- Эй, мелочь!
- Ваня оглянулся. За углом школы стоял нескладный коротко остриженный старшеклассник. Прежние встречи с Каталой (так странно все его называли), научили осторожности. Мальчик опасливо втянул голову, прикрывая карман с деньгами, которые мама дала на завтраки. «Сейчас трясти будет» - подумал он. - Заработать хочешь? – Неожиданно предложил парень, доставая колоду игральных карт, - перекинемся.
- Мне в школу…- нерешительно произнес Ваня.
- Еще успеешь мозги высушить.- Сказал, Катала, добавив крепкое словцо для убедительности. В его руках зашуршала незначительная купюра. – Моя ставка.
Иван Борщов шел ко второму уроку, окрыленный неожиданным успехом. «Выиграл у самого Каталы, да еще три раза подряд!», - восторженно размышлял он, – «Не зря мы с ребятами, все лето картишками баловались. Даже не мечтал, что так легко можно заработать. Не страшно лишний раз выслушать занудные нотации Эвелины Павловны, отчитываясь за прогул. А я скажу, что маме «Скорую помощь» вызывал».
Так прошло несколько дней. Катала неожиданно появлялся, то возле подъезда, то около школы. Ваня с треском проигрывал ему свои завтраки, обеды и еще кое-какую мелочь, выдаваемую родителями на карманные расходы.
Дни мелькали один за другим. Мальчик изо всех сил старался вернуть то, что потерял. Вот-вот, думал, улыбнется фортуна, как тогда в первый раз. Но не зря говорят «новичкам везет», тем более, если это кому-то выгодно. Ваня худел на глазах, долг увеличивался еще с большей скоростью. Не хватало денег, вытащенных из папиного кармана, и из маминой сумочки. Об уроках совсем не думалось. Игра давно перестала приносить радость. А, Катала, вырастал, как гриб из-под земли с хрипловато-ехидным нашептыванием «Должок-с! Отыграться не желаете-с?». И все начиналось сначала.
В надежде поправить положение, за счет неискушенных в азартных играх ребят, Иван принес карты в класс. Влад быстро согласился на его условия. На перемене сделали ставки. Но скоро раздался звонок, и приятели продолжили свою затею на уроке, украдкой, под партой. Им удавалось оставаться незамеченными, пока Ваня не стал проигрывать, а Владик – подшучивать над ним. Не в силах выносить больше обиду, мальчишка со всей силы ткнул кулаком в бок соседа.
Баталия уже вышла за пределы парты, когда зачинщики драки услышали грозный призыв учителя истории:
- Борщов! Что за ледовое побоище? К доске!
Ваня подхватился. Карты предательски рассыпались по полу, перемешиваясь с денежными бумажками. Класс замер, жадно ожидая продолжения.
- Это что за казино? Сейчас же собери и положи мне на стол, – сурово произнес историк.
Ваня покорно полез под парту. Затем, опустив голову с пунцовыми щеками, побрел к учительскому столу.
- Простите нас, мы больше не будем. – Заискивающе заныл Влад.
Сергей Петрович не ответил. Он молча стоял, глядя в окно, будто решая, вызвать в школу родителей или отправить провинившихся к директору. Мальчишки приуныли, ожидая приговора. Чего-чего, а строгости историку не занимать.
Вдруг учитель решительно повернулся к классу. В его лице появилось что-то незнакомое, болезненно-тревожное. Перед ними стоял не взыскательный педагог, а небезразличный к чужим судьбам, умудренный опытом, человек.
- Знаете, проникновенно произнес он, - когда я учился в институте, мой друг, связавшись с дурной компанией, пристрастился к картам. Я неоднократно уговаривал его бросить это занятие, но жажда легкого обогащения затмила разум. Вскоре, он задолжал огромную сумму денег, много превышавшую студенческую стипендию. Ради прощения долга, шулеры предложили убить неугодного им человека. Отчаявшись найти деньги, мой товарищ пошел на преступление. Вскоре бывший студент оказался за решеткой. Но и там, карты, однажды ворвавшись в жизнь, не оставили парня в покое. Уголовники, для которых чужая человеческая душа ни чего не стоит, проиграли его самого.
То, что я не уберег близкого человека, заставило меня посмотреть на мир другими глазами и круто изменило всю дальнейшую жизнь. Поэтому я решил, как можно больше узнать о картинках с непонятной символикой. К счастью, на историческом факультете, где я учился, была замечательная библиотека. И вот что мне удалось выяснить: первое упоминание о них связано с Китаем IХ века. А в Европе, такими, какими мы их знаем, они появились в ХIV веке. В начале так развлекались лишь знатные люди. Король, дама, валет, т.е. слуга – сейчас они выглядят сказочными героями, а в те времена странами правили настоящие монархи. Уже тогда власть туза над королем имела зловещий смысл. Так как вся иерархия в государстве строится на повиновении самодержцу, а в карточной колоде на подчинении всех тузу. А что такое «туз»? Точнее кто такой «туз»? Оказывается в переводе с немецкого языка, это одно из прозвищ хитрого, лживого, злого духа – дьявола – рассеивателя клеветы. Но, несмотря на то, что человек посредством магических символов входит в общение с демонами, это стало любимым занятием в королевствах Западной Европы. И как заметил один современный автор – европейские монархи проиграли себя в карты, сами того не замечая.
