, у тебя на куртке рукав по шву разошёлся, иголка с ниткой найдутся? — обратилась она к Алексею.
— Да, сейчас! — опешил Алексей.
Он полез куда-то вглубь шкафа и достал оттуда коробку со всякими нитками, иголками и прочей мелочью.
— Вот! — произнёс Алексей и подал ей коробку.
Рита принялась за дело, и вдруг из кармана куртки выпала какая-то записка.
— Ой, тут у тебя что-то выпало!
Она подняла бумажку с пола и подала её Алексею.
— Матери лекарство надо купить, не потерять бы!
Он хотел спрятать записку в карман брюк, но Рита поинтересовалась:
— А что за лекарство? Она больна?
Алексей протянул Рите бумажку. Та прочитала название и вернула её обратно Алексею.
— А твоя мама далеко от тебя живёт?
— Не очень! — ответил Алексей и машинально назвал адрес.
— Куртка твоя готова, носи на здоровье! А мне пора идти! — внезапно нарушила идиллию Рита.
Она повесила куртку на вешалку и собралась уходить.
— Рита, а может, съездим в эти выходные на природу? Бери Витьку, и махнём куда-нибудь в лес на электричке! Костерок разведём, шашлык сделаем! Ты любишь шашлык?
— Давно не ела, честно говоря, а вообще-то люблю! Ой, я даже не знаю!.. Витька обрадуется! — бойко произнесла Рита и посмотрела своими искрящимися глазами на Алексея.
— Вот и договорились! — утвердительно сказал Алексей, — я заеду за вами в десять утра. Какой у вас адрес?
Рита продиктовала адрес, мило улыбнулась и ушла. Алексей запер дверь, улёгся на диван и начал размышлять по поводу предстоящей вылазки на природу.
Воскресное утро выдалось на редкость солнечным и тёплым, несмотря на то, что на дворе стоял конец октября. Они вышли из электрички на каком-то маленьком полустанке, где повсюду их окружал лес с удивительными свежими запахами. Вся округа была, как пёстрый ковёр. Разноцветные деревья и кустарники были покрыты влагой утреннего лёгкого тумана. Все трое побрели вглубь этой сказочной красоты, никуда не спеша, болтая о чём-то и улыбаясь.
Больше всех на свете был рад этому походу Витька. Он носился, как оголтелый, по всему лесу, поднимая за собой листву с земли, кричал что-то, а эхо вторило его голосу. Расположились на уютной полянке. Мужики, как полагается, пошли за дровами, оставив Риту по хозяйству, а когда вернулись, походный стол был уже умело накрыт.
Через некоторое время они сидели все втроём под треск еловых веток, грелись у костра, что-то жевали, глядя на красивые и баюкающие языки пламени. Каждому из них было хорошо и спокойно на душе.
— А здесь волки есть? — вдруг настороженно спросил Витька, и в глазах его блеснула искорка тревоги.
Рита с Алексеем дружно рассмеялись.
— Ну, какие же тут волки, сынок? — ласково успокоила мальчонку мать.
— А кто есть? — не унимался любознательный Витька. Он посмотрел на Алексея, ожидая, что по этому поводу скажет в ответ его преподаватель.
— Ежи есть, зайцы, ночью совы летают. Думаю, что лисы тоже есть, а волки вряд ли! — разъяснил Витьке Алексей. Он помолчал немного и добавил:
— А ты что, герой, испугался что ли? Как из дома бегать, так смелый, а как в лесу бродить, так струсил?
— Ничего я не струсил! — надулся Витька, — могу хоть до ночи тут сидеть!
Он взял длинную палку и демонстративно пошёл бродить по лесу, на виду у всех, чтобы показать, что он не трус.
— Смотри, грибник, далеко не забреди, а то потеряешься! — крикнул вслед удаляющемуся Витьке Алексей.
— Не потеряюсь! — едва слышно буркнул в ответ мальчуган.
Алексей и Рита остались одни, они жарили шашлык, нанизав кусочки мяса на отточенные палочки вместо шампуров, глядя друг на друга.
— Как тут здорово!.. Тихо, ни души! — романтично произнесла Рита. — Я сто лет в лесу не была! То работа, то домашние хлопоты, то Витька что-нибудь натворит!
Она глубоко вдохнула осенний ароматный воздух, посмотрев вокруг.
— А я к твоей маме заезжала, лекарство привезла. У меня подруга в аптеке работает, я её попросила, та и достала! — спокойно и ласково добавила Рита.
Алексей как-то сразу оторопел. Он не ожидал такого от Риты и поэтому не знал, что ей ответить.
— Спасибо, Ритуля! Большое спасибо! Я тут по аптекам поездил, не нашёл, да и времени свободного маловато. Я тебе деньги верну, сколько нужно? — он полез в карман.
— Перестань, ничего не надо! Ты и так столько сделал для нас, могу я хоть чем-нибудь быть тебе полезной? — она задержала руку Алексея своей холодной ладошкой, и от этого ему стало жарко. Он почувствовал, как тонкая струйка пота потекла по его спине.
— У тебя такая мама хорошая! — продолжала Рита, — чаем меня напоила с блинчиками, такая вкуснятина! Я тоже пеку, но у неё гораздо вкуснее! Посидели с ней, поболтали, я ей сказала, что мы сегодня на природу едем вместе, она так обрадовалась! Говорит: «Правильно делаете, а то мой Лёша засиделся дома! Работа, кружок, быт — вот и вся его жизнь!» Лёша, ты не сердишься? Я ничего лишнего не сказала? Может, мне не следовало так поступать? Она, правда, у тебя замечательная! В гости нас с Витькой приглашала, только я сказала, что не обещаю, но всё равно очень приятно!
— Блинчики — это её фирменное блюдо! — ответил Алексей, не зная, что сказать в ответ. «Ну и Рита, вот тебе и серая мышка!» — думал он.
Вернулся Витька, в руках он держал огромный мухомор, несколько бледных поганок и две сыроежки.
— Я грибы нашёл! — важно заявил он.
Витька тяжело дышал, видимо долго бежал, торопясь показать свою добычу.
— Здорово! — обрадовалась Рита. Она посмотрела на Алексея, и тот утвердительно показал Витьке большой палец.
Гордый и довольный собой Витька важно заявил:
— Давайте суп из них сварим!
Рита и Алексей опять расхохотались. Ничего не понимающий Витька стоял с горсточкой грибов в руках, смотря, как над ним смеются, и думал: «Вот дурачки, чего они надо мной потешаются-то, я же дело говорю!»
— Если мы такого супчика поедим, нас уже точно на шашлык не хватит! — сказал сквозь смех Алексей, и они с Ритой расхохотались ещё громче.
— Да я же не с мухомором его варить предлагаю, а с этими красненькими! — пояснил Витька. — Мухомор я просто так принёс, для красоты, вам показать хотел, а вы смеётесь. Ну вас!
Он обиженно выбросил грибы, уселся возле жарившихся шашлыков и стал палкой ворошить золу, глядя, как пепел разлетается в разные стороны.
— Да ладно, Вить, не дуйся, мы же с мамкой пошутили! — сказал с улыбкой Алексей. Он подошёл к мальчишке, присел рядом на корточки и обнял его за плечо. Мальчонка обмяк, прислонив голову к руке мужчины.
Рита наблюдала за ними, мило улыбаясь, потом подошла и села рядом. Шашлыки были готовы и издавали по всей округе сказочный аромат, нагоняя слюну. Алексей ловко снял с палочек кусочки мяса, уложил их на тарелку, и компания принялась за еду. Всем было хорошо.
