«Кто любит вас, тот очень глуп, конечно;
Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей».
А.С.Пушкин
Я находился с группой проектировщиков в длительной командировке в одном из промышленных Уральских городов когда, неожиданно, с приступом аппендицита попал в больницу.
Операция прошла нормально и вот я уже в четырёхместной палате после наркоза прихожу в себя, а через пару дней начинаю вставать и понемногу ходить.
Двое соседей по палате были молодые парни. Медсёстры их называли каскадёрами, -они на мотоцикле с коляской, - один за рулём, другой в коляске ездили на двух колёсах, выделывая всевозможные трюки и в конце концов на скорости опрокинулись. Слава Богу, оба были в мотошлемах и сравнительно легко отделались.
Третий сосед – мужчина лет сорока-сорока пяти – известный в городе бригадир-монтажник, орденоносец. Звали его все уважительно Иван Тимофеевич. Каскадёры при нём разговаривали между собой вполголоса, сдержанно, а когда он выходил из палаты, могли расслабиться и похохотать.
Иван Тимофеевич, как они сообщили мне по секрету, самострел, - стрелялся из-за жены, но ему помешали и он не попал в сердце. Об этом говорил весь город и они никак не ожидали, что попадут с ним в одну палату. Никаких подробностей семейной трагедии они не знали, да, впрочем, и знать не хотели – у них была своя жизнь, свои заботы.
Коллеги меня навещали. Я как-то попросил принести мне что-нибудь почитать и они принесли томик «Французских новелл», недочитанный мною до больницы.
Иван Тимофеевич своим мрачным настроением и постоянным молчанием создавал натянутую обстановку, - все мы невольно ожидали от него чего-то неадекватного, какого-то нервного срыва.
Чтение утомляло. Я вспомнил шутку, услышанную когда-то в Башкирии: « деньги есть – Уфа гуляем, денег нет – чишма** сидим, целый день газет читаем,- ничего не говорим». А в нашем случае не деньги – настроение. Что-то надо было предпринять и я, открыв книгу на странице новеллы П.Мериме «Кармен», подошёл к Ивану Тимофеевичу и предложил ему прочесть.
Иван Тимофеевич, нехотя – лишь бы не обидеть – взял книгу и заскользил отсутствующим взглядом по строчкам, но через несколько мгновений его что-то заинтересовало – он устроился поудобнее на койке и погрузился в чтение. Чтение захватило его, он не читал – он пил жадно текст и не мог напиться, не мог оторваться; он ушёл от действительности в другой мир, - в мир страстей и переживаний, в мир, который ему, видимо, был близок и понятен. Он не сдвинулся с места пока не дочитал новеллу, после чего встал, оглядел палату ничего не понимающим взглядом, как бы удивляясь, почему он здесь, что он здесь делает, и, о чудо, впервые за всё время – заулыбался и заговорил.
Он начал шутить, начал подтрунивать над каскадёрами - что не дело на казённых харчах животы отращивать, что надо делом заниматься, надо работать и сам не теряя времени пошёл добиваться выписки, пошёл кому-то звонить, кого-то разыскивать. Перед нами был уже совсем другой человек: бодрый, энергичный, жизнерадостный – внезапно выздоровевший.
Каскадёры как по команде тоже взбодрились, зашумели, заторопились, - тоже задумали выписываться. Поддался общему настроению и я, - а что делать, - не отставать же.
Здоровый дух – в здоровом теле – кто может отрицать.
Выписывались мы всей палатой в один день.
Иван Тимофеевич возвращал мне книгу бережно и держа как бесценную реликвию, благодарил от всего сердца за знакомство со мной, оставил мне свой домашний адрес, приглашая приезжать в гости в любое время. Я хотел оставить ему на память книгу, но он наотрез отказался, - видимо, встречу с «Кармен» он захотел ото всех сохранить в тайне, а в памяти она у него останется навсегда, ведь она перевернула его сознание, она возвратила его к жизни.
-----
*Гитана (исп.) – испанская цыганка
**Чишма (башк.) - библиотека