Алла Петровна подошла к траншее, досадливо поморщилась: «Опять все перекопано! Как же все это надоело – почти ежегодно выкапывают эту траншею, вновь и вновь ремонтируют теплотрассу, пыль, грязь, неудобства сплошные. Но зимой в домах будет по-прежнему холодно, опять будут прорывы, аварии, и следующим летом снова все сначала».
Перейдя траншею по хлипкому, наспех сооруженному мостику, женщина очень осторожно, стараясь не подвернуть ногу, стала пробираться дальше. Она уже почти миновала самый опасный участок пути, когда вдруг решила взглянуть на то, как прокладывают трубы, и остановилась. Алла Петровна была по образованию инженером и достаточно хорошо представляла себе, как именно нужно прокладывать трубы, то есть имела ясное представление о теплоизоляции и антикоррозийном покрытии, ну, и прочем. Разумеется, то, что она увидела, в очередной раз подтверждало, что нарушаются все существующие нормативы и технические условия. Это означало одно – трубы вместо положенных 15-20 лет прослужат от силы год-два и опять случится авария.
Алла Петровна не удержалась и язвительно сказала рабочим в траншее: «Что, опять халтурите? А мы потом опять мучиться будем!»
Один из рабочих лениво ответил, даже не повернув головы: «Иди, тетка, куда шла, а то свалишься ненароком в траншею, шею себе свернешь», и все засмеялись.
Ей показалось очень обидным, что в ответ на вполне резонное замечание ее высмеяли, и она потребовала пригласить бригадира. Бригадиром оказался тот самый человек, который посоветовал ей «идти, куда шла». Поняв, что здесь она взаимопонимания не найдет, женщина решила поговорить с мастером и заодно попыталась выяснить, какая организация проводит ремонтные работы.
Для того, чтобы увидеть мастера, ей пришлось назавтра отпроситься с работы, затем снова пришлось отпрашиваться, чтобы поехать в организацию, занимавшуюся ремонтом, и началось ее хождение по мукам. Абсолютное нежелание даже просто выслушать ее, неожиданно разозлило и даже раззадорило женщину.
Алла Петровна решительно сказала: «Ах, вы вот как! Так знайте, что я не отступлю и добьюсь того, что вас накажут и заставят сделать ремонт так, как положено, теперь для меня это – вопрос принципа!»
Никакие увещевания мужа, детей, друзей и знакомых: «Тебе что, больше всех надо, или заняться больше нечем? Да плюнь ты на все, не ищи себе проблем, не стоит трепать себе нервы», остановить ее не могли.
Во все времена и в любом обществе были, есть и будут люди, которым больше всех надо, которые суют нос не в свои дела, за что-то или кого-то борются, чего-то добиваются. Для начальства и властьимущих они – как заноза, как головная боль, не дающая жить спокойно. Другие люди могут относиться к ним по-разному – с уважением, с безразличием, с усмешкой называть странными чудаками, хотя результатом их усилий в итоге пользуются все окружающие. Не слишком много находится желающих пополнить их ряды, но племя чудаков не исчезает, а при социализме их даже было больше, наверное, этому способствовала сама идеология, вся система воспитания – «не проходи мимо, потому что все вокруг наше, а значит, и мое тоже». Странное это племя чудаков вступает в борьбу «не ради чинов и наград», а просто потому, что не могут иначе, потому что вот такие они люди.
Надо сказать, что Алла Петровна была женщиной очень даже неглупой и далеко не наивной. Она давно уже разобралась с тем, что лозунги и призывы – это совсем не то, что реальная жизнь, и давно уже приспособилась достаточно комфортно существовать между трибуной и залом, оставаясь человеком порядочным и честным. Будучи дамой очень энергичной и небезразличной к происходящему вокруг нее, она проявляла социальную активность, но обычно в разумных пределах.