Так началось их тесное знакомство. С тех пор Рита и её сын Витя стали чаще бывать в доме Алексея. Тот по-прежнему вёл в свободное от работы время кружок резьбы по дереву. После занятий они оставались с Витей одни, готовили подарки к Новому году для Риты и матери Алексея. Время шло незаметно.
И вот наступила долгожданная зима. Снег валил пушистыми хлопьями, заметая округу, одевая природу в праздничный белый наряд. Повсюду суетились люди, готовясь к новогодним праздникам. На углах улиц, наряженные в костюмы Деда Мороза, крикливые продавцы зазывали прохожих купить ёлку. Рядом с ними стояли груды колючих красавиц в ожидании своих владельцев. Кто-то уходил довольный, держа в руке одну из них. Народ жаждал торжества!
В эти минуты каждому из нас грезится детство. Оно стучится в замёрзшие окна домов, держа в руке новогодний подарок, а вместе с ним нескончаемую радость радужных воспоминаний, нагоняя непрошеную слезу, оттого, что его уже никогда не вернуть. Только дети способны в эти минуты на чудо! Они, сами того не замечая, наряжаются в костюмы, пляшут возле нарядной, переливающейся гирляндами огней ёлкой, поют новогодние детские песенки, смеются, кушая сладости и перекладывая с место на место подарки, тайком принесённые в сказочную новогоднюю ночь Дедом Морозом. И весь этот чудный балаган зазывает нашу память вернуться в зазеркалье глубокого детства, когда мы вытворяли то же самое. И мы с радостью и слезами, глядя на наших детишек, вторим им, хлопая в ладоши на детских утренниках, забывая обо всём на свете!
С этими мыслями Алексей шагал по городу с сумкой. Он бродил по улицам, заглядывая в окрестные магазины, покупая продукты, и всякую праздничную, понравившуюся ему мишуру. Знакомый женский голос окликнул его. Алексей обернулся и увидел Светлану, ту самую дамочку, с которой он вместе работал. Она смотрела на него, улыбаясь. Густо накрашенные бардовой матовой помадой губы, вызывали аппетит. На ней была модная меховая шубка, сапожки на высоких шпильках, чёрные жгучие локоны её пышных волос распущены и не покрыты, а весь вид в целом располагал к тесному общению в пылких мужских объятиях, где-нибудь в укромном местечке при свечах.
— Привет, Лёшик! А я смотрю, ты или не ты? — распевно начала Светка. — Дай, думаю, окликну!
— Привет, Света! — немного растерялся Алексей. Он не ожидал такой встречи и был погружён по уши в свои мысли. Накануне они договорились с Ритой, что будут встречать Новый год втроём, на квартире у Риты. А первого числа пойдут все вместе к матери Алексея. Поэтому мужчине было явно не до Светланы.
— Затариваешься к Новому году? — полюбопытствовала Светлана, глядя на озабоченное лицо Алексея. — Молодец! Хозяйственный ты мужик, Лёшик! Как пчёлка трудишься, всё в дом, всё в дом, прямо, как муравей!
— Как пчёлка или как муравей? — иронично с улыбкой переспросил Алексей, — ты уж определись как-то в сравнениях!
Светлана засмеялась, подошла к нему вплотную, и положив руку ему на грудь, медленно шёпотом сказала по слогам:
— Как му-ра-вей! А я вот, как стрекоза, всё порхаю и порхаю, жду своего муравья! Может Новый год пригласит вместе встретить! Одной в праздники такая скука дома сидеть! И она вдруг громко запела:
«Все подружки по парам
В тишине разбрелися,
Только я в этот вечер
Вновь осталась одна!..»
Светка вульгарно расхохоталась, потом резко замолчала, и вдруг ласково сказала, глядя прямо в глаза Алексею, вытянув шею, опершись подбородком об его грудь:
— Приходи на огонёк, Лёшик, если вдруг скучно станет!.. Посидим!..
Она заманчиво подмигнула остолбеневшему Алексею, повернулась в другую сторону и пошла, медленно раскачивая бёдрами. Оторопевший Алексей некоторое время смотрел вслед удаляющейся фигуры Светланы, поедая взглядом эти шикарные бёдра, спрятанные под меховой шубкой. Та, будто чувствуя это, закачала бёдрами ещё сильнее. В её грациозной, и даже слегка вульгарной походке было именно то, чего не хватало у Риты. Этот коварный взгляд пантеры перед прыжком, этот распевный тон при разговоре, эти пальчики с бардовым лаком, по цвету идентичным цвету густо накрашенных губ, и вообще всё, чем она была наделена, заводило Алексея с неистовой силой. Ему хотелось броситься за ней, забыв про Новый год, Риту, Витьку и даже собственную мать! Алексей зажмурился, а когда открыл глаза, Светки уже нигде не было видно.
— Стерва! — подумал Алексей и зашагал дальше, вспоминая на ходу, куда он шёл.
Вернувшись домой, он бросил в коридоре сумку, и не раздеваясь, принялся звонить Рите. Но телефон почему-то не отвечал. Длинные гудки навеяли какую-то необъяснимую тревогу и беспокойство. Алексей снял пальто, поднял с пола сумку и прошёл на кухню. Он выгрузил содержимое на стол, в голове стояли лишь длинные телефонные гудки. Алексей снова вернулся в коридор, снял трубку и набрал повторно номер. Ответа так и не последовало. Он зашёл на кухню, достал из холодильника приготовленную к праздничному столу бутылку водки, открыл её, налил себе полстакана и выпил без закуски. Приятное тепло растеклось по организму, Алексей обмяк, сел на стул и немного успокоился.
— Да мало ли, где они могут с Витькой быть? Может, так же, как и я, по магазинам шастают! — подумал Алексей и налил себе ещё полстакана.
Он, признаться, и сам не ожидал от себя такого, тщательно готовясь к Новому году, закупая продукты, шампанское, водку, лимонад и всё остальное. Что-то его всё же настораживало в этом непрерывном молчании телефонной трубки. Голова слегка кружилась.
Он выпил ещё и решил пойти к Рите. Надел пальто, ботинки, накинул, как попало, на шею шарф, встал в коридоре и приник спиной к двери. В душе что-то мешало и душило. Что именно, он никак не мог понять. Алексей задрал рукав своего пальто и взглянул на часы.
— Одиннадцать часов вечера! Через час уже наступит Новый год! — подумал он. Не поверив показанию часов, он встряхнул их и поднёс к уху. Привычное тиканье указало на то, что часы действительно идут.
— Как же так? — не верил сам себе Алексей. — Не может быть, чтобы время пролетело так быстро, зачем же я напился?
Он понял, что Рита не придёт за ним, и решил всё-таки отправиться к ней сам.
Алексей вышел на полупустую улицу и немного качаясь, зашагал в сторону дома Риты. Навстречу ему изредка попадались радостные люди, они держали в руках бутылки с шампанским и водкой, пили прямо из горлышка, орали песни, поздравляли Алексея с Новым годом, навязчиво предлагая ему присоединиться к их компаниям. Видимо для них праздник уже давно наступил. Но Алексей упорно шёл к Рите. Казалось, что его ничто не сможет остановить. Он хотел разобраться и понять, что произошло, почему все их планы одним махом вдруг нарушились и изменились.
Но, дойдя до её дома, он увидел в горящем зашторенном окне Ритиной квартиры мужской силуэт. Вторым силуэтом были очертания лица Риты. Они сидели за столом в кухне, о чём-то мирно беседуя, не размахивая руками, не крича друг на друга, как когда-то было у неё с мужем. Ничто не вызывало сомнений в том, что Рита встретит свой праздник с этим человеком. Витьки в окнах квартиры видно не было.
