- Дедушка, а правда, что это ты мне имя придумал? – ясные глаза мальчишки сияли безграничным доверием и любовью.
-Ну, было дело, - улыбка деда затерялась в его седой бороде,- а что, не нравится что ли?
-Дед, ну какой ты! Нравится, конечно! Просто, интересно – почему меня так назвали, - мальчик обхватил деда за шею, прижался к его заросшей щеке. – Деду-у-лечка мой!
-Ох и лис ты у меня, - шептал счастливый дед.
-Дед, ну правда, почему Ратмир? - растягивая слова, малыш продолжал обнимать деда.
Дед отодвинул в сторону толстенную старую книгу, снял очки и внимательно посмотрел на посерьезневшего внука.
-Так, стало быть, для тебя это действительно очень важно, причем, это почему-то вдруг стало важным именно сегодня. Я прав? Ну, выкладывай, что там у тебя произошло.
Мальчик взобрался на колени к деду и выдохнул:
- Сережка с Колькой сказали, что у русских таких имен не бывает, и фамилия у нас нерусская, и еще что ты «гастрабайтер», и папа, и значит я тоже. А я не знаю, хорошо это или плохо. А ты знаешь, дедуль?!
Дед грустно усмехнулся услышанному – гастарбайтером его еще никто не называл. Доктор филологии, специалист по древнерусскому языку, автор бесчисленных статей и монографий, почетный член Международной академии славяноведения, в недавнем прошлом ректор одного из крупнейших в Средней Азии университетов Ярослав Андреевич Баженов призадумался на мгновение, собираясь с мыслями.
Второклассник Ратмир терпеливо ждал ответа.
-Кстати, вот у твоих друзей, Сережки и Кольки, как ты их называешь, как раз и есть нерусские имена. Сергей, Николай, Андрей, Александр и остальные распространенные имена ,в основном, греческие и латинские – они пришли в русские земли только в конце 10 века.Твое же имя - исконно русское, точнее славянское. Ведь Ратмир означает «ратовать за мир», то есть защищать мир. Так что ты, дорогой мой, никто иной как защитник мира, уж будь любезен соответствовать своему имени. Да, славянских имен совсем мало сохранилось в употреблении – Светлана, Людмила, Владимир, Ярослав…
Дед помолчал, вздыхая о том, что в последнее время тревожило его как ученого и как простого человека – утрата исконных традиций, утрата национального языка, утрата национальной культуры…
-А знаешь что, Ратмирчик, расскажу-ка я тебе для начала одну историю.
Давным-давно это было, больше тысячи лет назад. Жила в русских землях семья. Обычная семья – муж Любомир, жена Ладушка да детки их, большие да малые. Дружно жили – вместе трудились, вместе праздновали. Землю обрабатывали, с того и кормились. А еще бортничали понемногу – ну то есть пчелок держали и мед от них получали. Выросли детки: дочери, как полагается, за мужьями пошли, покинули дом отеческий, а два сына с родителями остались. Старший, Первуша, в родительский дом невесту привел, а второй, Добрыня, рядом дом поставил. Большие избы, просторные, с подклетом – это такое помещение под домом, нижний этаж, там кладовая. Так и жили – ладно да справно. Стариков почитали, деток народившихся пестовали да лелеяли. Богов не забывали – капище свое на холме имели. Это такое священное место – там кумиры стояли, ну фигурки богов славянских. Чтили, как полагалось, богов своих, но более всего поклонялись Роду. Род – это Бог-творец. Все сущее, весь мир, видимый и невидимый, он создал. Все от Рода, все при Роде – так считали в те времена. Отсюда и слова наши главные – Родина, родители, родня, родник, природа…
А времена неспокойные были, ой тяжелые времена. Князья великие власть свою преумножить стремились. Мало того, что данью обложили все города и веси. Теперь вот еще одна беда - задумал Великий князь Владимир веру старую разрушить и новую построить. Не спешили славяне веру новую, заморскую, принять, не желали от корней своих отрекаться. Пришлось князю с дружиной силой принуждать людей к новой вере, христианской - огнем и мечем крестил он Русь. Ох, сколько народу погибло, отстаивая веру своих предков.
Когда посланники князя подступили к селению, где наши землепашцы жили, собрался народ на вече. Стали решать, гадать – как им жить-быть?
- Дружина у князя большая, нам с ней не совладать.
-Головы свои положим, а правды не найдем.
-Детей и жен своих погубим.
-Незачем нам, безоружным, против дружины княжеской идти.
Так и порешили – подчиниться князю. Только старый Любомир не мог решения этого принять. Собрал детей своих и сказал им:
-Не по мне слово старейшин наших. Дочери мои, вы за себя знать не можете, мужья ваши пусть решают. А вам, сыны, говорю – негоже нам от веры отеческой отступать, негоже Рода оставлять, негоже прародителей предавать. Предадим Рода - погубим род свой, погубим Родину. Останемся верны ему – род свой сохраним, Родину сбережем в душе своей. Оставим, сыны, дома наши, уйдем в леса, схоронимся там. Переждем время лютое, а там видно будет.
