- Нет, ну вот что я сделал не так?! Кто-нибудь может мне объяснить? – почти не курящий в обычном расположении духа, сейчас Стас потянулся уже за второй сигаретой.
- Женщины… Кто их поймёт, - философски заключила средняя голова Горыныча. Левая, поразмыслив, спросила: - Как она?
- Заперлась. Похоже, плачет… Но я же всё правильно сделал! – Стас почувствовал, что горячится. А это и вовсе уже нехорошо, сейчас ему особенно нужен холодный рассудок.
- А ты, милок, не торопи её. Слёз не пугайся, женские слёзы – что вода, - Баба Яга подошла незаметно, опустилась рядышком на лавку. – Сам посуди, сколько сразу навалилось-то на девку… А тут ты с таким предложением…
- Надо было по правилам, на колено пасть и речь проникновенную сказать, - укоризненно покачал головами Горыныч. – Женщины – они романтику ох как ценят!
- Ага, а за неимением полагающегося по штату белого коня на тебе прискакать, что ли? – огрызнулся архимаг.
- Чего это сразу – на мне? – обиделся Змей. – Тебе дело говорят, а ты не слушаешь!
- Давайте уже сразу колпачок с бубенчиками на меня наденем, а? – огрызнулся Стас. – Ну, не знаю я, как там по правилам! Нету у меня опыта такого, нету! Может, вправду что не так сказал… Так чего ж сразу в слёзы?!
- А слёзы кончились, всё! – все обернулись, как по команде. Глаза у Леи были заплаканные, но и вправду – сухие. – Я согласна. Раз так нужно для дела – пусть так и будет.
- Вот и ладненько, - начала было Яга - и осеклась. Стас смотрел на свою боевую подругу очень странным взглядом.
- Для дела, значит?
Лея кивнула. Баба Яга, углядев, что разговор принимает непредсказуемый оборот, шепнула Горынычу:
- Ну-ка, пойдём… Им сейчас промеж собой разобраться нужно…
- Мне же интересно! – попытался заартачиться Горыныч, но Яга могла быть крайне убедительна, если хотела. Стас и Лея остались вдвоём.
- Лея… – начал архимаг, с трудом подбирая слова. – Объясни мне, наконец, что не так? Почему у меня такое чувство, что речь не о нашей помолвке, а о готовности взойти на эшафот?!
- Стас, попытайся меня понять, - вздохнула Лея, явно стараясь снова не заплакать. – Допустим, ты вспомнил, кто ты и кем был раньше… Но я-то – нет! Для меня отсчёт нашей истории начался с той самой встречи в маршрутке. Обручение, помолвка – конечно, ещё не венчание. Но для меня это всё не просто, пойми! Это же всё всерьёз, хоть и в сказке!
- Понимаю. Может, ты и считаешь, что знаешь меня всего полгода, но вряд ли я давал повод обвинить меня в легкомысленности?
- Это так, но… – Лея явно подбирала аргументы, но Стас решил, что с них обоих достаточно.
- Не трудись. Я вправду всё понял. А вот жертвовать собой точно не надо… Ни к чему хорошему это не приведёт.
- А как же тогда?.. – растерялась Лея.
- Как-нибудь, - развёл руками архимаг. – Придумаю что-нибудь. Только не такой ценой.
- Может, и меня загипнотизировать? – робко предложила Лея, присев рядом с архимагом на скамейку.
- Не надо, - не поднимая головы, ответил тот. – Иначе так и останется осадок… Так и будешь сомневаться, твои ли это воспоминания или насильно внушили…
- Ага, - честно призналась она. Помолчав, спросила тихонько: - А какой я… она… была? Та Лея?
- Ты говоришь так, словно их существует несколько, - невесело усмехнулся Стас. – Какой была, такой и осталась… Рыжая… вредная… самая родная.
Лея хлюпнула носом и уточнила осторожно:
- Такая уж прямо вредная, да-а? Ну, и нашёл бы себе получше… полезную.
- Вот за что мне такое наказание, а? – поинтересовался Стас, подняв глаза к небу. Небеса промолчали, а проплывающие мимо облака, кажется, пожали плечами. На плече же у самого архимага, по обыкновению, словно появившись ниоткуда, образовался нахохлившийся Масик. Лея погладила дракончика, тот охотно подставил бока под почёсывание. Стас, не удержавшись, тоже потянулся погладить питомца, но хитрый Масик извернулся не хуже кота, и ладонь архимага накрыла ладонь Леи. Это было приятно, но осторожный архимаг решил, что сейчас это лишнее…
- Оставь, пожалуйста, - неожиданно попросила Лея. – Какая у тебя рука хорошая. Надёжная…
- Обычная, - удивился Стас, с некоторым любопытством покосившись на собственную руку.