Такого поворота событий Алексей ожидать не мог. Он ещё раз посмотрел на окна, потом на силуэты, повернулся и пошёл прочь. Обида терзала его своим удушьем, хотелось плакать, драться, и чего-то ещё, чего он и сам не знал. Не помня себя, он доплёлся до квартиры, открыл дверь ключом, прошёл на кухню, где оставалась бутылка с водкой, допил содержимое прямо из горлышка и взглянул на часы. Без одной минуты… полночь. Алексей громко включил телевизор и магнитофон, зажёг везде свет и гирлянду на ёлке. В этот момент в телевизоре, на улице, в соседних квартирах и на лестничной площадке раздались радостные крики поздравлений, хлопанье пробок от шампанского, а Кремлёвские Куранты пробили двенадцать раз.
Алексей достал из холодильника бутылку шампанского, быстрыми движениями откупорил её с громким выстрелом пробки. Пенный поток брызнул на шторы и ёлку. Он налил себе в фужер золотистый пузырящийся напиток и сказал с горечью отчаяния:
— С Новым годом тебя, Алексей Иваныч!
Затем залпом выпил содержимое бокала, сел в кресло и закурил прямо в комнате. Ему было абсолютно всё равно. Что-то необъяснимое творилось в этот момент в его душе. Он то плакал, то смеялся, вытирая слёзы рукой, потом наконец-то успокоился, вышел в коридор и стал звонить матери. Женщина сняла трубку и услышала родной и знакомый голос сына.
— Мамуля, привет! С Новым годом тебя, родная, с новым счастьем!
— Сыночек, привет, мой хороший! И вас с Риточкой поздравляю от всей души! Как я рада, что вы вместе встречаете этот праздник! Язычок-то заплетается, я смотрю!.. Ты там смотри, не очень-то!..
— Ой, мамуля, а я-то уж как рад! — иронизировал Алексей.
— Я жду вас завтра, сынок, как договорились! Вы придёте?
— Придём, мамуль, придём! Не волнуйся! Ну, ладно, до завтра!
— До завтра, сынок, приходите, я буду ждать!
Раздались короткие гудки. Алексей повесил трубку. Услышав голос матери, он потихоньку пришёл в себя, собрал в сумку из холодильника кое-что из продуктов, бутылку вина, оделся и вышел с поклажей на улицу. Кругом было полно народу. Все пели, кричали, играли в снежки, радуясь празднику. Алексей направился пешком в сторону дома, где жила Светлана. Минут через сорок он стоял возле её подъезда. По дороге Алексей практически протрезвел, по крайней мере, он чувствовал себя бодро, ему хотелось поскорее увидеть Светку, забыв навсегда всё, что с ним сегодня произошло. Он поднялся по ступенькам, на которых лежали взорванные хлопушки и рассыпанное конфетти. На подоконнике между этажами стояло три пустых бутылки из-под шампанского, и повсюду валялись разбросанные фантики от шоколадных конфет. Из каждой квартиры доносился радостный шум, где-то громко играла музыка. Народ веселился.
Алексей подошёл к двери квартиры Светки и прислушался. Из глубины доносилась приятная музыка и неразборчивые голоса в телевизоре. Алексей нажал на кнопку звонка. Через некоторое время он услышал звуки приближающихся шагов, дверь распахнулась, и он увидел на пороге ослепительную Светку.
— 5 —
Она была в праздничном платье, с модной причёской, в туфлях на высоких тонких каблуках, ярко накрашенными розовой перламутровой помадой губами и блёстками на лице. Локоны её жгучих чёрных волос всё так же заманчиво завивались, как бы приглашая войти, а сквозь разрез на платье были видны шикарные ножки в тёмных чулочках с ажурными резиночками. В руке она держала фужер с коньяком.
От увиденного у Алексея резко перехватило дыханье. Он раскрыл рот и не в силах ничего сказать, смотрел на Светку, выкатив глаза.
— Вот это гость! — обалдела от неожиданности Светка. Она была уверена, что Алексей не придёт к ней на Новый год, и пригласила его на огонёк, встретив на улице, просто так. Хотя в тайне ей очень хотелось, чтобы Алексей наведался к ней, пусть не в праздник, но хотя бы разок.
— Проходи, Лёшик!
Алексей прошёл и захлопнул за собой дверь.
— С Новым годом, Лёшечка, с новым счастьем!
Светка крепко обняла Алексея за шею, держа в руке бокал, и поцеловала его с характерным чмоканьем в обе щёки, от чего на них ярко отпечатались следы губной помады. Светка рассмеялась, стирая следы со щёк Алексея своей ладошкой, и указывая рукой на комнату, громко сказала:
— Проходи!
Алексей туго соображал от таких столь решительных действий Светки. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, держа в руке свою поклажу.
— Да проходи же, не стесняйся! Ты чего, муравей, застыл-то? Я не кусаюсь! Раз уж решился к стрекозе в гости пожаловать, так проходи, не стой, как бедный родственник! Давай, чего там у тебя? — забрала из рук Алексея сумку Светка.
Она заглянула внутрь и присвистнула:
— О! Да ты у нас жених с приданым! — она указала на содержимое сумки.
— С Новым годом, Света! — еле выдавил из себя Алексей.
Та снова рассмеялась в ответ:
— Ну, слава Богу!.. А то я подумала, что ты язык проглотил! Тебя что, Лёшик, бабы не целовали ни разу что ли?
Алексей заулыбался. Он немного начал успокаиваться и чувствовать себя смелее.
— А! То-то! Раз улыбаешься, значит, целовали! — лукаво и распевно сказала Светка и подмигнула Алексею.
Они прошли в комнату. Там было довольно мило и уютно.
Посреди комнаты стоял небольшой празднично накрытый стол с красиво наряженной искусственной ёлочкой, переливающейся разноцветными огоньками. На стене, над шикарной, застеленной покрывалом двуспальной кроватью, висел красивый мягкий белый ковёр из верблюжьей шерсти, в углу на декоративной тумбочке работал телевизор, кругом висели гирлянды дождя. Обстановка была уютной и располагающей.
Было жарко, и Светка предложила Алексею снять тёплый свитер.
— Давай-ка, Лёшик, выпьем с тобой за праздник! — предложила Светка и налила Алексею в красивый хрустальный бокал коньяку.
— С удовольствием! — подхватил Светкин тост Алексей. — Пусть всё нежеланное забудется, а желаемое сбудется!
Зазвенел хрусталь, они выпили, и Алексей вдруг почувствовал, как у него ужасно кружится голова. Не от выпитого спиртного, нет! Он чувствовал, как его влечёт в объятия красивой сексапильной женщины, пышущей страстью. Дальше он помнил происходящее с трудом. Всё было, как в тумане. Светка была просто ураганом страстей. Такого у Алексея ещё никогда не было. Её хотелось каждую минуту, каждую секунду, каждый миг, даже тогда, когда сил уже практически не было. Голова отделилась от тела Алексея и уплыла куда-то в неизвестность, а он всё глубже и глубже погружался в неописуемые ласки.
Они не замечали ни ночи, ни дня, опьянённые своими желаниями, и выходили из постели только тогда, когда хотелось принять душ, выпить и покурить.
Так прошло три дня.
— Какое сегодня число? — лёжа с закрытыми глазами в объятиях мужчины, спросила Светлана. Узкая полоска света, пробивающаяся сквозь плотные шторы, била ей в глаза и мешала спать.
— Не помню! — еле вымолвил Алексей. Он лежал, не открывая глаз. Рука, обнимающая жаркое тело Светланы, сильно затекла.
— Я хочу пить! — пробормотала Света.
— Я тоже! — пробормотал в ответ Алексей.
Он силился открыть глаза, но у него плохо получалось, голова вроде бы вернулась на своё место, но ужасно кружилась, тело было ватным, напоминая по ощущениям какой-то липкий одутловатый студень.
