Генеральские пляжи Керчи (Василий Нестеренко) / Проза.ру

(байки уличного барда)
Я так давно не был в этих местах. Когда-то, лет 35 тому назад, мы на спортивных байках гоняли с другом по бездорожьям крымских степей. Купались в колдовской грязи озера Чокрак, и тут же смывали на жаре присохшую корку ледяной водой из «вонючего» сероводородного источника.
   Эту грязь в начале прошлого века вагонами вывозили в Европу. Этой грязью лечились здесь генералы. Лечебная вода из источника, по словам специалистов, - покруче знаменитой «Нафтуси».
   А какие тут пляжи в многочисленных бухточках, окружённых по бокам потрясающими воображение скалами! Тысячелетия трудился ветер. Тысячелетия трудились волны.
   Улетели годы золотые. Но пришли бриллиантовые. Пенсия. Пенсия, это когда можно, не торопясь, покопаться в алмазных россыпях минувших лет, запечатанных в кимберлитовых стержнях памяти.
Глядя с высоты прожитОго на суету нуворишей-стяжателей благ земных, бедным себя не чувствуешь.
Вот они, красавцы, расселись под фирменным шатром-навесом с рекламкой дорогого пива. На автовокзале в центре города под аналогичным временным сооружением разместился целый стационарный ресторан. Даже здесь их шумную, но довольно интеллигентную с вида компанию, обслуживает стайка фирменно одетых официанток. Администратор ресторана «Ковчег» дебиловатый армянин Алик сам готовит ароматные и сочные шашлыки, спрятавшись от ветра в затишном уголке этого живописнейшего фьорда. Он как всегда сексуально озабочен и одним и тем же пальцем ковыряется то в салатах, то в «салатницах» пробегающих мимо девчат.
А вот и мы, группа музыкантов во главе с аниматором – именно так сейчас называют массовика-затейника, а по-старому - мажордома. Я устанавливаю динамики, повернув колонки с учётом шума волн и, при этом, так, чтобы не оглушить собравшуюся за длинным столом бомондную публику спичью шефа.
   - Господа, хочу поприветствовать здесь присутствующих от имени именинника Николая Петровича Завадского и рассказать немного из его биографии. Он родился ровно 55 лет тому назад в семье морского офицера-подводника. Его родители дали сыну прекрасное образование, воспитали замечательного человека. В 1979 году Николай Завадский закончил Ленинградское высшее мореходное училище и получил звание. За 12 лет службы он дослужился до капитана 2-го ранга и демобилизовался в запас. Затем господин Завадский открыл свою фирму и теперь он – руководитель одной из самых преуспевающих риэлтерских контор. Достойный сын достойных родителей.
Поэтому первый тост – за родителей юбиляра, за морских офицеров. Предлагаю выпить стоя. А наша красотуля-Танечка споёт песню. Все торжественно встали и…
- Эй, моряк, ты слишком долго плавал!.. – Девушка легко и отстранённо взмахнула тоненькой ручкой в сторону рокочущего азовского прибоя, который не только облизывал золотой песочек, но и монотонно сокрушал скалы всего в нескольких метрах от сильных мира сего.
   За ноутбуком рядом с колонками, у самого края навеса, скорчившись на тонущем в песке стуле, сидит наш новый член команды – Савелий, тоже отставной офицер украинско-российского флота, как и наш именинник. Он делает лишь то, что заказал командир.
Я удивлён; это прикол, или прокол? Ведь слова песни обескуражили людей и нивелировали торжественность момента. Кто-то выпил машинально, не чокаясь. Жена юбиляра поставила свой бокал, даже не пригубив. Остальная масса тучных тел, игнорировав несуразицу, весело произвела первую загрузку алкоголя внутрь.
   Дело в том, что наш 75-летний продюсер - и он же ведущий – Моисей Карлович Батлер – очень большой шутник. В такие годы женился на молодой разведёнке и ждёт от этой пятой по счёту жены уже четвёртого совместного отпрыска.
   В зрелые годы он успешно раскручивал группу теперь уже всемирно известных импровизаторов-юмористов. Поэтому у таких людей даже серьёзные вещи непроизвольно получаются с двойным дном, где без юмора – ну никак.
      Микрофон попросил сам именинник.
- Я бы хотел представить моих дорогих гостей друг другу. Вот эта благородная блондинка - моя жена со студенческих лет. Терпим друг друга уже три с половиной десятилетия. Так, Люба?