Почему всегдашнее благоразумие на этот раз ей изменило, зачем она вдруг с таким энтузиазмом вступила в это странное сражение за качество, она и сама не могла бы объяснить. То ли действительно надоело вечное замерзание зимой и перекопанные дороги летом, то ли за живое задело откровенное хамски-наплевательское отношение ремонтников, то ли пробилась что-то из светлых глубин октябрятско-пионерского прошлого.
Обычно, не вдаваясь в тонкости психоанализа, в таких случаях просто говорят «понесло». Вот и Аллу Петровну «понесло», да так, что уже не остановить. Она взяла на работе отпуск за свой счет, чтобы не отпрашиваться всякий раз, составила письмо от имени возмущенных жильцов, собрала под ним подписи, провела собрание среди жителей микрорайона, оформила протокол, собрала еще кучу всяких бумаг. В общем, она неукоснительно продвигалась вперед, как тот песенный паровоз, который «вперед летит, в Коммуне остановка», и, наконец, положила на стол начальнику ремонтной организации весь пакет документов с требованиями и пожеланиями.
Для пущей надежности копии всех бумаг она отнесла в Комитет Народного Контроля и в Городской Комитет КПСС, где Аллу Петровну поблагодарили, пожали руку, пообещали принять меры. Пожелания трудящихся в социалистическом обществе учитывались неукоснительно, в ремонтную организацию была направлена специально созданная комиссия по проверке качества произведенных работ.
За судьбу теплотрассы можно было больше не беспокоиться – все работы были проведены с высочайшим качеством и соблюдением всех технических норм и правил, возможно, что вообще впервые за время ее (теплотрассы) существования.
Зимой, греясь у теплых радиаторов, лишь некоторые жители вспоминали с благодарностью женщину, выступавшую на собрании жильцов и собиравшую подписи под заявлением, остальные же давно забыли об этой суете вокруг ремонта, и уж точно никто даже не догадывался, чем закончилась эта история для самой Аллы Петровны.
Для Аллы Петровны все закончилось очень плохо, она даже порадоваться одержанной победе не смогла. От всех треволнений у нее повысилось давление, случился гипертонический криз, инсульт, женщина попала в больницу. После длительного лечения ее выписали домой, неподвижную и безмолвную. Благодаря заботе родных она прожила еще чуть больше года, а затем умерла. Хотя, наверное, правильнее было бы сказать: «Отмучилась».
Обидно думать, что этой трагедии легко можно было бы избежать – для этого просто ремонтники должны были выполнять свои обязанности. Не совершать трудовых подвигов, а просто делать то, что требуется – и все, и жива была бы Алла Петровна на радость родным и близким, и не ломалась бы ежегодно теплотрасса. Наверное, если бы они знали, что в результате их плохой работы умрет очень хороший человек, они бы иначе отнеслись к этому ремонту. Почему же просто работать хорошо нельзя было, сознательности не хватило? Идеология подкачала? Почему каждому подвигу предшествует чье-то разгильдяйство!
Теплотрасса работала исправно еще несколько лет, во всяком случае, тот ее участок, за который боролась Алла Петровна. Неизвестно, прослужила бы трасса безаварийно все положенные по нормативам 15 лет, потому что произошло все это в городе Ленинабаде, в середине 80-х, и уже совсем скоро развалилась вся наша страна победившего социализма. Вопрос теплоснабжения стал неактуальным, потому что в независимой республике теплоснабжение вообще исчезло, как исчезло и многое другое, причем почти во всех бывших советских республиках.
Вопрос излечения от головной боли решился просто и радикально – методом отсечения головы. Хотя это уже совсем другая тема.
Послесловие.
Это произошло в середине 80-х, лет на 10 раньше происшествия, описанного в моем рассказе «Прививка от социальной активности» http://www.proza.ru/2013/07/26/1273 , вроде и время было совсем другое, и повод другой, но усматривается в этих двух случаях что-то общее, чем-то они между собой перекликаются.