— Светка, мы с тобой сумасшедшие! — проскрипел Алексей и всё-таки открыл глаза.
Открывшаяся его взору картина напоминала какой-то портовый, низкопробный бордель, куда после долгих морских странствий стекалась вся матросская братва побережья. Там все отрывались по полной. У них со Светкой было примерно то же самое, за исключением битой посуды и расквашенных, в пылу моряцких драк, носов.
Алексей начал шарить по комнате в поисках хоть чего-нибудь, способного утолить жажду. Голова ходила ходуном. В конце концов, он обнаружил на полу в углу коридора полбутылки минеральной воды. Крышка была неизвестно где, и поэтому вода выдохлась. Но Алексею было не до сервиса. Жадными глотками он опрокинул почти всё содержимое, лишь в последний момент, вспомнив о своей возлюбленной, которая в эти минуты умирала от жажды, лёжа на своей кровати с закрытыми глазами. Уподобившись неуклюжей измученной обезьяне, он потащил бутылку в комнату. Светка сидела на кровати вся взлохмаченная и не накрашенная, вид её напоминал нечто ужасное и несчастное. Она молча протянула руку в сторону бутылки и не обращая внимание на то, что за напиток подал ей Алексей, выпила всё остальное. Потом она встала и шатаясь побрела в ванную комнату. Спустя минуту, послышался шум воды. Алексей в это время пытался собирать свои вещи. Они почему-то были разбросаны по всей квартире. Он силился понять, почему, но у него ничего не получалось. Наконец он нашёл всё необходимое. В комнату вошла мокрая голая Светка, вытираясь большим махровым полотенцем. Глядя на неё, Алексей понял, что ему нужно, во что бы то ни стало, добраться домой. Чувство тревоги и беспокойства вновь овладели им. Светка, как будто всё понимая, сказала:
— Тебе пора, пастушок! Беги к своему стаду, а то оно скоро разбредётся!
Алексей не понял её слов, он собрался и подошёл к двери. Светка молча последовала за ним.
Алексей попытался поцеловать её на прощанье, но та сделала ужасно кислое лицо и отвернулась. Алексей махнул рукой и вышел из квартиры. Он спустился вниз по лестнице, открыл подъездную дверь, и поток холодного январского ветра дунул ему прямо в лицо. На улице было безлюдно, машин почти не было. Алексей поднял ворот пальто, съёжился и зашагал прочь. Ему казалось в эти минуты, что он вырвался из преисподней. Он не понимал, в правильном ли направлении движется, но одно знал совершенно точно: надо идти. Чем дальше от этого дома, тем лучше и спокойнее. Вскоре он начал различать район, попытался сориентироваться и понял, что движется в противоположном от своего дома направлении. Алексей не хотел возвращаться обратно, чтобы снова не набрести на дом Светланы, поэтому он пошёл вкруговую. Его сильно трясло. Желание выпить чего-нибудь покрепче одолевало с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Он увидел открытый павильон с надписью: «Вино, табак». Нашарив в кармане остаток денег, он подсчитал их, прикинул что-то в уме и радостно зашагал в сторону павильона. Дверь была тугая и сильно скрипела, но Алексей всё же пробрался внутрь. В павильоне было абсолютно пусто, лишь за дальним столиком дремал какой-то человек. Видимо он тоже добирался домой. Алексей купил сто пятьдесят граммов водки, лимон и пачку сигарет. Держа стакан трясущейся рукой, он выпил его содержимое, закусил долькой лимона и вышел из павильона. Тепло растекалось по организму. Алексей почувствовал, что память и силы возвращаются к нему. Через час он был дома. Там было тихо и пусто, но почему-то везде горел свет. Алексей понял, что уходя, он выключил только телевизор и магнитофон. Он покачал головой, и его почему-то передёрнуло.
— Надо срочно в ванную! — подумал он.
Алексей заглянул в холодильник и обнаружил там к своему удивлению три бутылки пива. Он вспомнил, что покупал их ещё до праздника, сгрёб в охапку все три бутылки и залез в горячую ванну.
— Боже, как хорошо! — смаковал Алексей, лёжа в пенной горячей воде с бутылкой прохладного пива. Он долго нежился, потом понял, что начинает засыпать. Тогда он вышел из ванной, обернувшись махровым полотенцем, и завалился в кровать.
Сколько он проспал, Алексей не знал. Телефонный звонок разбудил его, и он открыл глаза. Звонок раздался ещё и ещё. Алексей подбежал к телефону. Самочувствие было нормальным, руки не тряслись, голова была ясной. Алексей снял трубку и услышал голос матери. Она плакала:
— Алло! Сыночек! Алло! Ты слышишь меня?
— Алло! Да, мама, слышу. Привет…
— Ты живой? Господи! Где ты был, сынок? Что случилось?
— Мама, не плачь, у меня всё нормально, давай не по телефону, ладно?
— Что случилось? Что с тобой? Я все больницы и морги обзвонила! Пришла к тебе, смотрю, в окнах свет горит. Звонила, стучала, думала, что-то стряслось! Хотела попасть в квартиру, но один замок открыть не смогла. Сижу на площадке, плачу. Соседка дверь открыла, говорит, видела тебя, как ты с сумкой ночью уходил. Что случилось, сынок? Господи!..
— Мама, я скоро приду к тебе, и всё объясню, хорошо?
— Хорошо, сынок, я жду тебя! Мне очень плохо, приходи скорее!
Алексей повесил трубку и стал лихорадочно собираться к матери. В голове было только одно: «Зачем я напился и пошёл к Светке, зачем? Ладно, что теперь вспоминать? Что было, то было! Лишь бы мать успокоить! Какой же я дурак!»
Он взял приготовленный для матери подарок и отправился к ней. Мать была дома, она лежала на кровати вся бледная. Ей действительно было очень плохо. Алексей прошёл в комнату и поцеловал её.
— Здравствуй, мамуля! Тебе плохо? Может вызвать скорую? — забеспокоился Алексей.
— Не надо, так пройдёт, сядь возле меня! — спокойно ответила мать. — Скажи мне наконец, что произошло? Где ты был?
— Я был у другой женщины! — так же спокойно произнёс Алексей, но в голосе его прозвучала некая дрожь.
— У какой другой женщины, что ты несёшь?
Мать нахмурила брови и попыталась приподняться с постели, но Алексей не дал ей этого сделать.
— А как же Рита? Вы что, разве не встречали Новый год вместе?
— Нет, мама, не встречали! — успокаивал мать Алексей, — ты не переживай, я всё сам выясню!
— Что? Что ты выяснишь? — не унималась мать.
— Пока не знаю, но думаю, что скоро всё встанет на свои места. Кстати, она не заходила к тебе?
Мать тревожно посмотрела на сына, вздохнула и сказала:
— Нет, сынок, не заходила и не звонила.
— Ясно.
— Что тебе ясно? — ничего не понимала мать.
Алексей рассказал ей про тот злополучный вечер, как увидел в окне мужской силуэт, как напился со злости и отправился в гости к другой женщине, с которой они провели несколько дней вместе. Мать тяжело вздохнула, ничего не сказав в ответ.
— Мама, да не переживай ты так, прошу тебя!
— Сынок, ты хотя бы мог меня предупредить, что уходишь на несколько дней? Ведь ты представить не можешь, чего я только не надумала! Места себе не находила, два дня проплакала!
— Прости меня, мам! Я не знал, что так получится. Честное слово, не знал! И потом, я ведь уже не маленький!
— Да, ты не маленький, ты большой… большой дурачок!
Мать обняла сына, тот поцеловал её ласково и нежно.
— А я тебе подарок принёс!
Алексей развернул огромный свёрток. Там была резная рама для зеркала, вся узорная, покрытая тёмным древесным лаком.
