Этот работа была написана на конкурс в котором было два условия: картинка и 7000 знаков без пробелов. И вот что получилось.
СЕМЬ ТЫСЯЧ ЗНАКОВ. НЕИЗЪЯСНИМО.
Семь тысяч знаков – это что? Это норма? Предел? Лимит, ограничение, забор! Шел человек, шел по своим делам, задумался и вдруг… бац! Головой в забор, стенку! Всё, дальше нельзя. Поворачивай-ка отсюда подобру-поздорову, пока…
Пока что?
Нет, что ни говорите, а это ужасное состояние. Да еще для человека творческого, свободного изначально, по определению. Ведь что такое мысль? – Нечто особое, всепроникающее, безграничное… Именно мысль позволяет нам устремляться в небо, в космос, в бесконечную Вселенную. С помощью мысли мы опускались в таинственные глубины океана, задолго до того как это сделали батискафы. Мысль позволила нам проникнуть в ничтожно малые невидимые микромиры атомарных структур. Мы постигаем то, чего нельзя увидеть и оперируем понятиями, которые сами едва понимаем, но тем не менее ЭТО РАБОТАЕТ!
А теперь представьте мысль, окрыленную вдохновением! Да-да, я говорю о художниках и поэтах, о творцах и скульпторах души. Да разве существует в мире преграда способная остановить полет их мысли?!
А вы говорите – семь тысяч знаков… Тьфу на вас!
Как можно ограничить любовь, которая льется из сердца непрерывным потоком. Вот представьте, приходит влюбленный юноша (назовем его.. э.. Ромео) к своей ненаглядной на свидание, под балкон. Прокрался в сад украдкой. Душа трепещет и поет, восторгом сладостным томима, и сердце радостно поёт – всё ближе час, неумолимый…
Тень в саду мелькнула еле
И к окошку – тук-тук-тук.
Ставни, скрипнув, отворились:
«Здравствуй мой любезный друг.
Я ждала тебя неделю.
Наконец-то ты пришел.
Обними меня скорее…
Боже мой, как хорошо…»
И в объятье страстном руки
Ищут кнопки и крючки…
Платье шепчет и струится
Кольцами вокруг ноги.
Губы впились сладострастно,
Спелых яблок пьют вино.
Руки крепко прижимают
Стан, упругое бедро…
Всё взлетело, закружилось:
Тени, звуки, стоны, краски…
Сердце рвется и стучится
Не выдерживая ласки.
Ближе, ближе миг заветный.
«Я люблю тебя, мой свет…»
Мир обрушился, взорвался…
Всё… и сил уж больше нет.
Тишина…
Это он так думает, наш Ромео. Это мысли его так порхают (они ведь не знают границ, да и к тому же вдохновение опять-таки…). Но вот, занавеска на окне шевельнулась. А может это просто ветерок, сквозняк? Ну что вы – это в голове у нашего героя сквозняк, бардак и полная катавасия – любовь, одним словом. А в окне, за занавеской ОНА – очей очарованье!
И вот выдержав положенную паузу (и кто придумал эту паузу, зачем терзать ожиданием, да еще тех к кому ты.. э.. неплохо относишься? Что за садизм такой?), ОНА выходит на балкон. (Не будем мудрствовать зазря и пусть уж будет просто – Джульетта). Так вот, выходит Джульетта на балкон и говорит, так сладко, чуть дыша: «Любезный принц…» Стоп. Почему принц? Разве я говорил, что Ромео принц? Нет, принц это что-то сказочное, а у нас всё как в жизни. Суровая правда, так сказать. «Мой милый друг…» Какой друг? Так влюблённые не говорят. Еще бы сказала «мой юный друг». Тогда – «Любимый мой…» Опять не то. Вот так сразу и «любимый»! Джульетта девушка скромная, воспитанная, умеет держать себя в рамках.
- Ромео, милый мой, Ромео! (О! Это уже лучше.) Зачем явился ты сюда. (Как это зачем? Неужели непонятно?) Отец мой злобой лютой пышет, грозится сжечь твою семью. Тебя всем сердцем ненавидит… А я.. а я тебя люблю…
Ромео аж остолбенел от неожиданности. Все его домашние заготовки разом вылетели из головы. А Джульетта смахнула слезу, утерла нос, оглядывается и продолжает скороговоркой:
- Сюда идет дворецкий Яков, ты напиши мене письмо. Но только чтоб семь тысяч знаков. Ни точкой больше. И.. в дупло. А я потом его достану, тайком, чтоб не видал никто. Как только плакать перестану, и станет за окном темно…
- Джульетта! Что ты тут забыла? – раздался оклик в глубине.
Ромео молча удалился и сцена замерла во мгле.
