Обычно человек в детстве не сразу может угадать свое призвание. Дети мечтают стать то космонавтом, то пожарным, в зависимости от того, что привлекло их внимание, что поразило воображение. Через какое-то время всё может кардинально поменяться: маленький вчерашний космонавт на вопрос родителей уже ответит, что он хочет стать врачом или шофером. Это еще не осознанное стремление к чему-то конкретному. Многие, даже кончая среднюю школу, не имеют четкого представления, чем бы они хотели заниматься во взрослой жизни.
Тут им на помощь приходят советы родителей, сверстников, друзей и подруг, а подчас и вообще «простая случайность». Вот, как-то так сложилось, и всё. Но бывает, что увлечение просыпается в ребенке в раннем возрасте и уже не оставляет его всю жизнь.
Таким редким случаем оказался Петька Шувалов. Можно сказать, что свое призвание он почувствовал прямо при рождении, ну, во всяком случае, в самом нежном возрасте. Ему не было еще и года, когда он вдруг начал произносить какое-то странное слово: «Опелята». Всякие попытки мамы понять, что бы это означало, ни к чему не привели. И только позднее, когда Петька уже научился произносить звук «р», родные вдруг поняли, что это было слово «оператор». Откуда он его взял, где услышал, и почему оно произвело на него такое неизгладимое впечатление, можно только гадать
И еще одно слово из самого раннего детства: «колеспон». Взрослые почему-то пытались его понять, исходя из корня «колесо», но Петька только злился, тряс головой, а потом обиженно отводил глаза. Ну, почему эти взрослые никогда не могут его правильно понять? Отсутствие взаимопонимания, видно, очень тяготило странного ребенка.
«Оператор», «корреспондент» - это была первая попытка нащупать линию своей судьбы. Ну, пока еще без прилагательных «кино» и «фото». Потом эта странность нашла свое отражение в играх. Более спокойного ребенка трудно было даже придумать. И за что такое счастье выпало родителям?
Любая коробочка в его руках превращалась в фотоаппарат. Похоже, что весь окружающий его мир он воспринимал через призму фотообъектива. Каждую вещь Петька «фотографировал» с разных ракурсов, и что самое интересное, видимо, получал от этого огромное удовольствие. Эта игра могла длиться бесконечно. Он и мир! Да еще такой интересный, необычный. Похоже, что ребенку этого было вполне достаточно.
- И откуда он такой? – удивлялись родители. Они никак не могли вспомнить, где ребенок мог видеть хоть одного фотографа или кинооператора? Может, они сами о чем-то похожем говорили между собой, а потом забыли? А память ребенка схватила эту информацию и удержала ее?
Забавно было смотреть, как в песочнице малыши лепили куличики и строили горки, а Петька бегал вокруг них и делал вид, что «снимает» своих сверстников. То с одного боку подойдет, то с другого… Взрослые, видя эти ухищрения, обычно смеялись: им такое поведение ребенка казалось уморительным. Но Петька не обращал на это никакого внимания. Его увлекал сам процесс съемки.
Проблемы возникли уже в школьные годы. Читать и считать Петька научился еще до школы. Причем освоил он сам принцип счета. Это на какое-то время даже отвлекло его от игр с «фотографированием». Считал он всё: сначала предметы, потом мамину швейную рулетку, потом диапазоны на шкале радиоприемника. Но тут ему нужны были слушатели. Он считал до тех пор, пока у взрослых хватало терпения его слушать.
Чтение он тоже освоил как-то сразу и бесповоротно. И начал читать… А у его родителей была неплохая библиотека. Так что слов ребенок нахватался предостаточно, если к тому же учесть, что и в Большую Советскую Энциклопедию он тоже пристрастился заглядывать.
Особенно ему почему-то понравилось слово «информация». Он, правда, тут же урезал его наполовину. А потом появились и присказки: «Оживим информ!» или «Взбодрим информ!», когда Петька наводил свой «объектив» на что-либо, будь то неодушевленный предмет или живое существо.