— Спасибо, мой хороший, какая прелесть! — с тусклым блеском в глазах сказала мать. В её голосе не было должной радости, хотя она давно просила сына изготовить ей раму для зеркала, висящего в коридоре. Алексей понял, что подарок не вовремя.
— Мам, я наверно пойду домой. Если вдруг Рита позвонит, прошу тебя, не говори ей о нашем разговоре, ладно?
— Она не позвонит, сынок! — выдержав паузу, ответила мать.
— Почему? — изумлённо спросил Алексей.
Мать только пожала плечами. Алексей попрощался с ней и ушёл. Всю дорогу он думал о том, как плохо быть одному, особенно в праздники, в момент, когда повсюду сотни тысяч мирных граждан улыбаются друг другу, дарят подарки, пьют вино, смотрят телевизор или слушают музыку, танцуют, целуются, занимаются любовью, уложив спать любопытных детишек. Но всё это происходит не с ним, а с любым другим человеком. Почему, почему?
С этими мыслями он открыл дверь своей квартиры, разделся и прошёл в комнату. Тихо тикали часы, нагоняя скуку и пустоту в душе. Алексей заглянул в календарь. Надо же, как быстро пролетела неделя! Завтра уже шестое число. Он нехотя прошагал в кухню, поставил чайник на огонь, залез в холодильник, достал оттуда колбасу, сыр и масло, сделал себе бутерброд, налил чаю, зашёл в комнату и включил телевизор. Алексей был в полном вакууме.
— 6 —
В рождественское утро Алексей проснулся с хорошим настроением. Что-то тихонько напевая себе под нос, он прошёл в ванную комнату, привёл себя в порядок, освежил лицо приятным одеколоном, вернулся в комнату и подошёл к окну. Ярко светило солнышко. Снег, играя и переливаясь тысячами крохотных бриллиантов, хрустел под ногами прохожих. Детвора с радостными криками носилась по двору, птицы, перелетая с ветки на ветку, стучали клювами по коре деревьев в поисках корма, и от этого на душе становилось всё теплее и теплее.
Он поставил чайник на огонь, и пока тот набирал законную силу, принялся звонить матери. Почему-то с первой попытки не получилось, на другом конце провода были короткие гудки.
«Наверно с соседкой беседует!» — подумал Алексей и положил трубку.
Он заварил свежего чайку, и от этого по всей кухне пошёл приятный лёгкий аромат. Позавтракав, он решил снова перезвонить матери, но та опередила его своим звонком.
— Лёша, сынок, здравствуй! — начала она, — такой сегодня день замечательный! Я сижу и думаю: «Надо бы мне сынуле своему позвонить, узнать, как он там у меня поживает!» Только собралась, а тут тётя Зина, соседка, позвонила! Приглашает меня сегодня к ней посидеть, чайку попить. Ты как там, сынок?
— Привет, мамуля! У меня всё хорошо, я только что звонил тебе, занято было. Хочу прогуляться выйти, дома сидеть наскучило что-то!
— Правильно, сынок! Пройдись по воздуху, подыши, развейся! Я вечерком перезвоню! Целую тебя, мой хороший!
На другом конце раздались короткие гудки. Алексей вздохнул и повесил трубку. Он быстро собрался и вышел на улицу. Яркий белый снег и колючие солнечные лучи ударили ему в лицо, заставив зажмуриться.
Он шел в неизвестном направлении, разглядывая яркие витрины магазинов, осматривая с любопытством проходящих мимо красивых девушек, наблюдая за тем, как воробьи дерутся в скверике за найденную кем-то из них корку хлеба. Это его забавляло. Он шёл и улыбался приходу января, который, как юнец, ликовал вместе с ним, гуляя своим лёгким потоком ветра по улицам и площадям, осыпая с веток деревьев хлопья пушистого снега. Незаметно он добрался до центральной площади, на которой было массовое гулянье. Повсюду расположились красочные расписные палатки, ряженые улыбающиеся продавцы зазывали прохожих к себе, из динамиков развешанных повсюду громкоговорителей играла весёлая музыка. Народ толпился возле огромной ёлки, стоящей посредине площади, украшенной бумажными флажками, гирляндами и небольшими дешёвыми мягкими игрушками. Детвора по уши в снегу, с радостными воплями каталась с горок. Алексей присоединился к праздничной толпе, вливаясь в эту сочную атмосферу радости и повсеместного веселья.
Он подошёл к одной из палаток, и улыбающаяся продавщица в наряде клоуна с большим красным искусственным носом, милостиво протянула ему стаканчик водочки и горячий румяный ароматный пирожок с капустой. Алексей охотно выпил и закусил румяным пирожком. Стало ещё веселее. Он начал неторопливо прохаживаться по площади, и вдруг неподалёку от детских горок он увидел Риту. Она стояла рядом с высоким сутуловатым мужчиной в тёмном пальто, беседуя о чём-то и мило улыбаясь, Витьки рядом не было. Вскоре Алексей увидел и его, он был весь в снегу, с картонкой в руках, вероятно, катался с горки. Мальчонка подошёл к ним, что-то объясняя, показывая, рукой в сторону дальней большой горки, где из снега были слеплены Дед Мороз и Снегурочка, а рядом висел плакат: «С Новым годом и Рождеством!» Потом он снова убежал, а Рита осталась стоять рядом с мужчиной. Они о чём-то разговаривали, мужчина достал из внутреннего кармана пальто початую бутылку водки и стаканчик, выпил немного, закусив конфетой, потом достал из кармана ещё одну и протянул Рите, та замотала головой, отказываясь. Мужчина сунул конфету обратно в карман, обнял Риту и начал что-то ей показывать рукой. Они задрали головы, совершенно никого не замечая вокруг. Теплота детской радости на душе Алексея начала медленно испаряться. Он снова подошёл к продавщице, но уже к другой, не той, что была в клоунском костюме, купил у неё бутылку водки, стаканчик, пару беляшей и хотел уйти с площади, но радостный крик Витьки остановил его.
— Дядя Лёша! Дядя Лёша!
Алексей обернулся и увидел подбежавшего к нему запыхавшегося Витьку.
— Здрасьте, дядя Лёш! — выпалил радостный мальчишка, глядя своими чистыми, ясными глазами в осунувшееся лицо Алексея. Он смотрел на него так, как смотрит родное дитя на своего отца. В его взгляде была нескончаемая детская радость, задор и озорство.
— Привет, Витёк! А ты чего тут, один что ли? — сделал удивлённый вид Алексей. Он не хотел, чтобы мальчишка о чём-либо догадался.
— Нет! Я с мамкой! К нам отец вернулся! — бодро заявил Витька. — Вон они возле ёлки стоят! — и он указал рукой на Риту и того самого, сутуловатого мужчину.
— А ты что же такой весь в снегу-то, прямо, как снеговик?
— Да я тут с горки катаюсь! — он показал на картонку, которую держал в руках. Он посмотрел на растерянного Алексея и спросил:
— А что Вы один тут? Идёмте! Ма-ма! Мааам! — закричал Витька и стал махать рукой в сторону Риты и мужчины, потом сказал: «Я сейчас!» и рванул к матери.
— Витька! — пытался остановить его Алексей, но тот не услышал.
Алексей остался стоять в ожидании, ему не хотелось сталкиваться в эту минуту с Ритой, но было уже поздно. Мальчуган подбежал к матери и не обращая внимания на отца, стал ей что-то говорить, показывая в сторону стоящего неподалёку Алексея. Потом он взял её за руку и стал тянуть за собой, та неуклюже, слегка упираясь, последовала за ним. Сутуловатый мужчина остался стоять на месте. Он снова достал из внутреннего кармана пальто бутылку с водкой, выпил и почему-то отвернулся, делая вид, что ему всё равно. Вскоре Витька и Рита подошли к Алексею.