Собрали скарб свой, жен и детей, скот, да и ушли в глушь лесную. Все заново пришлось им делать. Вырубили деревья, на расчищенном месте два дома новых поставили, еще справней, чем были. Пашню засеяли, борти с пчелами поставили. Капище новое обустроили – одного Рода только поставили: он един в своей силе, от него все, все ему подвластно. Живут, трудятся с утра до ночи. Семьи растут, детей прибавляется. Вот уж по дюжине деток у каждого брата. Да вот только у Первуши все парни родятся, а у Добрыни – одни девчонки. Сокрушается Добрыня – помощников нет. Да и Первуше грустно – вон у брата дочки какие ласковые да нежные, а от мальчишек разве дождешься ласкового слова да заботы ?! И каждый из братьев втайне от всех ходил к Роду и просил его послать еще дитя – один дочку просил, другой - сына.
И случилось так, что враз жены братьев должны были родить детушек. А время страдное было, братья с детьми в поле были на жатве. Три дня и три ночи домой не показывались – в поле ели, в поле спали. Дома только беременные женщины остались да старый Любомир: немощен он стал, работа непосильной теперь для него была. Первой родила жена Добрыни, Благица. А Милава, жена Первуши, принимала дитя: как полагается пуповину перегрызла, завязала, обмыла ребенка, вздохнула грустно – снова Род подружке ее дочку послал. А роженица слез сдержать не смогла - последышек, да и то девка. А через денек Милаве пришла пора родить, и снова мальчик появился на свет. Кому из женщин пришла в голову мысль обменяться детьми – не известно. А только сговорились они ничего мужьям своим не рассказывать, сохранить в тайне от всех задуманное. « Ведь не чужие мы, одна все же кровь». Как решили, так и сделали. Старику-отцу детей показали – вот, дождались, наконец. А уж когда братья-отцы домой вернулись, тут-то радости было! Братья, не сговариваясь, решили детей назвать Бажен и Бажена – желанное дитя, вот что имя это обозначало. Да уж, действительно, долгожданными, желанными были мальчик в семье Добрыни и девочка в семье Первуши. Уж так лелеяли малышей этих, так холили их все домашние. Дед Любомир жалел только, что Ладушка его до счастья этого не дожила. Уж она бы порадовалась за сыновей любимых, уж она бы пестовала маленьких внучат! Бажен и Бажена росли здоровенькими да пригожими детьми. Ласковые оба, а уж смышленые-то какие. Одно слово – радость в семье несказанная поселилась. Только матери детей нет-нет да и всплакнут в уголке – сердце-то материнское болит. А рассказать о своей печали, покаяться – некому. Только друг другу и могут Милава с Благицей поплакаться, да и то редко – дел по дому столько, что не до того. Одно успокоение, что могут видеть деток своих ненаглядных, единокровных. Выйдет Благица с сыночком на руках во двор, а в соседнем дворе Милава уж с Баженой ждет. Подадут матери друг другу детишек, прижмут их к себе изо всех сил и плачут – вот оно, свое дитя, родимое. Побольше дети стали – сами начали бегать к дядьке с теткой. «Тетя, у тебя такой голос хороший!
Моя мама не умеет так ласково сказывать» - говорил Бажен.
«Тетя, а почему у тебя такие руки мягкие? У моей мамы совсем не такие руки» - говорила Бажена. А матери слезами умывались от этих слов. Только поделать ничего не могли. Когда сил уж терпеть не стало, решились женщины старику-свекру повиниться. Рассказали ему о том, что сотворили. Выслушал их мудрый Любомир, вздохнул тяжко, помолчал, потом сказал, будто выдохнул:
-Против Рода вы пошли. Нет нам прощения, все мы в этом повинны. Моя вина тоже есть. Может и не случилось бы этого, коли среди людей жили. Детям ничего не сказывайте. Вот вам мое слово: берите детей, зовите мужей своих и уходите отсюда. Я здесь останусь, не дойти мне. А вы ступайте. Родная земля ждет вас. Все наладится у вас. Среди людей жить станете, дети вырастут, род наш продолжат, и Род простит нас всех, за все простит.
Закончил говорить, махнул рукой, мол, ступайте, прилег на лавку и затих.
Ярослав Андреевич замолчал.
-Дед, а дальше что? – любознательному малышу не терпелось узнать продолжение истории,- Дальше-то что было?
- Да что дальше – даже не знаю…,- думая уже о чем-то своем ответил дед.
-А я знаю, знаю!,-радостно восклицал мальчик, - дальше наш род начался! Да, дедушка, да?! Мы ведь Баженовы!
-Да, ты прав, конечно, мы – Баженовы. Главное, всегда помнить об этом! О своих корнях забывать нельзя.
Мальчик радостно обхватил деда за шею, чмокнул его куда-то в бороду и, счастливый, помчался прочь. Дед закрыл книгу, придвинул к себе ноутбук и написал заголовок «Желанное дитя».