Вы можете подумать, что с такой подготовкой мальчишка учился на отлично? Вот и ошибаетесь. Начальные классы еще как-то прошли для родителей незаметно и вполне успешно. Но потом…
Потом рядом с пятерками вдруг, откуда ни возьмись, стали появляться плохие оценки. Получалось, что какие-то уроки он не учил вовсе. Его вызывали к доске, а он где-то витал далеко от класса и его проблем. Много времени и сил потратили учителя и родители прежде, чем поняли суть проблемы. Всё оказалось элементарно просто.
К этому времени Петька, получив от бабушки на день рождения настоящий фотоаппарат, активно включился в школьную жизнь. Он с удовольствием фотографировал сюжеты из жизни школы и своего класса для стенной газеты и разных мини фотовыставок. А после того, как Петька устроил накануне какого-то праздника фотовыставку «Наши любимые животные», ребята и вообще его зауважали. Петька носился по коридорам, и то тут, то там «взбадривал» школьную жизнь.
Его интересы росли и стали мешать учебе. Так, если ему удавалось достать какую-то интересную книгу по фотографии или киноискусству, то скучные каждодневные уроки летели в тартарары. Он читал то, что его увлекало. Ну, какой интерес выучивать какой-то фрагмент, скажем, из Истории Средних веков, если он на три дня достал у своего приятеля Историю западного киноискусства? Правда, потом под давлением учителей он наверстывал упущенное и сдавал порой целый раздел учебника.
Особенно он старался, если ему поручали, например, подготовить фотоиллюстрации к нескольким главам учебника. Он с удовольствием брался за задание, а заодно и выучивал весь учебный материал по данной теме. Ведь он не просто щелкал затвором, а включал свое воображение, «оживлял» определенный текст. Как же он мог не знать его содержания? Порой, чтобы набрать необходимый образный материал, Петька долго рылся в альбомах, а позднее стал пропадать в художественных галереях.
Поняв, в чем причина странного поведения мальчишки, учителя вскоре научились приспосабливаться к особенностям своего строптивого ученика. Дело в том, что он охотно учил любой предмет, если тот каким-то образом был связан с его хобби, будь то физика, химия или история. Гармония снова была восстановлена, а оценки доведены до кондиции.
Если вначале Петька снимал в основном жанровые сценки из школьной жизни, то в старших классах как-то незаметно перешел на портреты своих одноклассников, вернее, одноклассниц. Да и из них чаще всего стала попадаться одна: Олеся Долгопятова, девочка из параллельного класса, веселая, задорная, к тому же отличница и спортсменка. Как-то совсем незаметно Петя всё чаще стал провожать Олесю домой. Зимой она затащила его на каток. Коньки ему тоже понравились. Но это уже заслуга Олеси.
К концу учебы его родители поменяли квартиру, и вся семья переехала в другой район. А после окончания школы мы и совсем потеряли связь друг с другом. Сначала перезванивались, а затем каждый пошел своей дорогой, поступили в разные институты, появились новые заботы, новые знакомые, новые интересы…
Вначале я часто вспоминал Петра, уж очень он был неординарным. А потом тоже закрутился: работа, дом, семья… Жизнь шла своим чередом. А ритм нашей жизни сами знаете, какой! Только я хочу вам сказать: если когда-нибудь, лет через десять-пятнадцать, вы окажетесь на улице свидетелем киносъемки и вдруг услышите: «Так, а теперь взбодрим наш информ!», можете даже не гадать. Всё совершенно ясно – это значит, что Петька (теперь, наверное, уже Петр Сергеевич) осуществил-таки свою самую заветную мечту и стал кинооператором, надеюсь, талантливым и успешным. Он шел к этому свершению всю свою жизнь. А чему тут удивляться?
09.07.13 г