— Здравствуйте, Алексей Иванович! — неуверенно сказала Рита и посмотрела на Алексея каким-то виноватым, смущённым взглядом. Было ясно, что их случайная встреча явно не кстати.
— Здравствуйте, Маргарита Фёдоровна! С Новым годом Вас… и с Рождеством! — сказал в ответ Алексей, посмотрев при этом в сторону стоящего сутуловатого мужчины.
— И Вас тоже с праздником! Витя, сынок! Иди к папе, а то ему одному там скучно, я сейчас подойду! — попросила Рита мальчонку.
Витька посмотрел на Алексея.
— Иди, Витюша! Не забудь, после праздников на занятия приходи! — не зная, что сказать в ответ на мальчишеский взгляд, промямлил Алексей. — Ты подарок тот, что мы с тобой готовили, мамке подарил?
— Подарил… — уныло ответил мальчонка.
Он опустил голову и нехотя поплёлся к отцу. Рита посмотрела ему вслед, потом повернула голову к Алексею и сказала:
— Прости меня, Лёша! Я не думала, что…
— За что прощать! — оборвал её Алексей.
Он достал купленную бутылку водки, откупорил её и сделал несколько жадных глотков прямо из горлышка, потом прижал рукав пальто к губам и на секунду зажмурился. Слёзы проступили из глаз.
— Лёша, милый, не перебивай меня, прошу тебя! Раз уж так вышло, то дай мне сказать! Ты хороший, ты очень хороший! Из тебя вышел бы замечательный муж и отец ребёнку, но пойми меня правильно! Я знаю тебя слишком мало, чтобы принять какое-то серьёзное решение. Витька — он ещё маленький, ему этого не понять, он очень любит тебя, все эти дни он спрашивал про тебя, надеялся на встречу. Пойми, в тот день я не знала, что всё так получится, муж пришёл домой, упал передо мной на колени, стал просить прощения, умоляя не прогонять его. Он был совершенно трезвый, поклялся, что больше никогда в жизни не обидит меня и сына. Лёша, он пропадёт без меня!
Алексей снова выпил из горлышка, но уже более уверенно.
— Не надо, Лёша, не пей, прошу тебя! Выслушай и пойми! Ну, я же видела и прекрасно понимала, что я не нравлюсь тебе, как женщина, не вызываю у тебя желания даже поцеловать меня, не говоря уж о чём-то более серьёзном! Ведь это именно так! Да, мы встречались, да, мы вместе бывали везде, но пойми!.. Я не смогу заменить тебе заботливую мать или просто стать твоей домработницей, чтобы стирать бельё, кормить тебя вкусными обедами, ждать с работы, взамен на то, что наступит ночь, и ты станешь ласкать меня, не испытывая при этом никаких мужских острых чувств, а так… в знак обычной благодарности за моё отношение к тебе! Подумай о том, что я же в первую очередь — женщина! И мне тоже хочется настоящей любви и ласки! Я старше тебя, и у меня есть хороший жизненный опыт. Я же всё понимала и ни на что не надеялась, хотя в тайне мечтала по-женски о таком мужчине, как ты. Прости, Лёша, но нам не стоит больше скрывать друг от друга всю правду, спасибо тебе за то, что ты есть! У тебя всё будет хорошо! Прощай, мой милый мужчина!
С этими словами она поцеловала Алексея в щёку, не боясь того, что увидит муж, ласково улыбнулась, потом стёрла холодной ладошкой следы своей губной помады с его щеки и пошла в сторону ёлки, где стоял сутуловатый мужчина и грустный Витька.
Алексей некоторое время топтался на одном месте, смотря ей вслед, видя, как она берёт под руку своего мужа, и все трое медленно уходят, сливаясь в толпе радостных вездесущих людей. Витька дважды оглянулся в его сторону. Потом они скрылись из виду.
Алексей допил содержимое бутылки, выкинул остывшие беляши и потопал, слегка пошатываясь, в сторону своего дома. Праздник в душе окончательно закончился. Он добрёл до дверей своей пустой квартиры, купив по дороге две бутылки пива, открыл дверь, разделся и прошёл на кухню. Сидя за пустым столом, он пил пиво, вспоминая недавний разговор с Ритой. То и дело всплывали обрывки её ласкового голоса, тёплое дыхание, жесты рук. Вспоминались эпизоды дней, проведённых вместе, Алексей плакал.
Раздался телефонный звонок. Алексей вздрогнул от неожиданности.
«Это мать!» — подумал он.
Алексей быстро сконцентрировался, вытер рукой слёзы, откашлялся, чтобы та по голосу не сумела ни о чём догадаться, подошёл к телефону и снял трубку.
— Алло!
На другом конце провода в трубке послышалась музыка, игравшая именно в том месте, откуда звонили, и знакомый голос пьяной Светки настойчиво и вульгарно сказал:
— Привет, муравей! А я отдыхаю! А ты?
— Я тоже! — не поздоровавшись, ответил Алексей.
— А чё ты такой злой, а? — икнула в трубку Светка и рассмеялась. — Ой, я дико извиняюсь!
— Ничего не злой, так просто, — неохотно сказал Алексей.
Ему не хотелось сейчас общаться со Светкой, тем более, крепко поддавшей. Алексей и сам был не трезв, но пьяные женщины его сильно раздражали.
— Ой! Ой! Ой! — не унималась Светка. — Муравейчик там не один, да? А его стрекозка соскучилась! Муравей, а приходи в гости, посидим… полежим!.. Ха-ха-ха! — и она громко рассмеялась в трубку.
— Нет, Света! В этот раз без меня! — отказал ей Алексей.
Он не собирался к ней идти, не смотря на то, что Светка идеально подходила ему в постели и внешне они выглядели идеальной парой. После тех трёх бесшабашных дней, проведённых с ней в одной постели, в глубине души у Алексея всё ещё оставался какой-то необъяснимый неприятный осадок. Поэтому он решил отделаться от предложения Светки.
— Боишься меня что ли?.. А ты не бойся, приходи и всё! — командирским тоном настырно продолжала Светка. Потом помолчала и добавила: — Я поняла, у тебя после нашей встречи пестик ещё не отдохнул, не работает, бедняга! Ой, пастушок! Ты меня уморил со смеху! Ха-ха-ха! — и она начала истерично хохотать в трубку.
— Да пошла ты! — резко ответил Алексей и бросил трубку.
Через несколько секунд звонок раздался снова. Алексей подумал, что это мать и опять снял трубку.
— Ты кого послал, козёл? Иди сам туда, понял? Урод! Импотент проклятый! — снова грозно икнула в трубку Светка. Дальше последовал нескончаемый мат со всем Светкиным красноязычием, и Алексей снова бросил трубку. Звонков больше не последовало, и он немного успокоился. Мать в этот день так и не позвонила.
— 7 —
После праздников, как всегда, не хочется выходить на работу, тем более после таких. Будь они неладны, все эти праздники! Надо вставать, труба зовёт!.. Какой ужас!..
С утра голова кошмарно тяжёлая и плохо соображает. Алексей выключил будильник, чтобы не слышать этот противный, мешающий спать, звук. Полежав ещё немного с закрытыми глазами, он понял, что рабочий день неминуем, и нехотя встал с постели. Дальше всё было как обычно, на автопилоте. Чайник, ванная, поспешный завтрак и всё такое…
Через час Алексей уже был у знакомых ворот автобазы. Заходить внутрь не хотелось. Он избегал встречи со Светкой.
