У меня сохранилась фотография 4-б класса. Фотограф снимал, наверное, когда мы его уже заканчивали, т.е. весной 1946 года. Четвертых классов в школе в 1945 году было три. Но уже восьмой был только один. Многие ребята «отсеялись». Кого-то оставили на второй год за неуспеваемость. Кто-то просто перестал учиться. А кого-то исключили за хулиганство. Но вот, некоторые ребята, с которыми мы вместе закончили школу, учились с самого начала в нашем четвертом-б. Я их вижу на фотографии. Какие мы здесь еще маленькие! А тогда считали себя большими.
С самого начала я подружился с Мишей Лесохиным. На фотографии он в последнем ряду четвертый слева. Он был на год старше меня и жил вместе с матерью в соседнем квартале на ул. Восстания. У них было две комнаты в коммунальной квартире. Мать его во время войны была медсестрой, а маленький Миша был вместе с ней. Он был зачислен на довольствие и ему присвоили звание рядового. А когда награждали медалями, он получил и медаль «За оборону Ленинграда», и медаль «За победу над Германией». Таких мальчиков называли «сын полка».
Миша хорошо учился, способности у него были отменные, правда, всегда по жизни он немножечко «мельтешил». Не был уверен в себе, не держался достойно до конца, а уходил в сторону.
Почему-то он был освобожден от физкультуры, наверное, какая-то болезнь в нем сидела, – я помню его утолщенные ревматические пальцы. Никаким спортом он не занимался, слегка сутулился, с мальчишками не играл ни в какие игры. Не бегал с мячом. И вообще предпочитал компании, где было не больше 2-3 человек.
Миша Лесохин сидел сзади меня на третьей парте.
Я посмотрел в интернете, где Миша Лесохин и что с ним. Оказалось, что его уже нет в живых. Вот что я прочел:
«Лесохин Михаил Моисеевич (1933--1998), доктор физико-математических наук, профессор, бывший член Санкт-Петербургского математического общества».
Пусть земля ему будет пухом.
Между мной и ним на втором ряду сидел Леня Прохоренко. Он был старательный мальчик: старался учиться хорошо, старательно делал уроки, но выше четверок не поднимался. Мне он нравился. Нрав у него был тихий спокойный, он был рассудительный и медленный. У Лени была младшая сестра, Жанна, которая впоследствии стала известной артисткой.
Рядом с Мишей Лесохиным на третьей парте сидел Игорь Лопатин. На фотографии он стоит в третьем ряду пятый слева. Невысокого роста, полноватый. Тихий спокойный парень. Обычно он на всех переменках оставался в классе и либо просто сидел за партой, либо доставал принесенный из дома бутерброд и ел его, оставаясь на своем месте. Он тоже хорошо учился. Домашние уроки у него всегда были приготовлены. У доски он отвечал очень спокойно, показывая, что все, что следовало, он выучил.
Я думал, что найду его, как и Мишу Лесохина, в интернете. Мне казалось, что он тоже должен быть доктором физ.-мат. наук. Правда, я не помнил его отчества. В интернете были Лопатины, но ни один из них не подходил под моего одноклассника. Лопатин после окончания школы с серебряной медалью поступил на физико-механический факультет Ленинградского политехнического института. Окончив его, видимо, работал в области ядерной физики.
Однажды в начале восьмидесятых годов я приехал в Ленинград и позвонил Лесохину, с которым мы поддерживали редкие отношения. Он приезжал ко мне в Академгородок, я, бывая в Ленинграде, встречался с ним. Гуляя, мы оказались на набережной Невы, где жил Игорь.
– А почему бы не позвать его погулять с нами, – сказал я.
– Не пойдет, – ответил Миша Лесохин. – Я несколько раз звонил ему. Он даже разговаривать не хочет, – кладет трубку.
–Давай я.
Мне ответил голос, похожий на голос Игоря, но когда я представился, трубку сразу положили. Я повторил. Тот же результат.
Я вижу на фотографии рослого Володю Неупокоева, с которым у меня впоследствии были проблемы. Он стоит рядом с Аркашей Райцыном (не Райкиным!) в третьем ряду второй слева.
Неупокоев пытался навязать всем свою волю. Кому-то удалось. Мне – нет.
Райцын (стоит в третьем ряду первый слева), талантливый человек, но его талант пропал зря. Улица испортила его, и как личность он не состоялся. Однажды в Ленинграде я встретил его и ужаснулся. У него был вид бомжа. Он узнал меня и тут же радостно попросил рубль.
Леня Шохор и Алик Абанин, два друга, которые жили в доме Челюскинцев. Они и на фотографии вместе – сидят во втором ряду справа крайние. Алик потом стал и моим другом, но он утонул летом после восьмого класса. А Леня, пытался, но не сумел его спасти. И некоторые ребята упрекали его за то, что не сумел вытащить Алика из воды. А он чуть сам не утонул, пытаясь это сделать. Представляете, как он всё это переживал.
Сережа Иванов (в третьем ряду справа второй), парень с природным юмором, говоривший всегда вслух все, даже тогда, когда лучше было промолчать, большой оптимист.
Вова Владимиров (сидит во втором ряду справа четвертый), вступивший уже в 5-м классе в какую-то банду. Однажды, года через два, – Вова уже был отчислен из школы, – он увидел меня на улице и спрыгнул с трамвая, чтобы поговорить со мной. К моему ужасу он попал под идущий рядом с трамваем автомобиль и скончался на моих глазах до приезда скорой помощи.
Я помню еще фамилий 10 и еще больше лиц ребят, с которыми я учился. Я помню Финкельштейна (сидит в первом ряду в середине), Гринберга (сидит во втором ряду слева второй), Витю Гессена (сидит в первом ряду крайний слева), Сережу Пахомова (рядом с ним), Веню Киренкова (стоит в четвертом ряду первый слева), Немчинова (сидит в первом ряду четвертый слева), Борю Акишина (стоит в четвертом ряду слева пятый). А вот стоит Котик (между Лопатиным и Ивановым – четвертый справа), он второгодник, как и Неупокоев, и вообще он старше нас года на три.
Конечно, ни Неупокоева, ни Котика в старших классах уже не было. Как тогда говорили, он отсеялись.
Продолжение следует: http://proza.ru/2013/08/02/149