Фрески памяти. Часть первая

Клара Хюммель
                Фархад
     Месяца…числа… года658

     Сегодня  моя Госпожа, принцесса Шахр Бану родила сына. Богиня судьбы связала золотой, нервущейся  нитью  наши жизни. Оживают  в памяти многие события, что случились  с тех самых   незабываемых времен, как привезли меня  во дворец шахиншаха.  Фрески памяти затягивает тонким покрывалом пролетевших лет, затканным шелком моих мыслей, узор которых становится  ажурнее со  временем…

      Месяца…числа… 632 г.

      Сбылись предсказания великого мага нашего народа,  имя которого я буду хранить в благоразумном молчании. По расположению светил в час рождения предсказано было мне, последнему сыну великого вождя, совершить многие путешествия. И испытать многие тяготы. Было мне десять лет, когда Боги не дали прерваться  дороге моей жизни.  Но продолжилась дорога эта,  как дорога раба. Раба, не имеющего права на продолжение рода. Мне продали мою же жизнь за очень высокую цену, притом вопреки моему желанию. Плату вырвали из моего тела, не спросив меня, согласен ли я. Меня сделали евнухом. Давно это было. Не помню ничего из того ужасного события, зачеркнувшего главное из возможного в моей жизни.
 
                БОЛЬ.

      Я бываю разной.  Давным - давно человек испытывал только телесную боль. Но мне мало было этого. Я не получала наслаждения от физических мучений человека. Мне люди обязаны появлением души. Я вырастила эту хлипкую  душу, чтобы наслаждаться в полной мере ее страданиями. Но иная душа обладает могуществом стойко выдерживать мои муки. Преображаясь и развиваясь, питаясь мучениями,  я достигла высшего развития, стала душевной болью. Каленым железом нельзя выжечь меня из человека. Только опий  может притупить меня. Притупить, но не убить. И только мать моя, смерть, сильнее меня. На некоторое время ей удается меня победить. Но воскресает душа, чтоб снова жить,    и я  воскресаю вместе с ней. Я живу в генах и заставляю детей вспоминать боль своих родителей. Так значит, все же я, я сильнее матери моей, устав от меня, ее зовут, как избавление.
      Мы встретились с Фархадом, когда он еще не созрел и был юным. Но мне не жаль его. Я не знаю такого чувства. Чем моложе человек, тем дольше я буду жить в нем, тем сильнее он страдает. И с Фархадом я живу всю его жизнь. С момента нападения византийцев на его селение. Именно в его душе я достигла своего совершенства, стала высоко-страшной. Высокой, потому что сама возвышаю человека, чья душа выдерживает мою силу. И страшной, от того, что каждый раз преодолев встречу со мной, нового свидания человек страшится.
      Сначала я вошла в его душу, наслаждаясь силой  отзыва ее глубины на смерть отца, матери и брата с сестрой. Вот тут, в душе этого ребенка, я купалась. Он страдал с такой силой! Я окрашивалась в самые яркие цвета, я была разной. Ярко-красной, темно-бордовой, черной с серебряными искрами. Но я хотела испытать верх наслаждения от его страданий. И я попросила смерть отойти прочь, чтобы он испытал меня самую совершенную, физическую, которая с годами не забывается, а перерастает в душевную, становясь сильнее и сильнее. Меня, которая прорастает в самые глубины сердца, в кости и каждую клеточку мозга. Меня, которая отзывается в каждом слове, движении и мысли.
      Воспоминания об этом дне станут прозрачными из-за потока времени,  смывающего песчинки с событий. Но меня, ярко-красную, с белыми вспышками, не забудет никогда.  Как западные ветра не дают уйти холодам, так и память не даст уйти боли.
      Но меня стало в избытке, я заполнила собой весь его мир, и он стал делиться мною с другими. Я сделала его жестоким.


http://www.proza.ru/2013/07/30/151