МАЯКОВСКИЙ В КАВЫЧКАХ И БЕЗ Николай ЕРЁМИН
В июле 1963–го года в наш прекрасный сибирский город Абаканск, где я тогда учился на первом курсе Педагогического института, на историко-филологическом факультете, приехал эстрадный артист Вольф Гершикович Мессинг.
По городу висели афиши:
ГОСКОНЦЕРТ
7 июля 1963г
ВОЛЬФ МЕССИНГ
ВИЖУ СКВОЗЬ ВРЕМЯ
(К 70-летию МАЯКОВСКОГО)
Психологические опыты
Чтение мыслей
Раввин с горы Кальвария,
учёный, каббалист и ясновидец,
величайший гипнотизёр и телепат
раскрывает прошлое,
предсказывает будущее,
определяет характер!
Кинотеатр «ЛУЧ»
Начало в 19 часов
Мой сокурсник Серёжа Орлов купил два билета и привёл меня в одноэтажное барачного типа здание кинотеатра «Луч», рядом с Центральным парком культуры и отдыха имени Горького – ЦПКиО.
Сколько лет прошло!
Мне сейчас 70 лет, столько тогда исполнилось бы и Маяковскому! А на месте барака стоит пятиэтажный центр культуры и бизнеса из стекла и бетона. Но дело не в этом.
А в том, что по всей стране тогда началась идеологическая «оттепель»
И Серёжа Орлов собирал библиотечку репрессированных и посмертно реабилитированных писателей и поэтов, которых мы вместе читали и перечитывали. Николай Гумилёв, Артём Весёлый, Исаак Бабель, Осип Мандельштам, Перец Маркиш, Борис Пильняк, Владимир Зазубрин, Вивиан Итин…
Библиотечка Сергея увеличивалась, ведь из 600 делегатов Первого съезда писателей погибло более трети, и всех после реабилитации начали издавать…
Имя Маяковского будоражило м стремилось пополнить список.
В зале кинотеатра не было свободных мест.
И когда Вольф Мессинг обратился к присутствующим:
- Кто хочет быть загипнотизированным и побыть некоторое время в роли поэта Владимира Маяковского? - Сергей вскочил, подняв руку, и выкрикнул:
- Я! Я хочу!
Чудо перевоплощения личности под влиянием гипноза до сих пор достаточно не изучено. Непонятно, каким образом, но под влиянием внушения Сергей на глазах у изумлённого зала перевоплощался то в Маяковского, то в его близкого товарища Якова Агранова… Читал стихи… Писал карандашом предсмертное послание …
А когда сеанс закончился, Вольф Мессинг сказал:
- Спасибо вам, мой юный друг! Всё, что вы говорили со сцены, вы, конечно же, забыли, таково уж свойство гипноза. Поэтому всё, от слова до слова, я записал на японский диктофончик и дарю вам эту запись.
Может быть, она вам и пригодится.
Когда моему другу Сергею Орлову исполнилось 62 года, (критический возраст для мужчин) его, преподавателя литературы, заслуженного учителя России, прямо в школе на уроке настиг гипертонический криз.
После безуспешного лечения, умирая в своей однокомнатной «хрущёвке», в присутствии дочери он заставил меня переложить в картонные ящики всю свою уникальную Библиотеку репрессированных писателей, чтобы я перевёз книги к себе.
А потом протянул мне целлофановый пакет с магнитофонной ленточной, величиной с ладонь, кассетой и сказал:
- Помнишь, как мы к Вольфу Мессингу ходили?
Дарю.
Дома я много раз прослушивал кассету на стареньком диктофоне. А потом взял да и записал голос моего умершего друга. Или Маяковского?
Вот что у меня получилось
Голос Орлова-Маяковского
Я хотел,
Чтоб к штыку
Приравняли перо…
И любил смотреть, как умирают дети…
А к штыку
Кукловоды
Приравняли Пьеро, и Арлекина,
И Мальвину, и Карабаса-Барабаса,
И Артемона, и Базилио, и Алису, и Буратино…
И сказали,
Что Папа Карло
За всё в ответе…
И долго слушали,
Как на флейте водосточных труб
Играл ноктюрн не кто иной, как мой труп…
Зрители сначала, было, притихли, а потом стали бурно аплодировать,
выкрикивая: «Во даёт! Во даёт!»
А Сергей, став спиной к белому квадрату киноэкрана, протянул руку навстречу кричащим и, ну, прямо как агитатор и горлан-главарь, продолжал декламировать стихи… Да так громко! Да так заразительно!
«Я – Наполеон! Я - величайший Дон-Кихот!»
Я хотел,
Чтобы «Бог заплакал»
Над моей книжкой, когда сбрасывал
Пушкина и Толстого с парохода современности…
Я хотел,
Играя в карты,
«Карманы ближнему вывернуть и вытрясти»
И не боялся, что настанет Высший Суд…
И похвалялся:
- Любую красивую
Изнасилую!
