Уже не первый раз я на вылазке, но волнуюсь больше, чем на первом свидании. Помогает если раздышаться, возникает состояние похожее на легонькое опьянение и я медленно втягиваю воздух и так же медленно выдыхаю. Справа от меня Калач делает какие то знаки из арсенала спецназовцев, но я ничего не понимаю в этом, не могу запомнить. Да и кажется все эти движения комбинаций пальцев нужны больше самому Калачу. Он недавно отыскал крутые перчатки без пальцев и во всю наслаждается игрой "Смотрите пацаны, я боец спецподразделения!"
Да пусть его тешится. Не самая плохая привычка. Я начинаю в уме перескакивать на нечто неприятное, но гоню мысли прочь, не с этим надо идти. Скорее бы уже началось!
-Пошли, работаем!!! Гоу! Гоу! Гоу! - доносится до меня команда, спасительная команда к действию и не думая больше ни о чем я распрямляюсь и бегу.
Иду я четвертым. Это не так хорошо. Не смертельно, но первые успевают занять позицию поудобнее, а мертвецы осознав присутствие живых, уже нападают.
Зомби к счасть не так много. Бывало так, что ворвавшись в помещение, мы оказывались лицом к лицу с более многочисленным противником, чем ожидалось. Просто целая толпа пряталась где то за стелллажами или дожирала в подсобке неудачливого искателя провизии и желавшая почтить своим появлением наш так сказать дружественный визит. Ничего не оставалось, как отступать и искать другой магазин.
К черту! У меня в руках топорик.Небольшой и немного видоизмененный. Небольшой, потому как жизнь показала, что огромные мясницкие секачи в момент отттягивают руки и сбивают дыхалку, а по степени наносимых ими повреждений не намного более эффективны. У своего я срезал верхнюю часть пилой по металлу, что стоило десятка часов и десятка же кровавых мозолей, добавил длинную, прямую ручку с грибком на конце и теперь заметив сбитого кем то с ног мертвеца, разрубаю ему шею своим детищем. Не до конца, поскольку топорик застрял и приходится делать усилие, что бы его выдернуть, но действенно, так как руки пытающегося поднятся тела, враз опадают.
Вокруг чисто. Три неподвижных тела на полу. Одного из трех обстоятельный Кабан несколько раз бьет своим громадным мачете по шее. Так на всякий случай. Негоже оставлять нежить за спиной.
Ах ты ж хитрая жопа! В проходах меж стеллажами ковыляет десяток мертвецов. Каждому по одному примерно. Уже не страшно, первобытная ярость закипает внутри и из наших глоток одновременно вырывается дикий вопль, начинаясь гдето внизу живота и на выходе превращаясь в звериный рык, напрочь вынося из головы остатки мыслей.
Я несусь в узкий проход, первым. Их трое, мертвых. Деталей не видно, замечаю только что трупы влажные, роняющие на пол вязкую, отвратительную жидкость. Я выставляю топорик вперед, как винтовку и бью торцом в лицо бредущего первым. Словно кегля он теряет равновесие и сбивает следующего. Я же перескочив через них, врезаюсь плечом в бывшую продавцом, судя по униформе женщину и по инерции лечу дальше, слегка ударившись о стену. Обернуться не так просто, а еще надо перехватить топор и занести его для удара. Только лежит зомбятина неудобно для меня, можно разрубить ей лицо, но стоит ли? Во первых нет уверенности, что достану до мозга, во вторых топор может застрять в черепе. У меня так уже было в магазине "Перекресток". Залепил топором с размаха по голове вышедшего на меня мертвого ребенка, полагая, что развалю череп пополам как гнилую тыкву. Но тщетны усилия, все всуе. Топор не так глубоко прорубил тонкую вроде и гнилую кость, банально в ней застряв. Я попытался дергать оружие, сотрясая мертвое тело и все без результата, а тут еще пара ходячих подвалила поинтересоваться, - чем это там интересным таким дядечка занимается?
Мы тогда только опыт приобретали, даже защиты никакой не было, одежду просто одевали потолще. Никаких тебе щитков и кожаных доспехов и быть мне в числе съеденных если бы не товар дня. Заметил я любовно сложенные на паллете килограммовые банки с консервированными ананасами какой то не очень известной фирмы и ими то закидал жаждущих моего младого тела зомбарей, посшибав с ног к вящей радости моих подоспевших товарищей. С тех пор не бью я по голове мертвецов, следуя разумному совету великого русского поэта Есенина,давшего совет тот в отношении зверей и стараюсь для себя захватить после зачистки хотя бы баночку ананасов.
