1*44 минуты
Семьи красных командиров…
Прибалтика оккупировали немцы в первые дни войны.
В первые дни оккупации арестам подверглись семьи красных командиров и коммунистов и еврейское население.
Наталья Федоровна Уютова, жена командира Красной Армии, молодая беременная женщина, ее в первый же день оккупации увезли немцы в Кретингу в концлагерь под открытым небом. Сюда же, в Кретинг, привозили евреев и их семьи. Заключенных в концлагере не кормили и только литовцы украдкой, через колючую проволоку бросали узелочки с едой. Через несколько дней всех жен офицеров Красной Армии, вместе с детьми, и Наталью в том числе, перевели в стационарный концлагерь, в местечко Димитравас.
Дмитравас. Немцы расстреливали жен командиров среднего и младшего состава, муж Натальи - командир погранзаставы, и ей тоже грозил расстрел. Наталью спасает то, что она немного говорит по-литовски, она прикинулась литовкой, ведь пока, в первые месяцы оккупации, к литовцам немцы были более лояльны.
Наталья берегла узелок с вещами, рубашечками и пеленками для еще нерожденного ребенка. 21 августа появилась на свет маленькая дочка Людочка. На другой же день после родов Наташу вместе со всеми женщинами угнали на работу, а новорожденная малышка осталась в лагере с другими детьми. У кормящих матерей молока практически небыло и дети не наедались. Матери на работах в городе, оставленные без матерей грудные малыши кричали от голода, дети постарше тихонечко плакали вместе с ними и пытались нянчить малышей.
Майя Авершина, девочка около 10 лет, нянчила маленькую Людочку Уютову, плакала вместе с ней.
Наталья стирала пеленочки в луже и сушила пеленки на себе, обматывала их вокруг тела.
Дети, ро¬дившиеся в лагере, начали умирать от голода.
Женщины, среди них Наталья Уютова, отказались выходить на работу и их загнали вместе с детьми в карцер-бункер, где по колено вода, и плавают крысы. Наталья берегла Людочку, как и все женщины, поднимала дитя как можно выше от воды, поддерживают друг друга.
Только через сутки их выпустили и разрешили кормящим матерям по очереди оставаться в бараках, чтобы кормить детей, и каждая кормит двоих ребятишек - своего и еще одного ребенка, иначе нельзя.
Зима 1941 года. Закончились полевые работы, немцы продали узниц с детьми хуторянам, чтобы даром не кормить. Людочкину маму купил богатый хозяин. Наталья бежит от него ночью раздетая, схватив дочку и прихватив только пеленки. Она бежит к знакомому простому крестьянину из Пришмончая, Игнасу Каунасу. Наталья появляется глубокой ночью с кричащим свертком в руках, обессиленная, падает у порога его бедного дома. Утром Игнас, за пять марок и кусок сала «перекупает» Наталью вместе с дочкой.
Через два месяца немцы снова собрали всех проданных узниц в лагерь, начинаются полевые работы.
К зиме 1942 года, уже староста, как самый уважаемый человек в маленьком городке, Игнас снова выкупил Наталью с малышкой. Состояние Людочки настолько ужасно, даже Игнас не выдержал и плакал, держа малышку на руках. У девочки не росли ногти, не было волос, на голове страшные гнойники… Огромная голова едва держалась на тоненькой шейке. Все это от того, что даже у таких малышей в лагере брали кровь для немецких летчиков, которые находились в госпитале в Паланге. Чем меньше ребенок, тем ценнее кровь. Часто у маленьких доноров брали всю кровь до капли, а самого ребенка выбра¬сывали в ров вместе с казненными.
Пользуясь свои служебным положением, Игнас сделал поддельные документы о том, что Наталья Федоровна Уютова вместе с дочкой, Людмилой Михайловной Уютовой, расстреляна немцами еще летом 1941 года…
Весной 1943 года. Игнас случайно узнал, что узников собираются вывозить в Германию, пытался спасти от угона маленькую Людочку-Люсите с мамой. Игнасу только и удается, пустив в ход все связи, знакомства и подкуп, что лишь передать в дорогу маленький узелок с сухарями и салом.
Жен офицеров перевезли в Майданек вместе с детьми. Везли их в товарных вагонах без окон. Из-за тесноты женщины ехали стоя, держа детей на руках. Когда состав остановился, Наталья не могла сдвинуться с места, руки и ноги судорожно онемели. Охранник залез в вагон и стал выталкивать женщин - они падали, не выпуская из рук детей. Когда им расцепили руки, оказалось, что многие дети умерли в дороге. Всех подняли и отправили на открытых платформах в Люблин, в большой концлагерь Майданек.
В лагере всех заставили снять свою одежду и обувь. Брили наголо. Облили едкой жидкостью и выдали полосатую робу, деревянную обувь. Наталья работает на сортировке вещей. А маленькая Людочка, как и другие дети, была донором.
И снова - погрузка в вагоны. Отправили в Краков, в Бзежинку. Это знаменитый лагерь, Освенцим. Аушвиц (Освенцим-Бжезинка (Аушвиц-Биркенау)) — самая большая тайна фашизма, потому что это был лагерь уничтожения — фернихтунглагер. По инструкции Гиммлера за шесть месяцев из узников выжимали мускульную силу. Вся их еда — черпак баланды. А потом — газовая камера. Людочкиной маме повезло, ее не отправили в бордель, ни в газовую камеру, ни на опыты. Она работала, выбивалась изо всех сил ради того, чтобы жила ее дочь, Людочка. Ребенок в лагере, оставшись без матери, обречен на смерть.
Осенью 1943 года весь барак срочно вывезли в Германию, в лагерь на берегу Одера, недалеко от Берлина. В весенний день 1945 года была уборка территории лагеря. Дети грелись на солнышке. Вдруг внимание Людочки привлек яркий цветок - одуван¬чик, который рос между рядами колючей проволоки - в «мертвой зоне». Девочка потянулась худенькой ручонкой к цветку через проволоку. Все так и ахнули! Вдоль изгороди ходил злой часовой. Вот он уже совсем близко... Тишина стояла гробовая, узники боялись даже вздохнуть. Неожиданно часовой остановился, сорвал цветок сунул его в ручонку и, захохотав, пошел дальше. У матери от страха на миг даже помутилось сознание. А девочка долго любовалась солнечным цветком, чуть было не стоившим ей жизни.
Свобода к несчастным узникам пришла со стороны шоссе: к лагерю двигалась колонна советских танков. Сбиты ворота, танкисты вылезали из боевых машин. Их целовали, обливая слезами радости. Танкисты, увидели обессиленных детей, взялись кормить их. И не подоспей вовремя военврач, могла бы случиться беда - ребята могли умереть от обильной сол¬датской еды. Их стали постепенно отпаивать бульоном и сладким чаем.
В лагере танкисты оставили медсестру, а сами отправились дальше - на Берлин. Еще две недели узники находились в лагере. Потом всех перевезли в Берлин, а оттуда своим ходом, через Чехословакию и Польшу - домой.