И мечтал,
Что за это меня там ли, тут
«Проститутки как святыню на руках понесут»
Я хотел
Быть тусклым, как солнце
И нищим, как миллиардер…
И при этом –
Быть поэтом и «душу выржать на лошадиный манер»
Моим любимым словечком было:
«Наплевать!»
И не случайно
На всё, что другим мило,
Я плевал и плюю опять и опять…
В этот момент, помню, Вольф Мессинг прервал чтение стихов
и сказав, что Сергей перевоплощается в Якова Агранова,
дал ему карандаш, лист бумаги, посадил за столик, и заставил его писать и вслух,
на весь зал, читать то, что он пишет.
Секретарю ЦК ВКП(б), Ежову Н.И.
От начальника СО ОГПУ Я.С.Агранова
12 апреля 1930 г
«О предполагаемом покушении на самоубийство В.В. Маяковского»
Сегодня ко мне обратился поэт В.В.Маяковский с адресованным Правительству письмом,
следующего содержания.
«Всем
В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестры и товарищи, простите, — это не способ (другим не советую) — но у меня выходов нет. Лиля — люби меня.
Товарищ правительство, моя семья- это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь — спасибо. Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся. «Как говорят — «инцидент исперчен», любовная лодка разбилась о быт. Я с жизнью в расчете, и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид, Счастливо оставаться 12/1v-30. Владимир Маяковский
Товарищи Вапповцы, не считайте меня малодушным. Сериозно – ничего не поделаешь. Привет. Ермилову скажите, что жаль – снял лозунг, надо бы доругаться В.М
В столе у меня 2000 рублей – внесите в налог. Остальное получите с Гиза В.М»
Автор письма находился в состоянии крайнего психофизического возбуждения. Выкрикивал: - Я хочу, чтоб к штыку приравняли Пьеро!
В письме, выполненном карандашом, почти без знаков препинания, очень странно заявил о себе в третьем лице, называя покойником, уже в прошлом времени. Двух замужних женщин объявил одновременно членами своей семьи.
Устно пояснил, что произведёт в себя одновременно два выстрела из имеющегося у негооружия револьвер системы «Маузер» калибр 7,65 № 312045 и пистолета: системы «Браунинг»№268979! И уточнил, что вышеуказанное покушение на свою жизнь намерен совершить утром 14-го апреля, в 10 часов в своей рабочей комнате по Лубянскому проезду, д. 3, кв. № 12,
Начальник секретного отдела ОГПУ Я.С. Агранов
И взял Вольф Мессинг из рук Сергея этот документ и, обращаясь к залу, сказал:
- Да, перед вами совершенно секретный документ! Поэтому, как бы чего не вышло, мы его пока что уничтожим. –
И достал из правого кармана пиджака коробок спичек. И чиркнул спичкой. И вспыхнул секретный листок бумаги, и полетел, пылающий, над зрительным залом, обгорая и превращаясь в чёрную тень, которая кружилась над поворачивающимися вслед за нею очарованными головами зевак…
А величайший гипнотизёр и телепат говорил в это время:
- Ленинградская «Красная газета» от 14 апреля 1930 года незамедлительно сообщила:
«Самоубийство Маяковского.
Сегодня в 10 часов 17 минут в Москве, в своей рабочей комнате, выстрелом из нагана в область сердца покончил с собой Владимир Маяковский. Прибывшая «Скорая помощь» нашла его уже мертвым»
А потом опять, уже почти в конце магнитофонной ленты, прозвучал голос моего друга Сергея Орлова-Маяковского:
Когда-то,
в стихотворении «Лиличка! Вместо письма»
От 26 мая 1916 года я посмел утверждать,
Что «курок не смогу над виском нажать».
С годами,
Всё более убеждаясь в этом,
Я становился революционным поэтом…
Но понял однажды,
Мёртвому вождю в поэме докладывая
«Не по службе, а по душе»,
Что по всей России
«Работа Адовая
Будет делаться
И делается уже»…
И что поэту никуда не деться…
И грянул – мне,
Неугодному,
За то, что теперь я крамольный, -
Убойный выстрел –
в сердце…
И в голову –
Выстрел контрольный…
И опять голос Вольфа Мессинга:
- Материалы о смерти Маяковского долго будут храниться в секретном архиве, пока не попадут в спецхран Государственного музея В.В. Маяковского. Картонная серая папка, надпись крупным черным шрифтом: «ЕЖОВ НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ». Ниже — «Начато 12 апреля 1930 г. Окончено 24 января 1958 г». В папке — вторая папка: «Уголовное дело №. 02 — 29. 1930 г. О самоубийстве Владимира Владимировича Маяковского. Начато 14 апреля 1930 г.».
Вот и всё.
Просто и понятно, как в строках моего любимого поэта Константина Кедрова «Маяковский хокку»:
«Я хотел бы жить и умереть в Париже
Но Лубянка оказалась ближе»
2013
На снимке Николай Ерёмин, с журналом ПОэтов №6, «МАЯК 120» 2013 г, где опубликован этот рассказ