Твою же маму! Неудобно мне по продавщице вдарить, проход узкий, а она до половины в нем и стеллажи мешают. Оставляю ее идущим сзади, не стоит расстраиваться, работы полно. Полуголая старушка с раздувшимся животом тянет ко мне ручонки. Простанства вокруг много и я крутнувшись как метатель молота, дроблю ей череп обухом так, что старушку аж развернуло. Она падает навзничь, орошая зловонной жидкостью пол из раздробленной головы и лопнувшего живота, но запаха пока я не чувствую. Потом. Когда в себя приду, остыну от схватки, он обрушится на обонятельные центры тошнотворной волной и будет слышаться еще долго, словно впитавшись в носоглотку. Хотя к этому привыкаешь и уже не выворачивает при виде особенно разложившегося тела. Привыкаешь и к тому, что нет теперь градации у мертвых мужчина, женщина, ребенок. Выпали они из нее умерев и одинаково опасны теперь, будь то старый человек или младенец.
Я осторожно продвигаюсь вперед, мертвых не видать поблизости, только дальше, за линией холодильных ларей, куда прошмыгнули сейчас Петюня, Голай и Мышь. Стеклянно-железная преграда не даст зомби навалится толпой и их можно будет устранить относительно безопасно. Я же пробираясь меж очередных стеллажей неожиданно улавливаю движение слева у стены.Черная полоса приоткрывающейся двери увеличивается в размерах,а за ней толкающиеся, мешающие друг другу мертвецы, сколь видно глазу.В другое время я застыл бы в испуге, но к опасности привыкаешь. Я чувствую только сожаление, если зачищенный с таким трудом магазин придется оставить и для начала что есть сил бью ногой по двери. Чем бы ее припереть?
Да стеллажами! И проскальзывая на кафеле бросаюсь обежать полки, замечая Крыса и делаю ему знак рукой. Стеллаж тяжелый, но не настолько, на нем приправы и прочая хрень, не настолько неподъемная как консервы или крупы, он покачивается в ответ на мои толчки. Замечаю рядом пыхтящего Крыса, пытающегося попасть со мной в одну амплитуду и с грохотом объединенными усилиями мы роняем этажерку чертову, запечатывая неплотно закрывшуюся дверь из которой торчит защемленная, судорожно дергающаяся рука.
- Что мы наделали?- Крыс удачно изображает на лице испуг и сожаление.
-Они же милицию сейчас вызовут! - и мы ржем как гиены, сбрасывая напряжение вместе со смехом.
-Вы чего придурки? - недоумевает появившияся около нас Голай. Вместо "голый" это детище рязанского края произносит "голай", за что и заслужил свое прозвище.
- Все работают до кровавого пота, а вы тут ржете! Чо, жизнь раем показалась? Ладно, магазин чистый. Пойдем, дело есть, Петюня там себе бабу нашел!
"Бабой" оказалась заветренная зомбячка, мы таких называем "сухарик". Кто то из них гниет, а кто то как эта, вялится словно вобла. Ребята сдвинули холодильные лари и она оказалась запертой в небольшом проходе и дергается там, тянет к нам руки, дергая обгрызанной головой.
Рядом с ней, картинно привалившись к колонне, изгаляется Петя изображая прожженного ловеласа. Как я понял процедура знакомства уже состоялась без нас и теперь Петюня уже разводит зомбячку на "интим".
- А что! я парень видный. Работаю менеджером в крупном банке, - степенно сообщает Петюня, полным уверенности в себе голосом.
При этих словах зомбячка остановилась, будто прислушиваясь.
-Во, повелась! Давай Петюня! - загалдели ребята
-Вы прекрасны, я чертовски обольстителен! Почему бы нам не сочетаться законным браком? - игриво подмигнув, увещевал Петюня, а зомбятина, словно очнувшись протянула к нему руки.
-Я так полагаю вы не против. Но понимаете, есть тут некоторый неловкий момент... Не поймите меня превратно, но многие браки распадались из за, - Петюня нахмурил лоб, словно подыскивая определение, - Из за скажем так, сексуальной несовместимости. Вы может любите куннилингус, а кто то, не беру конкретно себя в пример, я лично куннилингус обожаю, терпеть его не может. Вот вам и дискомфорт.
Крыс видно представив перепачканное вытекающей из промежности зоби отвратительной жидкостью, грязное, но довольное лицо Петюни пытался подавить рвотный позыв, к немалому нашему удовольствию.
Опять же, еще одна щекотливая тема - анальный секс, - продолжал беспощадный Петюня, несмотря на то, что Крыс еще и от оральных ласк не отошел.