   Обратите внимание на рядом сидящего за ней мужчину с бородкой и в очках – это мой старый друг Юрий Ч… - в прошлом обычный студент одного из Питерских вузов и мой коллега во всех наших общих с ним перестроечных начинаниях. Теперь он – генеральный директор одного из ведущих банков России.
   Далее – наш семейный доктор Борис Тесленко с женой Лилией Ивановной. О нем вы сможете много чего хорошего найти в интернете. Я не буду перечислять всех, поскольку, в основном, вы друг друга давно уже знаете. Но не могу не представить нового участника нашего сплочённого коллектива – Вадима Автандиловича Чёхрадзе – Этот могучий спортсмен-тяжеловес, участник олимпийских игр в прошлом, сейчас, извините – простой… олигарх. И представьте, что вы сидите здесь именно благодаря мановению руки этого замечательного человека. Ведь весь этот берег принадлежит нашему дорогому гостю, у которого, можно сказать, мы все сегодня в гостях.
   - Теперь понятно, почему в Крыму землю стало не купить – сорвалась у кого-то неосторожная реплика.
- Ну, почему же, дорогой? Обращайтесь и всё уладым по-сымэйному. – Улыбнулся загорелый громила. Вот мой младший брат Касым. Когда я офф-лайн, то он – за меня.
         Рядом скромно приподнял в приветствии руку гораздо более легковесный блондин.
   - Хоть мы и мало похожи, но отец у нас общий – добавил брат, по-московски растягивая слова.
- Тогда я предлагаю следующий тост за детей. – поспешил напомнить о себе ведущий. – Танечка, спой нам, пожалуйста, Патрицию Каас.
Голос девушки по тембру настолько совпадал с оригиналом, что женщины насторожились, подозревая подвох, а мужчины благостно размякли.
После третьей соточки к певице подошёл толстый добряк-доктор и у них завязалась беседа.
Со стороны эта пара выглядела как «красавица и чудовище»: у врача на огромном животе вместо пупа красовалась стопроцентная… мошонка. Мне кажется, что врачи-неформалы, лечущие семьи патрициев, иногда по совести берут на себя их болячки. Большие деньги зачастую требуют большой самоотдачи.
Я на свои 150 гривен работу сделал, предоставив и подключив свою собственную аппаратуру к удлинителю от мини-генератора, спрятанного за бугром в котловине над бухтой. Там парковались: привезший оборудование ресторана военный грузовик, два джипа и газель. Мне оставалось лишь подождать до конца раута, чтобы разобрать и упаковать свою аппаратуру в обратный путь. Поэтому, доложив шефу о своём будущем местонахождении, я пошёл окунуться. Под причудливой скалой у края этой бухточки природа предусмотрела нечто вроде раздевалки, огороженной валунами. Отсюда хорошо просматривалась занятая нами местность. Но уединения не получилось. Оказывается, нас бдительно охраняли люди при оружии. Два спортивно сложенных парня в камуфляже разлеглись на травке, контролируя ситуацию сверху прямо на выветренной по форме головы льва скалы. Третий был в плавках и постарше. Он копошился с аквалангом внизу у самой кромки, куда докатывала волна.
- Привет службе!
- Э, парень, иди подальше вон туда.
- Без проблем. Удачного погружения! – И, сделав ещё шагов двадцать пять, я переоделся в плавки. Здесь начиналась другая мини-бухта, а в конце её, у выступающей в море скалы, стояла рыжая палатка-ширпотреб.
Волны Азовского моря, самого мелкого и маленького в мире – удивительно мощные и неутомимые. У маленьких морей, как и у людей – большие амбиции, подумалось мне. Буквально на днях мои конкуренты вытолкали меня как барда с Ленинской – подослали блатного татарина, (то ли Асмахан, то ли Сарухан) и тот, спровоцировав конфликт, прозрачно намекнул мне, что если ещё раз появлюсь на Ленте с гитарой – то больше её не увижу. (Ленту или гитару – я так и не понял). Гитару жаль. А улицу Ленина – из-за одного названия разобрал на булыжники. Но это я так, шучу.
   У меня в репертуаре песен двести. Благодаря шпаргалкам, конечно. Зрение, в отличие от памяти, в 61 год стало даже острее, чем было в 25, да только рук не хватает, чтобы удалять текст на читабельное расстояние... Поэтому шпору кладу прямо в гитарный копр. Иногда тетрадку закидывают деньгами и я беру помощника, чтобы вовремя снимал банкноту с нужной строчки. Но в тот вечер со мной моего кореша не было. Этот хаха-хан сходу большую сумму за гитару предложил. Но блатнюкам я не верю, особенно немытым и в пидорских цветных ситцевых подштанниках. Разговора не получилось. Остались лишь взаимные угрозы. Так что, чтобы и дальше выступать на центральной улице, придётся звать братву и....