Войдя на территорию гаража, Алексей огляделся украдкой, Светки нигде не было. Облегчённо вздохнув, он подошёл к машине, открыл дверцу и сел за руль. Двигатель протяжно и монотонно заревел, и Алексей подъехал к проходной. Возле ворот стояла Светка. Она вопрошающе посмотрела на подъехавшую машину Алексея, дождалась, пока тот выйдет из кабины, чтобы отметить путевой лист, подошла к нему и сказала робким тихим голосом:
— Здравствуй, Лёша!
Это была вовсе не та разбитная Светка, красиво покачивающая бёдрами при ходьбе, с раскатистым смехом и заманчивым взглядом пантеры перед прыжком. В её голосе сидела какая-то нелепая неуверенность, боязнь того, что ожидаемый ею мужчина не станет с ней разговаривать, а прогонит прочь, как побитую собаку. Она смотрела на Алексея преданным вопрошающим взглядом с надеждой на то, что он всё же выслушает её.
— Здравствуй, Света! — спокойно ответил Алексей, стараясь всем видом не выдать своё желание избежать этой встречи.
— Лёша, мне с тобой очень нужно поговорить. Только сейчас не время, ты мог бы меня дождаться после работы?
Изумлённый такому повороту событий, Алексей немного растерялся. Он думал, что Светка разнесёт, как сорока, по всему гаражу слухи об их отношениях, начнутся подковырки со стороны языкатых водителей, но он глубоко ошибался в своих доводах. Светка никому ничего не рассказала. Мало того, она действительно была не похожа на себя, а выглядела такой домашней, тихой и довольно милой.
— Хорошо, давай поговорим, только я поздно вернусь сегодня, мне ехать далеко! — сосредоточился в своём ответе Алексей, нахмурив брови.
— Я буду ждать здесь, возле проходной! — робко сказала Светка.
— Ладно! — ответил Алексей.
Через минуту его машина выехала за ворота, сливаясь с потоками ветра. Алексей ехал, размышляя о том, какой разговор его ожидает, и что ему хочет сказать Светлана. Вечером возле проходной послышался рёв мотора, и фары осветили зловещим светом серые металлические ворота, которые были уже заперты. Алексей посигналил, и старый сторож в рваном тулупе, шапке с завязанными сзади ушами и папироской во рту медленно отворил створки в разные стороны.
— Припозднился ты что-то, милок! — прокряхтел он вслед въехавшему грузовику.
Уставший Алексей поставил машину и вышел за территорию, попрощавшись со сторожем. Он огляделся по сторонам. Светки нигде не было. Алексей пожал плечами, закурил и зашагал в сторону дома.
— Лёша, подожди! — вдруг окликнул его Светкин голос. Алексей замедлил шаг и остановился, не оглядываясь. Светка подбежала сзади и взяла его за плечи своими маленькими ладошками.
— А я уж заждалась!.. Темно, а тебя всё нет и нет! — спешно начала свой разговор Светка. Она взяла Алексея под руку, и они молча пошли по улице. Некоторое время они шли молча. Первым начал разговор Алексей.
— Так что ты хотела мне сказать? — спросил он, томимый целый день этим вопросом.
— Зайдём ко мне? Посидим, я тебя ужином накормлю, там и поговорим! — неожиданно предложила Светка.
Она посмотрела в уставшие, безразличные глаза Алексея. Тот промолчал.
— Лёша! Ну, пожалуйста! Не подумай, я не собираюсь к тебе приставать, просто прошу! Не хочу я на улице разговаривать! Холодно, я замёрзла!
— Ладно, пошли! — вздохнул Алексей.
Через некоторое время они сидели у Светки дома. Примерно так же когда-то сидел Алексей у себя дома с Ритой, друг против друга. Светка начала по-хозяйски собирать на стол, запахло вкуснятиной.
— Света, да я не голоден, спасибо! — сказал Алексей.
Светка немного растерялась.
— Да ты попробуй! Я знаешь, как вкусно готовлю! Пальчики оближешь!
Она налила в тарелку красивый ярко-красный борщ, чем-то напоминающий по цвету, лак на её пухленьких нежных пальчиках, и аромат потянулся по всей кухне. Светка постелила салфетку, положила на неё чистую столовую ложку с рисунком на ручке, нарезала хлеб и поставила перед Алексеем тарелку с борщом.
— Кушай! Целый день ничего не ел! Мужчина должен быть сильным! — ласково сказала она, и в её интонации блеснула материнская нотка. Так обычно говорила мать Алексея, когда усаживала его за стол после работы. Алексей принялся за борщ. Светка смотрела на него с ласковой улыбкой, как смотрят любящие жёны на своих мужей, когда те наворачивают ужин после тяжёлого трудового дня, добрея при этом у них на глазах. Борщ и правда, был отменным!
Алексей не заметил, как тарелка опустела, и Светка хотела подать ему второе блюдо, но Алексей остановил её:
— Света, я больше не могу, наелся!.. Спасибо большое! Борщ у тебя и правда, прекрасный! Ты отлично готовишь, молодец!
— Ну, тогда чай! Ты любишь с вареньем? У меня есть крыжовенное, грушевое! Сама варила! — похвалилась Светка.
— Чай можно, но только с тобой на пару! — предложил Алексей.
Они пили чай с вареньем, и Алексей думал о том, какая она всё-таки разная, эта Светка! На работе разбитная, у всех мужиков слюни до колен, в постели, как ураган, а в быту, как тихая ласковая кроткая домашняя мышка, готовит прекрасно, повсюду чистота, порядок и уют.
Странно всё это! Тут Светка начала разговор, и Алексей прервал свои мысли. Он внимательно слушал Светку, стараясь ничего не упустить.
— Тридцать лет назад моя мать поехала по путёвке отдыхать на юг. Там она познакомилась с Рубеном. Он был армянин, причём женат, имел двух дочек. С женой своей он жил плохо, а когда встретил мою мать, то понял, что это именно та женщина, которая ему нужна. Он умело ухаживал за ней, читал стихи, водил её везде, как экскурсовод, и несмотря на то, что мать была такой непокорной, не желая с ним никаких отношений, всё же сумел завоевать своё расположение, душу и сердце. Он заявил ей, что разведётся с женой, повёз мою мать с собой в Армению, чтобы показать там своим родителям. Моей матери было очень трудно, она не хотела этого делать, но Рубен был непоколебим, твёрд и настойчив. Он был уверен, что моя мать произведёт огромное впечатление на родителей Рубена. Но те не приняли мою мать. Тогда Рубен заявил, что уходит из семьи, а его отец сказал, что если тот не вернётся в семью, то он проклянёт его.
Мать после этого уехала к себе в Воронеж. Рубен так и не сумел уговорить её остаться с ним, сам же он ушёл из семьи, не смотря на проклятье родного отца, и поселился где-то под Ереваном.
Через год родилась я. Мать так и не вышла замуж, посвятив мне всю свою жизнь. Рубен разыскал её в Воронеже, узнав каким-то образом, что родилась я. Когда он впервые меня увидел, то очень обрадовался, стал звать мать с собой под Ереван, но та наотрез отказалась. Видимо она не любила моего отца, потому что с тех пор они больше так не виделись. Иногда он звонил ей, спрашивал, как дочь, всегда хорошо помогал деньгами. Когда я подросла, он стал общаться больше со мной, чем с матерью. Однажды, когда мне исполнилось семнадцать лет, я познакомилась с парнем. Тот был намного старше меня, ему было двадцать восемь, он был женат, имел сына.
