Эту поездку мне предложила родная сестра Ирина. Развеяться.
- Город посмотрим, прогуляемся, а вечером, если хочешь, в храм сходим. И переночевать есть где – у подруги остановимся. Что тебя держит? – убеждала она. – Неужто твой Змей Горыныч, у которого одна голова пьет, другая орет, а третья спит?
И вправду, что держит? Лешка в армии, на флоте служит, а Анюта недавно замуж вышла – на Кольку своего не надышится. Когда-то и у нас так было.… Глядя на молодого подтянутого пловца, играющего с чужими детишками, подумалось: «если он не будет моим мужем – не переживу». Поженились. Родилась лапочка-дочка. Затем сыночек-богатырь. Была любовь,… была радость… когда-то… пока не запил. Тогда о разводе не думалось. Дети малые, поднимать нужно. Какой ни есть, а все ж отец родной. А как мальцу без отца-то. Да и с руками ведь – пить пьет, но и работает. А что слова ласкового не слышала, так, слава Богу, хоть руки свои не распускал. Напьется и спит.
Дети выросли. Мы постарели. У мужа ни дня без рюмки, да и не рюмками уже выпитое измеряется. Точнее ни дня без бутылки. Крики, ругань – обычное дело, такого о себе за день наслушаюсь. Молчу, молчу, да и сорвусь, в ответ грубостей наговорю. Как-то спросили у меня: «Мужа своего любишь?» – «Люблю», - ответила я, и тихонько добавила, - «когда спит или дома нет».
А, сказать, положа руку на сердце, наверно просто терплю, а чаще и терпеть не могу. Можно было бы, и разойтись, да батюшка не благословляет. Говорит: «один он совсем пропадет. Представь, что вы друг к другу кандалами прикованы, но вам удалось из плена бежать. И тут уж если одному худо стало, то либо второй тащить должен, либо оба погибнут. И так, пока живы, тащи на себе из плена греха. Тащи и молись».
В храм я через мужа и попала. Когда совсем невмоготу было – у Бога помощи просить стала. Уже 15 лет в церкви. Каждое воскресенье на литургии, раз в месяц и по праздникам исповедь и причастие, посты соблюдаю. Вот так и живем прикованные браком: я – такая "хорошая", и он – такой никчемный, который без меня пропадет.
Так после очередного скандала собралась я за 15 минут и уехала со своей Ириной в соседний город. Хотелось увидеть как можно больше. Парки, музеи, как будто окунулись в другой мир и забыли о том, что у одной дома муж-скандалист, а у другой тишина и одиночество.
На вечернее богослужение мы с сестрой пошли в торжественный и величественный Свято Никольский храм. У входа встретил дежурный священник.
- Благословите! – произнесли, склонив голову.
- На добрые дела и молитву! – перекрестил нас батюшка и, улыбаясь, спросил: - Не здешние? Идемте, время еще есть покажу, какая у нас красота….
Во время экскурсии о. Павел рассказал о храме, его создании, появлении некоторых икон. Было удивительно, что историю можно преподнести так весело и заразительно. А еще он сказал, что христианство – это радость, что в Евангелии более 800 раз встречается призыв «радуйтесь», и как можно не радоваться зная, что Христос Воскрес!
Ты знаешь такую песенку «От улыбки хмурый день светлей»? – Спросил на исповеди батюшка.
– Бушует, дай ему выговориться, а потом ущипни за бок и скажи что-нибудь веселое. Не с упреком и назидательно с высоты «своей праведности», грешнику нераскаянному, а человеку, которого ты любила, и которому сейчас так тяжко в лапах греха. Молись за него усердно, а себе проси любви нелицемерной. Господу возможно всё!
Как это не похоже на наши отношения, – думала я дорогой, - Как это я его за бок ущипну? А если он мне вмажет?
Вернулась домой. Дверь открываю тихо-тихо, вдруг спит. Нет. Что-то на кухне возится. Пьёт, наверное.
- Приехала? - вышел навстречу улыбающийся муж. - А я тут вот, жарю. Рыбку-то тебе в пост можно? Лучком посыпать? Укуси чего с дороги.
На сковороде рыба, на столе бутылка. Сдержалась, что бы не скривиться. «Здравствуй, - говорю, - как без меня маялся?»
- Да, пожалуй, и не маялся я. На рыбалочку сходил, футбольчик посмотрел, остограмился. Будешь? Ну, как знаешь, а я выпью. А тебе чай заварить?
И так за ужином беседа мирно потекла, как давно уже не бывало. Рассказал мне, как на рыбалке утята с поплавком забавлялись, а потом и вовсе в камыши его утащили, а утка на его попытки урезонить малышей, покрякивала, будто посмеивалась. Поделился радостью, что выиграла его любимая футбольная команда. Похвалился, как его ценят на работе. Вспомнил, как много приходилось вкалывать в детстве потому, что большой семье трудно прокормиться.
А бутылка всё стояла и стояла никем не востребованная.
Когда ложились спать, я заметила на его пятках огромные загрубевшие трещины.
- Давай я тебе кремом смажу. У меня есть, как раз для заживления ран, – предложила я.
Муж посмотрел на меня, с опаской, глазами ребенка, которому собираются сделать укол, но согласился. А я поймала себя на мысли, что делаю это даже не потому, что Христос мыл ноги своим ученикам, а чтобы сделать для него что-то хорошее.
- Ты что себе балы зарабатываешь? – неожиданно произнес муж.
- В каком смысле?
- Куда-то ехать собралась или купить что-то дорогое, а денег не хватает?
- Нет, ты не понял. Я просто люблю тебя. Это так трудно делать, когда ты кричишь. Пожалуйста, не мешай мне тебя любить.
- И ты, пожалуйста, будь всегда такой как сегодня.