- Нет. Не обычная, - Лея говорила очень тихо, и Стас заметил, что сейчас глаза у неё закрыты. – Раньше я не могла представить, что позволю вот так до себя дотронуться… А сейчас мне приятно… очень.
Стас, поразмыслив и решив, что хуже уже не будет, осторожно обнял пригорюнившуюся подружку ещё и второй рукой, притянув к себе понадёжнее. Потревоженный Масик было попытался выразить неудовольствие, но, видимо, смекнув, что так и сгонят запросто, потоптавшись, вновь устроился с неменьшим комфортом.
- Ты не спрашивал… а я не говорила, - шептала Лея. – Это так страшно… и так трудно… приручаться. А потом, когда ты уже совсем ручная и веришь, что вот это – насовсем… оказывается, что всё иначе.
- Не надо, не вспоминай! – попытался остановить её Стас, чувствуя, с каким трудом даётся ей каждое слово. Но Лея, кажется, его не слушала.
- И ты понимаешь, что виновата сама, только ты. Зачем позволила себе приручиться? И тогда ты учишься одиночеству. Отвечать только за себя, ничего не ждать и не просить. И не подпускать так близко, чтобы можно было дотронуться… Понимаешь?
- Если бы ты знала, до какой степени... – оба помолчали, боясь нарушить хрупкий мир и покой этой минуты внезапной откровенности.
- Мы были… близки? – спросила Лея. – Тогда, в той жизни?
- Да, - не стал скрывать Стас.
- Я даже этого вспомнить не могу, - горько вздохнула Лея. – Похоже, она… я… решила быть для тебя боевой подругой… кем угодно… только бы рядом. Хоть иногда. И всех устраивал такой расклад, правда? Что же изменилось сейчас?
- Изменился я. Наверное. Ты права – легче решать только за себя. Но однажды понимаешь, что готов взять на себя ответственность за кого-то ещё… Когда мы бились с Хель и василиском, я действительно изменил формулу, думая, что так смогу уберечь тебя… Я решил за двоих…
- И оставил меня одну…
- Да… Хотя и не хотел такого исхода дела, - опустил голову Стас. – Волшебство, магия – крайне непредсказуемая штука, но и они подчиняются законам. Видимо, только вместе мы сможем развязать этот узелок…
- Мне кажется, так уже было однажды, - задумчиво проговорила Лея. Стас, едва заметно вздрогнув, вспомнил пульсирующие нити в полумраке пещеры и ножницы, зловеще блеснувшие в руках мойры…
- Я не знаю, чем закончится эта история, - отгоняя видение, задумчиво сказал Стас.- Но знаю другое: ничего случайного в жизни не бывает. Иначе нам просто не дали бы этот второй шанс. Не знаю, как это прозвучит, но дело даже не в Хранителях… Я действительно готов идти с тобой по жизни вот так, рука об руку. Надо же когда-нибудь тебе это сказать? Так почему не сейчас?
- Ты не говорил.. что… что… - Лея сбилась, заалев щеками.
- Думаешь, это так просто? Не выговаривается у меня, прости… Думал, делом докажу, - развёл руками архимаг. Лея искоса глянула на него, подумала.
- Так я же вредная… характер у меня…
- А у меня нет, что ли? – вздохнул Стас. – И на работе я пропадаю день-деньской…
- Так и я тоже… - поддакнула Лея.
- Два сапога… - подытожил Стас.
- Сам ты сапог! – немедленно возмутилась рыжая, принимая воинственный вид. – Я, в таком случае, туфелька!
- Ага. На хорошей такой шпильке! – не удержался архимаг, чувствуя, что разговор наконец-то принимает более безопасный и позитивный оборот.
- Ну… не без того же, - не стала спорить Лея и неожиданно заключила: – Стас, а ты уверен, что у нас получится? Ну… вместе?
- Кто ж гарантирует-то, - пытаясь сохранить серьёзный вид, ответствовал архимаг. – Но я согласен попытаться. Если ты настаиваешь…
- Это ты – согласен?! Ах ты… - Лея запыхтела разгневанным ёжиком, пытаясь вывернуться из рук архимага. Ага, не тут-то было! И как-то само собой вышло, что их губы оказались слишком близко…
…- Похоже, сладится у наших-то, - выглядывая из окна Кощеевых хором, умилённо произнесла Яга и, подперев голову кулаком, задумалась о чём-то, ведомом ей одной. Из сладких грёз её вывел Горыныч, некстати вывернувшийся из-за угла.
- Куды ж тебя несёт, остолоп трёхголовый?! Не видишь – не до нас им теперича!
- Да как не вижу... Очень даже наглядно! – осклабился Змей в три пасти, но за угол втянулся. А то с Ягой шутки плохи, может и метлой приласкать…
Стас и Лея этого разговора не услышали. Главное было сказано, а им ещё так много нужно было наверстать…