В прямом эфире

               

      Из  нескольких передач, где мне довелось в период работы на Магнитогорском телевидении (1965-1973) выступать с  пародиями на стихи местных авторов, одна вспоминается  особо.
      Редактором этой передачи была   известная ныне уральская писательница Анна Турусова (с которой, между прочим, мы сделали первый на студии фильм «Магнитка Магнитогорская») Я, работая тогда (1969 г.) в другой редакции  (информационная программа «Орбита»), был одним из участников задуманного Аней действа.
   Передача была литературной. В ней перед телезрителями предстала  группа  поэтов в составе руководителя литературного объединения при газете «Магнитогорский рабочий» Нины Георгиевны Кондратковской, Михаила Люгарина, Юрия Петрова и автора этих
строк.  Фишка, удуманная редактором, состояла  в том, что я должен был читать (в ПРЯМОМ  эфире, иного варианта в те годы просто-напросто не существовало, передач в записи не было на нашей студии вообще) свои литературные пародии на стихи присутствовавших в кадре стихотворцев.
    До сих пор удивляюсь, как Аня могла на такое решиться. По тем временам – это конец 60-х годов – это был смелый, чтоб не сказать - дерзкий, шаг. Ибо в передаче был элемент непредсказуемости,  связанный  прежде всего с участием в ней   Михаила Михайловича Люгарина. Ни для редактора, ни для меня не было ясным, как он отреагирует на  литературный шарж в его адрес. А вдруг что-нибудь покажется ему обидным? Какого тогда можно ждать поведения в кадре от старейшего поэта Магнитки, человека с нелёгкой судьбой, прошедшего сталинские лагеря?
    Тут было ещё и то обстоятельство, что если мои пародии на стихи Нины Георгиевны и Юрия были им известны и, смею сказать, им нравились, то шарж, сочинённый на стихи
Михаила Михайловича, должен был прозвучать в этой передаче впервые ; Люгарин ничего о нём не знал и не догадывался.
     И ещё: до этой передачи я с Михаилом Михайловичем вообще ни разу не встречался, зная его стихи только по  книгам и многочисленным газетным публикациям.
    Так вот – какой можно было ждать реакции от аксакала на прочитанную в его присутствии пародию, было неведомо. Я с опаской говорил об этом Ане Турусовой, предлагал не читать шарж на стихи Михаила Люгарина, но Анна Александровна категорически настояла на прочтении.
   И получилось вот что.
   Впрочем, сначала я должен обнародовать свой шарж (опубликованный в дальнейшем в «Магнитогорском рабочем»). Вот он. Называется
               
                ЯСНОСТЬ

            Не беда, что смолкли канарейки
            И утихли песни снегирих.
            Я иду в зелёной телогрейке
            И в душе слагаю этот стих.
            От него ты многого не требуй,
            Я предупреждаю наперёд.
            Больше влаги – значит, больше хлеба.
            День весенний кормит целый год.
            День осенний  летнего  короче.
            Значит, ночи осенью длинней.
            И зимой, мне думается, ночи
            Будут продолжительнее дней.

             Я душою – деревенский парень.
             Телом я – из городских краёв.
             Я поэт. Фамилия – Люгарин.
             Другом мне – поэт Борис Ручьёв!

   Так вот, когда пришла моя очередь выступать, я прочёл несколько шаржей, в самом начале назвав пародируемых авторов, а пародию, связанную со стихами Михаила Люгарина, оставил под занавес, НЕ СКАЗАВ, К КОМУ ОНА ОТНОСИТСЯ!
    Видит Бог, что читал я, с трудом сдерживая волнение, ибо не представлял себе как минимум две вещи: 1) узнает ли Михаил Михайлович сам себя, 2) если узнает, как отреагирует…
     И вот как это было.  Читая, я не имел возможности видеть реакцию  Люгарина, так как он сидел на противоположном конце нашего общего стола.
    И вдруг, когда я дошёл в чтении до строчки «И зимой, мне думается, ночи …»,  Михаил Михайлович, явно поняв, что мои стихи по его адресу, вдруг встал со своего места и…направился прямо ко мне с возгласом «Спасибо!». Я вынужден был приостановить декламацию, ибо нежданно
оказался в объятьях благодарного ветерана. Помню, что я почти взмолился: «Михаил Михайлович, позвольте мне дочитать!»  А когда дочитал, радости аксакала вообще не было предела, и это стало прекрасным окончанием литературной передачи, задуманной и осуществлённой редактором Анной Александровной Турусовой.
     После этого эфира мы с Михаилом Люгариным стали друзьями, не раз вместе выступали на творческих встречах. А в дальнейшем он писал мне письма и присылал стихи в узбекский город Навои.
  Но это – для другого рассказа.
                ++++++++++++++++++++++++++
    На снимке: я с Анной Турусовой,тогда,впрочем,Бутяевой (ещё до работы на студии телевидения); конец 50-х годов прошлого века.Мы были тогда членами Магнитогорского литературного объединения.