Не так что бы часто, но он должен присутствовать. Так, что бы разнообразить наши отношения. Что бы рутина быта не затянула наш любовный кораблик. Вот поэтому мне и хотелось для пробы проверить нашу совместимость. Вы как считаете, милая?
В ответ, как на заказ будто, зомбятина довольно громко пернула. И если происходившее до это еще можно было стерпеть, то звук вышедших из кишечника газов, образовавшихся от разложения заставил нас согнуться в приступе неудержимого хохота. Петюню хватило еще на то, что бы погрозить пальцем со словами, - Ах ты шалунишка, я так понимаю это звук согласия?, - но и он схватился за живот от смеха.
Все это лицедейство в другой момент воспринималось бы как кощунство. Когдато ранее, в прошлой жизни. Не сейчас. Мы огрубели что ли.Затянулись твердой коркой невидимой брони. Так безопаснее. А остались ли мы людьми? Главное, что мы остались живыми.
В это жестокое время не до сантиментов. Они будут нас ждать по приходу на базу.
Отсмеявшийся Петюня меж тем разыгрывал сцену ревности.
- Чувствуется мне прельщены вы не мною, а моими деньгами. А согласие к соитию продиктовано не чем иным, как вашей распущенностью . И что тогда, придя домой обнаружу в своей постели супругу с любовником. Самку, прельстившуюся не душой, романтичной натурой, тонкой душевной организацией, а только размером члена, - и Петюня развел руки, словно рыбак показывающий размер пойманной им килограммовой щуки.
Да ладно, что ты, не переживай из за нее. Она же шлюха! - успокаивал безутешного в своем горе Петюню, участливый Мышь, похлопывая незадачливого женихо по плечу.
- Не стоит она тебя, - и глумливо сощурившись, продолжил, - Мы тебе какого нибуть гомосека поймаем, они говорят верные, - чем вызвал очередную волну смеха, а перепрыгнувший через холодильники Мышь зарубил несостоявшуюся невесту, прекращая представление.
Разобрав от входа продуктовые тележки, мы набили их продуктами, отдавая предпочтение тем, что питательнее и дольше хранятся, а при выходе попали в переплет.
Набившие продуктов в тележки быстрее, неразлучные Крыс и Мышь сели за кассы и принялись орать на нас.
-Куда претесь, уроды! Через кассу, слышь ты, лопоухий, я сейчас охрану вызову! - надрывался Крыс, подражая тонкому, визгливому голосу работниц прилавка советского времени, а Мышь швырял в нас Ментосом и презервативами, не давая прорваться к выходу.Но силы были не равны, магазинные воришки, вооружившись гнилыми фруктами заставили новоявленных кассиров позорно ретироваться после первого же залпа и не препятствать более многочисленной стороне.
Юркий Хорек осмотревшись через стекло, разомкнул замок и выпустил нас на улицу, затем выкатил свою тележку и закрыл магазин теперь уже снаружи. Помещение зачищено, ни к чему будет, если туда вновь набьется толпа зомби. А с теми, что заперты в подсобке разберемся в следующий раз, мы уже и так вымотаны.
Нестройной толпой, напоминая своими тележками дикого апокалиптического вида мамаш с детскими колясками мы возвращаемся в свое логово, на территорию небольшого металлообрабатывающего завода.
И как то разом падает настроение. Это не послебоевое. Отпускает после схватки совсем по другому. Просто в комунне нашей, стихийно возникшей завелся червяк. Если бы кто раньше сказал мне, что один человек может подмять под себя и перебаламутить сотню, не поверил бы.
Что ее зомби не сожрали... Появилась у нас Ксения как и прочие - заметила пробираясь по городу надпись на бетонном заборе и следуя по стрелкам пришла к воротам. Голодная и грязная, она производила в то время жалкое зрелище. И как то быстро этот вредный паучок отъелся и наплел внутри общины густые сети нелепых условностей и правил.
Работать на общее благо она не захотела, мотивируя отказ тем, что по профессии журналист и не пристало ей заниматься физическим трудо. А вот как писатель, инженер человеческих душ, принесет общине закосневшей во грехе и презревшей духовные ценности, гораздо больше пользы. И понеслось.Все мы оказались моральными уродами, достойными впрочем прощения и просто обязаны были перевоспитываться.
-Надо прежде всего оставаться людьми! - был самый главный ее загон, а смысл в повышении душевного роста один - кто больше угодил этой стерве, тот и остался людем. Не потрафил, сволочь и подонок, не достойный жизни. Такой блин "Дом-2" и "Последний герой" устроила, что скоро по ее приказу будем людей изгонять из общины. Все к тому идет.