- Это в Европе, а у нас? – спросил с нетерпением Влад. Он уже понял, что ругать учитель не будет. И еще – его увлекла мысль о том, что действие, которое совсем недавно безотчетно совершалось им, оказывается, имеет такую длинную историю. Подумать только, с девятого века! И он причастен к истории!
- Вначале к таким играм власти России относились терпимо, - продолжил рассказ Сергей Петрович, - но затем запретили, усмотрев вмешательство нечистой силы. В середине ХVII века за это неблагочестивое дело предписывалось наказание в одном ряду с убийцами и ворами: «бить немилосердно, отсекать пальцы и руки» - гласил Указ. Потом, картежников сажали в тюрьму. Позднее им грозил огромный штраф. Лишь в XVIII веке стремление к западному образу жизни, насаждаемому Петром I, вытеснило отечественное христианское благочестие, и азартное развлечение стало привычным. Страсть к игре возрастала, и никого уже не интересовало, почему на картонках такие картинки.
- Мало ли что можно нарисовать. Какая разница точки там, как на домино, или другие рисунки или масти? – спросил кто-то из мальчишек.
- А если это не просто рисунки, а символы, которые имеют определенное значение? Например, что такое «трилистник», «трефа» или «крести»? Не догадываетесь? Крест…
Распятие было обычным видом казни у Римлян, за особо тяжкие преступления: убийства, мятежи, разбой. И самая мучительная пытка. Но главная цель изобретателей была не в причинении наибольших страданий несчастному, а в том, что бы его опозорить. С человека срывали одежду и прибивали к кресту. А затем наслаждались беспомощностью умирающего, который не может дышать, пока не поднимется на пробитых ногах и не облегчит на секунду пробитые руки и грудь, испытывая нарастающую боль. Мучение продолжалось много часов, иногда несколько дней, пока казненный не задыхался. Да и одна минута таких терзаний может показаться вечностью. Если «из милости» ему ломали ноги, он был не в силах вздохнуть и сразу умирал от удушья.
Вот эту пытку и выбрали и для Спасителя. Иисус Христос встречал смерть, как ни один человек. Любя мучителей, не прося их о пощаде, но умоляя Бога, о милости к ним: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят». Потому, что знал - от вечной смерти, людей может спасти только Крестная Смерть Божественного Искупителя. Таких казнимых мир еще не видел. Невозможно же среди такого бесчестья и страданий выдержать принятую на себя маску Сына Божьего, если им не являешься!
- И мучители тогда поняли, кто перед ними?
- Многие тогда уверовали, но те, кто распинал, всегда знали, кого хотят погубить. А после смерти и Воскресения Христа старались стереть и очернить саму память о Сыне Божьем. А карты, это только один из способов сделать это.
Не только Распятие и Крест враг рода человеческого жаждет превратить в посмешище. Другие масти, так же, представляют собой орудия страданий и смерти Спасителя. «Пики» или «вини» - копье, пронзившее тело Христа. «Черви» - губку на трости, наполненную уксусом и поднесенную вместо воды жаждущему Страдальцу. «Бубны» - четырехгранные кованые зазубренные гвозди, которыми Он был прибит к Кресту. И каждый, кто прикасается к картам снова и снова распинает Иисуса Христа. Это не просто поцелуй Иуды предавшего на смерть Божественного учителя, это бесконечно вбиваемый гвоздь в истерзанное тело. А дьявол – отец лжи - смеется, глядя на то, как христиане развлечения ради безумно и бездумно глумятся над Его страданиями.
В классе стояла звенящая тишина. Первым нарушил молчание Влад. - Ну, дела! Мы просто играли, не над кем не издеваясь, никого не предавая, тем более не мучая. Мы ведь не знали…
- Как говорят в таких случаях взрослые: «незнание закона не освобождает от ответственности». Если вместо стакана чистой воды, по незнанию выпить стакан уксуса, что будет?
- Отравление.
- Да, в лучшем случае больничная палата. Если врачи успеют спасти.
Ваня, не моргая, смотрел на учителя.
- Ты что-то хочешь добавить?
- Сергей Петрович, отдайте, пожалуйста.
Учитель с сожалением посмотрел на Ивана, будто хотел сказать: «эх, ты, так ничего и не понял». И положил колоду на его парту. До окончания урока оставались считанные минуты. Историк записал на доске домашнее задание и повернулся к классу, бросив взгляд на Борщова
Ваня сидел с несвойственным ему выражением решимости, очевидно мысленно находясь совсем не в классе. На парте возвышалась горка мелко порванного картона, смутно напоминавшего о картах. Мальчик непроизвольно вытирал руки.
А долг.… С ним помог рассчитаться Сергей Петрович, в память о рано ушедшем друге. А Ваня - Иван Николаевич Борщов, сейчас преподает историю все в той же средней школе.
Худождник Неврев Николай Васильевич. Мальчики, играющие в карты. 1860 год