- На златом крыльце сидели
Царь, царевич, король, королевич... - моя подружка Лена, старательно выговаривает слова считалочки, легонько касаясь ладошкой каждого из стоящих плотным кольцом ребят.
Сердце стучит так, что вот-вот, кажется, выскочит от нетерпения, а в голове проносится мысль: «Только бы мама не позвала...», и тут же за спиной раздается голос:
- Доча, пойдем!
- Мам, ну можно я хоть один кон отыграю?
Иногда не успевшая переделать многочисленные домашние дела мама разрешала мне начать игру, но сегодня она непреклонна:
- Пойдем, пойдем, потом поиграешь!
- Да-а-а, потом я приду на новенького!
Но спорить бесполезно, потихоньку ворча, иду помогать доить корову - держать ее хвост. Это моя ежевечерняя обязанность. Самое обидное то, что в это самое время возле нашего двора собирается ребятня со всей улицы, и начинается игра в прятки. Из-за этого противного хвоста я минут на пятнадцать выпадаю из игры, а если, как сегодня, приходится уходить до того, как после пересчета станет известен несчастный, которому довелось водить, мое появление вызовет у него бурю восторга:
- Новенький — готовенький! Оксанка мается!
Пока мама обмывает теплой водой вымя Белки, Лена заканчивает последнюю считалку и от столба, стоящего на обочине, раздается скороговорка:
- Я считаю до пяти, не могу до десяти: йаз, два, тйи... - это Жанна, внучка соседки, бабы Дуни, недавно приехавшая из города.
- Дзын-дзын- дин-дон, - первые молочные струи звонко ударяют по стенкам жестяного подойника.
В паре метров от коровы расположилась дымчатая кошка Марфа со своим выводком. Дородная, полная достоинства Марфа спокойно возлежит на березовом чурбаке, а котята-подростки развлекаются, играя с гусиным пером.
- Стуки-стуки, Ваиска! - раздается радостный крик Жанны, обнаружившей мою младшую сестру Ларису.
- Ну вот, Ляку нашли. Она без меня прятаться не умеет, - сокрушаюсь я.
- Ничего, научится. Держи крепче.
Я, вздыхая, держу Белкин хвост, отгоняя веточкой назойливых бзыков, норовящих присесть на бока нашей кормилицы. Иногда, чтобы развлечь меня, мама рассказывает истории из своего детства, например, о том, как они с ровесниками, будучи парнями и девками на выданье, играли в те же прятки, только у них это называлось - «в кулюкушки». Слушать забавные истории интересно, так и время бежит быстрее, но сегодня мама, видимо, очень устала и к разговорам не расположена. Прислушиваясь к доносящимся с улицы голосам, я начинаю канючить:
- Долго еще?
- Не очень.
- Да-а, ты всегда так говоришь...
Я поглядываю на кошачье семейство — они по-прежнему заняты своими делами, значит, до окончания дойки еще немало времени.
Но вот котята оставляют свою игру, усаживаются полукругом, нетерпеливо перебирая лапками. Время от времени они вскакивают, подбегают поближе к корове, нервно мяукают и убегают на место. Я ободряюсь — такое поведение говорит о скором завершении моей повинности. И, действительно, мама встает с низенькой скамеечки, аккуратно придерживая полный подойник. Сейчас главное — не отпустить раньше времени ненавистный хвост, чтобы корова не стегнула им по маминым глазам, это очень больно.
Мама наливает молока в глубокую старую сковородку и направляется в землянку, к сепаратору. Котята окружают молоко, некоторые с разгону макают мордочку слишком глубоко и начинают чихать и смешно отфыркиваться, но мне уже не до них. Я спешу на улицу, там как раз начинается второй кон игры. И пусть мне сейчас придется водить на новенького, тут уж ничего не поделаешь, зато потом я захвачу Ляку, и мы спрячемся в такое хитрое местечко, где нас долго никто не найдет!
Над деревней сгущаются сумерки. Скоро из дворов начнут выходить мамы, завершившие вечерние дела, и над улицей далеко разнесется:
- Дима, Наталя, домой!
- Лена, Саша, ужинать!
- Оля, Лена, где вы есть?
- Жанночка, детка, пойдем уже!
Но пока у нас в запасе есть время и я, прижавшись к столбу и закрыв ладошками глаза, бодро начинаю частить:
- Я считаю до пяти...