И вот, бедняга Ромео, полный смятения, возвращается домой. А там отец-самодур (а как же иначе? Железная рука - или разбегутся, растащат, прогуляют…), мать, братья, сестры… слуги, опять таки и т.д. И со всеми будь ласковым и приветливым (а Ромео, надо сказать, младший в семье) и всем удели внимание… так что время идет, а письмо еще не написано. А надо успеть до темноты и отнести его в дупло.
Наконец, он уединяется, достает чистый лист бумаги и начинает писать.
Сначала он пишет Джульетте, как любит её. Он пишет как ему нравятся её бездонные глаза, её волшебные волосы, её мраморный лоб, её чудесный носик, её коралловые губы… На губах он хотел остановиться подробней. Но споткнулся, потому что вспомнил коралл, который видел у дяди из дальних стран.
Это был твердый, колючий камень цвета мертвой, выцветшей плоти с гнильцой. Ромео даже порезал палец об острый край, когда вертел коралл в руках. И на фоне ярко красной крови коралл выглядел совсем омерзительно… Нет, с кораллом явно было что-то не то. Может быть роза? Красная, бархатистая, колючая.. шипы.. уколы.. кровь… Это намек?
Ромео решил отложить губы на потом и двинулся дальше. Он описал, как любит прекрасную лебединую шею, гладкие покатые плечи, изящные, нежные руки и … снова остановился. Дальше была тьма. На самом деле дальше была грудь, но для Ромео это была зона покрытая мраком неизвестности.
Хотя, сказать по правде тут не обошлось без вездесущего Зигмунда нашего Фрейда. Когда-то в детстве, возвращаясь семейством из загородной прогулки, они остановились у кузнеца (наверно лошадь подковать). Маленький Ромео сидел в сенях и болтал ножками на высокой лавке. И тут дверь распахнулась и в дом ввалилась большая круглая женщина, видимо жена кузнеца, а вместе с ней свет, цвет, запах и смех. Именно ввалилась, потому что она споткнулась на пороге и упала прямо к ногам мальчика. И он увидел грудь, которая вывалилась из полукруга белой ситцевой рубахи. Грудь была похожа на большой плоский потрескавшийся блин землистого цвета с коричневым пупырчатым пятном на конце. Ромео испугался и заплакал.
Что бы ни говорили завистники и злопыхатели, а дедушка Фрейд был прав во всем, что касалось детских психологических травм на эротико-сексуальной почве.
Но не будем углубляться в особенности психоанализа нашего героя, потому что время неумолимо бежит вперед.
Ромео мучился, рвал на себе волосы от бессилия.
Как описать то, что ты никогда не видел? Где найти такие слова, что сумеют передать его любовь? Слова, способные проникнуть в сердце любимой и заставить его затрепетать… Какая талия, живот? Какие бедра, какое лоно?...
Атласы по анатомии и физиологии недоступны. (Их еще не придумали в то время.) А в художественной литературе, в частности в стихах, поэты изъясняются таким слогом, что не каждому образованному человеку под силу их понять.
Однажды, в далёком будущем один археолог с планеты Твикс в созвездии Лопаты, исследователь древних умерших цивилизаций, попытался восстановить облик земных красавиц по обрывкам сохранившихся поэтических произведений. Он собрал эпитеты и сравнения которые использовали поэты разных веков и создал обобщающий портрет незнакомки… Представляете что у него получилось? Поверьте, лучше вам этого не видеть.
Там были шелковистые, огненные волосы, разметавшиеся как ночь и стекающие волнами… Мраморный лоб – холодный, твёрдый в розовых и серых прожилках. Птичьи брови – вероятно нечто растопыренное, разноцветное, кустистое… Большие бездонные и одновременно сияющие глаза. Щеки бледные и румяные, да еще и с ямочками. Про коралловые губы мы уже говорили. Лебединая шея – тонкая, длинная, кривая, белая… Ниже сведений меньше. О животе ничего не сохранилось. А вот талия – осиная. (Спр. : Осина выделяется колонновидным стволом, достигающим 35 м высоты и 1 м в диаметре. Растёт очень быстро, но подвержена заболеваниям древесины.) Лоно – сокровенное, жаркое, адское. И всё это заканчивается стройными ножками, как правило, на высоких каблучках. Бррр!..
Но вернемся к нашему герою. Не в силах выдержать мучений решил Ромео свести счеты с жизнью. Он изорвал своё письмо и выглянул в окно, проверяя, сможет ли удачно броситься головой вниз. Но в темно-синем звездном небе увидел полную Луну. И тут странная, загадочная фраза проплыла у него в голове:
Увидел полную Луну и вдруг подумал:
Куда ты катишься, бедняжка?..
Постояв некоторое время у окна, Ромео вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух, потом сел за стол, достал чистый лист бумаги и написал:
Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ
Семьсот раз.
Почему семьсот? А вы посчитайте сами.
Юрий Газизов, Киев, июль 2013.