А вот как у нее это получается, сам не понимаю. Сколько раз после вылазки собирались дать ей отпор, но наше недовольство разбивалось о ее извращенные доводы и заслон группы поддержки, собравшейся около этого паучка и состоящей из придурковатых, слабовольных членов нашей группы.
Четверо неплохих ребят ушли сами. Просто собрали вещи и покинули территорию, послав Ксению на прощанье к черту. Я бы тоже ушел, но как и других держит ответственность.
В группе полно стариков и детей, которые без нас бойцов не выживут. Это мы добываем вещи и продукты во время вылазок за периметр. Да еще держит надежда, что все изменится.
Недавно эта сволочь высмотрела за воротами зомбака и собрала несколько полоумных ребят, которые повалили его, связали и затащили на территорию. Теперь эта дохлятина сидит на цепи и жрет тушенку добытую нами с таким трудом. Это видите ли эксперимент. Ксения собирается пробудить в зомби убитые смертью чувства в святой уверенности, что эксперимент удастся и обретем мы мир и покой. Будем гулять с зомби под ручку, надев на голову венки из полевых цветов, а вокруг будут порхать небесной красоты бабочки. Ага! Мухи мясные вокруг будут виться! Нахрена все это, если можно просто подождать немного и зомби пропадут сами по себе. Сгниют, как им и положено.
А чего плясать вокруг кровожадной, безмозглой твари, не понимаю. Вечером Ксения собирает выводок дурочек и они разговаривают с мертвецом, каждый раз находя "несомненный прогресс" в поведении зомби. То он мордой дернул, типа прислушивается. То чуть ли не слезы у него полились, после какой то особо проникновенной ерунды, что ему задвинули. Как же, слезы! Да он от обиды плачет и от стыда, что приходится всю эту ересь выслушивать. И от бессилия. И думае одно только, -убейте меня, кто нибудь пожалуйста!
Петюня вчера в неприятную историю попал. Шел мимо во время этих душеспасительных бесед и посоветовал экспериментаторам, что бы они мертвяку сиськи показали. Говорят мол есть такие сиськи, что даже у мертвого встанет. Если бы не я с Крысом, порвали бы Петюню, на множество мелких частей и зомбаку скормили. Теперь Петюня моральный разложенец, закосневший во грехе и недостойный светлого постапокалиптического будущего. Без надежды на исправление.
Я теперь только на вылазках комфортно себя чувствовую. Чувствую только ненадолго меня хватит, с одной из них я просто не вернусь. Лучше по городу скитаться и найти новое убежище или другую общину, чем в этом гадюшнике киснуть.
Похожие мысли роились видно и у других, поскольку ребята помрачнели и погрустнели и даже неугомонный Петюня не отпускал своих вечно скабрезных шуточек.Прямо хоть не возвращайся. Именно сейчас.
И тут я увидел человека, живого человека, сидевшего свесив ноги, на плоской крыше одного из множества непрерывно тянувшихся гаражей.
Он непринужденно улыбнулся и весело спросил
-Пацаны, а вы с какого раёна?
Чувтвовал он себя видно абсолютно комфортно, несмотря на то, что был один, по крайней мере сейчас и производил впечатление тертого калача.
Подхватив лежащий рядом с ним короткий карабин, незнакомец легко спрыгнул на землю и подошел вплотную, протянув руку для приветствия
- Немец! Приятно познакомится!
Был он одет в камуфляж похожий на натовский и видно было, что одежда эта ему привычна. Как и кобура, со смятой пистолетом боковиной. Так, что оружие можно выхватить не прилагая особых усилий, зацепив пальцами за рукоять. И несмотря на исходящую от него силу, Немец сразу всех к себе расположил. Какой то он был настоящий, не как то порождение ада, ждавшее нас в общине.
Никто не предложил ему идти с нами и он не спрашивал нашего согласия. Все произошло так, будто знакомы мы давно.
Корявый толкая тележку улыбался во весь рот, поддавшись на обаяние нашего нового товарища и вдруг помрачнел.
-Надо тебе про Ксению рассказать... Есть у нас одна сволочь.
И тут ребята перебивая друг друга принялись рассказывать Немцу о сложившейся в общине обстановке, о том как одна тварь перебаламутила благополучную ранее группу.
Он спокойно выслушал нашу коллективную жалобу и не укоряя нас за мягкотелость и неумение разрулить эту несложную как казалось бы проблему, сказал только.
Это не проблема, в каждом из нас внутри сидит хороший, порядочный человек. Надо только до него достучатся. Я уверен, что и ваша Ксения вполне может понять свои ошибки и изменится в лучшую сторону.