   …Когда выныриваешь из морской пены – то как бы просветляешься. Отплыв от берега подальше, вдруг замечаю, что с противоположного края фьорда за нашими веселящимися нуворишами наблюдает ешё одна группа людей в камуфляжах. Плыву на расстоянии ста метров от берега в их сторону.
   Там точно такая же картина: двое за пригорком и один с аквалангом.
- Привет, служба! - Выйдя из полосы прибоя, направляюсь к усатому волосатому аквалангисту.
- Привет, коль не шутишь. Давай договариваться, коллега.
- О чём? - я удивлённо уставился на собеседника.
   В следующую секунду ощущаю, что моё тело перекатывается по прибрежной гальке без моего на то согласия. Затем звон в ушах от возвращающегося сознания. Надо мной – гладко выбритая морда дородного воина славянской принадлежности (хорошо хоть не армянской). Но камуфляж не голубого оттенка, как у тех, что слева от бухты, а коричневатого. Вот вляпался. Лучше бы музыку под коньячок слушал.
- Ну, колись, мужик! – холодное лезвие десантного ножа с зубьями для распиливания костей и желобком для кровостока передавило мне сонную артерию. Ещё полнажима – и я никогда не увижу восхищённые глаза моих поклонниц. А сколько песенок ещё не сочинено и не спето? Сколько сорокалетних девушек недоцеловано их неверными супругами? Кто как ни я оценит их увядающую плоть со всей страстью шестидесятилетнего часового солдата любви?
- Хорошо. Говорите ваши условия. Я передам.—Неожиданно для самого себя проговариваю (как потом выяснится) самый оптимальный ответ.
   - Сперва говоришь ты. Какая такса? Сколько башляют? – Прижал пилку к аорте нападающий.
   - Финяк убери. Ну! Всё по десять. – выпаливаю название одной из своих бардовских песенок-попрошаек. Частенько пел её на Ленинской:

Всё по десять – афоризмы для венка.
Песенка вам вместо памятника.
Я на связи. Напишу. Пашу он-лайн.
Я на пенсии и выжил! Ша-лу-ла!.....

- Понятно. Миша, звони шефу. Такса за работу у них по 10 штук на рыло. – Обратился тот к напарнику.
      Через пару минут боец Миша с пригорка отрапортовал: - Шеф предлагает вам по тридцатнику. 120 на четверых. Плюс год перемирия. Иначе вы сейчас получите вертолёт и делит. Передай вживую. И пусть подтвердят по связи кодовыми словами: «Мы согласны за 120». И ни слова лишнего. Магнаты узнАют – все без работы останемся.
   - Ты понял, парень? Повтори.
   - Мы согласны за 120. – Только слезь с меня, падла!
Протараторил я, чувствуя, что моя нашейная кожа под лезвием костоправа вот-вот затрещит как драная мешковина.
   - Давай, брат – подобрел мой экзекутор, вставая. – Все мы коллеги по этой грёбаной службе. На дядю работаем. Ты на одного, они на другого, а мы на третьего.
…………………….
         Когда я, наконец, вернулся в строй обслуживающего толстосумов музыкального персонала, как раз поспели шашлыки. Моисей Карлович так и не смог за отдельную сумму представить меня элитной публике: мой узелок на рубашке «а-ля Высоцкий» и по-басмачески завязанное полотенце на голове – явно не вписывались в их изысканный коленкор.
   Но коньячок под шашлычок был что надо. Естественно, за столиком для прислуги. Вертолёт и делит аж на целый год перемирия не будут входить в обязательную программу застолий этих славных, не обиженных Богом и деньгами людей. Возможно, не будут...
   - Завтра встречаемся в 17-00 в ресторане «Галеон»! –
Объявила супруга именинника.
   Интересно, какие сюрпризы поджидают их там?
   Петь для богачей мне уже, даже за деньги, не хотелось. Уж лучше отвоевать у татарина своё место на Ленинской и работать для благодарных прохожих, понимающих русский язык.
      Я почему-то вспомнил кровавую историю с участием другой городской певицы, моей старой знакомой. Она присутствовала при расстреле керченских бандитов в интерклубе в 1998 году. В народе это кафе известно теперь как «Интертир». А Маша с тех пор слегка заикается. Но об этом как-нибудь потом.
2013, лето, Керчь.
(Совпадения случайны).