По своей природе я, видимо, пошла в отца: тот же темперамент, непокорность, свободолюбие, поэтому, когда узнала, что беременна от него, то поняла, что это конец наших отношений. И я не ошиблась. Мы расстались. Я не требовала от него ни алиментов, ни помощи, не хотела, чтобы из-за меня рушилась его семья. Рожать было необходимо, и я пошла на этот шаг. Мать, как только узнала о моей беременности, выгнала меня из дома и сказала, что не желает жить под одной крышей с малолетней шлюхой. Помню, я сильно ревела, просила её не делать этого, но она не согласилась. Я ушла. Потом роддом, трудные роды, чуть не умерла. Сказали, что больше детей иметь нельзя, были сильные осложнения, скорее всего на нервной почве. Ребёнка оставила там же, в роддоме, куда мне с ребёнком? Ни дома, ни семьи, ни работы. Позвонила отцу, тот приехал ко мне, но говорить с матерью не стал, хотел забрать меня и моего ребёнка к себе, но я не согласилась. Не хотела его обременять, он — человек свободный, вдруг жениться надумает, зачем ему помехи? Тогда он позвонил другу, поговорил с ним, а через неделю я приехала сюда. Поселилась сначала у его друга, потом отец с квартирой помог, обставил мне её, на работу сюда на автобазу устроил по блату. Так и живу. Мужчин возле меня вилось достаточно, я — женщина видная, красивая, знаю. Но всё не те попадались! У них, кобелей, лишь одно на уме, а мне мужчина нужен, а не производитель. Когда тебя в первый раз увидела, ты мне сразу понравился, Лёша! Я начала выспрашивать про тебя: кто ты, с кем живёшь, чем дышишь. Узнала, что женат был, ребёнок есть, что кружок ведёшь, руки золотые. Решила так: пусть хоть один разок, но мой будет! Хоть одну ночку! Очень хотелось себя слабой женщиной в крепких мужских объятиях почувствовать. Побыли мы с тобой. Сладко мне было, чего скрывать, ой, как сладко! Захотелось мне ещё раз встретиться, напилась я для храбрости и позвонила. Знаю, что ты обо мне в тот момент подумал! Только я не шлюха! Хоть в гараже многим слюну пускаю, но только знай: это одна видимость! Я ведь ни с одним мужиком, кроме тебя, так близко не была! А когда послал ты меня, то обида сильная взяла. Знал бы ты, Лёшенька, сколько раз я гадости в свой адрес слышала, сколько посылали меня! А всё потому, что не давала того, чего хотят все мужики. А мужиков злость брала, что такую аппетитную бабу уговорить не получается, вот грязью и обливали, подонки!
И с тобой, Лёша, у меня тоже ничего не выйдет. Ты — хороший парень, но не мой! Так что, муравей, ты не думай, стрекоза никому ничего говорить про нас не станет. И прости, что по телефону гадостей тебе наговорила. Пьяная я была. Подумала в тот момент: «А чем я хуже той, с которой ты в то время шашни крутил?» Живи, как жил, работай спокойно, ни о чём не жалей! Тебе в феврале новую машину дадут, я слышала, будешь на легковушке теперь трудиться.
С нашим замом график работы ненормированный, так что придётся тебе, милый пастушок, своё стадо распустить! Не будет у тебя времени на то, чтобы кружок вести. Это я точно знаю.
Она посмотрела ласковым взглядом на Алексея и добавила:
— Рита хоть и хорошая женщина, но мужа своего, паразита, она никогда не бросит. Да и не совсем она проста, как кажется! Только не спрашивай, откуда я знаю Риту, говорю тебе, как есть. Мне нет смысла тебя обманывать! Ну, вот и всё, что я хотела тебе сказать. Извини, если что не так! Тебе пора идти!
Алексей хотел что-то сказать в ответ, но твёрдый комок подступил к самому горлу. Он молча встал из-за стола, оделся и ушёл не простившись.
— 8 —
Всё вышло именно так, как сказала Света. В конце февраля Алексей получил новенькую чёрную «Волгу» и перешёл в подчинение заместителя начальника автобазы. Со Светой он сталкивался теперь крайне редко, да и работы стало намного больше. Выезжал рано утром, приезжал поздно вечером. Шеф был хоть и женат, но посторонних юбок мимо не пропускал. Частые поездки в сауны, на природу и разные другие мероприятия раскрыли перед Алексеем иной мир во всех его проявлениях. Шефу нравился его водитель, а из этого следовало то, что почти везде они были вместе, за исключением тех дней, когда шефу нужно было посвятить время семье или когда к нему приезжали особо важные гости из Министерства, и тот ублажал их сам. Алексей в тот момент был лишь на посылках: съездить, привезти, увезти…
Так прошло четыре с половиной года. Алексей потерял счёт женщинам, с которыми засыпал и просыпался, количеству выпитого и съеденного им. Кружком теперь руководил какой-то другой преподаватель, Алексей только изредка по старой памяти заглядывал на огонёк. Витька подрос и бросил ходить на занятия, да и многие другие дети тоже. Зато стали появляться новые незнакомые ребята, которых Алексей не знал. Теперь, войдя в мастерскую, можно было услышать громкие крики детишек, которые галдели наперебой, называя учителя по имени и отчеству вовсе не Алексей Иванович, а Юрий Григорьевич. Как же всё изменилось за каких-то четыре с половиной года! Отношения с матерью тоже перешли на иной, холодный виток. Всякий раз, когда та звонила, сына то не оказывалось дома, то он куда-то торопился, то просто был усталым, грубым, раздражённым, не желая говорить ни о чём с матерью.
Однажды, в конце ноября, когда повсюду было голо, холодно и пусто, Алексей увидел на противоположной стороне улице Риту. Она шла куда-то быстрым шагом. Рядом с ней шёл всё той же неуклюжей походкой рослый долговязый подросток по имени Витька. Он сильно вытянулся и стал выше Риты. Совсем жених. Алексей остановил машину и хотел посигналить, но потом почему-то передумал. Он покурил в окно служебной «Волги», глядя на них, подумал о чём-то своём и дал газу.
Вскоре наступила зима. Алексей стоял у окна и наблюдал, как повсюду шёл снег. Он окутывал округу своим пуховым белым одеялом, из-под которого не выбраться до самой весны. Прохожие утопали в сугробах, птицы в поисках корма облетали все окна ссутулившихся домов, стучась клювами в стёкла. Близился ещё один Новый год, несущий с собой кому-то нескончаемую радость, а кому-то боль потерь и утрат. Но никто в эти минуты даже не предполагал, что его ждёт на близящемся новом жизненном этапе. Все были озабочены только своими предновогодними хлопотами: выбором подарков, закупками вкусных продуктов и прочей бесконечной толкотнёй, которая продлится до тех пор, пока часы не пробьют двенадцать раз.
Тогда каждый из них поднимет хрустальный бокал с шампанским, сидя за столом в окружении своих родных и близких, в свете переливающихся огоньков и гирлянд новогодней ёлки.
— Почему же так грустно и пусто на душе, и совершенно не хочется этого долгожданного праздника? Наверно оттого, что я снова один в своей пустой квартире, в которой нет жены, а стало быть, нет хозяйки, не слышно радостного детского смеха, и даже частого дыхания верного и преданного четвероногого друга, не способного на ложь и предательство. Как же жить дальше в этом мире, в котором тебе нет законного места нигде? — думал про себя Алексей. — Вроде бы и знакомых полно, и работа есть, пусть не самая лучшая на свете, но ведь мы сами выбираем именно ту профессию, что по душе.
Наверно и жизнь мы тоже строим себе сами, находя жён и мужей, рожая и воспитывая детей, навещая наших сильно постаревших, но по-прежнему любящих нас матерей и отцов.
Кому-то из нас не придётся сидеть в одиночку, за пустым столом, достав из своего холодильника початую бутылку водки и какие-то консервы, и когда Куранты пробьют двенадцать раз, говорить самому себе со слезами:
«С Новым годом тебя, одинокий пастух!»
Декабрь, 2009