- Ага! Есть в ней что то хорошее, только очень уж глубоко, - иронично протянул Калач.
А мы уже стояли перед воротами. Наблюдатель на импровизированной вышке, обрадованный тем, что мы вернулись без потерь, с продуктами и даже привели новенького, заорал часовым, что бы они шустрее шевелили своими тощими задницами и открывали. Ржавая, деформированная створка дернулась и заскрипев роликами по полозьям, медленно поползла в сторону.
Дома. Только нам тут нихрена не рады. Толпу встречавших как обычно возглавляла Ксения. Если по ее мнению мы притащили что то не то или недостаточно много, следовал жестокий разнос с демонстрацией изможденных голодом и ожиданием членов группы. Только в этот раз обычная процедура пошла по другому сценарию. С нами был Немец. И его фигура источающая силу и уверенность сразу привлекла ее внимание. Настороженнно она ощупывала его взглядом, раздумывая насколько опасен для нее этот человек и намечая для себя способы противодействия.
Немец опередил ее и медовым, полным обожания голосом воскликнул,- Так вот какая она, прелестный лидер этой группы. Право ребята несколько преуменьшили Вашу красоту.
А затем подошел и почтительно склонившись поцеловал ее руку.
Ксению точно по башке доской шарахнули. Зардевшись она путаясь в мыслях была очарована манерами новенького и уж не знала как себя вести, то ли осадить Немца, создав некий барьер меж ним и недосягаемой богиней, то ли принять через чур пламенные комплименты.
Крыс стоявший рядом прошептал, - Я то надеялся он ей сразу с ноги в голову зарядит.
Но я зачарованно наблюдал за происходящим, предвидя что то трудноуловимое, словно в воздуже витал запах озона, очень легкий, как предвестник грозы и ливня, смывающего мусор с земли и избавляющего от жуткой, надоевшей духоты.
- Вы не только потрясающе красивы, - продолжал рассираться Немец, - мне успели рассказать об этом опыте. Воистину, Ваше имя достойно будет находится в тодном ряду с Марией Складовской- Кюри и матерью Терезой! Я восхищен, я потрясен! - не давая Ксении оправится, попросил - Покажите мне пожалуйста Вашего подопечного, мне просто необходимо его увидеть!
Ксения уже совершенно обалжевшая от такого количества комплиментов кивнула, не в силах сказать что то и повела к месту, где на цепи сидел мертвец.
Зомби завидев толпу по обыкновению своему принялся тянутся руками к вожделенной еде, надеясь схватить зазевавшегося наблюдателя. А Немец казалось спятил, он стоял таращась на неистовавшего от голода зомби, распахнув рот в немом восхищении, так что казалось он или кончит от восторга или умрет от счастья.
- Это просто необыкновенно! У него даже взгляд не такой как у всех зомби, какой то осмысленный! Кажется чуть и он заговорит!Вы гений! - выдавил он из себя и вдруг вспыхнув, простер объятия, - Разрешите я Вас обниму Ксения.
Не дожидаясь согласия Немец шагнул и с жаром сжал совершенно очумевшую от счастья Ксению в объятиях.Затем отстранился и что было сил толкнул сияющую от счастья дурочку в другие объятия. К страстно желавшему хоть что то сожрать мертвецу.
Зомби не зевал. Он слишком долго ждал этого момента и не собирался упускать своего шанса. Моментально облапив Ксению, он запустил зубы в ее шею.
А мы все стояли совершенно оцепенев, будто наблюдали за происходящим на экране телевизора, а не вживую.И в этой жуткой, гробовой тишине раздался гоглос Немца.
-Упс! Что то пошло не так. Выходит Вы ошибались Ксения!
В его руке невесть откуда взялся пистолет и два раза пролаял, прострелив голову сначала Ксении, а затем мертвецу.
- Признаться я разочарован, - печально произнес Немец, обращаясь к уже мертвой Ксении, выходит так, что мертвые не не могут любить. Они значит равнодушны и к другим чувствам, если пренебрегают даже столь тонкое и возвышенное, как любовь. Дай мне Бог сил справится с этим... - добавил он, глянув наверх.
А мы по зачарованно молчали, просто стояли и смотрели на два распростертых в пыли тела. Кто то с ужасом, кто то с воодушевленно, не веря своим глазам.
- Ну что ж, мне пора. Не будем затягивать расставание. Долгие проводы - долгие слезы.
И он ушел, так пропав так же загадочно, как и появился, оставив после себя два мертвых тела и прежний, долгожданный покой.