Конкурс тематический, подход у рассказов разный. Публикую в качестве подстраховки (не спокойно у нас как-то нынче:) ).
1)
Солнце над Припятью.
Последнее, что я помню – сестренка Леся. Ей три года, одиннадцать месяцев и триста шестьдесят дней. От усердия она пытается дотянуться языком до кончика носика, на ней белое и уже грязное платьице. Упершись одной ручкой в асфальт и задрав попку в пышных шароварчиках она рисует на асфальте длинношеею принцессу с большими ушами и, почему-то, с шариками. А потом над Припятью взошло солнце… Такого солнца еще никто не видел. Огромным палящим диском оно выплыло откуда-то из-за горизонта, а скорее, из-под земли, и мне сразу стало жарко. Сестрёнка оторвалась от картинки и обернулась. Мелок выпал из ее маленьких пухлых пальчиков. Она была ближе меня к солнцу… Когда она обернулась, то вместо ее озорного личика с розовыми щечками на меня безразлично уставился голый череп. На моих глазах, еще до этого, ее рыжие кудряшки чернели и опадали пеплом на лицо принцессы. Крики, паника. Кто-то с силой схватил мою руку и куда-то потащил… все тело мое пылало.
…Камера, голая. Даже без дыры. Но она и не нужна. Я не знаю, сколько я уже здесь, но мне ни разу не пришлось пожалеть об ее отсутствии. Я не могу говорить – кажется, все внутри меня выжжено. Кожа покрыта ожогами вперемешку с язвами. Я гнию, гнию заживо. Я не могу нормально двигаться, я не могу даже кивком головы показать «да» или «нет». Первое время, когда окошко в двери открывалось я бросалась к людям, я пыталась объяснить… Но они просовывали электошокер и били меня в шею. В углу гниет плоть. Человеческая плоть: руки, ноги, какие-то другие части. Это моя еда. Так думают они. Эти люди кидают мне свежие и подернутые тленом человеческие куски, а когда проверяют и видят, что я их не съела, что-то пишут в блокнот. Они в масках, но мне кажется, что они удивляются. Запаха останков я не чувствую, я вообще ничего не чувствую. Но скорее всего их запах не отличается от моего собственного. Я скучаю по близким, я не могу забыть сестру, но у меня нет не одного физического желания. Когда я здесь очнулась, то сперва пыталась выбраться – я царапала стены, но ногти отпали, да, просто отпали, как засохшая грязь на резиновом сапоге… Вот почему у меня на ногах нет пальцев – это не мои ноги. Тогда, в тот день, когда над Припятью взошло небывалое солнце, я шла из бора, в резиновых сапогах. Они приплавились ко мне, они смешались со мной. На голени зияет рана до кости – они, эти люди, пытались снять с меня сапоги, но те отделялись лишь с мясом. А мясо отлично отходит от кости, если его хорошенько проварить.
2)http://fan-book.ru/catalog/books/electronic/geroy.html
Герой?!
«— Кейт, ты должна выстрелить!
— Джон, но это моя мать!
— Это уже не твоя мать, это ходячая тварь!
— Джон, не смей называть мать Кейт тварью!
— Ребята, мы не должны ссориться, именно этого они и хотят!
— Они не могут ничего хотеть!
— Пока вы решали, кто убьет мать Кейт, она укусила Палмера! Теперь нам придется убить их обоих!».
— Андрей, ты опять смотришь своих трупов? — Леночка просунула голову в комнату брата. — Мама сказала, чтобы ты со мной поиграл. А я их боюсь. Выключи фильм.
— Уйди, Ленка. Играй сама.
— Я маме расскажу. Включи мне игру на компьютере, а я маме скажу, что ты со мной играл в школу с математикой.
— Ладно, иди. Я и почитать могу.
Андрей включил ленкину игру и задумался перед полкой с книгами: «Месть зомби», «Кровавые зомби», «Месть для зомби», «Мертвый отряд зомби», «Просто Зомби». За окном шел дождь — идеальный для битвы за человечество или уже после нее — тогда такой дождь явный намек на проигранную битву. Но оба варианта лишь навевались обстановкой и фантазией, а в жизни серое небо просто моросило, вызывая вселенскую лень, называемую в определенном возрасте депрессией, депрессухой, депрой.
Первый курс на медицинском не дал желаемого результата — для подвигов «Реаниматора» учиться надо было еще минимум шесть лет, причем при условии, что выбранный профиль обнаружит у Андрея талант и роковой случай сведет его с безумным профессором, у которого, кроме безумия, будут получаться хоть какие-то приличные для ужасающих последствий эксперименты. А пока замечательная погода для фильмов ужасов и невыносимая для реальности даже не позволяла толком понаблюдать улицы в подзорную трубу в надежде увидеть криво ковыляющего человека или шустрого мутанта, по недосмотру сбежавшего из лаборатории или нарочно из нее выпущенного. Благо ночная подсветка давала возможность это делать после заката, но об этом еще надо договориться с небом — если ему приспичит ливнем, то уже ничего не поможет совершить подвиг этой ночью. Хотя во все предыдущие, как показал опыт, отсутствие дождя тоже не давало результатов.
Завибрировал сотовый, наполняя пространство саундтом из первых ромеровских «Зомби», номер был не из записной книжки. «Наконец-то. Это оно. Свершилось» — похолодел Андрей и вдавил кнопку «Ответить»:
— Слушаю! — голос, кажется, немного сорвался.
— Слушай! Что ты истеришь каждый раз, когда я из зала звоню? Ты этот номер мог бы уже выучить. Короче, я сейчас закончил и в сети буду минут через двадцать.
— У меня сестра за компом, я не смогу выйти.
— Как без тебя? Ты ж единственный снайпер в команде, кто Шона прикроет?
— Вообще все равно! Это все ерунда. Игры эти. Не по-настоящему. Надоело. — Анедрей бросил трубку. — Вот так, Ленка. Им играть все. Вот ты вырастишь, ты всю жизнь в «Симмс» играть будешь или замуж выйдешь и родишь ну или там накрайняк, станешь кем-нибудь?
— Играть буду.
— Дура.
...