В дополнение к статье "Маяковский и Таганка"
Уже имея квартиру в Гендриковом переулке, В. Маяковский оставил за собой кабинет на Лубянке, т. к. отсюда ближе к Политехническому музею, в котором любил выступать поэт (первое выступление в 1917 году). Рукой подать до редакции «Комсомольской правды» (Малый Черкасский пер., 1), газеты «Известия» на Пушкинской площади, Госиздат (М. Никитская, 6/2).
Однако в квартире на Таганке велась громадная творческая жизнь, о которой уже написано в предыдущей статье. В дополнение хочу сказать, что в этой квартире Николай Асеев читал свою поэму «Семен Проскаков», Семен Кирсанов - поэму «Моя именинная», читали вслух «Уляляевщину» И. Сельвинского, «Первую конную» Вс. Вишневского, обсуждали фильмы Эйзенштейна - Броненосец «Потемкин" и «Октябрь».
Маленькая комнатка и спальня, и кабинет поэта настолько малы, что по меткому выражению Николая Асеева, было впечатление, что Маяковский, входя в комнату, натягивает ее на себя.
В. Перцов вспоминал также: «За два дня до нового,1930 года – 30 декабря – друзья устроили ему (поэту) на Гендриковом переулке шуточный домашний юбилей, встретили поэта юмористически-торжественной кантатой:
Владимир Маяковский,
Тебя воспеть пора.
От всех друзей московских
Ура, ура, ура!..»
В Библиотеке -музее Маяковского бережно хранили его наследие. В стальных сейфах музея 68 записных книжек Владимира Владимировича. Это составная часть «лаборатории и арсенала» поэта, о которой говорил Маяковский, открывая выставку «20 лет работы». В больших белых конвертах, надписанных рукой поэта, хранились 4380 записок, присланных поэту во время его выступлений по городам Союза, 43 групповые фотографии Маяковского, кадры кинохроники, фонотека.
Целью работы музея было изучение и пропаганда творчества поэта. Музей организовывал выезды сотрудников на многие большие стройки с беседами о Маяковском, с демонстрацией передвижной выставки и записей голоса поэта. Ежегодно Музей проводил 80-100 выездных лекций, бесед и вечеров на заводах, в школах и вузах Москвы, Урала. Алтая, Дальнего Востока. Общее количество слушателей достигало 50-60 тысяч человек.
Встретившись 14 апреля 2008 года в ЦДЛ на представлении книги В. Маяковского «Флейта-позвоночник» (М. ПРОГРЕСС-ПЛЕЯДА. 2007) с известным критиком и литературоведом Андреем Михайловичем Турковым, узнала, что он в студенческие годы, обучаясь в Литинституте, в 1948-1950 годах работал экскурсоводом в БММ: «В то время директором музея была Агния Семеновна Езерская, ее заместителем по научной части - Надежда Васильевна Реформатская. Была замечательная библиотека и чудная, почти домашняя, обстановка. В музее несколько месяцев работала и Наталия Крымова».
Зам. директора по науке ГММ Муза Анатольевна Немирова ностальгически вспоминает: «Я работаю в музее с 1968 года. Моя должность тогда называлась зав. отделом пропаганды, у меня в подчинении были экскурсоводы. Директорами в разные годы были: в 50-ых годах Нина Дмитриевна Городецкая, затем с 1971 по 1981 год Владимир Васильевич Макаров, а с осени 1981 года - Светлана Ефимовна Стрижнева. Музею много внимания оказывал первый секретарь райкома партии Пролетарского района (так тогда назывался Таганский район). В музее было мало места и к зданию пристроили стеклянный читальный зал, куда приходили работать и школьники, и студенты, и ученые. Около мемориального дома был садик с кустами сирени, росла груша, посаженная поэтом. Здесь, в этом саду в один из приездов в Москву выступал Бурлюк.
Когда я в 1968 году пришла в музей, у меня уже был опыт музейной работы, поэтому меня сразу заинтересовали люди из окружения Владимира Владимировича Маяковского, которые были живы в то время. Я познакомилась с Натальей Александровной Брюхоненко, Еленой Владимировной Семеновой, художницей из ЛЕФа. В 1971 году познакомилась с Вероникой Полонской и дружила с ней до конца ее жизни. В 1968 году музей посетили Эльза Триоле и Луи Арагон. Раньше, где-то в 50-60-е годы, были две встречи с Бурлюком. Творчество Маяковского я полюбила еще в школе и вот, почти сорок лет, работаю в музее. Сегодня много споров о Маяковском, о его жизни и творчестве. Владимир Владимирович такое яркое явление, что все время будет волновать и колебать общественное мнение в ту или другую сторону».
О посещении музея в 1960 году рассказала поэтесса Маргарита Ногтева: «Была весна. Вокруг дома зеленели первые листочки. Дом производил впечатление семейного теплого гнезда и накрытый стол в просторной столовой, на котором стоял скромный чайник, и шторы, прикрывающие окна. Народу было мало. Помнится лесенка, ведущая в библиотеку, где за стеклами стеллажей хранились раритеты. Кресло, диванчик, все хранило тепло бывших жильцов. В комнатах царил дух поэта. В музее я познакомилась со своей ровесницей – молодой журналисткой из Ростова-на-Дону Зоей Пидорченко. Она писала стихи и интересовалась Маяковским. Я же тогда под впечатлением от посещения музея сочинила стихотворение, которое заканчивалось строками: «Маяковский! Маяк Маяковского Проторяет в бессмертие след, И весною в пушинках вербных, В завихрениях лепестков Я в тебе различаю веру, Снизошедшую с облаков».
Владимир Владимирович Радзишевский, проработавший в БММ с сентября 1968 до августа1972 года, а впоследствии - около 28 лет в редакции «Литературной газеты» рассказывает: «Последние 30 лет идет планомерное уничтожение мемориальных помещений, связанных с именем Владимира Маяковского.
Сначала не стало музея в Гендриковом переулке, по настоянию сестры поэта Людмилы Владимировны, которая обращалась к Суслову, с просьбой о закрытии музея. Причины: и личная неприязнь к Лили Брик, и обида на ущемление материальных интересов семьи в завещании брата.
Затем при реконструкции музея на Лубянке были искажены размеры и расположение кабинета Владимира Владимировича.
За эти же 30 лет, был возрожден сгоревший дом Блока в имении Шахматово. Все началось с поэтических праздников, которые стал проводить Станислав Лесневский в имении Блока. Затем было и строительство сруба дома будущего музея, и заполнение интерьеров мебелью и предметами быта.
На Таганке же, по крайней мере, сохранен дом. К сожалению, исчез памятник поэту, работы Гурама Кордзахия, поставленный в 1955 году. Он напоминал мне одну из фигур роденовских «Граждан». Рядом с музеем стоял поэт-человек, в котором ощущался задор молодости. В один из приездов в Москву около этого памятника сфотографировался Бурлюк.
Меня волнует также судьба библиотеки, ведь музей и назывался библиотека-музей В. Маяковского. В то время, когда я работал, она насчитывала порядка 120 тыс. экземпляров. Где теперь этот уникальный фонд, в каком недоступном для людей хранилище?»
2008 г.